как и брат его, верховный жрец захелалов, он был родом из племени птух. Еще юношей отказался он от кочевой жизни, поселившись в живописном тихом уголке, меж четырех холмов, в узкой веселой долинке, где неумолчно журчал прозрачный ручей. Вместо палатки он, подобно циклопам, воздвиг себе жилище из каменных плит. Он был настойчив, приспособил к работе быков и лошадей и вскоре стал снимать со своих земель обильные урожаи. Четыре его жены и тридцать детей жили вместе с ним в этом маленьком раю.
Речи Бакуна не походили на речи других людей, и его давно бы побили камнями, если бы не страх перед его старшим братом, верховным жрецом захелалов. Бакун говорил, что оседлая жизнь лучше кочевой, ибо у человека остается больше сил для совершенствования своего духа. Он говорил, что Солнце, Луна и Звезды — светящиеся тела, а вовсе не боги. Еще говорил он, что человек должен по-настоящему верить лишь в то, что можно измерить, взвесить и сосчитать. Захелалы считали, что ему подвластны магические силы, а потому наиболее смелые иногда приходили к нему за советом. И никогда потом не раскаивались. Было известно также, что он частенько помогает бедствующим племенам, делясь с ними своими запасами.
И вот в страшный час, когда настало время выбора — уйти с плодородных земель или стать беззащитной жертвой Неумолимых богов, — люди вспомнили о Бакуне. Жрецы, поборов самолюбие, отправили к Бакуну трех самых уважаемых своих собратьев. Бакун внимательно выслушал их, расспросил очевидцев, задал множество вопросов. Потом потребовал два дня на размышление. По истечении этого срока он объявил, что отправится изучать Неведомых. Кочевники снова пали духом, ибо думали, что Бакун сразу освободит их земли каким-либо волшебством. Тем не менее вожди с радостью встретили его решение, надеясь на успех.
Бакун поселился вблизи леса Кзур и принялся целыми днями наблюдать за Неведомыми, удаляясь только на время отдыха; он разъезжал верхом на самом быстром жеребце Халдеи, дока не убедился, что его великолепный конь превосходит скоростью самого быстрого из врагов человеческих. После этого он взял на себя смелость подробно изучить пришельцев.
Результатом его наблюдений явилась громадная, состоящая из шестидесяти плит книга доклинописного периода, лучшая из каменных книг, оставленных кочевниками в наследство современному человеку.
Эта великолепная книга, обобщающая терпеливые наблюдения мудреца, описывает совершенно иные формы жизни, которые резко отличаются от наших животных и растительных форм.
Бакун скромно указывает на то, что ему удалось изучить лишь некоторые внешние проявления иной жизни, да и то весьма поверхностно. Становится страшно, когда читаешь об этих существах, названных Бакуном ксипехузами. Беспристрастные подробности, так и не сведенные в единую систему, — о поведении и способах передвижения, о боевых качествах ксипехузов, об их размножении, — которые приводит древний летописец, свидетельствуют о том, что человеческая раса была на краю гибели, а Земля едва не стала обителью существ, о которых нам ничего не известно.
Прочтите прекрасный перевод Б. Дессо, ознакомьтесь с его неожиданными открытиями в области доассирийской лингвистики, с открытиями, которые, к сожалению, больше ценят не на его родине, а за границей, в Англии и Германии. Этот крупнейший ученый предоставил нам самые волнующие отрывки из своего труда. Мы предлагаем их вниманию читателя, надеясь, что они пробудят у него интерес, и он прочтет великолепные переводы мэтра целиком .
5. Из книги Бакуна
Ксипехузы, бесспорно, живые существа. Все их движения свидетельствуют о наличии у них воли, желаний, независимости — всего, что отличает живое существо от растений или предметов. Хотя их способ передвижения нельзя ни с чем сравнить — ксипехузы просто скользят над землей, — легко заметить, что их движения вполне осмысленны. Они внезапно останавливаются, поворачиваются, бросаются вдогонку друг за другом, прогуливаются по двое, по трое, оставляют одного товарища, чтобы приблизиться к другому, находящемуся поодаль. Они не умеют лазить по деревьям, но им удается убивать птиц, притягивая их к себе неведомым способом. Я часто видел, как они окружали лесных животных или поджидали их за кустом; зверей они убивают и сжигают. Как правило, они убивают любое животное, если могут его догнать, хотя делают это без всякой видимой нужды, ибо свою жертву они не съедают, а испепеляют.
Труп они сжигают, не разводя костра: десять — двадцать ксипехузов собираются вокруг большого животного и направляют на него лучи своих звезд; один ксипехуз может сжечь только мелкого зверька или птицу. Мне часто удавалось подставить ладонь под луч звезды — кожа начинала разогреваться лишь некоторое время спустя.
Не знаю, можно ли говорить о разных ксипехузах, ибо они постоянно меняют свою форму на одну из трех, иногда даже в течение дня. Цвет их непостоянен, что вызвано, скорее всего, изменениями силы света от восхода до заката. Однако некоторые их оттенки зависят от желаний, даже страстей отдельных существ, разобраться в которых я не смог, хотя тщательно их изучал. Даже простейшие чувства я определял наугад. Мне ни разу не удалось отличить окраску гнева от окраски дружелюбия, что было бы первым открытием такого рода.
Я говорил об их страстях. А еще раньше упомянул о том, что некоторые ксипехузы склонны подолгу проводить время с одними особями и не обращать внимания на других. Я могу теперь назвать это чувство дружбой. Есть у них и ненависть. Если один ксипехуз ненавидит другого, то второй обычно отвечает ему тем же. Когда они раздражены, то приходят в ярость и сталкиваются между собой, словно нападая на крупное животное или человека. Именно эти схватки убедили меня в том, что они — существа смертные, хотя раньше я был склонен думать иначе. Я два или три раза видел, как погибали ксипехузы: они падали, сжимались и окаменевали. Я сохранил несколько этих странных трупов; может быть, позднее благодаря им раскроют тайну ксипехузов. Это неправильной формы желтоватые кристаллы, пронизанные голубоватыми нитями .
Узнав, что ксипехузы не бессмертны, я должен был подумать о том, как с ними бороться и как их победить. Об этом я и расскажу ниже.
Ксипехузов легко заметить в чаще, даже если они прячутся за толстыми деревьями, — их выдает светящийся ореол, — и я, полагаясь на своего быстрого жеребца, часто забирался далеко в глубь леса. Я попытался выяснить, строят ли они себе жилища, но мне это не удалось. Они не передвигают камней, не притрагиваются к растениям и не выделывают никаких видимых и осязаемых предметов. Поэтому у них нет оружия в нашем понимании. Они не могут убивать на расстоянии: любое животное, избегнувшее непосредственного соприкосновения с ними, всегда может спастись бегством, чему я неоднократно был свидетелем.
Уже люди злосчастного племени пжеху заметили, что ксипехузы перестают быть опасными за какой-то определенной чертой, которую никогда не пересекают. Но черта эта охватывает все больше и больше земель из года в год, из месяца в месяц. Я должен был найти причину этому явлению. Теперь я наконец знаю: причина этого явления — в постоянном увеличении количества ксипехузов. Закон таков: граница их владений расширяется, как только ксипехузов становится больше, но пока их число остается неизменным, ни один из них не может выйти за существующие пределы обиталища; такова природа их расы. Поэтому один ксипехуз больше зависит от всех остальных, чем человек или животное от себе подобных. Позже мы увидели, как сужались границы владений ксипехузов по мере их уничтожения.
О появлении на свет новых ксипехузов я узнал очень немного, но и это немногое кажется мне очень важным. Они рождаются четыре раза в год, накануне равноденствий и солнцестояний, и только в совершенно безоблачные ночи. Сначала ксипехузы собираются по трое, а потом образуют одну тесную массу в форме сильно вытянутого эллипса. Они остаются в таком положении всю ночь и все утро, пока солнце не достигнет зенита. Потом они расходятся в стороны, и тогда становятся видимыми громадные, парообразные существа.
Постепенно они уменьшаются, становятся как бы плотнее и к концу десятого дня превращаются в янтарные конусы, значительно более крупные, чем взрослые особи. Через два месяца и несколько дней они достигают вершины своего развития, суживаясь до размеров остальных. К этому времени они уже полностью походят на своих собратьев и могут менять цвет и форму в зависимости от времени дня или по собственному желанию. Несколько дней спустя границы владений ксипехузов расширяются.
Когда приближался этот опасный момент, я подстегивал моего славного Куата и разбивал лагерь подальше от леса.
Трудно сказать, есть ли у ксипехузов органы чувств. Но что-то их наверняка заменяет. Они легко различают издалека животное или человека; отсюда следует, что их органы наблюдения, пожалуй, даже лучше наших глаз. Я ни разу не замечал, чтобы они путали растение с животными, даже когда игра света между ветвей, окраска или положение предмета вводили в заблуждение меня самого. Они очень хорошо ощущают размеры; когда нужно сжечь птицу, с этим легко справляется один ксипехуз, но когда попадается более крупное животное, вокруг него собирается десять, двенадцать или пятнадцать ксипехузов — ровно столько, сколько необходимо для того, чтобы испепелить труп.
Способ их нападения на людей говорит о том, что у них помимо чувства есть и разум, в чем-то схожий с разумом человека, ибо ксипехузы почти не трогают женщин и детей, однако безжалостно уничтожают воинов.
Теперь самое важное: есть ли у них язык? Без малейшего колебания я отвечаю: «Да, есть». И состоит он из знаков, из которых я кое-что смог расшифровать. Если какой-нибудь ксипехуз желает поговорить с другим, он направляет лучи своей звезды на товарища, и тот сразу их ощущает. Если спрашиваемый в это время двигается, он замирает на месте и ждет. Говорящий быстро чертит лучом своей звезды на собеседнике — с любой стороны — короткие световые рисунки, которые светятся какое-то время, а потом тускнеют. После короткой паузы следует ответ. Замыслив нападение или засаду, ксипехузы всегда использовали такой рисунок:
Когда речь шла обо мне (а это случалось часто, ибо ксипехузы прилагали немало усилий, пытаясь уничтожить моего славного Куата и меня), они обменивались таким знаком:
И его всегда сопровождал первый знак:
Обычным знаком призыва был такой рисунок:
На него всегда отзывался тот, кому он был послан. Когда ксипехузы хотели собраться вместе, я наблюдал рисунок, в котором слились очертания всех трех форм, которые они могут принимать:
Ксипехузы обмениваются и более сложными знаками, не относящимися к действиям, похожим на человеческие: смысла их я так и не понял. У меня нет сомнений в том, что они способны мыслить отвлеченно, как и люди, ибо они могут часами стоять и переговариваться друг с другом, явно обмениваясь мыслями.
Моя долгая жизнь вблизи ксипехузов помогла мне, несмотря на их постоянные перевоплощения, узнать некоторых из них поближе, подметить их особенности и даже что-то вроде разницы в характерах. Надо сказать, что уловить различия между ними может лишь упорный и зоркий наблюдатель. Я отличал молчаливых, которые никогда не рисовали слов, от неугомонных ораторов, писавших длинные речи, внимательных — от болтунов, перебивающих друг друга. Некоторые любили уединение, другие явно стремились к обществу себе подобных, жестокие постоянно преследовали животных и птиц, а добрые часто оставляли их в покое. Разве это не признак развитой жизни? Разве не столь же разнообразны поведение, ум и характеры людей?
Ксипехузы занимаются воспитанием молодых. Сколько раз случалось мне видеть, как старый ксипехуз, сидя среди множества юных, показывал им знаки, которые те воспроизводили один за другим. Если же они делали ошибки, он заставлял их начинать сызнова.
Обучение юных ксипехузов больше всего привлекало меня, занимая мои мысли в бессонные ночи. Я чувствовал, что именно эти уроки на заре жизни молодых могут приоткрыть завесу тайны — вдруг блеснет неожиданная мысль и выхватит из глубокого мрака какой-нибудь кусочек целого! Не отчаиваясь, я долгие годы исподтишка следил за такими уроками, пытаясь истолковать виденное. Не раз мне казалось, что я ухватил смутную суть природы ксипехузов, их сверхосязаемую сущность, но она так и осталась недоступной для моих скромных способностей. Я уже говорил, что долгое время считал ксипехузов бессмертными. Но мне довелось видеть, как они гибли в схватках друг с другом. Нужно было скорее найти уязвимое место ксипехузов и оружие против них, ибо, выйдя из леса Кзур на юг, север и запад, они двинулись по долинам к восходу солнца. Ксипехузы угрожали вскоре вытеснить человека с обжитых им земель.
1 2 3 4
Речи Бакуна не походили на речи других людей, и его давно бы побили камнями, если бы не страх перед его старшим братом, верховным жрецом захелалов. Бакун говорил, что оседлая жизнь лучше кочевой, ибо у человека остается больше сил для совершенствования своего духа. Он говорил, что Солнце, Луна и Звезды — светящиеся тела, а вовсе не боги. Еще говорил он, что человек должен по-настоящему верить лишь в то, что можно измерить, взвесить и сосчитать. Захелалы считали, что ему подвластны магические силы, а потому наиболее смелые иногда приходили к нему за советом. И никогда потом не раскаивались. Было известно также, что он частенько помогает бедствующим племенам, делясь с ними своими запасами.
И вот в страшный час, когда настало время выбора — уйти с плодородных земель или стать беззащитной жертвой Неумолимых богов, — люди вспомнили о Бакуне. Жрецы, поборов самолюбие, отправили к Бакуну трех самых уважаемых своих собратьев. Бакун внимательно выслушал их, расспросил очевидцев, задал множество вопросов. Потом потребовал два дня на размышление. По истечении этого срока он объявил, что отправится изучать Неведомых. Кочевники снова пали духом, ибо думали, что Бакун сразу освободит их земли каким-либо волшебством. Тем не менее вожди с радостью встретили его решение, надеясь на успех.
Бакун поселился вблизи леса Кзур и принялся целыми днями наблюдать за Неведомыми, удаляясь только на время отдыха; он разъезжал верхом на самом быстром жеребце Халдеи, дока не убедился, что его великолепный конь превосходит скоростью самого быстрого из врагов человеческих. После этого он взял на себя смелость подробно изучить пришельцев.
Результатом его наблюдений явилась громадная, состоящая из шестидесяти плит книга доклинописного периода, лучшая из каменных книг, оставленных кочевниками в наследство современному человеку.
Эта великолепная книга, обобщающая терпеливые наблюдения мудреца, описывает совершенно иные формы жизни, которые резко отличаются от наших животных и растительных форм.
Бакун скромно указывает на то, что ему удалось изучить лишь некоторые внешние проявления иной жизни, да и то весьма поверхностно. Становится страшно, когда читаешь об этих существах, названных Бакуном ксипехузами. Беспристрастные подробности, так и не сведенные в единую систему, — о поведении и способах передвижения, о боевых качествах ксипехузов, об их размножении, — которые приводит древний летописец, свидетельствуют о том, что человеческая раса была на краю гибели, а Земля едва не стала обителью существ, о которых нам ничего не известно.
Прочтите прекрасный перевод Б. Дессо, ознакомьтесь с его неожиданными открытиями в области доассирийской лингвистики, с открытиями, которые, к сожалению, больше ценят не на его родине, а за границей, в Англии и Германии. Этот крупнейший ученый предоставил нам самые волнующие отрывки из своего труда. Мы предлагаем их вниманию читателя, надеясь, что они пробудят у него интерес, и он прочтет великолепные переводы мэтра целиком .
5. Из книги Бакуна
Ксипехузы, бесспорно, живые существа. Все их движения свидетельствуют о наличии у них воли, желаний, независимости — всего, что отличает живое существо от растений или предметов. Хотя их способ передвижения нельзя ни с чем сравнить — ксипехузы просто скользят над землей, — легко заметить, что их движения вполне осмысленны. Они внезапно останавливаются, поворачиваются, бросаются вдогонку друг за другом, прогуливаются по двое, по трое, оставляют одного товарища, чтобы приблизиться к другому, находящемуся поодаль. Они не умеют лазить по деревьям, но им удается убивать птиц, притягивая их к себе неведомым способом. Я часто видел, как они окружали лесных животных или поджидали их за кустом; зверей они убивают и сжигают. Как правило, они убивают любое животное, если могут его догнать, хотя делают это без всякой видимой нужды, ибо свою жертву они не съедают, а испепеляют.
Труп они сжигают, не разводя костра: десять — двадцать ксипехузов собираются вокруг большого животного и направляют на него лучи своих звезд; один ксипехуз может сжечь только мелкого зверька или птицу. Мне часто удавалось подставить ладонь под луч звезды — кожа начинала разогреваться лишь некоторое время спустя.
Не знаю, можно ли говорить о разных ксипехузах, ибо они постоянно меняют свою форму на одну из трех, иногда даже в течение дня. Цвет их непостоянен, что вызвано, скорее всего, изменениями силы света от восхода до заката. Однако некоторые их оттенки зависят от желаний, даже страстей отдельных существ, разобраться в которых я не смог, хотя тщательно их изучал. Даже простейшие чувства я определял наугад. Мне ни разу не удалось отличить окраску гнева от окраски дружелюбия, что было бы первым открытием такого рода.
Я говорил об их страстях. А еще раньше упомянул о том, что некоторые ксипехузы склонны подолгу проводить время с одними особями и не обращать внимания на других. Я могу теперь назвать это чувство дружбой. Есть у них и ненависть. Если один ксипехуз ненавидит другого, то второй обычно отвечает ему тем же. Когда они раздражены, то приходят в ярость и сталкиваются между собой, словно нападая на крупное животное или человека. Именно эти схватки убедили меня в том, что они — существа смертные, хотя раньше я был склонен думать иначе. Я два или три раза видел, как погибали ксипехузы: они падали, сжимались и окаменевали. Я сохранил несколько этих странных трупов; может быть, позднее благодаря им раскроют тайну ксипехузов. Это неправильной формы желтоватые кристаллы, пронизанные голубоватыми нитями .
Узнав, что ксипехузы не бессмертны, я должен был подумать о том, как с ними бороться и как их победить. Об этом я и расскажу ниже.
Ксипехузов легко заметить в чаще, даже если они прячутся за толстыми деревьями, — их выдает светящийся ореол, — и я, полагаясь на своего быстрого жеребца, часто забирался далеко в глубь леса. Я попытался выяснить, строят ли они себе жилища, но мне это не удалось. Они не передвигают камней, не притрагиваются к растениям и не выделывают никаких видимых и осязаемых предметов. Поэтому у них нет оружия в нашем понимании. Они не могут убивать на расстоянии: любое животное, избегнувшее непосредственного соприкосновения с ними, всегда может спастись бегством, чему я неоднократно был свидетелем.
Уже люди злосчастного племени пжеху заметили, что ксипехузы перестают быть опасными за какой-то определенной чертой, которую никогда не пересекают. Но черта эта охватывает все больше и больше земель из года в год, из месяца в месяц. Я должен был найти причину этому явлению. Теперь я наконец знаю: причина этого явления — в постоянном увеличении количества ксипехузов. Закон таков: граница их владений расширяется, как только ксипехузов становится больше, но пока их число остается неизменным, ни один из них не может выйти за существующие пределы обиталища; такова природа их расы. Поэтому один ксипехуз больше зависит от всех остальных, чем человек или животное от себе подобных. Позже мы увидели, как сужались границы владений ксипехузов по мере их уничтожения.
О появлении на свет новых ксипехузов я узнал очень немного, но и это немногое кажется мне очень важным. Они рождаются четыре раза в год, накануне равноденствий и солнцестояний, и только в совершенно безоблачные ночи. Сначала ксипехузы собираются по трое, а потом образуют одну тесную массу в форме сильно вытянутого эллипса. Они остаются в таком положении всю ночь и все утро, пока солнце не достигнет зенита. Потом они расходятся в стороны, и тогда становятся видимыми громадные, парообразные существа.
Постепенно они уменьшаются, становятся как бы плотнее и к концу десятого дня превращаются в янтарные конусы, значительно более крупные, чем взрослые особи. Через два месяца и несколько дней они достигают вершины своего развития, суживаясь до размеров остальных. К этому времени они уже полностью походят на своих собратьев и могут менять цвет и форму в зависимости от времени дня или по собственному желанию. Несколько дней спустя границы владений ксипехузов расширяются.
Когда приближался этот опасный момент, я подстегивал моего славного Куата и разбивал лагерь подальше от леса.
Трудно сказать, есть ли у ксипехузов органы чувств. Но что-то их наверняка заменяет. Они легко различают издалека животное или человека; отсюда следует, что их органы наблюдения, пожалуй, даже лучше наших глаз. Я ни разу не замечал, чтобы они путали растение с животными, даже когда игра света между ветвей, окраска или положение предмета вводили в заблуждение меня самого. Они очень хорошо ощущают размеры; когда нужно сжечь птицу, с этим легко справляется один ксипехуз, но когда попадается более крупное животное, вокруг него собирается десять, двенадцать или пятнадцать ксипехузов — ровно столько, сколько необходимо для того, чтобы испепелить труп.
Способ их нападения на людей говорит о том, что у них помимо чувства есть и разум, в чем-то схожий с разумом человека, ибо ксипехузы почти не трогают женщин и детей, однако безжалостно уничтожают воинов.
Теперь самое важное: есть ли у них язык? Без малейшего колебания я отвечаю: «Да, есть». И состоит он из знаков, из которых я кое-что смог расшифровать. Если какой-нибудь ксипехуз желает поговорить с другим, он направляет лучи своей звезды на товарища, и тот сразу их ощущает. Если спрашиваемый в это время двигается, он замирает на месте и ждет. Говорящий быстро чертит лучом своей звезды на собеседнике — с любой стороны — короткие световые рисунки, которые светятся какое-то время, а потом тускнеют. После короткой паузы следует ответ. Замыслив нападение или засаду, ксипехузы всегда использовали такой рисунок:
Когда речь шла обо мне (а это случалось часто, ибо ксипехузы прилагали немало усилий, пытаясь уничтожить моего славного Куата и меня), они обменивались таким знаком:
И его всегда сопровождал первый знак:
Обычным знаком призыва был такой рисунок:
На него всегда отзывался тот, кому он был послан. Когда ксипехузы хотели собраться вместе, я наблюдал рисунок, в котором слились очертания всех трех форм, которые они могут принимать:
Ксипехузы обмениваются и более сложными знаками, не относящимися к действиям, похожим на человеческие: смысла их я так и не понял. У меня нет сомнений в том, что они способны мыслить отвлеченно, как и люди, ибо они могут часами стоять и переговариваться друг с другом, явно обмениваясь мыслями.
Моя долгая жизнь вблизи ксипехузов помогла мне, несмотря на их постоянные перевоплощения, узнать некоторых из них поближе, подметить их особенности и даже что-то вроде разницы в характерах. Надо сказать, что уловить различия между ними может лишь упорный и зоркий наблюдатель. Я отличал молчаливых, которые никогда не рисовали слов, от неугомонных ораторов, писавших длинные речи, внимательных — от болтунов, перебивающих друг друга. Некоторые любили уединение, другие явно стремились к обществу себе подобных, жестокие постоянно преследовали животных и птиц, а добрые часто оставляли их в покое. Разве это не признак развитой жизни? Разве не столь же разнообразны поведение, ум и характеры людей?
Ксипехузы занимаются воспитанием молодых. Сколько раз случалось мне видеть, как старый ксипехуз, сидя среди множества юных, показывал им знаки, которые те воспроизводили один за другим. Если же они делали ошибки, он заставлял их начинать сызнова.
Обучение юных ксипехузов больше всего привлекало меня, занимая мои мысли в бессонные ночи. Я чувствовал, что именно эти уроки на заре жизни молодых могут приоткрыть завесу тайны — вдруг блеснет неожиданная мысль и выхватит из глубокого мрака какой-нибудь кусочек целого! Не отчаиваясь, я долгие годы исподтишка следил за такими уроками, пытаясь истолковать виденное. Не раз мне казалось, что я ухватил смутную суть природы ксипехузов, их сверхосязаемую сущность, но она так и осталась недоступной для моих скромных способностей. Я уже говорил, что долгое время считал ксипехузов бессмертными. Но мне довелось видеть, как они гибли в схватках друг с другом. Нужно было скорее найти уязвимое место ксипехузов и оружие против них, ибо, выйдя из леса Кзур на юг, север и запад, они двинулись по долинам к восходу солнца. Ксипехузы угрожали вскоре вытеснить человека с обжитых им земель.
1 2 3 4