Девушка обернулась к нему, в её глазах светились искорки интереса.
— Но ядерное вещество так тяжело, что сразу после возникновения пронзит корпус машины, здание, почву и погрузится до самого центра планеты, — возразила она.
— Мы готовим его во взвешенном состоянии, магнитное поле не даёт ему опуститься. И не выключая магнитного поля, плетём сетчатый нейтрид.
Девушка улыбнулась, она, несомненно, поняла объяснение. Потом её брови снова нахмурились:
— Но ядерное вещество неустойчиво, оно должно распадаться и убивать все живое вокруг!
Клим покровительственно улыбнулся:
— Верно, но мы научились делать его устойчивым. Это просто: достаточно, чтобы масса нейтрида превысила критическую, тогда он переходит в устойчивую фазу. Его очень трудно, почти невозможно разрушить.
— Критическая масса? — переспросила девушка и поискала вокруг глазами. — У вас есть на чем писать?
Клим поспешно достал блокнот и универсальный карандаш. Девушка присела, прислонившись к корпусу корабля, и начала выписывать какие-то сложные формулы. Сердце Клима забилось отчаянно! Первый раз перед ним появились математические знаки этой странной цивилизации. Овладев собой, он потребовал объяснений. Девушка смотрела на него изумлёнными глазами:
— Вы не знаете, что такое лимма? Но это же всем известно!
— Но мне неизвестно! — отчаянно втолковывал Клим.
— Лимма, хм, лимма — это когда вычисляется сумма, составленная из очень маленьких величин, которые совсем как нуль, — принялась объяснять девушка, неуверенно поглядывая на Клима.
— Интеграл! — восхитился Клим. — Тогда вот эта штучка и есть та самая бесконечно малая величина, по которой производится суммирование, верно?
— Верно, это дикси.
— Дифференциал!
Они заговорили, азартно перебивая друг друга, но тем не менее быстро нашли общий язык. А когда общий язык был найден, Клим отобрал у девушки карандаш и постарался объяснить, что такое критическая масса и почему нейтрид в этом состоянии устойчив.
Закончив объяснения, он внимательно посмотрел на девушку, стараясь разобраться, поняла ли она его. Девушка сидела с непривычно серьёзным лицом, глядя в пространство удивлёнными изумрудными глазами.
Клим осторожно притронулся к её руке. Девушка обернулась к нему, и лицо её осветилось лёгкой улыбкой.
— Я поняла вас, — мягко сказала она, — но над всем этим надо хорошенько подумать.
Она заглянула в самые глаза Клима:
— Мы не знаем этого. Откуда знаете вы? Неужели и правда вы прилетели с другой звезды?
— Конечно! — Клим, не оборачиваясь, похлопал ладонью по гулкому нейтриду. — Это гиперсветовой корабль. Он может превышать скорость света в сотни раз!
Девушка недоверчиво рассмеялась.
— Гиперсвет невозможен!
— Невозможное сегодня становится возможным завтра, серьёзно заметил Клим.
На него снова внимательно взглянули удивительные изумрудные серьёзные глаза.
— Вы правы.
Девушка помолчала, а потом легко вскочила на ноги и, глядя на острый нос «Торнадо», вынырнувший в этот момент из низких облаков, сказала:
— Неужели с других звёзд? — И вдруг рассмеялась. — А собственно, чего же в этом удивительного? Во вселенной бесчисленное множество обитаемых миров. Должны же встречаться их разумные обитатели? — Тут же спохватилась. — Из-за этого нейтрида я от всех отстала! — С улыбкой обернулась к Климу. — Я постараюсь, я обязательно постараюсь сделать хоть крошечку нейтрида. Только бы успеть!
— Успеете, — бодро сказал Клим, — у вас вся жизнь впереди. Да и мы постараемся вам помочь!
— Вся жизнь впереди, — тихонько повторила девушка и закинула голову к рыхлому серому небу, — вся жизнь впереди. Ведь это правда!
Она счастливо засмеялась и обернулась к Климу:
— Что ж, если вы из другого мира и вам нравится, оставайтесь с нами. У нас хорошо!
И уже на берегу помахала Климу рукой. Штурман с грустью смотрел ей вслед до тех пор, пока она не растворилась во влажной дымке и сетке дождя. Нейтрид, гиперсвет, инозвездные корабли — все это игрушки для них, не больше. «Из-за этого нейтрида я от всех отстала!» Вот максимум, на который способны эти большие, легкомысленные и добрые дети.
Клим усмехнулся, пожал плечами и устало привалился к влажному корпусу корабля. Неустанно моросил мелкий невесёлый дождишко. Он теребил поникшие травинки, щекотал лицо, царапался о корабль и своим едва слышным голоском все пытался и никак не мог рассказать Климу что-то важное об этом странном мире.
Глава 3
Паломничество иллинов к кораблю продолжалось непрерывно, но ничего нового это не давало. Все визиты, по существу, повторяли собой первое посещение корабля, за исключением того, что ни один иллин больше не заинтересовался землянами так серьёзно, как та девушка с изумрудными глазами. И все же в шутливых репликах, которыми они обменивались с космонавтами, нет-нет да и мелькали отсветы своеобразных и глубоких знаний.
Когда Клим окончательно выбился из сил, Лобов подменил его освободившимся к тому времени Крониным.
— А ты что собираешься делать? — полюбопытствовал инженер, готовясь к выходу.
Лобов кивнул головой в сторону океана:
— Надо побывать на дорогах.
— Думаешь, разгадка все-таки там?
Лобов усмехнулся:
— Если бы я знал, зачем бы нам сидеть на этой поляне?
К полудню поток иллинов уменьшился, а потом и совсем иссяк на глазах. Дежуривший в это время Кронин успел выяснить, что иллины отправились обедать и отдыхать.
— Редкое единодушие для таких легкомысленных ребят, констатировал Кронин, входя в кают-компанию, — кстати, как дела с нашим обедом?
— Придётся подождать, — Клим лежал на диване, заложив руки за голову, — я только сейчас говорил с Иваном. Ему почему-то вздумалось промерить толщину облачности.
— Толщину облачности? — удивился Кронин, усаживаясь в кресло и с наслаждением вытягивая ноги, — у нас таких измерений больше чем достаточно!
— Я и сам не знаю, что подумать. Да что гадать? Прилетит — расскажет. Ты скажи, как твоё мнение об иллинах?
— Дети, — со вздохом сказал Кронин, — большие добрые дети. Наивное любопытство, мимолётный интерес — вот и все, на что они способны. Все серьёзное и значительное им чуждо. Даже удивляться серьёзно они и то не умеют! И ровно ничего не изменится, если мы даже и сумеем доказать своё инозвездное происхождение. Чего же удивительного во встрече братьев по разуму? Ведь во вселенной бесчисленное множество обитаемых миров. Вам здесь нравится? Так живите с нами!
Клим молчал, хмуря брови. Кронин повернул голову, присматриваясь к выражению его лица.
— Ты не согласен со мной?
— Как тебе сказать, на первый взгляд иллины действительно похожи на детей, — лениво согласился Клим. — И на второй, может быть, и на десятый, и на двадцатый… — Он ожесточённо почесал себе затылок и вдруг, перекинув ноги, сел на диван. — Но, черт подери, если вдуматься хорошенько, то они похожи не столько на детей, сколько на стариков!
— На стариков? — Кронин засмеялся. — Да среди наших посетителей не было ни одного старше двадцати лет!
— Я говорю не о внешнем виде, — отмахнулся штурман, — я говорю об их психическом облике. Они похожи на стариков, владевших когда-то богатейшими знаниями, а теперь впавших в наивное детство. Неужели ты не замечал, как тени былых знаний нет-нет да и мелькнут в их разговорах?
Кронин смотрел на штурмана с интересом.
— В этой идее что-то есть, Клим.
— Ты думаешь? — оживился штурман. — Я уже раздумывал над этим, и у меня сложилась такая, немного фантастическая, но тем не менее возможная картина. Разумных всегда привлекала идея вечной юности. Вспомни сказки седой старины, Фауста средневековья и неисчислимое количество геронтологов, работающих над этой проблемой в наши дни. Допустим теперь, что иллины достигли таких биологических высот, что научились возвращать себе юность. Но, возродив к новой жизни своё дряхлое тело, они оказались бессильными омолодить свою душу! И вот постепенно, век за веком планету заселили странные существа — сильные, ловкие красавцы с дряхлой, засыпающей душой. Обрати внимание, по телевидению и возле корабля мы видели только молодёжь. Ни детей, ни стариков, ни даже просто пожилых людей. Ведь это же надо как-то объяснить!
Глаза Кронина лукаво сощурились:
— А может быть, у них диктатура юности? Молодёжь планеты объединилась и поработила все остальные группы, превратив их в своих рабов!
— Похоже, на Илле действительно есть и рабы и диктатура, — проговорил усталый голос Лобова.
Он незаметно вошёл в кают-компанию и некоторое время стоял, прислонившись к косяку двери.
— Тебе удалось узнать что-то новое? — живо спросил Клим.
— И объясни, пожалуйста, зачем тебе понадобилось промерять высоту облачности? — добавил Кронин.
— Кое-что удалось, — ответил Лобов и, пройдя вперёд, опустился на диван рядом с Климом.
Для разведки Лобов выбрал глайдер: он был почти бесшумен, а опасаться нападения на этой планете не было никаких оснований, поэтому прочность машины не имела значения. Чтобы не привлекать внимания иллинов и не вызывать ненужных толков, Лобов стартовал с верхней площадки корабля, дождавшись, когда плотное облако совсем скрыло её от земли. Пройдя немного по горизонту, Лобов нырнул под облака. До земли было метров пятьдесят, она то туманилась, скрываясь в плотном заряде дождя, то прояснялась, выступая со всеми деталями. Выскочив на ближайшую дорогу, Лобов сбросил скорость и повёл глайдер к океану, внимательно вглядываясь вниз. Дорога петляла, следуя за естественными складками довольно пересечённого рельефа. Она напоминала застывшую омертвевшую реку. Это сходство усиливалось благодаря влажному блеску каменных плит, омытых тёплым дождём.
Чем ближе к океану, тем шире и плотнее по сторонам дороги вставали живые стены деревьев и кустарников. Выбежав на берег океана, дорога расширилась, образуя небольшую площадку, и оборвалась вниз. Лобов положил глайдер на крыло, с интересом разглядывая загадочное сооружение иллинов. Обрыв был отвесным, площадка нависала над водой на высоте метров пятнадцати. Для подъёма грузов место было абсолютно непригодным, зато с площадки было бы очень удобно сбрасывать что-либо вниз, в воду. Неужели Алексей прав и иллины действительно сливают здесь нечистоты?
Лобов снизился и принялся кружить над самой водой. Под обрывом было глубоко, но вода была так спокойна и прозрачна, что Лобов видел на дне каждый камень, ракушку и рыбёшку. Никаких признаков грязи или хлама, ничего похожего на свалку. Чистое и естественное прибрежное дно океана. Нет, эти дороги не для вывоза отходов. А для чего же?
Так и не придя ни к какому выводу, Лобов вывел глайдер из виража, забрался под самые облака и повёл глайдер на север, вдоль береговой, слабо изрезанной черты. Километра через два обрыв отступал от берега, обнажив широкую полосу песка. Этот естественный пляж был забит иллинами. Они отдыхали и резвились на песке, плескались у берега, плавали и ныряли далеко в открытом море. Это не удивило Лобова, по телепередачам он знал, что иллины на «ты» с морем и чувствуют себя в воде как рыбы, что совершенно естественно для типичных островных жителей. Его лишь позабавило, что иллины нежатся на песке при дожде. При виде глайдера иллины не выказали ни малейшего беспокойства. Они следили за ним, запрокидывая головы, махали руками и кричали что-то весёлое.
Пляж тянулся не меньше километра, а потом обрыв снова придвинулся к самой воде, все гуще покрываясь деревьями и кустарником. А потом Лобов увидел другую дорогу из полированного камня, отвесно падавшую в океан. И это место он обследовал со всей тщательностью, но ничего нового не обнаружил — та же глубина и ровное чистое дно, усыпанное ракушками. Дороги ни для чего! А, впрочем, что подумал бы инопланетный житель, обнаружив на Земле пустынные древние города, тщательно охраняемые археологами?
Покружив над обрывом и над самой водой, Лобов развернулся на обратный курс и заметил плывущего иллина, медленно, словно нехотя, приближавшегося к берегу. Лобов удивился: вдоль берега тянулся почти отвесный обрыв, выбраться наверх здесь было невозможно, да и вообще иллины не купались в таких местах, они были весьма привередливы во всем, что касалось их развлечений. Может быть, иллин нуждался в помощи?
На всякий случай Лобов снизился к самой воде и на малой скорости прошёл над необычным пловцом. Иллин не поднял головы и не помахал ему приветливо рукой. Движения его были вялыми, грёб он почему-то одной левой рукой. Приглядевшись, Лобов заметил, что иллин прижимал к себе обнажённую и, видимо, потерявшую сознание девушку. Её совсем юное лицо, едва поднимавшееся над водой, было мертвенно-спокойным.
Мгновенно приняв решение, Лобов завалил глайдер в крутой вираж, чтобы сесть на воду рядом с иллинами. Он успел заметить, что иллин достал пологое в этом месте дно, сделал несколько шагов и выпрямился, подняв девушку на руки.
1 2 3 4 5