«Это старый город рамасов, а их имя все еще сохраняет свою власть. Жители Сухих Земель не любят заходить сюда. Когда племена соберутся, увидишь. Все разместятся снаружи».
– Из страха перед рамасами? Но ведь они давно исчезли.
– Конечно… Но старые страхи умирают медленно. – Берилд рассмеялась. – Кайнон лишен таких суеверий. Он должен быть в городе.
Когда они подошли ближе, их увидели. Из лагеря к ним направились всадники, между шатрами забегали люди. Вскоре они были уже достаточно близки, чтобы расслышать возбужденные голоса.
Старк шел, глядя прямо перед собой. Ему показалось, что сверкающая дымка вокруг потемнела. В висках застучало.
К ним подскакали шанские всадники, послышались крики.
Берилд ответила, но Старк ничего не сказал. Он шел, не отрывая взгляда от города.
Берилд схватила его за руку, несколько раз назвала по имени, наконец он услышал.
– Старк! Я знаю, о чем ты думаешь, но так нельзя. Ты должен подождать…
Он продолжал идти не отвечая, не взглянув на нее. Теперь они находились около лагеря, вокруг собрались кочевники, возбужденные голоса выкрикивали имя Берилд, несколько человек побежали к высеченной в коралле лестнице, что вела в Синхарат.
Лагерь располагался под самой лестницей, рядом виднелся вход в пещеру в коралловом основании острова. Оттуда с тяжелыми, полными воды мехами выходили люди. Ясно, что там колодец. Но Старк видел только ведущую вверх большую лестницу.
Когда он подошел к ней, возбужденные голоса смолкли. Кочевники замолчали, увидев лицо Старка, и расступились перед ним.
– Слушай! – вцепившись в него, прямо ему в ухо кричала Берилд откуда-то из сгущавшегося тумана. – Кайнон убьет тебя, если ты это сделаешь! Я знаю его, Старк!
Но Старка больше не существовало. Был НэЧака. Враги хотели убить НэЧаку, но ему удалось спастись, он не умер, и теперь наступила его очередь. Враги наверху, на утесах, куда даже большая ящерица не взберется, они считают, что он им не опасен, но он взберется, взберется и убьет…
Он поднимался, а тьма вокруг все сгущалась, и вдруг все прояснилось – он стоял на залитой солнцем большой площади Синхарата.
Вокруг возвышались скульптурные фронтоны зданий, туманные в утреннем свете. На них двигались ряды фигур в древних марсианских одеждах, солнце сверкало в драгоценных каменьях их глаз, рельефно выделяло резкие линии лиц: казалось, что вся слава, гордость и жестокость рамасов все еще сохраняются здесь.
Но глаза Старка искали только живых. Из самого большого дворца вышел Кайнон с пистолетом в руке, рядом с ним шел Лухар. Лухар!
– Старк, стой! – прозвенел голос Кайнона.
Старк даже не взглянул на него. Он видел только Лухара, который, видимо, только что проснувшись, стоял с взъерошенными волосами и сонными глазами, из которых, однако, быстро исчезла сонная дымка.
– Если не остановишься, застрелю, Старк! – предупредил Кайнон.
Откуда-то до Старка донесся крик Берилд: «Кайнон, без него я погибла бы в пустыне!»
– Если он тебя спас, я отблагодарю его. Но трогать Лухара он не должен. Иди сюда, Берилд.
Берилд подбежала к Кайнону, который стоял, держа пистолет.
Старк продолжал идти.
Он видел, как выражение тревоги на лице Лухара сменилось триумфальной насмешливой улыбкой. Человек, убитый Лухаром, ожил, но сейчас он будет убит вторично, и на этот раз окончательно. Улыбка. Лухара стала шире.
Берилд, пробегая рядом с Лухаром, казалось, споткнулась, оперлась на него, затем отскочила.
Триумфальная усмешка Лухара внезапно померкла. На лице его отразилось невероятное изумление. Он стоял, глядя на разрез в своей одежде, из которого хлынула кровь, потом рухнул на мостовую.
Старк остановился. Он не понял. Но понял Кайнон. Он гневно крикнул:
– Берилд!
Берилд спокойно отбросила маленький кинжал. Лезвие блеснуло на солнце, кинжал со звоном покатился по камням мостовой. Берилд стояла спиной к Старку, и он не видел ее лица, но слышал страстный голос: «Он чуть не убил меня! Понимаешь? Он хотел кончить меня! – Она произнесла это как невероятное святотатство. – Что ж, Кайнон! Застрелишь меня?»
Наступило молчание. НэЧака исчез, и Эрик Джон Старк молча смотрел на мертвого венерианина. Он больше не думал о Лухаре.
Он думал о том, что кинжал все время был в складках пояса Берилд, и размышлял, насколько близко находился к смерти.
И почему с такой затаенной страстью проклинала она Лухара в странных выражениях – «кончить меня»?
Старк подошел к Кайнону. Увидел гнев в его глазах и подумал, что тот все же выстрелит. Теперь в Кайноне не было ничего добродушного и веселого. Он выглядел так же дружески, как разъяренный тигр.
– Черт возьми, Берилд, – сказал он, – мне нужен был этот человек.
Глаза Берилд блеснули. «Почему бы тебе тогда не заплакать, закрывая голову? В своем стремлении убить Старка он не остановился и перед тем, чтобы убить меня. Неужели я должна его простить?»
Кайнон, казалось, хочет ударить ее. Но тут заговорил Старк. Он спросил: «Где Фрека?»
Кайнон повернулся к нему, лицо у него было темное и угрожающее. «Слушай, Старк, ты был бы уже мертв, как камень, как Лухар, если бы Берилд не вздумалось мстить! Ты жив, тебе повезло. Не рискуй больше!»
Старк просто ждал. Кайнон продолжал голосом, холодным, как ветер с полюса.
– Фрека не здесь. Он поднимает жителей Сухих Земель, которые должны присоединиться к нам. Когда он вернется, того из вас, кто первым сделает шаг к другому, я убью. Слышишь?
– Старк ответил: «Слышу».
Взгляд Кайнона, казалось, пронзил его, но, очевидно, Кайнон решил не обострять ситуацию и проворчал: «Дьявол побрал бы таких союзников! Старая ненависть, старая вражда, всегда готовы вцепиться друг другу в глотки».
– Я думал, тебе нужны крепкие бойцы, – сказал Старк. – Если ищешь любящие сердца и нежную дружбу, ты не туда обратился.
– Я тоже начинаю так считать, – ответил Кайнон, нахмурившись. – Ну, что ж, сделанного не воротишь. Но все это не к добру. Лухар был близок к Дельгану, и тот потребует крови, узнав о происшедшем. С ним и его проклятыми людьми и так нелегко управляться.
Он гневно повернулся и направился к зданию, из которого вышел. Берилд бросила на Старка загадочный взгляд, когда они пошли следом.
Послышался звук, от которого волосы на затылке Старка встали дыбом. Бормотание, казалось, шло отовсюду в мертвом городе вокруг них. Звук походил на отдаленные голоса. Подул утренний ветер, бормотание усилилось. Старку это совсем не понравилось.
Они вошли за Кайноном в комнату из полированного мрамора с выцветшими фресками с изображением тех же фигур, что и на наружных барельефах. Фрески во многих местах поблекли, лишь кое-где выделялось лицо, гордое, с насмешливо улыбающимися губами, или виднелась процессия какого-то древнего культа.
Здесь стоял раскладной деревянный стол Кайнона с разбросанными по нему бумагами. Стол казался абсолютно неуместным в этой комнате.
– Я послал на поиски вас всадников, – резко сказал Кайнон. – Вас не нашли. Вблизи от Синхарата вас не было. И вдруг вы выскочили ниоткуда.
Берилд ответила: «Твои всадники и не могли нас найти. Мы прошли через Каменный Живот».
– С одним мехом воды? Невозможно!
Берилд кивнула. «Но у нас было три меха. Мы нашли их на вьючном животном. В них была вся наша жизнь».
Итак, у Берилд есть тайны от Кайнона, и одна из них – скрытый колодец. Старк не удивился. У такой женщины должны быть тайны.
Но у меня тоже есть тайны, Берилд. И даже сейчас я не скажу тебе, что видел, как ты шла в лунном свете с уверенностью и знанием мертвых веков.
– Путешествие не было приятным, – говорила между тем Берилд Кайнону. – Мне нужно отдохнуть. Спаслась ли Фианна?
Кайнон, оторвавшись от каких-то размышлений, ответил с кивком: «Да, и она, и большая часть твоих вещей».
Берилд ушла. Кайнон следил за ней взглядом; когда она вышла, он взглянул на Старка.
– Даже с водой только дикарь смог бы сделать это, – сказал он. – Снова предупреждаю тебя, Старк: умерь свою дикость.
Особенно когда приедет Дельган.
Старк ответил: «Долго ли ты сумеешь удерживать жителей Сухих Земель, Низкого Канала и иноземцев, чтобы они не вцепились друг другу в горло?»
– Клянусь всеми богами, я сделаю это, даже если придется разрезать собственное горло! – яростно сказал Кайнон. – Мы сумеем захватить весь мир, и только одно может помешать нам – старая вражда, которая уже уничтожила много смелых планов в прошлом.
Но мои планы не уничтожить!
Старк подумал, что так и будет, если он не помешает. С того самого момента, как Эштон дал ему задание, Старк знал, что единственное средство, способное помешать войне, – это использовать древнюю рознь Марса; единственный шанс в том, чтобы натравить старых врагов друг на друга. Но как это сделать, он не знал.
Он пошатнулся. Кайнон увидел это и сказал: «Иди поспи, а не то упадешь прямо здесь. Может, ты и дикарь, но ты настоящий мужчина, если сумел пройти через пустыню».
Он подошел ближе и спокойно продолжал: "И помни, что я сумею проследить за человеком, таким же сильным, как я сам.
Иди!"
Старк пошел туда, куда указал Кайнон, и оказался в широком коридоре. Заглянув в первую же комнату, он обнаружил в углу кровать. И не лег на нее, а упал.
Но, даже засыпая, он слышал слабый шепот снаружи, бесконечное бормотание, переходящее в странное пульсирующее пение. Казалось, мертвый город поет погребальную песню.
Глава 10
Проснувшись, Старк увидел полумрак; в узкое окошко под потолком пробивался красный луч заходящего солнца. Разбудило Старка чье-то присутствие. На резной каменной скамье сидела Фианна. Она смотрела на Старка серьезными темными глазами.
– Ты рычал перед пробуждением, – сказала она. – Как большой зверь.
– Возможно, такой я и есть, – ответил он.
– Возможно, – согласилась Фианна и кивнула. – Но если это так, я говорю тебе, зверь: ты в западне.
Старк встал, каждый нерв его был напряжен. Подошел к ней, взглянул сверху вниз.
– О чем это ты, малышка?
– Не называй меня малышкой! – вспыхнула она. – Не я глупа, как младенец, а ты! Иначе не пришел бы в Синхарат.
– Но ты тоже здесь, Фианна.
Она вздохнула. «Знаю. Это не то место, где я хотела бы быть. Но я служу госпоже Берилд и должна идти туда же, куда она».
Старк проницательно взглянул на нее. «Ты ей служишь. И все же ты ее ненавидишь».
Она колебалась. «Я не ненавижу ее. Иногда, несмотря на всю ее злобу, я ей завидую. Она живет такой полной и страстной жизнью. Но я боюсь ее – боюсь того, что она и Кайнон могут сделать с моим народом».
Эрик Джон Старк боялся того же, но не стал об этом говорить. Наоборот, он сказал: «Как зверь я озабочен своей безопасностью. Ты что-то говорила о западне?»
– Так оно и есть, – ответила Фианна. – Ты нужен Кайнону, чтобы обучить его орды, когда они соберутся, иноземному искусству войны. Но Дельган и его поддержка Кайнону гораздо нужнее. Если Дельган потребует твоей смерти за смерть Лухара…
Она не кончила, это сделал за нее Старк. «Кайнон с сожалением пожертвует одним специалистом по партизанской войне, чтобы сохранить дружбу с жителями Низкого Канала. Благодарю за предупреждение. Но я и сам это знаю».
Фианна с надеждой сказала: «Ты можешь ускользнуть до прихода Дельгана. Если украдешь животное и захватишь воду, спасешься».
Нет, подумал Старк. Если бы я хотел спасти шкуру, это было бы самое разумное. Но Саймон Эштон ждет в Тараке, и я не могу явиться к нему и заявить, что вышел из дела, потому что оно слишком опасно.
К тому же, подумал он, есть здесь что-то такое, чего я не понимаю. А должен понять. Что-то…
Фианна, следившая за выражением его лица, вдруг сказала:
«Остаешься. Не объясняй, почему. Сейчас как раз ты придумываешь причину. Ты остаешься из-за Берилд».
Старк улыбнулся. «Женщины всегда считают, что в них причины поступков мужчин».
– А все мужчины отрицают, хотя это правда. Скажи, вы с Берилд стали любовниками в пустыне?
– Ревность, Фианна?
Он ожидал вспышки негодования, но ее не было. Напротив, в глазах Фианны появилось загадочное, почти сожалеющее выражение, и она мягко сказала: "Нет, не ревность, Эрик Джон Старк.
Сожаление".
Она неожиданно встала. «Меня прислали отвести тебя к госпоже Берилд».
Глаза Старка слегка сузились. «При Кайноне? Понравится ли ему это?»
Фианна невесело улыбнулась. «Ты разумный и осторожный зверь, раз подумал об этом. Но Кайнон внизу, в лагере под городом. И госпожа Берилд не любит это здание. Она в другом месте. Я отведу тебя».
Они вышли на большую площадь. На ней никого не было; украшенные скульптурами стены и башни поднимались к пылающему красному закату, окутанные угнетающим молчанием. Шаги громко звучали на старинной мостовой, и Старку показалось, что камни древнего Синхарата слушают и смотрят.
Вечерний ветер коснулся его лица. Неожиданно Старк остановился. Он услышал звук, который начинался как еле различимая вибрация и вкрадчиво усиливался. Шепот, смутное бормотание, которое доносилось отовсюду и ниоткуда;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11