Еще один факт следовало обдумать. На перевозках работает Джентри, когда отправляется золото, едет он, и больше никто, чтобы не задавали вопросов.
Если операцию спланировал Бен Стоув, то сделал это он весьма хитро. Концы спрятаны, и все под контролем — все, кроме языка Гиба, когда он выпьет. Известно ли им об этом?
— Что из себя представляет Берт Перри? — спросил Майк.
— О, с ним все в порядке. Он застолбил себе в каньоне участок два на четыре. Там ничего нет, но он не хочет никому верить.
Шевлин отодвинул стул и поднялся.
— Пожалуй, пойду спать. — На мгновение он коснулся рукой плеча Джентри. — Хорошо, что мы встретились, приятель. Береги себя.
— Еще увидимся. — Казалось, Джентри хотел сказать что-то еще, но только добавил: — Пока, сынок.
На следующий день в шесть утра человек, работающий в старом магазине Элая, подметал тротуар. Майк зашел внутрь, продавец последовал за ним. Шевлин купил необходимую для работы одежду, несколько свечей и шахтерскую лампу, а в конце попросил:
— И четыре коробки патронов сорок четвертого калибра.
Продавец поднял глаза.
— У вас ожидаются неприятности?
— Я человек мирный. Еду в каньон работать на Берта Перри и хочу немного попрактиковаться в стрельбе. Никогда не умел нормально стрелять.
Возвращаясь с покупками в гостиницу «Невада», Шевлин встретил перед входом Берта.
— В обеденном зале тебя ждет леди, — сообщил тот. — Я слышал, как она о тебе спрашивала.
Пройдя через арку в обеденный зал, Майк увидел Еву. Она сидела одна.
— Вы хотели меня видеть?
— Я хочу предложить вам работу. В «Трех Семерках».
— Слышал, что скотоводство здесь приходит в упадок.
Понизив голос, она зашептала:
— Мистер Шевлин, нам нужны такие люди. Вы же прирожденный скотовод и останетесь им, куда бы ни бросила вас судьба.
Он почувствовал прилив раздражения.
— Хорошо, объясните конкретно, что вы от меня хотите?
— Вы отлично владеете оружием, а мы собираем опытных бойцов.
Майк не сумел сдержаться.
— При всем моем уважении к вам, леди, ваше желание абсурдно. — Он кивнул в сторону Солнечных Россыпей, откуда доносился постоянный гул компрессора. — Неужели вы думаете, что это можно остановить оружием? Пока здесь есть золото, они не уйдут отсюда.
— Неправда. Если бы во главе нашего отряда встал Рэй Холлистер, он выгнал бы отсюда Бена Стоува!
Шевлин посмотрел на нее, не скрывая иронии:
— Вы и в самом деле в это верите? В бою Рэй Холлистер и в подметки не годится Бену Стоуву.
Он вспыхнула от злости.
— Раз вы такого мнения, для вас нет работы в «Трех Семерках»!
— Извините… но я уже работаю. Рудокопом.
Она резко поднялась.
— Джесс Винклер говорил, что вы с ними заодно, но я не могла в это поверить. Тривиальный бандит, обыкновенный вор!
Стуча каблуками, она вышла на улицу, а он, последовав за ней, направился к Перри.
— Извините, что заставил ждать, — сказал Майк.
Берт с интересом посмотрел на него.
— Леди явно торопится, — заметил он, улыбнувшись.
— Когда я объявил ей, что работаю на руднике, она назвала меня вором.
— Если бы ты работал на любого другого, — уклончиво сообщил Перри, — так бы оно и было. — Он посмотрел Шевлину прямо в глаза. — Что бы ты ответил мне, если бы я сказал, что руда из Солнечных Россыпей оценивается по двадцать тысяч долларов за тонну?
— Я бы сказал, что один парень в Чили нашел самородок весом в четыреста фунтов. Имею в виду, что такое бывает однажды.
— Друг мой, — серьезно произнес Перри, — самая богатая руда, какую я только видел, добывается здесь на руднике, и ее там отнюдь не мало.
Расхищение… Каждый рудокоп знает, что это такое. Если руда богата, то человек может вынести в кармане свою месячную зарплату, а во фляжке или коробке для завтрака — зарплату за пару месяцев. Майк знал прииски, где рудокопы платили мастеру за право работать. Раздевалки могут лишь сдерживать расхищение, но не остановить совсем.
— И никто не сообщает? — спросил Шевлин.
— Они все занимаются воровством. Я — нет, но держу язык за зубами и не собираюсь покидать город. Иногда спрашиваю себя, могу ли я вообще уехать? Скорее всего, я жив только потому, что даже не рыпаюсь.
— Ты испытываешь судьбу, говоря со мной. Откуда ты знаешь, что я не шпион?
— Ну какой ты шпион? У тебя самого полный рот дерьма.
— У меня?
— Не жди от них здравого смысла, Майк. Они в этом слишком глубоко погрязли, и все очень напуганы. Мне советовали не нанимать тебя.
— Почему?
— Здесь поджидают человека по имени Холлистер, а ты прибыл как раз в это время. Они смертельно боятся Холлистера, Майк, и, если его обнаружат, считай, что он труп.
— Ты слишком много знаешь.
— Хотел бы знать меньше. У меня есть пара друзей, и они мне кое-что рассказывают. — Перри посмотрел на револьвер Майка. — Ты хорошо им владеешь?
— Кое в чем преуспел.
Перри двинулся в сторону конюшни, и Майк последовал за ним. На ходу он почувствовал чей-то взгляд, провожающий их по улице. И тут он понял, что не мог сделать ничего худшего, чем устроиться на работу к Берту Перри, единственному человеку, который держится особняком.
Теперь не важно. Все равно он уже по уши увяз, и у него появилось предчувствие, что выбираться отсюда придется только с боем. Впервые за многие годы он не зря носил револьвер.
Глава 4
Облокотившись о спинку большого кожаного кресла в своей конторе, расположенной над банком, Бен Стоув задумчиво смотрел в окно на растущие вдоль ручья деревья. Сколько воды утекло с того самого утра четырнадцать лет назад, когда Джек Мурмэн выгнал его из «Полумесяца».
Ему никогда не забыть тот день. Сидя в обтянутом шкурами кресле и положив на колени дробовик, старый Джек заявил, что Бен — скотокрад, а может быть, еще и убийца, и предупредил: если его хоть раз найдут на территории «Полумесяца», то пусть пощады не ждет.
И большой, сильный, крутой Бен Стоув стоял и молча терпел угрозы.
Даже теперь, вспоминая об этом инциденте, он неохотно признавался себе, как сильно тогда испугался. Да и потом в жизни не боялся никого, кроме Джека Мурмэна. Мертвый вот уже несколько лет Джек Мурмэн все еще имел над ним власть.
До тех пор пока в Рафтере не открыли золото, Бен был всего лишь одним из скотокрадов. Не то чтобы в округе кто-то еще во всеуслышание посмел указать на него, но знали о его делишках все.
Обнаружение золота предоставило ему редкий шанс, и он, оценив открывшиеся возможности… точнее некоторые из них, поспешил ими воспользоваться. Однако если на чистоту, саму идею захвата рудника Бен позаимствовал у Рэя Холлистера.
Холлистер сразу же понял, какие перспективы таит в себе управление прииском, и ухватился за это. Но он переоценил себя и недооценил окружающих. На Бена Рэй смотрел свысока, как на заурядного работника по найму, и совершенно упустил из виду, что тот огонь неутоленных амбиций, который сжигал изнутри его самого, может столь же ярко гореть и в ком-то другом. Неожиданно Бен оказался в силе, а Рэй вылетел из седла.
Дело близилось к завершению. Владельцам предложили продать не только Солнечные Россыпи, но и скважину Славы. Предложение достаточно солидное, чтобы заинтересовать их как средство избежать постоянных убытков, но не настолько выгодное, чтобы вызвать подозрение.
Глядя в окно, Бен думал о будущем. Как только рудник станет его собственностью, он порвет недрогнувшей рукой все, что связывает его с прежней жизнью. Прииск принесет миллионы. Деловая жизнь города постепенно вернется в нормальное русло. Не так быстро, конечно, чтобы не вызвать проблем. Но, повинуясь чуткому руководству, люди скоро забудут все, что натворил Бен, или будут вспоминать об этом как о безобидных шалостях прошлых дней.
Наружная дверь конторы открылась, и Бен почувствовал неожиданный прилив раздражения. Ему уже не нравилось, когда кто-нибудь, набравшись наглости, беспардонно врывался в его контору по старой дружбе. Оказалось, что пришел Гиб Джентри. И Стоув вдруг посмотрел на него другими глазами. В будущем, которое он рисовал себе, места для приятеля не оказалось. Неожиданно с холодной очевидностью он осознал, что Гиб ему совершенно не нужен.
Джентри, как заведено, плюхнулся в кресло, положив ноги на письменный стол, и Бен Стоув вновь ощутил прилив раздражения. Гиб ведет себя уж слишком по-свойски. Но тут же сам себе удивился: что за внезапная злоба? Он всегда был в состоянии обуздать свое настроение. Именно невозмутимость и самоконтроль обеспечили ему теперешнее положение… Так чего вдруг сердиться?
Джентри откусил кончик сигары.
— Черт возьми, Бен, жаль, что ты все сидишь в конторе. С кем, по-твоему, я сейчас столкнулся?
— С Майком Шевлином.
— Черт побери, откуда ты знаешь?
Бен был доволен собой. Не Бог весть что, сравнительно простое дело, но он уже давно осознал, как важно быть в курсе всех событий в округе, и взял на себя труд неизменно каждое утро узнавать о новых приезжих и вообще о любых происшествиях. У него завелись свои источники информации, одним из которых оказался местный шериф.
Как член городского Совета, Стоув руководил работой шерифа. Все известные ему на данный момент сведения заключались в том, что некий незнакомец из местных, весьма крутой на вид, посетил могилу Элая на Бут-Хилл, и теперь, сопоставив этот факт с кое-какими другими, Бен сумел прийти к верному заключению.
Джентри сдвинул шляпу на затылок.
— Разрази меня гром, Бен! Прямо как в старые времена. Приятно, что Майк здесь. Он неплохо выглядит.
Бен принялся перебирать на столе бумаги, в глубине души желая, чтобы Джентри поскорее убрался. Гиб всегда был несколько глуповат, нечист на руку, да к тому же преисполнен сентиментальных чувств. В конце концов, между Стоувом и Шевлином никогда не существовало особой симпатии.
— Послушай, Гиб, и соотнеси это с тем, что сам рассказал. На старой лесопилке прошлой ночью состоялась встреча… Позже, во время дождя, туда приехал кто-то еще. Мой человек полагает, что столкнулся с Холлистером или одним из его сторонников. И неизвестный выстрелил в него.
— Забудь, Бен. Майк не встанет на сторону Рэя. Рэй — мелкая пташка, и Шевлин всегда это знал.
— Во всяком случае, мы с ним не очень-то ладили, — раздраженно заметил Бен. — Он был твоим другом, но посуди сам, с чего бы ему явиться сюда как раз сейчас? И так все натянуто до предела. Случись что — нас выведут на чистую воду или мы так завязнем, что не выберемся за годы.
— Холлистер — обычный зануда. Он не в состоянии нам навредить.
Стоув бросил на него нетерпеливый взгляд.
— Гиб, ты не видишь дальше своего носа. Ты забыл — Рэй Холлистер может обратиться к губернатору.
Джентри посмотрел на него с недоверием.
— К губернатору? Нашел о чем беспокоиться! Какое губернатору до нас дело?
— Губернатор женат на дочери Джека Мурмэна, и этим все сказано, — объяснил Бен. — Если тебе этого мало, то его отец как партнер Джека приезжал сюда на распродажу скота, а после смерти отца он практически воспитывался у Джека. Когда Джека убили, он был в Вашингтоне, и раз уж он теперь стал губернатором, то сумеет задать жару.
Джентри беспокойно заерзал в кресле. Радостное возбуждение от встречи с Шевлином улетучилось. Убрав ноги с письменного стола, он про себя горько жалел, что зашел к компаньону. Все теперь по-другому. Бен постоянно раздражен, у него больше нет времени выпить с ним, он не так откровенен, как в старые времена. А тут еще губернатор. У него совершенно вылетело из головы. Конечно, он вспомнил, но только когда зашел разговор. А, чепуха! Джек Мурмэн уже несколько лет как умер — все давно в прошлом.
— Холлистер ничего не докажет, — возразил Гиб. — Он даже не приехал.
— Да, но есть еще и другие, — кисло заметил Стоув. — А если лошадь взмахнет хвостом, никогда не скажешь, что за репейник к нему прицепится.
Джентри внезапно почувствовал себя неуютно. Ему никогда не забыть, какое презрение было в глазах Джека, когда его сбили с ног. Этот взгляд пронзил его до глубины души, и, вспоминая эти глаза, он несколько месяцев просыпался, трясясь от страха и обливаясь холодным потом.
У старика не было шансов. Удар нанесли ему сзади. Пояса с револьверами он никогда не носил — не хотел стрелять или пользоваться ножом. Отношения между рудокопами и скотоводами оставались натянутыми, а в тот день давали получку. Они решили обставить все так, словно расправа с безоружным Джеком — дело рук пьяных шахтеров.
— Если ты столь высоко ценишь Шевлина, постарайся убрать его отсюда, — предложил Стоув. — Его приезд может создать проблемы.
Когда за Джентри захлопнулась дверь, Бен сел в кресло, которое тот оставил, и тоже положил ноги на стол. Нет больше надобности посвящать Джентри в то, что Шевлина здесь уже нет. Нет надобности вообще о чем-либо говорить Джентри. После того как они вывезут золото, придется с Гибом что-нибудь делать. Его срок годности уже истек.
Джентри остановился внизу под навесом, разглядывая улицу, потом откусил кончик новой сигары и задумался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24