«Мекка», принадлежавшая Королю Биллу, и «Хрустальный дворец», владелицей которого была Рита Риордан.
Это было время, когда города возникали на ровном месте буквально за одну ночь, некоторое время процветали, а потом столь же быстро умирали. Месторождения истощались или не оправдывали надежд, и все те, кто обычно кормится вокруг них, — старатели, игроки, женщины легкого поведения — переезжали на другое место.
Таких людей, как знал Трент из личного опыта, насчитывалось несколько тысяч, но лишь нескольким сотням удавалось найти новую работу. Каждый из них мечтал быстро разбогатеть или выудить деньги у тех, у кого они были, вот они и кочевали с места на место в поисках приключений.
Бат Мастерсон, Уайт Эрп и дюжины им подобных появлялись то в Додж-Сити, то в Томбстоуне, то в Сильвертоне, то где-нибудь между ними. Седар оставался в стороне от всей этой суеты, но это был город одного человека, его существование зависело от Хейла и его ковбоев. Была еще и торговля, но без их поддержки она не могла превратиться в настоящий бизнес.
Проехав по пыльной улице, Трент остановил коня у магазина Лезерса и вошел в прохладное помещение, пропахшее кожей и приправами. Он прошел в торец, где лежали продукты и различные припасы, и там остановился. Берт Лезерс обслуживал покупателя, но, увидев Трента, изменился в лице. Потом, облизнув губы, отвел глаза. Позади кто-то шевельнулся. Обернувшись, Трент увидел крепко сбитого ковбоя. Тот сидел, небрежно развалившись на стуле, напротив вешалки, на которой были развешаны седла. Вынув сигарету изо рта, ковбой уставился на Трента настороженным колючим взглядом.
— Хочу у тебя кое-что купить, Лезерс, — сказал Трент. — Кое-что по мелочи.
Мужчина, покупавший товар, быстро взглянул на него и отвел глаза. Вид у него стал тревожный.
— Извини, Трент, — сказал Лезерс, — ничем не могу помочь. Вы, поселенцы, незаконно расположились во владениях Хейла. Ничего не могу вам продать.
— Лижешь Хейлу пятки? Мне говорили об этом, да я не верил. Я считал: если у человека хватило мужества приехать на Запад, он должен был бы иметь собственное мнение.
— У меня есть собственное мнение. — Гордость Лезерса была уязвлена, он разозлился. — Я не хочу иметь с тобой никаких дел.
— Когда все закончится, Лезерс, мы тебе это припомним. Ты кое-что забыл. В этой стране в конце концов побеждают честные люди. Когда мы выиграем, пожалуйста, не забудь о том, что ты сейчас сказал.
Лезерс сердито взглянул на него, но тут же опустил глаза. Лицо его побледнело и напряглось, он опустил глаза, а потом быстро взглянул в сторону бездельника, сидящего около седел.
— Поищи себе жратву в другом месте, — послышался оттуда холодный голос.
Трент обернулся. Вооруженный ковбой стоял, держа большие пальцы рук на поясе с револьверами, и смотрел на Трента с кривой ухмылкой.
— Тебе лучше исчезнуть, Трент. Этот человек говорит правду. Король Билл выгоняет отсюда тебя и других бродяг, а я здесь для того, чтобы у Лезерса не возникало никаких проблем.
— Хорошо, — вежливо ответил Трент. — Я спокойный человек. Будь я другим, я бы выхватил у тебя револьвер и запихнул его в твою глотку. Но тогда здесь начнется стрельба, а Лезерс, наверное, боится выстрелов. Поэтому я пойду погуляю.
— Меня зовут Дэн Купер, — сказал ковбой. — В любое время, когда тебе захочется запихнуть мне револьвер в глотку, я к твоим услугам.
Трент улыбнулся.
— Я непременно это сделаю, Купер. Если ты останешься с Королем Биллом, боюсь, тебе придется отведать свинца. Король Билл слишком уж размахался косой.
— Ага, — весело согласился Купер, — и у его косы острое лезвие, она выкашивает начисто.
— Ты когда-нибудь видел, как стреляют Хэтфилды? Послушай моего совета, браток. Когда заговорят их длинные «Кентукки», лучше тебе оказаться где-нибудь в другом месте.
Трент повернулся и хотел было выйти на улицу, но голос Купера остановил его:
— Послушай, тебе не приходилось бывать в Додже? — с любопытством спросил он.
— Возможно, и приходилось, Купер. Я за свою жизнь много где побывал. Я всегда ухожу и возвращаюсь. Позволь мне еще кое-что добавить. Я думаю, ты неплохой парень, но связался с дурной компанией, так что прими дружеский совет: садись на коня и уезжай, под любым предлогом, но уезжай. У Короля Билла много людей, хотя и не лучших, но, прежде чем все это кончится, большинство из них будет уже на том свете. Так что бери лошадь и уноси ноги. Не люблю убивать хороших парней.
Трент зашагал по улице, а Купер задумчиво смотрел ему вслед. Где же он видел этого человека? И видел ли? А может, кто-то говорил о нем?
Тревожная мысль билась в его сознании, более того, у него появилось какое-то предчувствие. О чем же память пытается предупредить его?
Он вошел в магазин и взглянул на Лезерса.
— Ты что-нибудь знаешь об этом человеке?
— Он говорит, что его имя Трент, — ответил Лезерс. — Он появился здесь около года назад… Может, чуть раньше. За это время бывал в городе то ли два, то ли три раза. Похоже, не любит городскую жизнь.
— Или боится, что его кто-нибудь узнает. Одно я тебе могу сказать, Лезерс, — это очень крутой парень. Смотри, как он вышел из положения. Не нервничал, не пытался блефовать или спорить. Когда человек ведет себя так уверенно, не сомневайся, он знает, что делать, когда запахнет жареным.
Еще три попытки купить необходимые товары в Седаре окончились ничем. Трент, обеспокоенный, пошел к своему коню. Итак, Седар для них закрыт, значит, придется ездить в Клифс или, как его еще называют, Блейзер, а это длинное и тяжелое путешествие.
Есть тут и еще одно серьезное опасение. Их слишком мало, они не смогут выделить людей для охраны фургонов на долгом пути через горы и суровые нехоженые места.
Он подтянул подпругу, чувствуя, как чьи-то глаза следят за ним, и хотел уже было сесть в седло, как позади раздался голос:
— Трент, Рита просила меня спросить, не зайдешь ли ты к ней.
Голос принадлежал Прайсу Диксону, крупье из «Хрустального дворца», который, как говорят, не знает промаха в стрельбе.
— Ладно, — неохотно согласился Трент. — Только не будет ли у нее из-за этого неприятностей? Вдруг кто-нибудь узнает, что я с ней разговаривал? Мы, поселенцы, теперь здесь не в чести.
— Да, похоже, вас решили держать на коротком поводке, — заметил Диксон.
— Видимо, так.
Уже на ходу Диксон искоса взглянул на Трента.
— А почему ты не носишь пояс с револьверами? Не боишься, что в один распрекрасный день тебя прихлопнут?
— Чем меньше оружия, тем меньше шансов ввязаться в драку.
— Ну, Малыша Хейла этим не убедишь.
— Ты прав. Его не волнует, может противник ему ответить или нет.
Они остановились у входа в салун.
— Кто ты, Трент? Что ты за человек?
— Я? Я — Трент, фермер с горной долины, а что такого?
— Трент, я ведь сдавал карты и на западе Миссури, пока не закончилась война между Штатами. Я повидал немало людей, которые умели обращаться с оружием, и знаю эту породу. Ты не Вэс Хардин, которого я знал в Абилине, не Хикок и не Мастерсон, не Билли Брукс и не Фармер Лил или Джон Бул, ты никогда не пьешь, поэтому не можешь быть Беном Томпсоном, но кто бы ты ни был, я чувствую, что ты из той же породы.
— Много будешь знать — плохо будешь спать, — отшутился Трент. — Не имя делает человека. К тому же к старому топору легко приделать новую ручку.
— Ты, конечно, прав, но и с новой ручкой топор будет рубить по-прежнему. Я не потеряю из-за этого сон — я стою за кулисами, — но вот тем, кто играет на сцене, надо бы знать своих партнеров. Для меня же достаточно того, что ты друг Риты. И, кроме того, — добавил Диксон, — ты нравишься Джейму Бриго. — Он взглянул на Трента. — Что ты о нем думаешь?
— Бриго? — Трент усмехнулся. — Он — помесь мексиканца с дьяволом, очень преданный, но я скорее соглашусь иметь дело с тремя Хейлами, чем с одним Бриго. Сущий дьявол.
— Все верно. Теперь он день и ночь сидит под дверью Риты, даже не представляю, когда он спит, и все же знает обо всем, что происходит в городе, куда больше других.
— Послушай, Диксон, убеди Риту все продать и уехать отсюда. Не исключено, что в ее салуне начнут стрелять или его вовсе сожгут. Предстоит долгая, затяжная борьба.
— Ну, Хейл так не думает.
— Зато так думает Парсон Хэтфилд. Сомневаюсь, что Хейл понимает, в какую историю он ввязался. Никто прежде не давал ему отпора, вот он и блефует, не зная, что у противника на руках козыри.
— Я знаю Хэтфилдов. Я ведь вырос на Юге, Трент, и помню: время от времени такие ребята спускались со своих гор, и я никогда этого не забуду.
Трент открыл дверь.
— Оставайся с Ритой, Диксон. Боюсь, когда начнется заварушка, ей потребуются все ее друзья, а я буду в горах. И все же попробуй вытащить ее отсюда.
Диксон пожал плечами, улыбнулся, а потом грустно покачал головой.
— Думаю, ты знаешь Риту лучше, чем я. Она всегда принимает решения сама. Всегда. К тому же Рита ничего не боится.
— Тогда будь под рукой, когда придут трудные времена.
Трент вошел в тихое прохладное помещение. Только двое мужчин, оба приезжие, стояли за стойкой бара — для выпивки было еще рано, в Седаре только садились за ужин.
Он посмотрел через плечо. Солнце опускалось за горизонт, и улицы и стены домов покраснели, будто от крови.
Глава 4
«Хрустальный дворец» был одним из тех заведений, без которых невозможно представить себе Дикий Запад. К услугам желающих промотать свои деньги здесь были салун и казино, но сюда приходили не только для того, чтобы выпить и испытать судьбу в азартных играх; салун на Западе был местом встреч, политическим форумом. Здесь совершались сделки и велись переговоры, он был своего рода клубом, где можно было получить любую информацию.
На Западе люди зарабатывали деньги разведением скота, охотой на бизонов или добычей золота, и в большинстве своем с легкостью расставались с заработанным. Те, у кого были деньги, хотели получить за них самое лучшее: редкие вина, шампанское, деликатесы и красивую обстановку.
Ковбои Седара, работавшие на Хейла, получали не так уж много, но по сравнению с тем, что зарабатывали другие, это были приличные деньги. Они-то и являлись завсегдатаями «Хрустального дворца». Заглядывали сюда и старатели, причем многие приезжали издалека, из Флоренс или даже Айдахо-Сити, потому что салун Риты считался лучшим из заведений подобного типа.
Дела у Риты Риордан, как сразу заметил Трент, шли неплохо. Свой первый игорный дом с салуном и Джеймом Бриго в придачу она унаследовала несколько лет назад.
Несмотря на свою молодость, Рита умело вела дела, и заведение приносило неплохой доход. Здесь не мошенничали, не пользовались никакими шулерскими приемами. Более того, если какой-то проигравшийся в пух и прах игрок заявлял, что его обманули, она немедленно возвращала ему всю проигранную сумму, но с этого момента двери казино закрывались для него навсегда. Зная это, даже совершенно проигравшиеся обычно не протестовали, не желая быть отлученными от лучшего заведения в городе, которое славилось на всю округу непревзойденной кухней.
Трент плохо разбирался в игорном бизнесе, но было ясно, что заведение Риты процветает.
Прайс Диксон провел его через комнату, и Трент увидел Джейма Бриго, одетого в черный бархатный костюм и белую рубашку. На его поясе висели два револьвера и торчала рукоятка ножа. Другой нож, как припомнил Трент, Бриго носил на шее — так его легче выхватить и пустить в дело.
— Буэнос диас, сеньор! — сверкнул белоснежными зубами Бриго.
Диксон указал на дверь, возле которой сидел Бриго.
— Она там.
Сделав глубокий вдох, Трент постучал и вошел в комнату. Сердце его учащенно забилось, во рту пересохло. Ни одна женщина не трогала и не возбуждала его так сильно, как эта; ни одна не заставляла задумываться о том, как много он теряет, ведя одинокую жизнь.
Интерьер тихой уютной комнаты сильно отличался от кричащего убранства игорного зала. Это было место для спокойной жизни, далекой от всякой суматохи, оно говорило о том, что его хозяйка прежде всего ценит покой и уют. На столе лежала открытая книга, на подоконнике стояли горшки с комнатными цветами. Все это Трент отметил машинально, ибо все его внимание было приковано к Рите Риордан.
Она стояла у стола, высокая, выше среднего роста. При виде ее пышной, но стройной фигуры, сердце его бешено забилось. На ней было черное вечернее платье с блестками, в котором она обычно прохаживалась между столиками, оно резко контрастировало со скромным убранством комнаты.
Широко раскрыв глаза, Рита протянула ему обе руки.
— Лэнс! Почему ты так долго не появлялся?
— Ты все такая же, — сказал он. — Ничуть не изменилась.
— Я стала старше, Лэнс. Больше чем на год.
— Неужели прошел только год? Мне казалось, что намного больше. — Он задумчиво смотрел на нее. — Ты, как всегда, прекрасна. Думаю, ты стала даже еще прекрасней и желанней.
— Было время, когда ты мог обладать мной, но ты вдруг взял и уехал. Лэнс, ты так и живешь один в своей хижине или у тебя кто-нибудь появился?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28