Джестра подумал было, что диван пролетел мимо, но тут взбесившийся предмет меблировки толкнул его мягким углом, отрывая от спасительного ковра. Человека тут же подхватило потоком и унесло. Три наблюдавшие за этим машины предупредительно посторонились.
Победа! Райзингмун Парчсизн IV из племени Фарсайтов вплыл в ангар через взорванный воздушный шлюз. Корабли Гангстер-класса были уже здесь. Его взгляд скользнул по рядам. Шестьдесят четыре в колонне. До последней минуты он втайне был уверен, что все это – мистификация, какой-то фокус Культуры.
Рядом с ним тяжело разворачивался адъютант, – задиры становятся неуклюжи в огромных скафандрах. Еще одна фигура в скафандре, личный охранник Командория, замерла в ожидании несколько поодаль.
– Если бы вы потерпели еще минуту, – произнес раздраженный голос корабля Культуры через коммуникатор скафандра, то я смог бы открыть вам двери шлюза.
– Конечно, смог бы, – хмыкнул Командорий. – Ум под контролем?
– Полностью. Трогательно наивен. Такой доверчивый.
– А корабли?
– Пассивны. Пребывают в состоянии безмятежного сна. Они верят во все, что им рассказывают.
– Ладно, – сказал Райзингмун. – Начинай процесс пробуждения.
– Уже начат.
– Больше никого, – послышался в коммуникаторе голос офицера охраны. Пока остальные рушили воздушные шлюзы, он исследовал уцелевшую часть жилой секции.
– Ничего интересного? – спросил Командорий, следуя за оруженосцем к ближайшему кораблю. Он пытался выглядеть равнодушным. Да! Он достал эту проклятую Культуру? Ему пришлось рвануть ручной тормоз скафандра – в порыве энтузиазма он чуть не столкнулся с оруженосцем.
Офицер охраны осмотрел обломки, высосанные разгерметизацией в коридор. Всякое тряпье, нехитрая мебель, еще какой-то деревянный мусор: что-то вроде моделей корабликов.
– Нет, – сказал он. – Ничего интересного.
– Хм-м, – обронил корабль. Что-то в его тоне не понравилось Командорию. Обернулся оруженосец:
– Прошу, господин, – произнес он. На обшивку корабля легло пятно света, примерно в метр диаметром. Всю поверхность обшивки обильно украшали надписи, буквы, литеры, геометрические фигуры… Пятно переместилось. Везде было одно и то же. Все корабли были покрыты непостижимыми кружевными узорами.
– Что это? – озадаченно спросил Командорий.
– Это… трудно сказать, – в замешательстве пробормотал адьютант-оруженосец.
– И внутри то же самое, – вставил корабль Культуры.
– Ну-ка… – пробормотал в задумчивости адъютант. Его скафандр придвинулся поближе к обшивке корабля. – Да этого никогда не отсканировать! – сказал он. – Рисунок выполнен на атомном уровне!
– Что-что? – зарычал Командорий.
– Корабль, пользуясь техническим сленгом, “вычурен”, вежливо пояснил корабль Культуры. – Этого следовало ожидать. – Он издал шумный вздох. – Суда фрактально исчерчены. Рисунок нанесен наугад, без какой-либо последовательности и логики. Скорее всего, разгадав шифр, можно пробудить главные системы кораблей. После него корабли запросят закодированное подтверждение и пароль. Если подтверждения не будет, они немедленно отключат системы или запустят последовательность самоуничтожения. От них можно всего ожидать. Как верно заметил ваш адьютант-оруженосец, каждое судно предстоит отсканировать вплоть до атомного уровня. Я завершу перепрограммирование базового Ума, который наблюдал за этим хозяйством, и приступлю к выполнению этой задачи. Просто небольшая задержка. Корабли все равно предстояло тщательно просканировать. Никто не знает, что мы уже здесь. Флот станет вашим через несколько дней, адмирал.
Скафандр адъютанта повернулся передним щитком к Командорию. Свет, освещавший непонятную вязь на броне корабля, отключился. На физиономии адъютанта читался брезгливый скепсис. Это настроение тут же передалось Командорию.
– Х-ха! – презрительно бросил Командорий, стремительно повернулся и направился к дверям шлюза. Ему срочно требовалось что-нибудь разгромить, выместить на чем-нибудь разочарование и гнев. Жилой отсек подходил для этого как нельзя лучше. Личный телохранитель спешил следом, вытаскивая оружие.
7. ТИР
I
Такие расследования занимали много времени. Даже для гиперпространственной передачи требовалось задействовать значительный объем галактики. Были и более сложные пути передачи, по цепочке Умов. Но те, зачастую зависая в своих виртуальных королевствах, не так скоро откликались на сигналы, что было обусловлено индивидуальными особенностями каждого из них.
– Который час? – например, спрашивал один из Умов у другого.
– Что ты имеешь в виду? – отвечал ему Ум, занятый подсчетами в области метаматики. – Время как таковое или же какое-то необходимое время, время в какой-то конкретной части галактики, на какой-то планете?
То есть, им не так-то просто было добраться до сути разговора. Тем более, передаче собственно информации предшествовал обмен приветствиями, шутками, любезностями или колкостями – поскольку Умы находились в совершенно разных отношениях друг с другом. Иных объединяло родство или совместные исследования. Другие припоминали друг другу былые ссоры и обиды, измены и попытки вознестись. Словом, Умы вели себя так, как, наверное, это делали бы и люди, которым бы вдруг была предоставлена полная свобода перемещений по всей вселенной.
Итак, они обменивались сплетнями, задавали дополнительные вопросы, возвращались к решению старых наболевших проблем. Затем все тщательно шифровалось, потом расшифровывалось, потом отсылалось в архив на сохранение. Бывали случаи, когда банальный розыгрыш перерастал в желание разыграть кого-то уже, что называется, “по полной схеме”, то есть заставить действовать по своему сценарию.
При этом часто шел обмен не только информацией, но и зашифрованными в ней виртуальными личностями – абстрактами состояния мозга, вроде тех, что были посланы Генар-Хафуну в виде дядюшки Тишлина. Эти виртуальные личности сами становились завербованными агентами. В них вводилась программа, исполнив которую, они должны были исчезнуть навсегда. Такие личности зачастую вели себя довольно коварно. Детально соблюдая заложенную в них инструкцию, они тем не менее часто усложняли собственный поиск, надеясь затеряться в бесконечных виртуальных полях, однако единственное, что им светило, это быть навсегда замороженными в архивах – на тот случай, если придется вновь виртуально возродить свидетеля по делу.
Передача информации шла через Умы, ИИ-стов, сердечники с базой памяти, бесчисленные массовые хранилища-системы, информационные резервуары и базовые данные, содержащие графики, маршруты, путеводители, расписания, планы, каталоги, описи, бортжурналы, реестры, списки личного состава и повестки дня.
Все это происходило довольно быстро, но случалось и так, что сигнальный запрос оставался надолго похороненным в залежах архивов, сам понемногу обрастая секретностью.
Дирижабль приблизился к плавучему острову. Небо было омыто лунным светом. Корпус воздушного корабля представлял собой диск гигантских размеров, отделанный полированным алюминием. Ночь была тепла, безмятежна и пропитана ароматом винной лозы и горной лианы.
Две гондолы воздушного судна – одна сверху, другая снизу, – представляли собой еще два диска, потоньше и поменьше размером, они медленно вращались, обрамленные ярко светящимися во тьме иллюминаторами.
Море под воздушным кораблем расплывалось в ночи огромной черной кляксой, местами светившейся планктоном. Гигантские подводные тени всплывали в этих местах, чтобы сделать вдох или запустить в свои утробы новые массы воды.
Остров дрейфовал в колеблемых ветром водах, погруженный основанием на километр вниз в соленые морские глубины. Пики высоких гор пронзали безоблачное ночное небо. Остров был подобен огромному светящемуся муравейнику, – светились огни городов, деревень, особняков, фонарей на улицах и пляжах, маячки воздушных судов, уже вылетавших навстречу дирижаблю.
Две медленно вращающиеся гондолы постепенно остановились. Дирижабль готовился к швартовке. Люди в верхней и нижней гондолах столпились у иллюминаторов левого борта, который был обращен к острову. Система управления корабля зарегистрировала крен и перекачала газ из одних цистерн в другие, восстанавливая нарушенное равновесие.
Огни на причальной мачте вспыхнули гостеприимно. Повсюду сверкали лазеры, салюты сигнальных ракет и прожектора. Весь этот поток праздничных огней сосредоточился на прибывающем судне.
– Тиш, я должен идти, – сказал дрон Груда Эплэм. – Не знаю, где мы встретимся, но я, вероятно, остановлюсь в…
– Ах, перестань, что ты, в самом деле! Сойдешь на обратном пути, – сказал Тишлин. – Никуда твои друзья не денутся, подождут.
Он стоял на балконе гондолы. Дрон – чрезвычайно старинный экземпляр, похожий на снеговика со слегка квадратными боками, висел в воздухе напротив него.
Тишлин предпринял это путешествие по островам Орбитали исключительно в поисках приключений и был очень рад, что встретил на борту дирижабля своего давнего приятеля. Они познакомились еще во времена совместной службы в Контакте. Дрон был немного старше Тишлина, но они полностью сходились во вкусах и понимали друг друга с полуслова. Сближало их и присущее обоим чувство юмора. Увы, сейчас дрон собирался покинуть его, чтобы навестить своих старых приятелей-дронов, которые жили на этом острове. Примерно месяц назад дрон уволился с корабля ГСТ, специально ради встречи с друзьями.
– Но я не могу их подвести.
– Послушай, останься еще на день, – уговаривал его человек. – Ты ведь так и не закончил историю про эти – как бишь их… Бхьюреди?
– Да, Бхьюреди, – хмыкнула старая машина.
– Точно. Бхьюреди – морские атомные станции для подзарядки эффекторов.
– Самый худший способ подбить корабль, – согласился старый дрон со вздохом.
– Так что там случилось?
– Как я уже говорил, это долгая история.
– Так оставайся до завтра: расскажешь ее до конца. Ты же дрон, в конце концов, и всегда сможешь долететь обратно самостоятельно, без воздушного корабля.
– Но я обещал, что прибуду на этом рейсе. И потом, Тиш, не забывай про мой возраст. Мои блоки еще не прошли последний техосмотр. Если я отправлюсь в одиночное плавание, то, скорее всего, закончу его на морском дне, чего не хотелось бы.
– Так возьмешь прокатный флаер! – сказал человек, глядя вниз. Теплый бриз доносил звуки оркестра.
– Ох, даже не знаю, Тиш. Они, скорее всего, будут огорчены.
Тишлин отхлебнул из бокала и нахмурился. Становилось шумно – радостные крики прибывающих мешали продолжать разговор.
Человек щелкнул пальцами:
– Я знаю, что делать, – сказал он. – Пошли им абстракт мозгового состояния. Ну, свою виртуалку, как это называется.
Дрон заколебался:
– Ты имеешь в виду эти штучки с ментальным двойником? Хм-м. Но, это же все равно буду не я. К тому же, такого я еще не делал. Не уверен, что мне это в самом деле подойдет. Значит, это буду как бы я – но в то же время и не я?
Тишлин кивнул.
– Именно так. Виртуальные двойники действуют как чувствующие существа, в то же время таковыми не являясь. А потом он просто отключится – и все. Так что ничего аморального в таком поступке я не вижу. Твои друзья получат тебя со всеми потрохами. И в то же время ты останешься здесь, со мной. Мне самому приходилось снимать с себя копию.
– О-о! – удивился старый дрон. – Это интересно…
– Да, представь себе. – Тишлин оглянулся по сторонам, затем нагнулся к самому кожуху машины и прошептал:
– Важное правительственное задание.
– В самом деле? – ахнул дрон, отшатнувшись всем корпусом и затем так же резво вернувшись обратно. Он включил защитное поле вокруг них обоих: внешние звуки затихли.
– И что это было?… Нет, если ты не хочешь рассказывать…
Тишлин взмахнул рукой.
– Ладно, слушай. Только это между нами, – важно сказал он, заводя седую прядь за ухо. – Ты же ветеран Контакта, и знаешь, как 00 вечно драматизирует ситуацию.
– Особые Обстоятельства! – воскликнул дрон. – Сказал бы сразу, что ветер дует с той стороны. Знаешь, теперь я не уверен, что меня интересуют подробности… Впрочем, я шучу.
– Ну да, они попросили… об одной услуге, – сказал Тишлин, довольный, что наконец смог произвести впечатление на старого дрона и удержать его возле себя. – Дело-то почти семейное. Пришлось записаться на одну из этих чертовых бобин, или как они там называются, виртуальных штуковин, чтобы послать себя племяннику, как рождественскую открытку. Убедить его, что ему предлагают перспективную работу. Меня заверили, что парень не будет заниматься чем-то предосудительным и в качестве гонорара получит корабль-Эксцентрик.
– Ух ты! Целый корабль!
Тишлин снова глянул вниз, за ограду балкона. На утопающей в цветах террасе выстроились группы танцоров. Жители атмосферных и морских слоев отличались буйным темпераментом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59