с другой стороны, нельзя же просто выкинуть за борт такое замечательное название. Эшли взъерошил волосы и опять вгрызся в ручку.
Тут в дверь постучали.
Эш развернулся вместе со стулом. Это была последняя капля! Он же просил миссис Белл не беспокоить его по утрам абсолютно ни под каким предлогом, он двадцать раз ей это говорил! Прерывать его работу таким бесчеловечным образом -- нет, этого Эш не мог снести! Он нацелился на дверь, заранее заготовив несколько подходящих приветствий.
-- Войдите! -- крикнул он и приготовился к битве.
Вошла девушка -- девушка с первого этажа; девушка с голубыми глазами, смеявшаяся над его занятиями по системе Ларсена.
Жалкое впечатление, производимое Эшем в первые моменты этой встречи, сложилось под влиянием многих факторов одновременно. В первую очередь, он ожидал увидеть свою квартирную хозяйку, женщину ростом около четырех футов и шести дюймов, и внезапное появление человека ростом около пяти футов и семи дюймов несколько выбило вселенную Эша из фокуса. Во-вторых, в ожидании миссис Белл он скорчил подчекнуто неприветливую гримасу, которую было совершенно невозможно превратить в приятную улыбку без серьезных затрат времени. В конце же концов, человек, проведший полчаса перед листом бумаги с надписью "Приключения скипетра смерти" в попытках понять, что же все-таки такое этот скипетр, вообще не может полностью за себя отвечать.
Конечным же результатом всех этих вещей явилось довольно идиотское поведение Эша в течении как минимум тридцати последующих секунд. Он вытаращил глаза и взвыл. Окажись поблизости психиатр, он поставил бы Эшу диагноз безо всяких дополнительных обследований. Довольно долгое время Эшу не приходило в голову встать со стула, а додумавшись, он совершил такой скачок с разворотом, какой оказал бы честь даже системе Ларсена.
С другой стороны, девушка тоже чувствовала себя довольно неловко. Не переживай Эш так сильно, он, вероятно, заметил бы на ее щеках легкий румянец, подсказывающий, что и она находит данную ситуацию непростой. Однако, будучи женщиной и располагая, таким образом, большим самообладанием, она заговорила первой.
-- Боюсь, я вам помешала.
-- Нет-нет! -- сказал Эш. -- О, нет, совершенно нет; абсолютно нет! Нет, нет, нет, нет и нет! -- Он бы продолжал развивать эту тему до бесконечности, если бы девушка не заговорила опять.
-- Я хотела извиниться, -- сказала она, -- за то, что так противно и грубо смеялась над вами сегодня утром. Идиотизм с моей стороны, и я не знаю, почему я так поступила. Простите меня, пожалуйста!
Наука, при всех ее достойнейших достижениях, до сих пор не открыла правильного ответа, который молодой мужчина может дать извиняющейся перед ним красивой девушке. Это крайне неловкое положение. Если он не говорит ничего, то производит впечатление человека угрюмого и не знающего снисхождения. Если же он говорит хоть что-нибудь, он производит впечатление полного идиота. Выбирая между этими двумя вариантами, Эш внезапно заметил лежащий перед ним лист бумаги, над которым так долго промаялся...
-- Что такое "скипетр смерти"? -- спросил он.
-- Простите?
-- Скипетр смерти.
-- Не понимаю...
Бредовость беседы оказалась для Эша чрезмерным испытанием. Он расхохотался. Через секунду девушка последовала его примеру. В тот же миг вся их неловкость испарилась.
-- Вы, наверное, считаете меня сумасшедшим? -- спросил Эш.
-- Безусловно, -- ответила девушка.
-- Именно в него я бы и превратился, если бы вы не появились.
-- Почему это?
-- Я пытался написать детективный рассказ.
-- Я так и подумала, что вы писатель.
-- А вы?
-- И я. Вы когда-нибудь читаете "Семейную сплетню"?
-- Никогда!
-- Вы имеете полное право произносить это слово с таким отвращением. Это омерзительная желтая газетка -- всякая светская хроника, советы в сердечных делах и головоломки... Я пишу туда короткие рассказики раз в неделю, каждый раз под другим именем. В каждом рассказике обязательно участвуют граф или герцог. Я их чудовищно ненавижу.
-- Искренне сочуствую, -- мягко сказал Эш. -- Но мы уклонились от темы. Что такое "скипетр смерти"?
-- Скипетр смерти?
-- Скипетр смерти.
Девушка задумчиво сдвинула брови.
-- А, ну конечно! Это священная эбонитовая палочка, когда-то украденная из индийского храма и несущая смерть всякому, кто на нее покусится. Она попадает к герою, а священники его выслеживают и травят угрожающими письмами. Чем же еще это может быть?
Эш не мог скрыть своего восхищения.
-- Гениально!
-- Вовсе нет!
-- Совершенно гениально! Теперь мне все ясно! Герой призывает на помощь Гридли Квейла, и этот напыщенный гад при помощи целого ряда маловеротных совпадений раскрывает страшную тайну, -- и освобождает меня от работы на целый месяц!
Она посмотрела на него с интересом.
-- Вы автор Гридли Квейла?
-- Только не говорите, что вы его читаете!
-- Я его вовсе не читаю! Но он выходит в том же издательстве, которое выпускает "Семейную сплетню", и я волей-неволей вижу обложки ваших книг, когда сижу в приемной и жду редакторшу.
Эш почувствовал себя человеком, встретившим лучшего друга детских лет на необитаемом отсрове.
-- Так "Мастодонт" издает и вас? Тогда мы с вами просто товарищи по несчастью! Мы должны подружиться. Мы подружимся?
-- Я буду очень рада!
-- Скрепим договор рукопожатием, присядем и поговорим о себе?
-- Но ведь я отрываю вас от работы!
-- Благая миссия.
Она села. В том, чтобы сесть, нет ничего сложного, однако это действие, как и любое другое, может многое рассказать о том, кто его совершает. То, как его совершила эта девушка, полностью устраивало Эша. Она не села на краешек табуретки, как человек, готовый в любой момент броситься в битву, но и не развалилась на сиденье, как человек, собирающийся провести здесь все выходные. Она держала себя в данной непростой ситуации с естественным достоинством, которое не могло не вызвать у Эша глубокого уважения.
Этикет обитателей Эранделл-стрит не слишком строг; но он одобрил бы некоторое смущение и колебания со стороны девушки с первого этажа, внезапно приглашенной к беседе с глазу на глаз молодым человеком со второго этажа, познакомившимся с нею всего пять минут назад. С другой стороны, все живущие в больших городах на маленький доход состоят в некоем едином тайном братстве.
-- Представимся? -- предложил Эш. -- Или миссис Белл уже сообщила вам, как меня зовут? И, кстати, вы здесь недавно, не так ли?
-- Я сняла комнату позавчера. Но если вы автор Гридли Квейла, то вас должны звать Феликс Гвоздикмен?
-- Господи помилуй, конечно, нет! Уж не думаете ли вы, что человека могут на самом деле звать "Феликс Гвоздикмен"?! Это имя -- только плащ, под которым я скрываю свой позор. На самом деле меня зовут Марсон -- Эш Марсон. А вас?
-- Мисс Валентин -- Джоан Валентин.
-- Вы хотите рассказать мне историю своей жизни первой -- или лучше сначала мне рассказать мою?
-- Мне кажется, у меня нет никакой особой истории. Я американка и...
-- Не может быть!
-- Почему?
-- Потому что это слишком невероятно! Это слишком напоминает совпадения в духе Гридли Квейна! Я тоже американец!
-- Как и многие другие...
-- Вы не понимаете. Мы с вами не только братья по рабству -- мы братья по изгнанию. Надеюсь, вы не доведете происходящее до полного абсурда, сказав мне, что родились в Хейлинге, штат Массачусетс?
-- Я родилась в Нью-Йорке.
-- Ну конечно. Я не знаю никого, кто родился бы в Хейлинге, штат Массачусетс.
-- Почему вы спросили?
-- Там родился я сам.
-- Боюсь, я никогда не слышала о таком городе.
-- Странно -- я вот слышал о вашем родном городе просто уйму всего. Но я, увы, пока ничем не прославил город моего детства; я боюсь, что так никогда его и не прославлю. Я начинаю понимать, что я неудачник.
-- Сколько вам лет?
-- Двадцать шесть.
-- Вам только двадцать шесть -- и вы уже называете себя неудачником? Стыдитесь.
-- А как прикажете называть человека, в двадцать шесть лет только и способного, что зарабатывать себе на хлеб рассказами о Гридли Квейле -"создателем империй"?
-- Откуда вы знаете, что это единственное, чем вы способны зарабатывать себе на хлеб? Почему вы не займетесь чем-нибудь еще?
-- Например?
-- Откуда я знаю? Первым, что подвернется. О, ради бога, мистер Марсон: вы живете в самом большом городе мира, здесь же шансы на приключение просто орут вам в уши со всех сторон.
-- Наверное, я глухой. Единственной, как мне кажется, кто до сих пор орал мне в уши со всех сторон, была миссис Белл -- она требовала недельную плату за комнату.
-- Читайте газеты. Читайте страницы объявлений. Я уверена, что рано или поздно что-нибудь найдется. Не застревайте в этой колее. Стремитесь к приключениям. Хватайтесь за первый же шанс, каким бы он ни был!
Эш кивнул.
-- Продолжайте, -- сказал он. -- Не останавливайтесь. Вы меня вдохновляете.
-- С чего бы вам искать вдохновения у такой девушки, как я? Лондона вполне должно хватать на это и без моего участия. Здесь ведь наверняка можно найти что-то новое в любой момент! Послушайте, мистер Марсон, мне пришлось начать зарабатывать себе на жизнь пять лет назад, -- неважно, почему. С тех пор я работала в магазине, трудилась машинисткой, выступала на сцене, была гувернанткой, служила горничной...
-- Горничной?!
-- А что? Я многому научилась; к тому же, поверьте мне, уж лучше быть горничной, чем гувернанткой.
-- Мне кажется, я вас понимаю: я однажды был частным преподавателем. Полагаю, что гувернантка -- то же самое, но женского рода. Я часто думал -что сказал бы генерал Шерман о частном преподавании, если он позволял себе говорить о какой-то там войне в таких смелых выражениях. А быть горничной интересно?
-- Вполне. Кроме того, это позволило мне изучить аристократию в естественной среде обитания, что, в свою очередь, позволило мне стать для "Сплетни" непревзойденным авторитетом по вопросам графов и герцогов.
Эш глубоко вздохнул -- не понимающим мудрым вздохом, но вздохом восторга.
-- Вы совершенно восхитительны!
-- Восхитительна?
-- Я имею в виду -- вы потрясающе бесстрашны!
-- Ну, я стараюсь. Мне двадцать три, и пока что я мало чего достигла; но уж бесспорно я не сижу, сложа руки, и не называю себя неудачницей.
Эш поморщился.
-- Хорошо, хорошо, -- сказал он, -- я понял.
-- Я этого и добивалась, -- произнесла она примирительно. -- Надеюсь, моя автобиография вас не утомила, мистер Марсон. Я не привожу себя в качестве примера для подражания, но я действительно люблю действовать и ненавижу стоять на месте.
-- Вы совершенно замечательная, -- сказал Эш. -- Вы -- реальный живой ответ на рекламы с задней обложки журналов, -- знаете, которые начинаются фразой "Молодой человек, достаточно ли вы зарабатываете?" и сопровождаются картинкой вусмерть замученного парня, с вожделением глядящего на начальственное кресло. Вы могли бы гальванизировать медузу.
-- Если я действительно придала вам сил......
-- Это, я думаю, был еще один апперкот, -- сказал Эш печально. -- И я его заслужил. Да, вы придали мне сил. Я чувствую себя совершенно другим человеком. Как странно, что, вдобавок ко всему прочему, сегодня меня посетили вы. Не припомню, когда еще я был таким беспокойным и неприкаянным, как сегодня утром.
-- Это весна.
-- Я тоже так думаю. У меня вдруг возникла потребность совершить нечто рискованное и грандиозное.
-- Так совершите. У вас на столе лежит "Морнинг Пост". Вы ее прочли?
-- Я ее просмотрел.
-- Но вы не читали объявлений? Прочтите их. Среди них может оказаться именно та работа, какой вы хотите.
-- Я так и сделаю; однако обычно полосы с объявлениями монополизируют филантропы, готовые ссудить вам любую сумму от десяти до ста тысяч фунтов под одну лишь расписку... Впрочем, я их все равно прочту.
Джоан встала и протянула Эшу руку.
-- Всего доброго, мистер Марсон. Вам надо писать свой детектив, а мне -- до полуночи насочинять что-нибудь графское; так что я пойду. -- Она улыбнулась. -- Наша беседа удалилась от своей начальной точки, но я все же вернусь туда перед тем, как вас покинуть: не обижайтесь, что я смеялась над вами утром.
Эш горячо пожал протянутую ему руку.
-- Не обижаюсь. Приходите и смейтесь надо мной, если вам это доставляет удовольствие. Когда я только начал делать гимнастику перед домом, пол-Лондона сходилось сюда и каталось по тротуару в судорогах. Теперь я перестал быть увеселительным заведением и мне одиноко. Система Ларсена состоит из двадцати девяти упражнений, а вы видели только самое начало первого. Вы так помогли мне, что, если я смогу платить вам тем же, хотя бы помогая начать день с улыбки, я буду горд и польщен. Упражнение Номер Шесть -- прямо-таки гарантированный источник радости, с него-то я и начну завтра утром. Я также рекомендую пронаблюдать упражнение Номер Одиннадцать -- обхохочетесь! Смотрите, не пропустите.
-- Договорились. А теперь до свидания!
-- До свидания!
Она ушла, а Эш все еще пялился на закрывшуюся дверь. Эмоции бурлили в нем через край.
1 2 3 4