Хотите, я их выброшу?
— Конечно, — сказал я.
— А сейчас поглядите в окно.
Я подчинился. За окнами были горы.
— Вообразите, как вы ежеутренне пробуждаетесь в Альпах…
— Я…
— И когда вы готовы ехать на работу, в гараже уже ждет машина с прогретым двигателем!
Горы в окнах сменились изображением гаража с машиной.
— И автоответчик обязательно заметит отсутствие машины в гараже и скажет, что вас нет дома…
Интересно, подумал я, а что, если мне спуститься и сесть в тачку? Можно тут куда-нибудь поехать? Наверное, нет. Ни шиша тут нет, кроме этого дома.
И мне его хотят сбагрить.
— А когда возьмете в руки книгу, телевизор предупредит, если по ней поставлен фильм… — По ящику пошло кино, на окнах сдвинулись занавески, около телефона погасла лампа.
— Я читать не умею.
— В таком случае это еще более важно, не правда ли?
— А как насчет спальни? — Меня вдруг потянуло в сон.
— Всегда к вашим услугам! — Отворилась дверь, я вошел. В спальне тоже работал телек. А вот кровать никуда не годилась. Обивка была вспорота, торчали электронные потроха.
— Э, а койка-то?..
Я смекнул, что койку, должно быть, изгадил Боюсь или Кромер. На хрена им нужно, чтобы тут устраивались с комфортом, дрыхли и вылетали из марафона? Еще не время.
— Извините, — сказал Умный Дом. — Если не возражаете, я покажу кабинет и…
В очередном перерыве я улегся на раскладушку Глории и свернулся калачиком, а она свернулась вокруг меня. Было раннее утро, перед «ящиками» не торчало ни одного зеваки, и я не слышал Боюся. Он, наверное, тоже пошел придавить ухо.
Вскоре нас растормошил Кромер:
— Какая умильная сценка! Я гляжу, он всегда к тебе спать приходит. Как к мамочке.
— Отцепись ты от него, — попросила Глория. — Пускай спит, где захочет.
— Что-то я в толк никак не возьму, — сказал Кромер, — он тебе младший брат или хахаль?
— Ни то ни другое, — буркнула Глория. — А тебе какое дело?
— Да так, — ухмыльнулся Кромер. — Есть тут для него работенка.
— Что за работенка?
Они толковали так, будто меня рядом не было.
— Нам нужен мальчонка-хакер. Ненадолго, для отдельного номера. Льюис годится.
— Да он первый раз в виртуалке, — сказала Глория. — Какой из него хакер?
— Уж какой есть. Где сейчас возьмешь настоящего? Ничего, справится.
— Справлюсь, — подтвердил я.
— Ладно, — уступила Глория, — только за это вы его освободите от секс-марафона.
Кромер улыбнулся.
— Защищаешь? Напрасно. В секс-марафоне, детка, все играют. Это хлеб с маслом. Да и публика нам не позволит нарушить правила. — Он показал на скэйперские снасти. — Ну что, не пора ли?
Конечно, Кромер думал, будто я не в курсе насчет Глории и Боюся.
Подмывало сказать ему, что я вовсе не такой сопливый лох, как он думает, но я побоялся, что это не понравится Глории.
Я решил потолковать с мистером Апчхи. Дорогу к нему я с первого раза запомнил.
— Что такое секс-марафон? — спросил я.
— Не знаю, Льюис.
— У меня еще ни с кем секса не было.
— У меня тоже, — сказал мистер Апчхи.
— Вечно все думают, будто у нас с Глорией… ну, это. Потому что вместе ходим. А мы просто друзья.
— Это чудесно, — сказал мистер Апчхи. — Хорошо, когда есть друзья.
— Я хочу дружить с Лэйн, — признался я.
В следующем перерыве, пока Глория спала, Джильмартин с Кромером мне объяснили, что и как делать. Они специально для меня пометят выдвижной ящик, и там, куда я войду, будет много цифр и букв, но я должен только нажимать везде «1-2-3». Это будет архив службы безопасности, сказали они.
Но только понарошку. Народ, на меня глядя, подумает, будто я ломаю коды.
Потом еще кое-что может случиться, предупредили они, но мы тебе пока ничего не скажем, ты зря не дергайся, язык держи за зубами и положись на
Боюся.
Короче, я смекнул, что во время сеанса с меня снимут шлем. Но не знал, стоит ли говорить об этом Глории.
Боюсь уже проснулся и теперь встречал публику — она помаленьку собиралась. Мне, конечно, было невдомек, за каким хреном городские спозаранку тащатся в кегельбан, неужели так интересно на нас пялиться? А
Боюсь вовсю пудрил им мозги, говорил про «суровую решимость выжить», про
«дух пионеров Дикого Запада, который некогда сделал великой страну под названием Америка», про «юные тела», что «корчатся в муках совокупления с будущим». По мне, так все это — бред собачий, но народ охотно развесил уши.
Ушла одна горожанка. Из нас, участников. Но не Лэйн.
Я попал в приятный, тихий мир. На Марс. Очень похоже на тот полет над пустыней, только еще лучше. Потому что не было аварий и голоса, который советовал «зайти на цель».
Я подошел к выдвижному ящику, о котором говорили Джильмартин и Кромер, и услышал голос Боюся: «Пора». Кладовка информации смахивала на библиотеку для деловых. Только Тут вместо книг стояли папки с мигающими огоньками и длинными словами. Ко мне привязался незнакомый голос, все допытывался насчет какого-то «кода пропуска», но всякий раз попадалось местечко, где я мог набрать «1-2-3». Там было много стенок, но все — точно из перьев сделанные, стоит только руку протянуть, рассыпаются.
Я нашел кипу исписанных листов. Некоторые слова были замазаны черным, попадались и ярко-красные, светящиеся. Завыла сирена, и тут я почувствовал, как чьи-то руки вытаскивают меня наружу, срывают шлем.
Оказалось, меня схватили двое парней, которых я видел впервые в жизни.
А их схватили Эд и Кромер. Они орали и тузили друг дружку, но не в полную силу. Лажа, сразу понял я. «Феды! — кричал Боюсь. — Феды!» Перед моим монитором давилась целая толпа зевак. Их, наверное, сначала привлекли бумажки, которые я нашел, но теперь им было не до бумажек. Они смотрели сценку.
Боюсь выхватил игрушечный пистолет, Кромер тоже. Они теснили незнакомых парней. Неужели зеваки не видят, что им гонят лажу? Еще как видят, понял я, но все равно балдеют. Вон как завелись. Вспомнили, должно быть, времечко, когда на свете жили настоящие феды.
Я слез с рамы и огляделся. Стало быть, я вне игры. Ну и плевать. Пускай что хотят, то со мной и делают. Зато теперь я вижу, как это выглядит со стороны, когда участники марафона в скафандрах и шлемах «плавают в море информации». Этого никто из них не представляет, даже Глория. Оказывается, все это время Глория была совсем рядом со мной. Я посмотрел на Лэйн. В виртуальном мире ей было неплохо. Мне показалось, будто она танцует.
А Боюсь и Кромер тем временем выгоняли «федов» из секретной кладовки.
Зеваки вытягивали шеи, чтобы получше видеть. Боюсь вышел в зал и схватил микрофон.
— Почтеннейшая публика, мальчик не виноват! Просто сработали рефлексы талантливого хакера, привычка выкрадывать гниль из банков зашифрованных данных. Федам ни к чему, чтобы мы под них копали, но малыш не смог удержаться от соблазна.
Эд и Кромер усадили меня на раму и стали опутывать проводами.
— Все в порядке, мы их прогнали. — Боюсь похлопал по игрушечному пистолету. — Нам ведь тоже палец в рот не клади. Однако неизвестно, кому в следующий раз захочется сунуть нос, куда не просят, поэтому ради его и нашей безопасности придется, наверное, стереть этот файл. Что же касается правил нашего марафона, то они позволяют мальчику с прекрасным нюхом на данные вытягивать из киберпространства все, что угодно. За такой естественный поступок мы не можем его дисквалифицировать, верно?
Почтеннейшая публика, давайте будем к нему снисходительны!
Почтеннейшая публика захлопала в ладоши и бросила несколько монет.
Боюсь подобрал их, отдал мне и велел надеть шлем, а тем временем Глория,
Лэйн и остальные знай себе брели по виртуальным мирам.
Теперь я видел, чем торгуют Кромер и Боюсь. Хватало у них всякого-разного, и правдоподобного на вид, и откровенной туфты, и вообще черт-те чего… А зрители хавали за милую душу, они, наверное, и сами не знали, чего хотят… Забыть, что ли, ненадолго свою говенную жизнь?
Полюбоваться на лохов вроде них самих, только еще покруче?
— А между тем наш марафон продолжается, — говорил Боюсь. — Долго ли еще выдержат ребята? Кто из них получит приз?
В перерыве я обо всем рассказал Глории, но она лишь плечами пожала и велела обязательно получить у Кромера бабки. Боюсь разговаривал с Энн, женщиной из фургона, и Глория смотрела на них так, будто хотела прикончить обоих.
Один парняга лежал на койке и трепался сам с собой, видать, начисто забыл, что вокруг — люди. Подошли Джильмартин с Кромером, нагнулись, послушали и велели ему убираться. Но его это, похоже, не шибко огорчило.
Я снова отправился к Лэйн, но на этот раз мы не разговаривали, а просто посидели, держась за руки, на ее койке. Не знаю, что она при этом думала, а мне было хорошо.
После перерыва я навестил мистера Апчхи. Он рассказал про Рождество.
Я-то думал, Рождество, это когда тебе дарят всякую всячину. Оказывается, не совсем так. Иногда ты сам должен делать подарки другим.
Поздно ночью публику попросили освободить кегельбан. Секс-марафон, сказали скэйперы, — отдельное представление, кто желает посмотреть, должен снова заплатить за вход. Весь день Боюсь настраивал зевак, повторял, что секс-марафон — только для взрослых, он отделит мужчин от сопливых мальчишек и все такое. Тех, кто на нем покажет себя размазней, снимем с соревнований, добавил он. Так что к тому времени, когда он объявил правила, мы здорово разволновались.
— Что за виртуальный марафон без компьютерного секса? Наши путешественники должны показать, чего они стоят в царстве чувств, ибо будущее — это не только холодные, равнодушные пласты информации. Будущее полно желаний и соблазнов, и, как всегда, в нем выживают самые приспособленные. Сейчас мы бросим наших солдат в сексуальную битву, и вот вопрос: что их ждет, малая смерть или большая?
Глория не стала ничего объяснять, только буркнула:
— Он не про настоящую смерть.
— И вновь наши условия предельно просты и понятны даже младенцу. В сексуальновиртуальной среде участникам соревнования дозволено выбирать себе партнеров из большого числа вариантов. Мы до отказа насытили программу опциями, уж поверьте, в ней найдется фантазия на любой вкус.
Выбор — сугубо личное дело каждого участника, но вот тут-то и кроется подвох: не любой результат этого выбора устроит нас. Скафандры нам покажут, у кого был сексуальный оргазм на этом этапе соревнований, а у кого не было, и тот, кто не испытает оргазма, сразу получит расчет. Да, почтеннейшая публика, скафандр — надежный свидетель, он не солжет.
Блаженство или смерть!
— Ну что, просек наконец? — спросила Глория.
— Да вроде, — ответил я.
— И, как обычно, я обязан предупредить зрителей: строжайше запрещено вмешиваться в состязание, — говорил Боюсь. — Следите по телевизору за фантазиями участников, смотрите, как юные тела корчатся, превозмогая усталость, вместе с ними отдавайтесь виртуальной страсти. Но не прикасайтесь!
Кромер ходил между нами, проверял скафандры.
— Ну, малыш, кто будет твоей фантазией? — спросил он меня. — Снеговик?
Я густо покраснел. Мне ведь и в голову не приходило, что они видят нас с мистером Апчхи по «ящику».
— Кромер, — сказала Глория, — пошел в жопу.
— Как прикажешь, милая, — рассмеялся он. — На то и сексуальный марафон.
Ну так вот. Я нашел дорогу в ихний сексмир, и скажу, не особо тушуясь: я там встретил девчонку, похожую на Лэйн. Правда, эта девчонка уж очень старалась быть сексовой, а так — вылитая Лэйн. Мне не пришлось особо тужиться, чтобы свести разговор к _этому делу_, — у нее ничего другого не было на уме. Она просила рассказать, что мне хочется с нею сделать, и когда я тоже ни о чем другом думать не мог, она предложила поразвлечься.
Ну а я, понятно, согласился. А когда согласился, она стала двигаться и вздыхать, как будто трепаться об этом деле было просто в кайф… Хотя трепалась-то в основном она.
Она хотела меня пощупать, но почему-то не смогла. Тогда сняла шмотки, приблизилась ко мне и стала трогать сама себя. Я тоже пытался ее щупать, но ничего особенного не почувствовал — как будто руки отморозило. Зато она при этом так себя вела, будто ей это жутко нравилось.
Я и себя маленько потрогал, стараясь не думать про зевак и про то, что творится в скафандре. Она очень громко дышала мне в ухо, но я все равно добился, чего хотел. Это оказалось не слишком трудным.
После этого можно было возвращаться в коридор с выдвижными ящиками, но
Кромер, гад, здорово смутил меня насчет мистера Апчхи. Хотелось поговорить со снеговиком, но вместо этого я отправился на Марс.
В перерыве зевакам не сиделось на стульях. Они здорово завелись, глядя на нас, — видать, получили за свои денежки полное удовольствие. Я залез на койку Глории и спросил, пришлось ли ей тоже работать руками.
— Это еще зачем? — проворчала она.
— А как же иначе?
— Да я просто притворилась, — сказала она. — Ну, сам подумай, как они могут отличить? Им хочется только смотреть, как ты корячишься.
Видно, несколько городских девчонок корячились слабовато — Кромер и Эд велели им выметаться.
1 2 3 4