– Теперь на его лице появилось горькое выражение. – Безопасность! Да добрая половина наших неприятностей связана с ней!
Рэмси продолжал молчать.
– Хорошо еще, что вы неплохой электронщик. Не сомневаюсь, что вас выбрали ради ваших квалификаций. – Внезапно в его голосе прозвучала нерешительность. – Ведь вы же из Безопасности, не так ли? Рэмси размышлял: «Если он поверил в это, тогда это маскирует мою истинную задачу. Но я этого не желаю». – И он сказал:
– Мне были даны указания, сэр.
– Да, конечно, – согласился Спарроу. – Это был глупый вопрос. – Вновь нерешительный взгляд. – Ладно, я пойду… Внезапно он застыл на месте.
И Рэмси тоже, пытаясь скрыть удивление. Дробинка излучателя, вживленная в его шею, издала резкое «пин». Ему было известно, что подобное устройство в теле Спарроу тоже среагировало на сигнал. Капитан бросился к двери и помчался на центральный пост, Рэмси вслед за ним. Остановились они только перед главным пультом. Гарсия повернулся к ним от приборов.
– Что-то случилось, шкип?
Спарроу не мог ответить. В его голове вертелась бессмысленная строчка, рожденная уничтожением двадцати подводных буксировщиков за предыдущие несколько месяцев: «Два десятка вышли, двадцати уж нет… два десятка вышли, двадцати уж нет…» Стоя позади Спарроу, Рэмси почувствовал напряженную атмосферу центрального поста, вонючий воздух, вопросительное выражение на лице Гарсии, щелканье автоматических устройств, колебания палубы под ногами. Дробинка у него в шее начала высылать ритмичный жужжащий звук.
Гарсия сделал к ним шаг.
– Что случилось, капитан?
Жестом Спарроу приказал ему замолчать, повернулся направо. Рэмси за ним.
Тон сигнала понизился – значит, направление не правильное.
– Возьмите датчик излучения, – обратился через плечо капитан к Рэмси. Рэмси вернулся к центральной переборке, вынул из зажимов датчик, подключил его и вновь присоединился к Спарроу. Динамик прибора издавал звуки в ритме его вживленного датчика.
Спарроу повернул влево, Рэмси за ним. Тон звука повысился на октаву.
– Шпионский маяк! – воскликнул Гарсия.
Спарроу подошел к пульту контроля за погружением, Рэмси все время следовал за ним. Звук в датчике сделался громче. Они обошли пульт, и тон звука вновь стал ниже. Тогда они вернулись и стали к пульту лицом. Теперь высота сигнала поднялась еще на октаву.
Рэмси размышлял: «Гарсия был здесь один. Мог он включить маяк?»
– Где Лес? – спросил Спарроу.
– В переднем отсеке.
Спарроу как бы пытался взглянуть сквозь стену.
«Он думает, что, может, это Боннет посылает сигнал, – думал Рэмси.
Внезапно его охватили сомнения. – А может такое быть?»
Спарроу скомандовал в свой ларингофон:
– Лес, немедленно на центральный пост!
Боннет ответил, что понял. Они тут же услыхали лязг металла: первый офицер бежал по мосткам.
Рэмси следил за своим датчиком. Сигнал не менялся по амплитуде, хотя Боннет передвигался. Но могло случиться и так, что «маячок» был спрятан и где-то в переднем отсеке. Рэмси повел датчиком вправо, оставаясь возле центра пульта погружения. Сигнал не менялся.
Спарроу следил за его действиями.
– Эта штука находится в пульте! – закричал Рэмси.
Капитан бросился к пульту.
– У нас есть всего лишь несколько минут, чтобы обнаружить передатчик! В воспаленном воображении Рэмси видел экипаж вражеского истребителя, готовящего еще одно убийство – двадцать первое. Гарсия поставил ящик с инструментом на палубу возле их ног, открыл его, вынул отвертку и начал снимать верхнюю панель пульта. Вбежал Боннет.
– Что случилось, шкип?
– Шпионский передатчик, – ответил ему Спарроу. – Он тоже уже взял отвертку и помогал Гарсии снять панель.
– Мы будем проводить маневр уклонения? – спросил Рэмси.
Спарроу отрицательно покачал головой.
– Нет, пусть они считают, будто мы ни о чем не знаем.
– Хей, – вмешался Гарсия, – потяните за тот край. Рэмси бросился вперед и помог снять верхнюю панель с пульта. Открылась путаница проводов, транзисторов и электронных ламп. Боннет взял датчик излучения и провел им вдоль пульта, заметив, что сигнал усилился возле ламповой панели.
– Джо, перейди на вспомогательный пульт контроля за погружением, – сказал Спарроу. – Я вытащу всю эту секцию.
Гарсия метнулся к запасному пульту у противоположной стены центрального поста.
– Запасной пульт включен и работает! – отрапортовал он. – Погодите, – сказал Боннет. Он подвел датчик излучения прямо под лампы, взял одну из них свободной рукой и вытащил из гнезда. Сигнал не смолк, но шел уже от руки первого офицера, когда тот двигал ею перед датчиком.
«В такой маленькой штучке автономный источник питания!» – Рэмси задохнулся от удивления.
– Господи Иисусе, спаси нас, – пробормотал Спарроу. – Дай-ка мне это. Он взял лампу из руки Боннета и зашипел, оттого что лампа была очень горячая.
Боннет и сам тряс рукой, в которой держал лампу-маяк.
– Я обжегся, – морщился он.
– Она была в блоке Z02R, – сказал Рэмси.
– Разбей ее, – предложил Гарсия.
Спарроу отрицательно покачал головой.
– Нет. – Он невесело улыбнулся. – Мы поиграем. Лес, подыми-ка нас на глубину выпуска.
– На шестьсот футов? – спросил Боннет. – Нас же расстреляют, как воробьев.
– Выполнять! – заорал Спарроу. Он повернулся к Рэмси и протянул лампу ему.
Тот взял лампу из его рук, покрутил в пальцах. Вынул из нагрудного кармана маленький фотоаппарат и стал снимать лампу под разными углами. Спарроу отметил про себя наличие этой камеры, но не успел он прокомментировать этот факт, как Рэмси сказал:
– Хотелось бы поглядеть на нее под лупой. – Он посмотрел на капитана. – У нас есть время, чтобы я обследовал эту штуку в мастерской? Тот поглядел на шкалу прибора статического давления.
– Минут десять. Делай что хочешь, только не прерви сигнал. Рэмси помчался к себе в мастерскую. На бегу он услыхал, как Спарроу, спеша за ним, говорит в свой ларингофон:
– Джо, возьми контейнер для выброса отходов и подготовь выпускную трубу, чтобы убрать этот шпионский передатчик. Если нам немного повезет, пошлем «восточных» ищеек вслед подводному течению. Рэмси взял у себя на полке кусок мягкой ткани и положил лампу на него.
– Если вы помните какую-нибудь молитву – молитесь, – сказал Спарроу. – Не могу и представить, чтобы на таком миниатюрном источнике питания получался такой сильный сигнал, – удивился Рэмси. – И все же эта штука действует, – заметил на это Спарроу. Рэмси прекратил вытирать пот с ладоней. В голове вертелась мысль: «Что показывает телеметрия эндокринного баланса Спарроу именно сейчас?» – Чертова штуковина! – пробормотал Спарроу.
– Мы затеяли большую игру, – сказал Рэмси. Он обмерил лампу микрометром и записал все размеры. – Стандартные размеры для Z02R. – Он положил лампу на весы, уравновесив ее лампой того же наименования. Шпионская лампа перевесила.
– Она тяжелее стандартной, – сказал Спарроу.
Рэмси добавил гирьки и сбалансировал весы.
– Четыре унции! В динамике, висящем на переборке у них над головами, раздался голос Боннета:
– Установленная выпускная глубина через четыре минуты. Мы еще дрейфуем по течению.
– Как ты считаешь, сможем мы обнаружить в этой штуке что-то еще? – спросил Спарроу.
– Без разборки – ничего, – ответил Рэмси. – Вообще-то имеется возможность, что рентгеновские лучи покажут какую-нибудь начинку, но теперь… – Он покачал головой.
– На борту имеются и другие такие штуки, – сказал Спарроу. – Я знаю, что такие будут.
– Откуда вы знаете?
Спарроу поглядел на Рэмси.
– Можешь называть это предчувствием. Эта операция с самого начала шла под наблюдением. Только, клянусь всеми святыми, мы прорвемся! – Две минуты, – предупредил их голос Боннета в динамике.
– Пора. А теперь дайте мне обдумать то, что у нас уже имеется.
Спарроу взял лампу и скомандовал в ларингофон:
– Опускаться потом будем на полной скорости. – Они могут услыхать наше движение, – сказал Рэмси и покраснел, чувствуя биение метронома из дробины детектора в шее. Спарроу опять грустно улыбнулся, повернулся, вышел и спустился по центральному проходу. Теперь его голос звучал в интеркоме:
– Мы возле выпускного отверстия и готовы запустить нашу рыбку. Лес, сообщай мне отсчет статического давления.
– Четыреста девяносто… четыреста семьдесят… четыреста сорок, четыреста ровно!
Рэмси услыхал тихое «хлоп» выпускной трубы. Этот звук пришел к нему через корпус.
В интеркоме зазвенел голос Спарроу:
– Полный вниз!
Палуба «Рэма» резко дернулась. Жужжание двигателей переросло в вызывающую зубную боль вибрацию.
Рэмси поглядел на индикатор уровня шума. Слишком много! Шумогасительные плоскости не могли маскировать его.
В динамике гремел голос Спарроу:
– Рэмси, переведите систему внутреннего давления на ручное управление. Повышайте его, не согласовывая с внешним. О кессонной болезни заботиться будем позже. Сейчас я желаю одного: чтобы над головой было 7000 футов и термоклин.
Рэмси подтвердил прием приказа, его пальцы уже бегали по пульту. Он глянул на датчик «вампира» у себя на руке. Уровень поглощения пока еще низок. Он повысил концентрацию ангидразы, впрыскиваемой в воздух.
Снова Спарроу:
– Рэмси, мы выстрелили торпеды в направлении, обратном нашему. С замедленными взрывателями. Заметьте сигнал, когда одна из них сработает. – Есть, капитан.
Рэмси подключил телефон монитора в одно из гнезд перед собой, поглядел на контрольный таймер, висящий над пультом. В это время до него дошло, что устройство, вживленное в его шею, уже не реагирует на сигнал передатчика. Теперь он стал повышать внутреннее давление до уровня, соответствующего глубине. Репитер датчика внешнего давления показывал 2600 фунтов на квадратный дюйм, и стрелка продолжала ползти дальше. Вдруг датчик температуры показал вхождение в холодный слой.
Рэмси сказал в свой ларингофон:
– Шкип, мы в холодном слое.
Снова голос Спарроу:
– Значит мы успели!
Репитер прибора показал 2815 фунтов на квадратный дюйм, и стрелка остановилась. Рэмси почувствовал, что палуба под ногами выровнялась. Щелкнули реле, лампочки на пульте загорелись зеленым. Сейчас Рэмси чувствовал всю подлодку – ее плавучесть, собственную жизнь машин, пластика, газов, жидкостей… и людей. Он услыхал голос Спарроу, отдающего приказы на центральном посту.
– Полная скорость. Смена курса на 59o 30 . Второй сонарный экран слева от Рэмси отметил изменение курса. Человек видел красное пятнышко, отмечавшее их месторасположение: практически к югу от восточной оконечности Исландии, точно на шестидесятой параллели. Автоматический таймер показывал: семь суток четырнадцать часов и двадцать семь минут от начала операции.
– Рэмси, от посланных назад рыбок ничего не слышно?
– Ничего, шкип.
– Оставайтесь в мастерской. Начинаем прочесывать оборудование на борту.
Надо проверить каждую радиолампу на отклонение от стандартного веса.
– Еще надо проверить в мастерской и на складе, – предложил Рэмси.
– Попозже. – В голосе Спарроу звучала спокойная уверенность. Рэмси глянул на свои часы, скорректировал их с хронометром. «Что показывает телеметрия?» – спрашивал он себя. Опять у него появилось чувство, будто он утерял какой-то очень важный фрагмент информации. Что-то, касавшееся Спарроу. Взгляд Рэмси бегал по стоявшим перед ним приборам. Слух замечал малейший шорох в наушниках монитора. Рэмси поглядел на экран осциллографа: только фоновые шумы. И опять на какое-то мгновение Рэмси почувствовал, что он составляет одно целое с подлодкой, что окружающие его приборы – продолжение его органов чувств. Но потом это ушло, и его не удавалось вернуть.
В это время на центральном посту Спарроу пытался унять тик щеки. Он вставил электронную лампу в панель на сонаре, вынул следующую, прочитал ее обозначение: «РУ 4х4».
Стоящий рядом Гарсия провел пальцем по списку.
– Пятнадцать унций.
Спарроу проверил это на шкале весов.
– Сходится. – Он вставил лампу на место и сказал:
– Ты знаешь, когда я учился в колледже, нам говорили, что когда-нибудь подобные системы будут делать на транзисторах и печатных платах.
– Такие уже делаются, – сообщил на это Гарсия. – Что следует поменять, так это вспомогательное оборудование, – сказал Спарроу. Он вынул из гнезда октод, прочитал наименование и сверил вес. – Например, осветительное. – Он вынул следующую лампу. – Вот что нам по-настоящему надо – так это диэлектрик, крепкий, как пластисталь. – Ну да, или прекращение военных действий, – сказал Гарсия. – Тогда можно было бы специально заняться разработкой оборудования для подводных буксировщиков.
Спарроу согласно кивнул и вынул из гнезда следующую лампу.
– Шкип, так что же все-таки за человек, этот Рэмси? – спросил Гарсия.
Тот прервал очередное взвешивание.
– Мне кажется, что это подсаженный к нам агент Безопасности. – Мне тоже приходило такое в голову, – сообщил инженер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Рэмси продолжал молчать.
– Хорошо еще, что вы неплохой электронщик. Не сомневаюсь, что вас выбрали ради ваших квалификаций. – Внезапно в его голосе прозвучала нерешительность. – Ведь вы же из Безопасности, не так ли? Рэмси размышлял: «Если он поверил в это, тогда это маскирует мою истинную задачу. Но я этого не желаю». – И он сказал:
– Мне были даны указания, сэр.
– Да, конечно, – согласился Спарроу. – Это был глупый вопрос. – Вновь нерешительный взгляд. – Ладно, я пойду… Внезапно он застыл на месте.
И Рэмси тоже, пытаясь скрыть удивление. Дробинка излучателя, вживленная в его шею, издала резкое «пин». Ему было известно, что подобное устройство в теле Спарроу тоже среагировало на сигнал. Капитан бросился к двери и помчался на центральный пост, Рэмси вслед за ним. Остановились они только перед главным пультом. Гарсия повернулся к ним от приборов.
– Что-то случилось, шкип?
Спарроу не мог ответить. В его голове вертелась бессмысленная строчка, рожденная уничтожением двадцати подводных буксировщиков за предыдущие несколько месяцев: «Два десятка вышли, двадцати уж нет… два десятка вышли, двадцати уж нет…» Стоя позади Спарроу, Рэмси почувствовал напряженную атмосферу центрального поста, вонючий воздух, вопросительное выражение на лице Гарсии, щелканье автоматических устройств, колебания палубы под ногами. Дробинка у него в шее начала высылать ритмичный жужжащий звук.
Гарсия сделал к ним шаг.
– Что случилось, капитан?
Жестом Спарроу приказал ему замолчать, повернулся направо. Рэмси за ним.
Тон сигнала понизился – значит, направление не правильное.
– Возьмите датчик излучения, – обратился через плечо капитан к Рэмси. Рэмси вернулся к центральной переборке, вынул из зажимов датчик, подключил его и вновь присоединился к Спарроу. Динамик прибора издавал звуки в ритме его вживленного датчика.
Спарроу повернул влево, Рэмси за ним. Тон звука повысился на октаву.
– Шпионский маяк! – воскликнул Гарсия.
Спарроу подошел к пульту контроля за погружением, Рэмси все время следовал за ним. Звук в датчике сделался громче. Они обошли пульт, и тон звука вновь стал ниже. Тогда они вернулись и стали к пульту лицом. Теперь высота сигнала поднялась еще на октаву.
Рэмси размышлял: «Гарсия был здесь один. Мог он включить маяк?»
– Где Лес? – спросил Спарроу.
– В переднем отсеке.
Спарроу как бы пытался взглянуть сквозь стену.
«Он думает, что, может, это Боннет посылает сигнал, – думал Рэмси.
Внезапно его охватили сомнения. – А может такое быть?»
Спарроу скомандовал в свой ларингофон:
– Лес, немедленно на центральный пост!
Боннет ответил, что понял. Они тут же услыхали лязг металла: первый офицер бежал по мосткам.
Рэмси следил за своим датчиком. Сигнал не менялся по амплитуде, хотя Боннет передвигался. Но могло случиться и так, что «маячок» был спрятан и где-то в переднем отсеке. Рэмси повел датчиком вправо, оставаясь возле центра пульта погружения. Сигнал не менялся.
Спарроу следил за его действиями.
– Эта штука находится в пульте! – закричал Рэмси.
Капитан бросился к пульту.
– У нас есть всего лишь несколько минут, чтобы обнаружить передатчик! В воспаленном воображении Рэмси видел экипаж вражеского истребителя, готовящего еще одно убийство – двадцать первое. Гарсия поставил ящик с инструментом на палубу возле их ног, открыл его, вынул отвертку и начал снимать верхнюю панель пульта. Вбежал Боннет.
– Что случилось, шкип?
– Шпионский передатчик, – ответил ему Спарроу. – Он тоже уже взял отвертку и помогал Гарсии снять панель.
– Мы будем проводить маневр уклонения? – спросил Рэмси.
Спарроу отрицательно покачал головой.
– Нет, пусть они считают, будто мы ни о чем не знаем.
– Хей, – вмешался Гарсия, – потяните за тот край. Рэмси бросился вперед и помог снять верхнюю панель с пульта. Открылась путаница проводов, транзисторов и электронных ламп. Боннет взял датчик излучения и провел им вдоль пульта, заметив, что сигнал усилился возле ламповой панели.
– Джо, перейди на вспомогательный пульт контроля за погружением, – сказал Спарроу. – Я вытащу всю эту секцию.
Гарсия метнулся к запасному пульту у противоположной стены центрального поста.
– Запасной пульт включен и работает! – отрапортовал он. – Погодите, – сказал Боннет. Он подвел датчик излучения прямо под лампы, взял одну из них свободной рукой и вытащил из гнезда. Сигнал не смолк, но шел уже от руки первого офицера, когда тот двигал ею перед датчиком.
«В такой маленькой штучке автономный источник питания!» – Рэмси задохнулся от удивления.
– Господи Иисусе, спаси нас, – пробормотал Спарроу. – Дай-ка мне это. Он взял лампу из руки Боннета и зашипел, оттого что лампа была очень горячая.
Боннет и сам тряс рукой, в которой держал лампу-маяк.
– Я обжегся, – морщился он.
– Она была в блоке Z02R, – сказал Рэмси.
– Разбей ее, – предложил Гарсия.
Спарроу отрицательно покачал головой.
– Нет. – Он невесело улыбнулся. – Мы поиграем. Лес, подыми-ка нас на глубину выпуска.
– На шестьсот футов? – спросил Боннет. – Нас же расстреляют, как воробьев.
– Выполнять! – заорал Спарроу. Он повернулся к Рэмси и протянул лампу ему.
Тот взял лампу из его рук, покрутил в пальцах. Вынул из нагрудного кармана маленький фотоаппарат и стал снимать лампу под разными углами. Спарроу отметил про себя наличие этой камеры, но не успел он прокомментировать этот факт, как Рэмси сказал:
– Хотелось бы поглядеть на нее под лупой. – Он посмотрел на капитана. – У нас есть время, чтобы я обследовал эту штуку в мастерской? Тот поглядел на шкалу прибора статического давления.
– Минут десять. Делай что хочешь, только не прерви сигнал. Рэмси помчался к себе в мастерскую. На бегу он услыхал, как Спарроу, спеша за ним, говорит в свой ларингофон:
– Джо, возьми контейнер для выброса отходов и подготовь выпускную трубу, чтобы убрать этот шпионский передатчик. Если нам немного повезет, пошлем «восточных» ищеек вслед подводному течению. Рэмси взял у себя на полке кусок мягкой ткани и положил лампу на него.
– Если вы помните какую-нибудь молитву – молитесь, – сказал Спарроу. – Не могу и представить, чтобы на таком миниатюрном источнике питания получался такой сильный сигнал, – удивился Рэмси. – И все же эта штука действует, – заметил на это Спарроу. Рэмси прекратил вытирать пот с ладоней. В голове вертелась мысль: «Что показывает телеметрия эндокринного баланса Спарроу именно сейчас?» – Чертова штуковина! – пробормотал Спарроу.
– Мы затеяли большую игру, – сказал Рэмси. Он обмерил лампу микрометром и записал все размеры. – Стандартные размеры для Z02R. – Он положил лампу на весы, уравновесив ее лампой того же наименования. Шпионская лампа перевесила.
– Она тяжелее стандартной, – сказал Спарроу.
Рэмси добавил гирьки и сбалансировал весы.
– Четыре унции! В динамике, висящем на переборке у них над головами, раздался голос Боннета:
– Установленная выпускная глубина через четыре минуты. Мы еще дрейфуем по течению.
– Как ты считаешь, сможем мы обнаружить в этой штуке что-то еще? – спросил Спарроу.
– Без разборки – ничего, – ответил Рэмси. – Вообще-то имеется возможность, что рентгеновские лучи покажут какую-нибудь начинку, но теперь… – Он покачал головой.
– На борту имеются и другие такие штуки, – сказал Спарроу. – Я знаю, что такие будут.
– Откуда вы знаете?
Спарроу поглядел на Рэмси.
– Можешь называть это предчувствием. Эта операция с самого начала шла под наблюдением. Только, клянусь всеми святыми, мы прорвемся! – Две минуты, – предупредил их голос Боннета в динамике.
– Пора. А теперь дайте мне обдумать то, что у нас уже имеется.
Спарроу взял лампу и скомандовал в ларингофон:
– Опускаться потом будем на полной скорости. – Они могут услыхать наше движение, – сказал Рэмси и покраснел, чувствуя биение метронома из дробины детектора в шее. Спарроу опять грустно улыбнулся, повернулся, вышел и спустился по центральному проходу. Теперь его голос звучал в интеркоме:
– Мы возле выпускного отверстия и готовы запустить нашу рыбку. Лес, сообщай мне отсчет статического давления.
– Четыреста девяносто… четыреста семьдесят… четыреста сорок, четыреста ровно!
Рэмси услыхал тихое «хлоп» выпускной трубы. Этот звук пришел к нему через корпус.
В интеркоме зазвенел голос Спарроу:
– Полный вниз!
Палуба «Рэма» резко дернулась. Жужжание двигателей переросло в вызывающую зубную боль вибрацию.
Рэмси поглядел на индикатор уровня шума. Слишком много! Шумогасительные плоскости не могли маскировать его.
В динамике гремел голос Спарроу:
– Рэмси, переведите систему внутреннего давления на ручное управление. Повышайте его, не согласовывая с внешним. О кессонной болезни заботиться будем позже. Сейчас я желаю одного: чтобы над головой было 7000 футов и термоклин.
Рэмси подтвердил прием приказа, его пальцы уже бегали по пульту. Он глянул на датчик «вампира» у себя на руке. Уровень поглощения пока еще низок. Он повысил концентрацию ангидразы, впрыскиваемой в воздух.
Снова Спарроу:
– Рэмси, мы выстрелили торпеды в направлении, обратном нашему. С замедленными взрывателями. Заметьте сигнал, когда одна из них сработает. – Есть, капитан.
Рэмси подключил телефон монитора в одно из гнезд перед собой, поглядел на контрольный таймер, висящий над пультом. В это время до него дошло, что устройство, вживленное в его шею, уже не реагирует на сигнал передатчика. Теперь он стал повышать внутреннее давление до уровня, соответствующего глубине. Репитер датчика внешнего давления показывал 2600 фунтов на квадратный дюйм, и стрелка продолжала ползти дальше. Вдруг датчик температуры показал вхождение в холодный слой.
Рэмси сказал в свой ларингофон:
– Шкип, мы в холодном слое.
Снова голос Спарроу:
– Значит мы успели!
Репитер прибора показал 2815 фунтов на квадратный дюйм, и стрелка остановилась. Рэмси почувствовал, что палуба под ногами выровнялась. Щелкнули реле, лампочки на пульте загорелись зеленым. Сейчас Рэмси чувствовал всю подлодку – ее плавучесть, собственную жизнь машин, пластика, газов, жидкостей… и людей. Он услыхал голос Спарроу, отдающего приказы на центральном посту.
– Полная скорость. Смена курса на 59o 30 . Второй сонарный экран слева от Рэмси отметил изменение курса. Человек видел красное пятнышко, отмечавшее их месторасположение: практически к югу от восточной оконечности Исландии, точно на шестидесятой параллели. Автоматический таймер показывал: семь суток четырнадцать часов и двадцать семь минут от начала операции.
– Рэмси, от посланных назад рыбок ничего не слышно?
– Ничего, шкип.
– Оставайтесь в мастерской. Начинаем прочесывать оборудование на борту.
Надо проверить каждую радиолампу на отклонение от стандартного веса.
– Еще надо проверить в мастерской и на складе, – предложил Рэмси.
– Попозже. – В голосе Спарроу звучала спокойная уверенность. Рэмси глянул на свои часы, скорректировал их с хронометром. «Что показывает телеметрия?» – спрашивал он себя. Опять у него появилось чувство, будто он утерял какой-то очень важный фрагмент информации. Что-то, касавшееся Спарроу. Взгляд Рэмси бегал по стоявшим перед ним приборам. Слух замечал малейший шорох в наушниках монитора. Рэмси поглядел на экран осциллографа: только фоновые шумы. И опять на какое-то мгновение Рэмси почувствовал, что он составляет одно целое с подлодкой, что окружающие его приборы – продолжение его органов чувств. Но потом это ушло, и его не удавалось вернуть.
В это время на центральном посту Спарроу пытался унять тик щеки. Он вставил электронную лампу в панель на сонаре, вынул следующую, прочитал ее обозначение: «РУ 4х4».
Стоящий рядом Гарсия провел пальцем по списку.
– Пятнадцать унций.
Спарроу проверил это на шкале весов.
– Сходится. – Он вставил лампу на место и сказал:
– Ты знаешь, когда я учился в колледже, нам говорили, что когда-нибудь подобные системы будут делать на транзисторах и печатных платах.
– Такие уже делаются, – сообщил на это Гарсия. – Что следует поменять, так это вспомогательное оборудование, – сказал Спарроу. Он вынул из гнезда октод, прочитал наименование и сверил вес. – Например, осветительное. – Он вынул следующую лампу. – Вот что нам по-настоящему надо – так это диэлектрик, крепкий, как пластисталь. – Ну да, или прекращение военных действий, – сказал Гарсия. – Тогда можно было бы специально заняться разработкой оборудования для подводных буксировщиков.
Спарроу согласно кивнул и вынул из гнезда следующую лампу.
– Шкип, так что же все-таки за человек, этот Рэмси? – спросил Гарсия.
Тот прервал очередное взвешивание.
– Мне кажется, что это подсаженный к нам агент Безопасности. – Мне тоже приходило такое в голову, – сообщил инженер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31