- Взаимно.
Грант склонил голову, которую немедленно пронзила боль.
- Эй, Оливер, - позвал он задремавшего паракота. - Пошли?
- Это не Оливер, - сказала Ли. - Это - Полли. Она два дня составляла
мне компанию, и я назвала ее Полли.
- Род не тот, - пробормотал Грант. - В любом случае, это мой паракот,
Оливер. Правда Оливер?
- Надеюсь увидеть вас, - сказал Оливер сонно.
- Это Полли. Так ведь, Полли?
- Держу пари на пять долларов, - сказал паракот. Он поднялся,
потянулся и прыгнул под куст. - Наверное это лихорадка, - сообщил он,
исчезая.
- Наверное, - согласился Грант и повернулся. - До свидания, мисс...
или я могу называть вас Ли, все равно ты ненастоящая. До свидания, Ли.
- До свидания, Грант. Только не ходи туда. Там в траве деревня
шмыгунов.
- Нет. Она вон там.
- Она _з_д_е_с_ь_, - настойчиво повторила Ли. - Я наблюдала как они
строили ее. Но они ведь не смогут ничем повредить тебе, так? Даже шмыгун
не повредит привидению. До свидания, Грант. - Она устало прикрыла глаза.
Дождь усилился. Грант пробирался через кровопуску, и ее красный сок
собирался кровавыми каплями на сапогах. Надо было поскорее вернуться в
хижину, пока лихорадка и вызванный ею бред не сбили с пути. Надо было
принять ферверин.
Неожиданно он резко остановился. Прямо перед ним трава была
расчищена, и на маленькой полянке, стояли башни, высотой по плечо Гранта,
и укрепления деревни шмыгунов - новой деревни, потому что половина домиков
были недостроенные, и шестидюймовые фигурки в капюшонах трудились таская
камни.
Шмыгуны запищали и затараторили. Грант попятился, дюжина крошечных
копий просвистели возле него. Несколько вонзилось в сапоги, но, к счастью,
не одно не царапнуло кожу, наверняка они были отравлены. Грант отступил
быстрее, но все вокруг в густой, мясистой траве уже шуршало, пищало и
оглашалось проклятиями.
Грант развернулся. Шары-головы шизиков торчали над кустами. Они
хихикали от боли, когда шмыгуны кусали или кололи их. Грант свернул к
группе шизиков, надеясь запутать крошечных злодеев в траве, и самый
высокий шизик с пурпурным лицом, изогнул длинную шею, хихикая и показывая
костлявыми пальцами в какой-то узел под рукой.
Грант проигнорировал его и свернул к хижине. Похоже, что он
ускользнул от шмыгунов, поэтому он упрямо побрел дальше, ему надо было
срочно принять таблетку ферверина. Но вдруг он остановился, нахмурившись,
повернулся и пошел обратно.
- Не может быть, - бормотал он. - Но она сказала мне правду о деревне
шмыгунов. Я не знал, что она там. Как же галлюцинация могла рассказать мне
о том, чего я сам не знаю?

Ли Нейлан сидела на стволе упавшего каменного дерева, там же где ее
оставил Грант, и Оливер был возле нее. Она сидела с закрытыми глазами, а
два шмыгуна резали длинный подол ее платья крошечными, сверкающими ножами.
Грант знал, что их всегда привлекал земной текстиль; видимо, они не
смогли воспроизвести очаровывающий блеском атлас, хотя эти бесы со своими
крошечными ручками, были чертовски умелыми. Когда он приблизился, они
оторвали лоскут от бедра до лодыжки, но девушка не пошевелилась. Грант
крикнул, и злобные маленькие создания, посылая Гранту невыразимые
проклятия, бросились прочь, прихватив шелковистую добычу.
Ли Нейлан открыла глаза.
- Опять ты, - произнесла она невнятно. - Только что был папа. Теперь
ты. - Она побледнела еще больше; белая лихорадка брала свое.
- Твой папа! Так вот где Оливер услышал... Послушай, Ли. Я нашел
деревню шмыгунов. Я не знал, что она там, но я нашел ее точно там, где ты
сказала. Понимаешь, что это значит? Мы оба реальны!
- Реальны? - тупо спросила она. - Багряный шизик скалится за твоей
спиной. Прогони его. Меня от него тошнит.
Грант оглянулся; точно, шизик с пурпурной рожей стоял позади него.
- Послушай, - повернулся Грант, хватая девушку за руку. Ощущение ее
гладкой кожи стало еще одним доказательством. - Идем в дом за ферверином.
- Он поставил ее на ноги. - Ты понимаешь? Я - настоящий!
- Нет, не настоящий, - сказала она изумленно.
- Послушай, Ли. Я не знаю, как черт возьми, ты оказались здесь и
зачем, но я знаю, что Ио пока еще не свела меня с ума. Ты настоящая и я
настоящий. - Он крепко встряхнул ее. - Я _н_а_с_т_о_я_щ_и_й_! - крикнул
он.
Слабая тень мысли отразилась в ее изумленных глазах.
- Настоящий?.. - прошептала она. - Настоящий! О, Боже! Тогда забери
меня из этого кошмара!
Она покачнулась, упорно пытаясь взять себя в руки, затем упала прямо
на Гранта.
Конечно на Ио ее вес был намного легче - в три раза легче - чем на
Земле. Грант подхватил девушку на руки и понес к хижине, держась подальше
от обоих поселений шмыгунов. Вокруг него раскачивались возбужденные
шизики, и то и дело показывался пурпурнолицый, а может другой, такой же
как он, хихикающий и жестикулирующий.
Дождь усиливался, и теплые ручейки сбегали по шее, и вдобавок к
общему безумию, он по ошибке прошел возле жалящих пальм, и их колючие
плети больно ужалили через рубашку. Эти уколы были опасны, если он не
успеет вовремя продезинфицировать их; ведь именно из-за этих жалящих пальм
люди вместо сбора фервы зависели от шизиков.
Солнце спряталось за низкие дождевые тучи, и воцарился рыжий день
Юпитера, который придал искусственный румянец щекам бессознательной Ли
Нейлан, отчего ее черты стали еще более прекрасными.
Возможно, Грант слишком пристально смотрел ей в лицо, потому что
внезапно снова очутился среди шмыгунов; они пищали и плевались, а
пурпурный шизик подпрыгивал от боли, когда шипы и дротики вонзались в его
ноги. Но, конечно же, у шизиков иммунитет к яду.
Крошечные дьяволы теперь носились под ногами. Тихо ругаясь, Грант
пинал крысоподобные тельца, посылая их футов на пятьдесят в воздух. У него
был и огнемет и автоматический пистолет, но не мог ими воспользоваться по
нескольким причинам.
Во-первых, палить из пистолета в эти полчища, все равно что стрелять
в тучу москитов; если пуля убьет одного, двух или дюжину, это не
произведет впечатления на оставшиеся тысячи. А применить огнемет - то же
самое что прихлопнуть муху из "Большой Берты". Пламя изрыгаемое им конечно
же испепелит всех шмыгунов на своем пути, вместе с травой, деревья и
шизиками, но и это не произведет большого впечатления на выжившие орды, а
потом трудоемкая перезарядка оружия с установкой другого черного алмаза и
другого ствола.
Еще были газовые гранаты, но они остались в хижине, и, кроме того, у
него не было запасной маски, а ни один химик еще не смог синтезировать
газ, убивающий шмыгунов и не причиняющий вреда человеку. И, наконец, он не
мог использовать любое оружие прямо сейчас, потому что не посмеет
выпустить Ли Нейлан из своих рук.
Впереди показалась полянка на которой стояла хижина. Все пространство
вокруг кишело шмыгунами, но в саму хижину они попасть не могли, по крайней
мере на то время, пока бревна каменного дерева сопротивлялись их крошечным
инструментам.
Но Грант различил что группа крохотных дьяволов собрались возле
двери, и внезапно он понял их намерения. Они накинули веревочную петлю на
ручку и пытались повернуть ее!
Кальторп взвыл и бросился вперед. Когда он был в полусотне футов от
домика, дверь распахнулась и толпы шмыгунов хлынули в хижину.
Грант ринулся следом. Внутри был настоящий погром. Маленькие фигурки
в капюшонах полосовали одеяла на койке, запасную одежду, мешки, которые
Грант надеялся наполнить листьями фервы, тащили кухонную утварь и все, что
могли утащить.
Грант зарычал и бросился в самую гущу. Поднялся дикий визг и писк,
создания скакали и бегали вокруг него. Злодеи были достаточно разумны,
чтобы понять, что человек ничего не может сделать, пока его руки заняты.
Они увертывались от его пинков, и, пока Кальторп нападал на группу у
печки, толпа других раздирали одеяла.
В отчаянии он бросился к кровати. Взмахнул руками на которых лежала
бесчувственная девушка, разгоняя шмыгунов, опустил ее на койку и схватив
веник стал расчищать домашнее хозяйство. Широкими взмахами он раскидывал
шмыгунов, и боевые визги грабителей перекрылись криками и хныканьем от
боли.
Несколько шмыгунов прорвались к двери, волоча награбленное добро.
Грант обернулся вовремя, что бы увидеть, как десяток бестий суетятся возле
Ли Нейлан, срывая ее одежду, часы с руки и атласные вечерние туфельки с
маленьких ног. Взревев проклятия, Грант отбросил их прочь, надеясь, что ни
один зараженный кинжал или ядовитый зуб не успел поцарапать ее кожу.
Он начинал выигрывать схватку. Большинство созданий, заворачивались в
свои черные накидки и бежали за порог со своей добычей. Наконец, взвизгнув
последний раз, шмыгуны, нагруженные и с пустыми руками, прорвались и
побежали спасаться, оставив дюжину пушистых вялых телец убитых или
раненых.
Грант вымел их вслед за убегающими, закрыл дверь перед шизиком,
который сунулся в проем, задвинул засов, чтобы шмыгуны не повторили свой
трюк и в ужасе уставился на разграбленное жилище.
Консервы укатили или утащили. Оставшиеся вещи были захватаны грязными
лапами шмыгунов, а одежда Гранта лохмотьями висела на крючке вешалки. Но
крошечные грабители не сумели открыть тумбочку и ящик стола, где
оставалась еда.
Шесть месяцев жизни на Ио сделали Кальторпа философом: он выругался в
сердцах, обреченно пожал плечами и достал из шкафчика пузырек с
ферверином.
Его собственный приступ лихорадки закончился так внезапно и
окончательно, как это бывает только с "бланкой", но девушка не принимавшая
ферверин, была белой, как бумага и недвижимой. Грант взглянул на пузырек:
оставалось восемь таблеток.
- Ну, я всегда могу пожевать листья фервы, - пробормотал он.
Это было менее эффективно, чем сам алкалоид, но помогало, а таблетки
сейчас нужнее Ли Нейлан. Грант растворил две штуки в стакане с водой и
приподнял голову девушки.
Ли была без сознания, но могла глотать, и он влил раствор между ее
бледных губ, затем устроил ее как мог удобнее. От ее платья остались
только шелковистые лохмотья, и Грант укрыл ее одеялом, которое было не
меньше излохмачено. Затем он продезинфицировал уколы пальм, составил два
стула и растянулся на них, чтобы вздремнуть.
Он подпрыгнул от цоканья когтей по крыше, но это был только Оливер,
осторожно проверявший не горяч ли дымоход. Через минуту он протиснулся
внутрь, потянулся и заметил:
- Я настоящий, и ты настоящая.
- Неужели! - проворчал Грант сонно.

Когда он проснулся, светили Юпитер и Европа, что значит, что он спал
около семи часов. Он встал и посмотрел на Ли Нейлан, которая крепко спала;
румянец на ее лице был не только от рыжего дневного света. "Бланка"
проходила.
Кальторп растворил еще две таблетки в воде, потом потряс девушку за
плечо. Мгновенно ее серые глаза открылись, теперь совершенно ясные, и она
поглядела на него без удивления.
- Привет, Грант, - промурлыкала она. - Это снова ты. Все же лихорадка
не так плоха.
- Может быть, я должен бы позволить тебе оставаться в лихорадке, -
усмехнулся он. - Ты говорила такие милые вещи. Просыпайся и выпей это, Ли.
Она стала осознавать окружающее.
- Как... Где это? Все, как... настоящее!
- Так и есть. Выпей ферверин.
Она подчинилась, затем откинулась на кровать и пристально поглядела
на него:
- Правда? - спросила она. - И ты настоящий?
- Думаю - да.
Нахлынувшие слезы затуманили ее глаза.
- Значит... я уже не там? Не в том жутком месте?
- Ну конечно же. - Он видел признаки, что ее облегчение может перейти
в истерику, и поспешил отвлечь ее. - Ты не могла бы рассказать, как
оказалась там - да еще в шикарном вечернем платье?
Девушка взяла себя в руки.
- Я собиралась на прием. Вечер... вечеринка в Гераполисе. Но я-то
была в Юнополисе, понимаешь.
- Не понимаю. Прежде всего, что ты вообще делаешь на Ио? Каждый раз
когда я слышал о тебе, это было связано с нью-йоркским или парижским
обществом.
Она улыбнулась.
- Значит, не все было бредом, так? Ты говорил, что у тебя есть одна
из моих фотографий... о, вот она! - Ли нахмурилась взглянув на вырезку. -
В следующий раз, когда фоторепортер захочет сфотографировать меня, я
вспомню что не надо ухмыляться так... так как шизик. Ну а как я очутилась
на Ио - прилетела с папой, который ищет возможность выращивать ферву на
плантациях, вместо того, чтобы зависеть от торговцев и шизиков. Мы здесь
уже три месяца, и я страшно скучала. Я думала, на Ио будет интересно, но
нет - до недавнего времени.
1 2 3 4