Но не одно лишь преданное служение отмечает этого Великого, восходящего по божественному пути. Он должен, как и Ишвара, возлюбить человечество. Если в нём не горит пламя любви к людям – я сказала «к людям»? – нет, это слишком узко! Если в нём не горит пламя любви ко всему сущему, движущемуся или неподвижному, в божьей вселенной, он не сможет явиться Высшим, чья жизнь и любовь – во всём, что он приносит из своей вечной и неисчерпаемой жизни. Как говорит Возлюбленный, «нет ничего, движущегося и неподвижного, что могло бы существовать, будучи лишённым меня», и если человека не разовьёт это качество в своей природе, если он не сможет любить всё сущее – не только прекрасное, но и безобразное, не только доброе, но и злое, не только привлекательное, но и отвратительное, если в каждой форме он не видит Я, он не взберётся крутым путём, который должен пройти аватара.
Так что таковы вот две великие черты человека, который может стать особым проявлением Бога – бхакти, любовь к Единому, с которым он сольётся, и любовь к тем, сама жизнь которых – жизнь Бога. Только когда они разовьются в человеке, он окажется на пути, ведущем его к явлению – в будущих вселенных, и очень, очень отдалённых кальпах – в качестве аватары, пришествию к людям в виде бога.
Я понимаю, что такой взгляд на аватару ведёт к некоторым трудностям, но происходят они лишь от односторонних взглядов, принятых людьми, повторяющими символы веры своей секты или школы, как правило, на основе авторитета какого-нибудь великого имени, а не путём размышлений и глубокого их понимания. Когда такой взгляд раз принят, то всякий противоречащий ему текст в Шрути или Смрити извращается в ущерб его первоначальному значению, чтобы только он соответствовал идее, которая уже овладела умом. Это трудность каждой религии – человек получает свои взгляды от преданий, обычаев, родителей, общественного мнения – того, что в данное время является его окружением. В писаниях, которые не принадлежат ни веку, ни дню, ни времени, и никакому из народов, а являются лишь выражениями вечной Веды, он встречает многие тексты, не соответствующие узким рамкам, которые он создал; а поскольку он слишком часто заботится больше об этих рамках, чем об истине, он манипулирует текстом, пока не подгонит его к ним, вывернув самым причудливым образом. И здесь изобретательность комментатора очень часто становится тем самым искусством, при помощи которого он может заставить слова означать нечто совсем не подразумевавшееся их грамматическим и очевидным смыслом. Таким образом, используя великие имена знавших истину, которые, впрочем, могли передать лишь такую её часть, какую люди их времени могли воспринять, представители разных школ подкрепляют ошибочные толкования, тем постоянно возводя стены, преграждающие продвижение жизни человека.
Позвольте мне теперь привести пример одного из величайших учителей, который знал истину, о которой говорил, но подобно всякому учителю должен был помнить, что те, к кому он обращается, подобны детям, которым недоступно зрелое её понимание. Этот великий учитель, основатель одной из школ веданты, Шри Рамануджаачарья, в своей бесценной работе – комментариях к Бхагавад-гите, от прочтения которых получили бы пользу представители всех школ – разбирает фразу, в которой Шри Кришна говорит, что у него было множество рождений, «бахуни джанмани», и указывает, насколько огромно их разнообразие. Затем, ограничиваясь своими проявлениями в качестве Ишвары, то есть имевшими место после достижения Высшего, Кришна говорит, что рождается по своей собственной воле, то есть не будучи принуждаем кармой или какой-либо внешней силой. По своей воле стал он Ишварой и воплотился в той или иной форме. Но здесь ничего не сказано о бесчисленных шагах, пройденных этим Великим, прежде чем он слился с Высшим. Это было оставлено в стороне без всякого упоминания, потому что целью автора было дать сердцам людей предмет восхищения, который поднимал бы их всё выше и выше, пока в них в свою очередь не расцвело бы это высшее Я. Здесь ни слова не сказано о предыдущих кальпах, о вселенных, простирающихся в бесконечное прошлое. Он говорит о своём рождении как дэва, нага, гандхарва – о многих образах, принимаемых им по собственной воле. Как вы знаете, или можете узнать из Шримад Бхагаватам, существует более длинный перечень проявлений, чем обычно упоминаемые десять аватар. Одна за другой там приводятся формы, которые могут показаться странными поверхностному читателю, если он соотнесёт их с современными представлениями о Высшем. Но мы можем увидеть, что свет на этот вопрос проливают другие слова великого Господа, и в одной знаменитой книге, полной оккультных намёков, хотя и не снабжённых достаточными объяснениями – «Йога Васиштхе», ясно утверждается, что божества, такие как Махадэва, Вишну и Брахма, все поднимались, пока не достигли положения, занимаемого ими теперь. И это вполне может быть так, если вы об этом подумаете. Такая мысль нисколько их не умаляет, поскольку есть лишь одно Существование, вечный источник того, что является уже отдельным – будь это Ишвара во вселенной, или копия вселенной в человеке. Есть лишь Единое без иного; и нет жизни, кроме его жизни, иной независимости и иного самосущего бытия. В нём корень людей и богов, и в его вечной жизни их вечное существование. Есть разные стадии проявления, но во всех их – Единое Я, Единое, живущее во всём, и если Я в человеке – «нерождённое, постоянное, вечное, древнее», каковым оно и является, то это потому что Я в человеке едино с Самосущим Единым, и сам Ишвара – просто самое могущественное проявление этого Единого, которое не знает иного возле себя. Как сказал один английский поэт, «он ближе, чем дыхание, чем руки и ноги».
Это Я присутствует в вас и во мне в той же мере, как и в Ишваре, и всякое проявленное существование – лишь луч этого вечного, неизменного, неугасающего Единого. Верно то, чему учит «Йога Васиштха», верно, что даже величайший, перед кем мы почтительно склоняемся, в прошлые эпохи прошёл весь человеческий путь, чтобы стать единым с Высшим, а оттуда являться миру в виде Бога.
Но мы обнаруживаем, что выделяют разных аватар, и различие между ними вполне реальное. Мы читаем о пурнааватаре, то есть аватаре полном, совершенном. Что же значит слово «полный» применительно к аватаре? Как мы знаем, именем этим особо отмечен Шри Кришна. На самом деле слово «пурна» неприменимо к беспредельному, бесконечному, которое нельзя показать в какой-либо форме – глаз никогда не увидит его, и лишь сам дух может познать Единое. Подразумевается же здесь то, что не имеющее формы проявляется настолько, насколько это возможно в пределах формы, чтобы помочь миру. Возможно, это поможет вам уяснить разницу. Когда проявляется пурнааватара, он в любой момент времени, по своей воле, йогой или иным способом, может превзойти любое ограничение формы, с которой он добровольно связывает себя, и воссиять как Владыка Вселенной, в котором вся она и содержится. Подумайте ещё раз о Шри Кришне, который так много учит нас об этом. Обратитесь к великому хранилищу духовной мудрости, Махабхарате, к Ашвамадха Парве, которая содержит Анугиту, и вы увидите, как после великой битвы Арджуна, подзабыв учение, данное ему на Курукшетре, попросил своего учителя изложить его ещё раз. И Шри Кришна, порицая его за непостоянство ума и выражая недовольство, что такое знание по ветрености было забыто, изрёк следующие примечательные слова: «Невозможно изложить это полностью и точно так же. Я говорил с тобой о Высшем Брахмане, сосредоточившись на йоге». Затем он передал сущность этого учения, но не в столь возвышенной форме, как это сделано в Бхагавад-гите. Это один из примеров, показывающих, что же такое пурнааватара – в состоянии йоги, в которое он погружается по своей воле, он знает себя, как владыку всего, то Высшее, на котором построена вселенная. Более того, по меньшей мере три раза – я не уверена, поскольку не знаю, были ли ещё такие случаи – за эту жизнь Шри Кришна демонстрирует себя как Ишвара, Всевышний. Один раз это было при дворе Дхритараштры, когда просто безумно глупый Дурйодхана говорил о заключении в тюремные стены Владыки Вселенной, которого и вселенная не могла ограничить. И чтобы показать дичайшую глупость надменного царевича, перед глазами всех он воссиял как Владыка всего, наполняя своей славой землю и небо, и можно было видеть все формы – божественные, сверхчеловеческие, человеческие и дочеловеческие – собранными вокруг него – той жизни, из которой они изошли. Затем на Курукшетре он дал Арджуне, своему любимому ученику, божественное зрение, чтобы он мог увидеть его в форме Вишну, высшего хранителя вселенной. А позже, возвращаясь в Двараку, он встретил Утанку, и этот мудрец, после возникшего между ними непонимания, решил проклясть Господа. Чтобы спасти его от совершения такой глупости, как проклятие в адрес Всевышнего, которое подобно маленькому камешку, брошенному ребёнком в скалу, стоящую с незапамятных времён, Кришна воссиял перед глазами того, кто был в действительности его бхактой, показав ему великую вайшнава-форму. Что же показывают эти проявления? То, что по своей воле он может показать себя владыкой всего, отбросив ограничения человеческой формы, в которой живут люди. Отбросив видимость, знакомую окружающим, он мог открыться в качестве могущественного Ишвары, являющегося жизнью всего. Это признак пурнааватары – ему всегда доступна способность по своей воле являть себя в виде Ишвары.
Но почему – может возникнуть у вас вопрос – не все аватары таковы, если все они действительно аватары Всевышнего Господа? Ответ в том, что по своей собственной воле, силой своей майи, он скрывает себя пределах, которые служат созданиям, на помощь которым он пришёл. И насколько отличается этот Могущественный от меня и от вас! Когда мы говорим с кем-нибудь, знающим немножко меньше, чем мы, чтобы показать наше знание, мы излагаем всё, что нам известно, дабы изумить и удивить его – ведь мы так малы, что боимся, что нашу величину и не признают, если мы не увеличимся настолько, насколько можем, дабы поразить, а то и испугать. Но когда приходит воистину великий, тот, кто могущественнее всего им созданного, он уменьшает себя, чтобы помочь тем, кого он любит. И знаете ли вы, братья мои, что лишь в той мере, в какой входит в нас его дух, мы можем быть малыми помощниками во вселенной, единой жизнью которой он является? И пока во всех наших делах и речах мы не поместим себя внутрь того, кому хотим помочь, а не вовне его, не станем чувствовать, как чувствует он, думать, как думает он, и даже на время знать, как знает он, со всеми его ограничениями, хотя бы мы и обладали знаниями за их пределами, мы не сможем помочь по-настоящему. Вот условие всякой истинной помощи, которую человек оказывает человеку, точно так же как это и единственное условие помощи, оказываемой человеку самим Богом.
Таким образом в случае других аватар он ограничивает себя ради блага людей. Возьмём пример великого царя, Шри Рамы. Что он пришёл показать? Идеал кшатрия во всех отношениях такой жизни – совершенного сына, как и для любящего отца, так и для временно нерасположенной к нему приёмной матери. Ведь вы помните, что жена его отца, которая не была его матерью, послала его в лес перед самой коронацией, где он должен был быть объявлен наследником и он кротко ответил – «иду, мама». Совершенный как сын; совершенный как муж. Если бы он по своей воле не ограничил себя, чтобы показать, каким надо быть мужем для своей жены, как бы мог он показать свою печаль в лесу, когда Сита была похищена Раваной, как бы мог он высказать слова скорби, вызвавшие слёзы в тысячах глаз, обращаясь к травам и деревьям, зверям и птицам, богам и людям, с вопросом, где же его жена, его другое я, жизнь его жизни? Как бы он мог научить людей, чем должна быть жена для сердца мужа, если бы он не ограничил себя? Сознательно вездесущее божество не стало бы искать свою исчезнувшую возлюбленную. И будучи царём, он был таким же совершенным царём, каким он был совершенным сыном и мужем. Когда дело касалось благоденствия его подданных, когда нужно было подумать о безопасности государства, когда он вспоминал, что он как царь стоит перед Богом и должен быть совершенным в глазах своих подданных, чтобы они были верны и подчинялись ему так, как бывают верны лишь тому, о ком знают, что он велик, тогда даже жена оказывалась в стороне. Тогда наступало огненное испытание для Ситы, невинной и страдающей; она должна была пройти через него, чтобы показать, что и отвратительное прикосновение ракшаса Раваны не могло ни осквернить её, ни запятнать грехом. Когда бы сердце мужа вновь ни обратилось к ней она, как женщина, должна быть чиста, поскольку он не только муж, но и царь, а на троне, который люди почитали божественным, должна быть лишь чистота, незапятнанная, как свежевыпавший снег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12