Пан Йозеф Голоушек прислал нам опровержение со ссылкой на 19 закона о печати, которое мы вышвырнули в мусорную корзину, во-первых, потому, что оно доставлено нам уже после того, как этот номер был сверстан, и, во-вторых, потому что оно не отвечает требованиям закона. Напоминаем читателям, что на основании 19 можно опровергнуть и передернуть любую истину, будь она даже полностью доказана. Порядочный, сознающий свою невиновность человек никогда не станет прятаться за спасительный 19, а, напротив, сам потребует от прокуратуры расследования выдвинутых против него обвинений. На это, по понятным причинам, пан Голоушек не осмеливается. Наши читатели знают, что честно исполняющего свою трудную работу журналиста не нужно заставлять быть правдивым с помощью 19, поскольку он и сам всегда добровольно и самоотверженно служит правде. В истинных интересах общества давно следовало бы внести в пресловутый 19 оговорку, что на органы правящих партий он не распространяется.
И наконец "Глашатай" напечатал нижеследующее "Письмо нашего читателя:
Слава богу, что в нашем местечке теперь новые фонари. Мы уже знаем, кто на них будет висеть. A propos, не тот ли это Голоушек, что украл в Новом Быджове канифас? Так их! Клеймите носатых гомосексуалистов и гуманистов, нам известно, откуда они получают свои кровавые денежки. Вот для чего порядочный чешский парикмахер должен платить грабительские налоги! Ничего, выйдут на свет божий еще и другие делишки, и тогда у некоторых панов пройдет охота ругать меня за то, что я умею устраиваться. Об этом Голоушеке вы написали лучше всех остальных газет. Рубите правду-матку!
Ваш Читатель
4
Следующий день нужно признать относительно спокойным. "Хоругвь" поместила на первой странице такое сообщение:
Клуб депутатов нижней палаты и сенаторов от нашей партии вчера в течение трех часов обсуждал вопрос о скандальной афере Йозефа Голоушека. Поскольку сообщения о ней до сих пор не были официально опровергнуты, единогласно решено выразить публичное возмущение тем фактом, что, по сведениям из газет, готовилось покушение на наших виднейших политических деятелей, а следовательно, - в этом не может быть никаких сомнений - и на дорогого вождя нашей партии, коему клуб выразил свою преданнейшую любовь и благодарность за его недюжинные заслуги перед самыми различными слоями народа. Клуб принял решение подать правительству официальный запрос, были ли приняты меры, обеспечивающие безопасность его особы, и внести проект закона, по которому каждый, кто когда-либо в чем-либо злоумышлял или будет злоумышлять против уважаемого председателя нашей партии, привлекается к ответственности. Закон этот должен иметь обратную силу вплоть до начала политической и общенациональной деятельности нашего вождя (1888 год).
СКАНДАЛЬНАЯ АФЕРА ГОЛОУШЕКА
Вчерашняя печать сообщила подробности о преступном заговоре в доме Голоушека. Как удалось установить "Обозрению", клуб депутатов нижней палаты и сенаторов католических партий предполагает подать на чрезвычайном заседании парламента, которое, очевидно, будет созвано в ближайшее время, официальный запрос правительству. К столице уже стягиваются жандармские части и, по всей вероятности, дело дойдет до массовых арестов. Из достоверных источников получены сведения, что отдельные расквартированные в казармах полки приведены в боевую готовность.
Испанская газета "Маньяна" сообщает, со слов своего пражского корреспондента, что Йозеф Голоушек арестован по подозрению в растрате и содомии. Подтверждений этого известия вплоть до выхода сего номера не поступило. Издающаяся в Болонье "Ресто дель Карлино" получила сведения, будто к скандальной афере Голоушека причастна широко разветвленная сеть большевистской агентуры и будто обнаружены нити заговора, ставящего целью покушение на жизнь Вождя! Правда, пока еще не совсем ясно, идет ли речь о покушении на Муссолини или на дорогого вождя нашей партии. Общественность требует, чтобы министр иностранных дел выступил с безотлагательным разъяснением, насколько эти сообщения обоснованны.
Девица Мария Мала просила нас напечатать, что она была на службе у пана Голоушека вовсе не свыше тридцати лет, а лишь три года, причем необходимо отметить. что отроду ей всего тридцать шесть лет. Судьба этой юной жертвы политического заговора Голоушека возбудила всеобщий интерес нашей великодушной публики. Сумма пожертвований в ее пользу достигла уже 47 крон 60 геллеров. Поступило также семь пар поношенной обуви и множество брачных предложений. Выражаем всем высокочтимым пожертвователям благодарность.
Пан сенатор В. просил нас сообщить, что 17 декабря он не был в квартире пана Голоушека, поскольку весь декабрь провел на Ривьере. С удовольствием, выполняем его просьбу в интересах, правды, которой наша газета всегда честно служит. Однако позволительно будет задать вопрос: кто же был в тот день у пана Голоушека? Разумеется, сам пан Голоушек трусливо промолчал - как, впрочем, молчал и до сих пор!
"Обозрение" в этот день ограничилось всего несколькими строками:
Вчерашний "Глашатай" утверждает, что в скандальной афере Голоушека замешаны видные политические деятели, такие, как бывший министр 3., сенатор В. и многие другие лица, чьи имена в осведомленных кругах произносятся лишь шепотом. Есть основания предполагать, вопреки всем лихорадочным попыткам еврейских и масонских кругов замять дело, что эта безобразная оргия разрастется до значения аферы общегосударственного масштаба. Далее, как сообщает "Хоругвь", Йозеф Голоушек истязал, а затем спустил с лестницы престарелую Марию Малу из уважаемой католической семьи, после того как безрезультатно пытался вынудить ее лжесвидетельствовать в свою пользу. Бедная старушка была отвезена к Братьям милосердия, где в настоящее время борется со смертью. Утверждение, что Мария Мала служит в "Хоругви" разносчицей газет, не соответствует действительности, поскольку она является давней и верной сторонницей нашей партии. Возмутительное поведение полиции, до сих пор не арестовавшей преступника, станет предметом обсуждения на ближайшем парламентском заседании.
Наконец, в этот относительно спокойный день, в газете "Вольная свобода" был напечатан первый ответ Йозефа Голоушека. Накануне он потел над ним с утра до ночи, стараясь, чтобы ответ вышел как можно более кратким и одновременно абсолютно ясным. Поэтому Голоушек не дал выхода всему, что так и просилось на язык, и написал только следующее:
ОТВЕТ ПОДВЕРГШЕГОСЯ НАПАДКАМ
Уже в течение нескольких дней я являюсь мишенью анонимных выпадов, которые вопреки всем общепринятым установлениям затрагивают мою частную жизнь. Не знаю даже, в чем, собственно, меня обвиняют. Если судить по сообщениям газет, то 17 декабря пополудни я в своей квартире при завешенных окнах совершил убийство, развратничал, богохульствовал, принял участие в организации вооруженного заговора и подготовке покушения на политического лидера и был замешан еще бог ведает в каких преступлениях. Между тем, чтобы раз и навсегда положить конец этим фантастическим вымыслам, мною может быть доказано, что 17 декабря в своем доме, под номером 171, я с трех до четырех часов спал на диване после утомительной дневной работы, и окна при этом ничем не были завешены, никаких воплей или криков в моей квартире не раздавалось, что может засвидетельствовать мой сосед пан Ян Вондрачек, торговец рыбой. С половины пятого до половины седьмого я, согласно своему каждодневному обычаю, прогуливался в городском парке, что без труда подтвердят лица, которых я встретил и с которыми здоровался: пан старший советник Шток, пан Артур Тауссиг, редактор Славик и др. С половины седьмого до восьми я был в "Общественном кафе", где играл в домино с паном Костомлатским, учителем, паном Гуго Ледерером, комиссионером, паном Рокосом и другими. В восемь часов я, по своему обыкновению, раскланялся и пошел домой ужинать, часть пути - в сопровождении пана Рокоса. Это все, что я делал 17 декабря. Дома в течение всего дня я никого не принимал и ни с кем не разговаривал. Не припомню, чтобы я в тот день был еще где-то... Пусть анонимные газетные авторы простят мне, но хотелось бы добавить, что я обращаюсь к общественности с горькой жалобой на их грубое и необоснованное вмешательство в мою частную жизнь. Надеюсь, этим все достаточно объяснено.
Йозеф Голоушек
Читая этот ответ, люди качали головами и говорили: "Вот что я вам скажу: уж больно невразумительно. В том, что пишут об этой афере, все же, видимо, есть доля правды. Официант, принесите мне "Хоругвь" и "Обозрение"! Я всегда говорил: у нас сплошная коррупция и грабеж. Что? У вас нет больше красного перца? Да это скандал! Черт подери, ну и времена настали".
5
Вечером того же дня вышел специальный экстренный выпуск "Хоругви" со следующим текстом:
СКАНДАЛЬНАЯ АФЕРА ГОЛОУШЕКА
Наконец-то Голоушек осмелился отвечать! Трусливые увертки и отговорки. Хитроумное "алиби" Голоушека. Его виновность бросается в глаза. Страшное признание обвиняемого!!
Когда мы предали гласности тщательно проверенные сведения о неслыханной афере Йозефа Голоушека, нам и в голову не приходило, что этот индивидуум наберется нахальства опубликовать ответ на наши обвинения! Мы даже не могли себе представить, что найдется орган, который не постесняется напечатать на своих страницах такую трусливую ложь, такое малодушное выкручивание, до какого способны унизиться лишь негодяи, пойманные in flagranti*. Но подобная газета нашлась! Разумеется, это "Вольная свобода", известный своим низкопробным враньем жалкий листок, не гнушающийся никакими инсинуациями против нашей печати и нашей партии. Какое страшное свидетельство морального упадка и вырождения либеральной прессы! Да, слава богу, что ты спишь, Гавличек**, в своей могилке... Но вернемся к "ответу" пана Голоушека. Бросающаяся в глаза беспомощность и невнятность этого "ответа" невольно выдают страх, охвативший преступника после наших разоблачений! Только в конце своего "ответа" он вдруг обрел храбрость и выступил с подстрекательствами против нас, униженно клянча, чтобы общественность защитила его "частную жизнь" от "вмешательства журналистов". Увы, испуганно кудахтающий пан Голоушек поведал о тайнах своей "частной жизни" значительно больше, чем этого ему хотелось...
Старая, как мир, уловка! Пойманный с поличным вор разыгрывает невинного младенца. Пан Голоушек лицемерно провозглашает, что "не понимает даже, в чем его, собственно, обвиняют". Может быть, нам нужно еще весомее сказать об этом? Даже воробьи на крышах и те знают, в чем виновен пан Голоушек, только он сам не знает, потому что не хочет знать! Иначе ему пришлось бы кое-что объяснить...
Итак, пан Голоушек утверждает: "Мною может быть доказано, что 17 декабря я с трех до четырех часов спал на диване после утомительной дневной работы, и окна при этом ничем не были завешены". И тут мы спрашиваем прямо и открыто:
1. Как может пан Голоушек доказать, что он спал?
2. Почему пан Голоушек не осмеливается сказать, с кем он спал? А именно это в высшей степени и по праву интересует нашу общественность!
3. О какой "утомительной работе" идет речь, если после нее пан Голоушек вдруг почувствовал такую настоятельную потребность крепко заснуть, что даже не завесил окна?
4. Коль скоро пан Голоушек спал, то откуда он может знать, что в это время не было никакого крика или шума? Читатель видит, в какие серьезные противоречия впадает пан Голоушек!
5. Незначительную ошибку относительно спущенной шторы мы уже исчерпывающим образом объяснили. Весьма подозрительное впечатление производит тот факт, что пан Голоушек хватается за эту соломинку!
Далее пан Голоушек пускается в многословные разъяснения: "С половины пятого до половины седьмого я прогуливался в городском парке, что без труда подтвердят лица, которых я встретил и с которыми здоровался, пан старший советник Шток. пан Артур Тауссиг, редактор Славик и др." Пусть пан Голоушек постарается ответить на следующие вопросы:
1. Что же в таком случае он делал с четырех до половины пятого? За такое время может произойти... очень многое!
2. Кто эти "и др.", которых он встретил во время прогулки и чьи имена стыдливо замалчивает? Почему он их не называет? Вероятно, у него имеются на то достаточно веские основания!
3. Как могло случиться, что он точно помнит, кого встретил случайно шесть недель назад во время своей "ежедневной прогулки"? Такой подозрительной памятью обычно обладают люди, по тем или иным причинам... настоятельно нуждающиеся в алиби!
4. Почему пан Голоушек выходит на прогулку... лишь в сумерки? И что, собственно, он делает в городском парке в половине седьмого?
5. Откуда пан Ян Вондрачек может знать, что происходило в доме пана Голоушека с трех до четырех? Неужели все это время 17 декабря (температура в тот день, как мы установили, была 3 градуса ниже нуля) он находился.
1 2 3 4 5 6