Могу лишь сказать, что дело, которым я сейчас занимаюсь, напрямую связано с событиями в Таджикистане. И оно очень, очень важное!
– Это так серьезно? – В голосе Евгения Ивановича не осталось и доли иронии.
Он видел меня в деле и знал, что я не буду преувеличивать.
– Да, Евгений Иванович. Это очень серьезно! И мне крайне необходима ваша помощь!
– Чем я могу тебе помочь? – незамедлительно откликнулся он.
– Об этом потом. Сначала скажите, где вы находитесь и где тот самолет, на котором мы летели в Таджикистан.
– Я под Байконуром. Сам понимаешь, по каким делам. Самолет здесь же.
– Отлично. Вы свободны сегодня?
– Вообще-то у меня назначены несколько важных встреч, но, если ты говоришь, что тебе очень надо, я могу перенести их.
– Значит, мы договорились, – подытожил я. – Тогда выслушайте некоторые инструкции и постарайтесь неукоснительно выполнить их, даже если они покажутся вам непонятными и ненужными. Во-первых, полностью заправьте самолет горючим. Во-вторых, никому не говорите, к кому вы летите. В-третьих, как только поднимитесь в воздух, сразу же включите антирадарную установку. Предупредите пилота, что садиться придется в горах. Мы подготовим площадку. Когда вы подлетите к нам достаточно близко, мы свяжемся с вами и дадим радиомаяк. И последнее, самое главное, ни в коем случае не спите, ни вы, ни пилот. Я объясню все потом, а сейчас просто сделайте то, о чем я вас прошу.
– Хорошо, Алекс, – спустя непродолжительное время раздался голос Евгения Ивановича. – Я сделаю все, как ты сказал. Давай координаты.
– Я продиктую их через час. Надеюсь, этого времени вам хватит, чтобы взлететь?
– Хватит. Значит, до связи через час?
– Да, ровно через час, – ответил я, положил трубку и посмотрел на своих друзей.
Рядом со мной стояли Андрей и Крис. Они слышали мой разговор с Евгением Ивановичем, и поэтому им не надо было ничего объяснять.
Остальные долгоживущие находились в дальнем конце долины, занимаясь проектированием посадочной площадки. Чтобы не погубить зеленые насаждения, ее решили соорудить на каменистом склоне. Хотя я и не понимал, как они собираются за такое короткое время выровнять площадку и сделать ее пригодной для посадки самолета.
С самого утра долгоживущие вытащили из пещеры составляющие части какой-то сложной машины и занялись ее сборкой под руководством одного из них. Теперь они ожидали только нашего сигнала, чтобы приступить к строительству посадочной полосы.
Крис телепатически связался с ними и передал, что все идет по нашему плану и что можно приступать к работе. Я тоже почувствовал его телепатический сигнал. Более того, я был уверен, что смогу повторить это упражнение.
Очевидно, как и говорил Крис, мои индивидуальные способности проявлялись сами по себе, без специального обучения владению астрально-ментальными энергиями. Меня это радовало, но сейчас для личных радостей не было времени. Это касалось и моего обучения искусству владения энергиями более высоких порядков – его пришлось отложить на будущее.
Мы направились к месту строительства взлетной полосы, чтобы лично понаблюдать за работой машины.
Издали агрегат чем-то был похож на небольшой шахтный комбайн. По дороге Крис объяснил мне, что эта установка называется плазменным аннигилятором. Ее изобрел и сконструировал долгоживущий по имени Ремус, за что, кстати, он и попал в Межгалактическую тюрьму.
Совет Федерации посчитал его научные разработки в области волновой и квантовой физики, воплотившиеся в плазменном аннигиляторе, вторжением в область «запретных знаний», хотя детище Ремуса было пригодно сугубо для мирных целей.
Через пару минут я и сам убедился в этом.
Мы подошли к долгоживущим, собравшимся неподалеку от машины, когда Ремус закончил последнюю проверку всех систем агрегата и нажал на кнопку пуска.
Еле слышно заурчал двигатель. Машина тронулась и медленно поползла вдоль склона. Никаких внешних эффектов типа искр, пламени или еще чего-то подобного не было. Однако результаты были потрясающими. После прохода плазменного аннигилятора подвергшаяся обработке поверхность становилась ровной и гладкой, напоминая по своему внешнему виду гранитный монолит.
Вид гладкой каменной поверхности вызвал у меня какие-то неясные ассоциации. Как будто раньше я уже где-то видел таким образом обработанную поверхность. Где это было?…
– Ты передал своему другу все инструкции, о которых мы договаривались? – Голос Альтаира вывел меня из раздумий.
– Да. Он пообещал все выполнить. Мы договорились, что я перезвоню ему через час и передам координаты, – ответил я и, взглянув на медленно движущийся плазменный аннигилятор, озабоченно спросил: – А мы успеем приготовить посадочную площадку?
– Не беспокойся! Детище Ремуса еще никогда нас не подводило. Ведь именно с помощью этой установки нам удалось создать подземный город. Так что через час площадка будет готова. Останется только установить радиомаяк, но это мы сделаем в самую последнюю очередь, когда самолет будет на подлете.
– Хорошо. Значит, нам остается только ждать.
* * *
Через час я связался с Евгением Ивановичем. Все шло по плану. Он выполнил мои инструкции и в данный момент находился на борту самолета, только что поднявшегося в воздух. Я передал ему координаты Шамбалы и поинтересовался, сколько времени им понадобится, чтобы быть здесь.
– Ждите нас минут через сорок, – спустя какое-то время, вероятно, посовещавшись с пилотом, ответил он.
Ровно через полчаса Альтаир включил радиомаяк. Еще минут через десять над нашими головами послышался рокот двигателей – это самолет шел на посадку.
Выпрыгнувший на площадку Евгений Иванович был в полном недоумении. Он удивленно осматривался вокруг, не понимая, как в столь отдаленном от цивилизации месте могла оказаться такая взлетно-посадочная полоса.
Мы с Андреем отделились от остальных и пошли навстречу вновь прибывшим.
– Андрей, Алекс! Как я рад вас видеть! – Евгений Иванович по очереди обнял нас, а затем, обратив внимание на мой монашеский наряд, спросил: – Алекс, ты что, тоже принял монашеский обет?
– Да нет, – с улыбкой ответил я, а потом серьезно добавил: – Монахом-то я не стал, но, как оказалось, обет принял. Однако это обет не монашеский, а скорее наоборот.
– Ты не прав, Алекс, – перебил меня Андрей. – Принятые тобой обязательства лишь в частностях отличаются от моих. Мы оба обязались нести добро людям, правда, каждый своим методом.
– Может быть, ты и прав, – согласился я. – Но давай пока оставим эту тему. Сейчас у нас нет времени на философские поиски истины. К тому же к нам прилетел гость, а мы совсем не уделяем ему внимания.
– А я уж думал, что вы про меня совсем забыли, – пошутил Мохов.
Он дружески похлопал меня по плечу, а затем спросил:
– Ну, так какие у вас проблемы? Опять мафия на хвосте?
– Можно сказать и так, – многозначительно ответил я, подразумевая враждебные силы, стоящие за творящимися на Земле незаконными кармическими изменениями.
– Не темни, Алекс, рассказывай! – В голосе Евгения Ивановича слышался нескрываемый укор.
Его можно было понять. Он бросил все свои дела, прилетел сюда, чтобы помочь нам, а я что-то скрываю от него, говорю недомолвками и намеками. Но что я мог с этим поделать? Рассказать об истинном положении дел на Земле, не говоря уже о моей секретной миссии, я не мог. Мохов был обыкновенным человеком, он не обладал мыслезащитой, а следовательно, все, что он узнает от меня, спустя какое-то время будет известно тюремному коммутатору и тем, кто стоит за ним. Этого нельзя было допустить ни в коем случае.
Я нахмурился, как от зубной боли, прекрасно понимая, что своим ответом обижаю хорошего человека, который пришел мне на помощь по первому зову.
– Евгений Иванович, простите меня, пожалуйста! – Я буквально выдавливал из себя эти слова. – Я ничего не могу вам рассказать. Более того, даже причину, по которой я не могу вам довериться, называть нельзя.
Мохов собирался что-то сказать, но я не дал ему этого сделать и продолжил:
– Не подумайте, что это моя личная прихоть или я не доверяю вам. Просто есть некоторые обстоятельства, открыв которые кому бы то ни было, я обреку всю задуманную операцию на провал. Скажу больше, даже то, что вы находитесь в этом месте и разговариваете со мной, представляет огромную опасность для дела, которым я сейчас занимаюсь. А дело это очень важное и ответственное!
Я не стал говорить моему собеседнику, что даже воспоминания об этом дне будут стерты из его памяти. На общем совете долгоживущих Шамбалы мы решили, что в мерах безопасности задуманного нами мероприятия это сделать крайне необходимо. Поэтому я чувствовал себя вдвойне виноватым перед моим другом.
– Евгений Иванович, вы верите мне? – спросил я.
– Да, Алекс! – не задумываясь, ответил он. – Я тебе полностью доверяю и знаю, что ты не будешь напрасно бросать слова на ветер.
– Тогда поверьте, что я искренне уважаю и ценю вас как человека, но при этом не могу нарушить тайну. Ставки в этой игре так высоки, что вы даже не можете себе представить!
– Хорошо, Алекс, – после непродолжительной паузы согласился он. – Я принимаю твои условия, но только обещай, что обязательно расскажешь мне обо всем, когда все это закончится.
– Обещаю! – Я клятвенно положил руку на сердце. Про себя я уже давно решил, что обязательно расскажу всему семейству Моховых всю правду. Они заслужили право знать ее. Но когда это будет?… Этого не мог сказать никто…
– Чем я могу помочь? – перешел к конкретному делу Мохов.
– Нам нужен ваш самолет, – без обиняков ответил я. – Всего лишь на пару часов.
– И ты так долго тянул с этой просьбой? О Господи! А я уж думал, что ты потребуешь от меня атомную бомбу или что-то подобное, – облегченно сказал он. – Нет проблем. Самолет ваш. Сейчас я предупрежу Володю, что он поступает в ваше полное распоряжение.
– Володя остается здесь. Вместе с вами.
– У вас есть свой пилот? – удивился Евгений Иванович, осматриваясь вокруг. – Где он? Быть может, у него недостаточная квалификация для пилотирования этого самолета?
– Пилот перед вами, – улыбнулся я, ткнув себя пальцем в грудь.
– Ты? – еще больше удивился Мохов. – Ты умеешь летать?
– Как ни странно, да! И должен заметить, неплохо, поэтому по поводу сохранности техники можете не беспокоиться, – самоуверенно заявил я.
Он недоверчиво взглянул на меня, а потом махнул рукой и сказал:
– А, была не была! Раз ты так уверен в своих силах – пусть будет по-твоему. Бери самолет, но только учти, что он – единственный в своем роде. Если с ним сейчас что-то случится – мое дело сорвется и человечество еще не скоро получит подобный шедевр технической мысли. Так что будь очень осторожен!
– Хорошо, Евгений Иванович. Я постараюсь не подвести вас. – От избытка чувств я обнял его, сильно прижав к своей груди.
Как же должен был верить мне этот человек, чтобы, не задумываясь, рискнуть самолетом! Делом всей своей жизни, как он сам однажды мне признался.
Это объятие было одновременно и прощальным. Я не стал говорить об этом Евгению Ивановичу, чтобы не вызывать лишних и даже вредных для него же самого мыслей.
– Андрей! Может, ты пока познакомишь наших гостей с жизнью монахов, покажешь, как и где они живут? – Я имел в виду не подземный город долгоживущих, а монашеские кельи послушников, только идущих к великой цели.
Их скромные жилища находились на противоположном конце долины, и, чтобы только добраться туда, потребуется не менее получаса. К тому же густая растительность долины не позволяла наблюдать оттуда за тем, что творится на взлетно-посадочной полосе. А за время, пока Андрей будет показывать монашеские кельи, знакомить с их обитателями и рассказывать о жизни монахов, мы успеем реализовать наш план и вернуть самолет обратно. – Хорошо, – ответил Андрей.
Захватив с собой пилота, Андрей с Евгением Ивановичем вошли в густые заросли деревьев. Я не прощался с Андреем, потому что сделал это заранее. Но перед тем, как удалиться, он на секунду задержался и посмотрел мне в глаза. Мы обменялись с ним молчаливыми взглядами, прекрасно понимая, что, возможно, нам не придется больше встретиться.
Как только они скрылись из виду, долгоживущие, стоявшие до этого времени в тени деревьев, направились к самолету. Я находился ближе, поэтому оказался там первым.
Забравшись в открытую кабину пилота, я принялся изучать расположение и предназначение приборов на пульте управления. Знания, полученные в курсантской школе галактической службы безопасности, помогли быстро освоиться в незнакомой обстановке.
«Ничего особенного, – к такому выводу я пришел через несколько минут. – Тот же самый флайер, только без антигравитационных двигателей».
Я был уверен, что смогу справиться с управлением этого корабля.
Долгоживущие занялись разгрузкой самолета, избавляясь от всех ненужных вещей в пассажирском салоне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52