Да, приятное предзнаменование.
Он быстро отвернулся и вспомнил инструктаж. Микрофон висел на том же
месте, что и на тренировочном макете. Бен нажал кнопку.
- Бен Данкен - центру управления. Прибыл благополучно, проблем нет.
В этот исторический момент вообще-то следовало бы что-то добавить, но
Бена покинуло вдохновение. Он взглянул на пологие темные холмы, на кратер
неподалеку, на крошечное яркое пятнышко солнца. Что тут, собственно,
говорить?
- Посылайте Отто. Конец связи.
Он встал, отряхнулся и посмотрел на блестящую пластину. Прошло
несколько минут, прежде чем динамик едва разборчиво прохрипел:
- Вас поняли. Приготовьтесь к встрече. Посылаем Тэслера.
Рука Отто появилась едва ли не раньше, чем смолк голос. Радиоволны
добираются до Марса почти четыре минуты, а передатчик материи действует
почти мгновенно, поскольку посылает сигнал через пространство Бхаттачарья,
в котором время, в его привычном представлении, попросту не существует.
Рука Отто безжизненно висела, Бен обхватил его за плечи и опустил на
землю. Перевернув напарника на спину, Бен увидел, что его глаза закрыты,
но дышит он ровно. Наверное, потерял сознание. Спецы называют это
передаточным шоком - дело известное. Через пару минут очнется. Бен уложил
Отто в сторонке и подошел к микрофону.
- Отто прибыл. Отключился, но на вид в порядке. Можете посылать
барахло.
Бен ждал. Тонко посвистывал ветер, обдувая маску и прихватывая
морозцем щеки. Ну и пусть: было даже нечто почти ободряющее в том, что
дует ветер, под ногами прочный грунт, а солнце продолжает сиять. Если
довериться ощущениям, легко представить себя на Земле, скажем, на
высокогорном плато в индийском штате Ассам, где он был совсем недавно. И
хотя сознание подсказывало, что солнечный свет здесь вдвое слабее земного,
оно с той же легкостью подбрасывало воспоминания о пасмурных и туманных
днях, когда днем было еще темнее. Сила тяжести? На него навесили столько
аппаратуры, что разница почти не ощущалась. Округлые красные холмы у
горизонта, полупрозрачные голубоватые облака, медленно ползущими
призраками заволакивающие солнце. Ну и что? Просто он сейчас где-то в
далеком пустынном уголке Земли. Бен никак не мог ухватить реальность
Марса. Он поверил бы в него, если бы пересек космическую пустоту в
корабле, проведя в нем несколько недель или месяцев. Но всего несколько
минут назад он стоял на Земле. Поворошив ботинком гравий, он заметил
второй пластиковый цилиндр с еще живой крысой внутри.
Ей осталось недолго - мороз не знает жалости. Вскоре она начнет
отчаянно царапать стенки контейнера, потом опрокинется на бок, задрожит.
Она уже сейчас дышала, широко раскрывая рот. Выбор у нее был невелик -
задохнуться или замерзнуть. Обычное лабораторное животное, тысячи таких же
крыс умирают каждый день во имя науки. На Земле. Но эта крыса сейчас рядом
с ним - возможно, единственное другое живое существо на планете. Бен
опустился на колени и отвинтил крышку контейнера.
Конец крысе пришел быстрее, чем он представлял. Животное глотнуло
марсианского воздуха, судорожно дернулось и тут же умерло. Бену и в голову
не приходило, что получится именно так. Разумеется, на Земле ему говорили,
что самая большая опасность марсианской атмосферы - ее абсолютная сухость,
поскольку водяные пары в них содержатся в ускользающе малых концентрациях.
Бена предупреждали, что марсианский воздух сжигает слизистые носа, гортань
и легкие не хуже концентрированной серной кислоты. На лекциях эти слова
казались преувеличением. Но не здесь. Открытый, смотрящий в никуда глаз
крысы начал покрываться корочкой изморози. Бен выпрямился и плотнее прижал
маску к лицу. Потом подошел ко все еще лежавшему без сознания Отто и
поправил его маску.
Нет, это не Земля. Теперь он поверил.
- Внимание, - прощебетал динамик. - Сможете ли вы принять
оборудование один? Тэслер все еще не пришел в себя? Упаковки грузов
рассчитаны на переноску двумя людьми. Доложите.
Бен схватил микрофон.
- Да посылайте наконец барахло, черт бы вас побрал! Пока мои слова до
вас дойдут, двенадцать минут уйдет псу под хвост. Шлите немедленно. Если
что и разобьется, всегда можно прислать замену. До вас еще не дошло, что
мы тут совсем одни и кроме кислорода в баллонах у нас ничего нет? Что мы
торчим по ту сторону двери в один конец на расстоянии двухсот миллионов
миль от Земли? Посылайте все - немедленно! Быстрее!
Бен принялся расхаживать взад-вперед, ударяя кулаком по ладони и
пиная тестовые кубики и контейнер с дохлой крысой. Идиоты! Он бросил
взгляд на Отто. Вид у него был такой, словно он наслаждался заслуженным
отдыхом. Отличное начало! Бен оттащил Отто в сторонку, чтобы случайно не
наступить, и подошел к экрану как раз в тот момент, когда из него
показался конец канистры.
- Наконец-то!
Ухватившись за канистру, он стал тянуть ее на себя, пока второй ее
конец не звякнул о грунт. "КИСЛОРОД И ПИЩА", - прочел он надпись на
канистре. Прекрасно. Бен толкнул ее ногой, откатывая в сторону, и
подскочил за следующей.
Регулятор расхода на спине равномерно пощелкивал, посылая в маску
почти непрерывный поток чистого кислорода, голова слегка кружилась от
усталости. Грунт возле экрана усеивали контейнеры, баллоны и свертки
разной длины, но одинакового диаметра. Отто похлопал Бена по плечу, и тот
от неожиданности уронил ящик.
- Извини, я тут отключился. Ничего не...
- Заткнись и хватай баллон - видишь, лезет из экрана.
Они приняли баллон, потом еще два, и неожиданно из экрана, звякнув,
вывалилась блестящая дюралевая пластинка. Прищурившись, Бен наклонился и
заметил на ней буквы, написанные красным восковым карандашом:
"РЕКОМЕНДУЮ ПРОВЕРИТЬ ДАВЛЕНИЕ В БАЛЛОНАХ С КИСЛОРОДОМ. РАЗВЕРНИТЕ
ПАЛАТКУ И СМЕНИТЕ БАЛЛОНЫ".
- Ну вот, наконец кто-то начал работать головой, - пробормотал Бен и
ткнул пальцем в баллон у себя на спине. - Что показывает манометр?
- Осталась только четверть.
- Тогда они правы - сейчас важнее всего поставить палатку.
Отто принялся рыться в куче канистр, а Бен вытащил на ровное место
длинный и громоздкий матерчатый сверток. Легко расстегнулись защелки, и
Бен раскатал сверток отработанными на тренировках движениями. Однако на
тренировках он проделывал эту операцию бодрым, а не на грани истощения,
хватаясь за тяжелую плотную ткань неуклюжими, затянутыми в перчатки
руками. Покончив со своей частью работы, он стал наблюдать, как Отто через
переходник подключает шланг палатки к баллону.
- Ты что делаешь, болван? - внезапно прохрипел Бен и пихнул Отто в
плечо. Тот растянулся плашмя.
Свалившись, Отто молча уставился на Бена изумленными глазами, должно
быть, решил, что напарник сошел с ума. Бен ткнул в переходник трясущимся
от гнева пальцем.
- Разуй глаза. Не расслабляйся и будь внимателен, или ты нас
погубишь. Ты подключал красный шланг к зеленому баллону.
- Извини... Я не заметил...
- Конечно, не заметил, тупица. А следовало бы. Красный цвет означает
кислород, которым мы дышим и которым нужно надувать палатку. А зеленый -
изолирующий газ, место которому между двойными стенками палатки. Он не
ядовит, но убьет нас не хуже яда, потому что дышать им мы не сможем.
Бен сам занялся подключением баллона, запретив Отто подходить, и даже
погрозил ему гаечным ключом, когда тот попробовал приблизиться. Одного
баллона с кислородом хватило, чтобы превратить палатку в похожий на пудинг
холмик, а после второго она приняла вид прочного купола. Реагирующий на
давление клапан автоматически загерметизировал вход. Бен знал, что
кислород в его баллоне почти иссяк, но не мог бросить работу. Подключив
зеленый баллон, он сам, не доверяя Отто, заполнил газом пространство между
стенками палатки. Теперь печка. Он потащил ее к шлюзу палатки, но
неожиданно выронил, споткнулся раз, другой, - и упал, потеряв сознание.

- Еще супа? - спросил Отто.
- Не откажусь, - согласился Бен, допив суп и протягивая чашку
напарнику. - Извини, что я тебя так изругал. Я виноват вдвойне, потому что
ты сразу после этого спас мне жизнь.
Отто смутился и наклонился над печкой.
- Да ладно, Бен, я не в обиде. Правильно ты меня ругал, и даже мало.
Должно быть, я перетрухнул. Сам знаешь, я к таким вещам непривычный, - не
то что ты.
- Но я никогда не бывал на Марсе!
- Бен, ты ведь меня понял. Пусть не на Марсе, но ты многое в жизни
повидал. А я учился в колледже, ходил на работу и ездил в отпуск на
Багамы. Я типичный горожанин, и мне до тебя далеко.
- Но ты неплохо справился, когда я отключился.
- Знаешь, когда я понял, что могу положиться только на себя, у меня
просто не осталось другого выхода. Твой баллон опустел, и я был уверен,
что ты задыхаешься. Я знал, что палатка наполнена кислородом, поэтому я
как можно скорее затащил тебя внутрь и сорвал маску. Дышал ты вроде
нормально, но холод стоял жуткий, пришлось сбегать за печкой, а потом за
едой. Вот и все. Я просто сделал то, что полагалось.
Его слова сочились в тишине, и в конце концов на лице Отто, похожего
в массивных очках на сову, снова появилось испуганное выражение.
- Но именно это и следовало сделать. И ничто другое. - Бен подался
вперед, четко выговаривая каждое слово. - Никто не смог бы сделать больше.
И тебе пора перестать считать себя горожанином и взглянуть в лицо правде,
ты один из исследователей Марса. А их в Солнечной системе всего двое.
Отто задумался над словами Бена и слегка расправил плечи.
- А ведь верно!
- Вот и не забывай об этом. Худшее уже позади. Мы целыми и
невредимыми вылезли из этого факирского ящика - я всегда его побаивался -
и теперь у себя дома, на Марсе. Еды, воды и прочего нам хватит на
несколько месяцев. Нужно лишь соблюдать необходимую осторожность,
выполнить работу, и тогда мы вернемся героями. Богатыми героями.
- Сперва придется установить передатчик, но это нетрудно.
- Поверю тебе на слово. Спасибо. - Бен принял чашку и шумно хлебнул -
суп еще не остыл. - Вообще-то я понятия не имею, зачем нужен второй ПМ,
если один уже здесь. Ты мне не поверишь, но я не представляю, как эта
штука работает, а мне никто не соизволил объяснить.
- Принцип довольно прост. - Оказавшись в родной стихии, Отто горел
желанием все рассказать, и потому расслабился, ненадолго позабыв о прочих
проблемах. Именно для этого Бен, немало знавший о теории ПМ, и задал ему
вопрос.
- Перенос материи стал возможен после открытия пространства
Бхаттачарья. Это пространство, или сокращенно Б-пространство, аналогично
нашему трехмерному континууму, но тем не менее находится вне его. Но мы
можем в него проникать. И вот что интереснее всего: где бы мы в него ни
проникали - из любой точки нашей Вселенной, - мы всегда попадаем в одну и
ту же точку Б-пространства. Поэтому, если произвести тщательную настройку,
можно добиться ситуации, когда два экрана оказываются в одной и той же
области этого пространства. По сути, Б-пространству позволяют проникать в
нашу Вселенную перед каждым из экранов, и можно считать, что в нашем
пространственно-временном континууме экраны не существуют. Предмет входит
в один экран, а выходит из другого. Вот и вся хитрость, если не вдаваться
в подробности.
- Звучит просто - если не спрашивать о том, как устроен сам
передатчик. Но я все равно не понимаю, почему мы не можем выбраться с
Марса тем же путем, каким попали сюда.
- Причин много, но самые главные - мощность, расходуемся на
настройку, и физическое расстояние.
- Ты же говорил, что расстояние не влияет на работу экранов.
- Непосредственно на работу - да, но с его увеличением настройка
затрудняется. Наш экран на Марсе, доставленный ракетой, имеет рабочий
диаметр два фута, и это крупнейший из имевшихся у нас. Почти вся энергия
уходит на поддержание его в рабочем состоянии. Передатчик на Земле
стыкуется с ним и - это трудно описать словами - как бы замыкается на
него, поддерживает в рабочем режиме и стабилизирует, обеспечивая
пересылку. Но в обратном направлении процесс не пойдет.
- А что случится с предметом, если сунуть его в экран с нашей
стороны?
- "Нашей стороны" просто не существует. Все, помещенное в наш экран,
превратится в гамма-излучение и просто-напросто разлетится по пространству
Бхаттачарья.
- Приятно слышать ободряющие слова. Слушай, а не заправить ли нам
баллоны и не перетащить ли в палатку остаток барахла?
1 2 3 4