— спросил Гек, подумав.
— Информацию-я-и-в-Интернете-найду, — пожала плечами Нюка.
— Так, по-твоему, я умный? — спросил Гек.
— Умный-умный, — кивнула Нюка. — А-дурак.
—А ты?
— Не-знаю. Я-наверно-наоборот.
— Это как? Дура-дура, а умная?
Нюка задумчиво покивала головой.
— А у тебя какие комплексы? — спросил Гек.
— У-меня-вообще-одни-комплексы. Что-я-некрасивая.
— Ты? — удивился Гек. — Да ты одна из самых красивых женщин, которых я вообще видел!
— Коммутнуть-тебе-кетчупа? — Нюка стиснула флакон над тарелкой Гека. — Что-у-меня-высшего-образования-нет.
— Ну подумаешь...
— Я-училась-в-художественном-но-бросила. Что-на-велосипеде-кататься-не-умею.
— Да я тебя научу.
— Все-вы-так-обещаете. Что-заикаюсь. Что-оргазм-получаю-только-рукой.
— Да у всех так. Ребенка родишь — все наладится.
— Вот-ребенка. Что-мне-уже-двадцать-пять-а-ребенка-нету-и-не-хочу-пока. Что-я-иногда-зло-разговариваю-с-людьми.
— Это комплекс?
Нюка задумалась.
— Нет-это-уже-я-недостатки-перечисляю. Комплексы-кончились. Хотя-можно-считать-что-у-меня-их-нету-раз-я-про-них-знаю-и-могу-открыто-рассказать.
— У всех комплексы, — сказал Гек, чтобы ее ободрить.
— Даже-у-городов, — ответила Нюка с набитым ртом.
— Это как?
— Например-Петербург. Питерцы-все-время-сравнивают-себя-с-москвичами-и-доказывают-что-они-лучше-и-город-у-них-красивее.
— Ну Питер действительно красивый город, а в чем тут комплекс?
— А-если-нет-комплекса-чего-тогда-сравнивать. Москвичи-же-себя-с-питерцами-не-сравнивают? Москвичам-просто-в-голову-не-приходит-искать-связь-между-людьми-и-городами-и-делить-по-этому-признаку.
— Ага, в голову не приходит, — усмехнулся Гек. — Ты москвичка?
— Да. И-мне-никогда-не-приходит-в-голову-в-отличие-от-питерцев-сравнивать-себя-с-питерцами.
Гек улыбнулся и посмотрел ей в глаза.
— Нюка, повтори, пожалуйста, эту логичную фразу еще раз?
— Пожалуйста! Мне-в-отличие-от-питерцев... — Нюка осеклась и задумалась. Вилка с нацепленной пельмениной замерла на полпути ко рту. Так продолжалось довольно долго.
— Коммутни мне еще кетчупа? — попросил Гек.
— А? — очнулась Нюка и взяла флакон. — Да-это-ты-меня-поймал. Заговорилась. Но-я-говорила-не-про-комплексы-людей-а-про-комплексы-городов.
— Как это у городов могут быть комплексы?
— Даже-у-страны-могут-быть-комплексы.
— Например?
— Да-как-у-людей! Например-если-страну-обижали-в-детстве. Страна-вырастет-и-будет-всем-остальным-странам-доказывать-что-она-не-хуже-их-а-намного-лучше.
— Россию обижали в детстве? — спросил Гек.
— Россию-в-детстве-изнасиловали. Монголотатарским-игом. А-вот-Швейцарию-не-обижали. Она-и-выросла-такая-спокойная. И-Голландию-не-обижали.
— А США обижали? — заинтересовался Гек.
— Америка-вообще-еще-не-выросла. Ведет-себя-как-ребенок. Ты-посмотри-у-нее-все-комплексы-детские.
— А кого еще... Англию обижали?
— Немножко. Но-больше-Англия-Ирландию-обижала. Дразнила. Игрушки-отбирала. Как-злой-старший-брат. У-Ирландии-серьезные-комплексы.
— Про Израиль можно и не спрашивать?
— Жутко-тяжелое-детство, — кивнула Нюка. — Или-жизнь? Смотря-с-какого-момента-считать. От-появления-государства-или-народа?
— Кстати. — Гек вдруг вспомнил Гриценко. — А как ты вообще относишься к евреям?
— Ну-так. — Нюка неопределенно покачала в воздухе рукой. — Пятьдесят-на-пятьдесят.
— В смысле по четным числам любишь, по нечетным ненавидишь? — усмехнулся Гек.
— В-смысле-мама-еврейка-папа-русский. Наполовину-отношусь.
— Извини, — сказал Гек. — Не хотел тебя обидеть.
— Ты-умный-умный-а-дурак, — сказала Нюка.
— Там еще пельменей не осталось?
— Угу. — Нюка заглянула в кастрюлю. — На-дне. Накоммутать-тебе?
— Накоммутай.
Нюка поскребла поварешкой по дну и выложила Геку на тарелку горсть пригоревших пельменей. Кинула свою тарелку в мойку, протерла тряпкой половину стола, полезла в ящик и достала таблетки кофеина.
— Опять кофе по-венски? — нахмурился Гек.
— Ну-ты-же-мне-кокаину-не-даешь? — Нюка невозмутимо начала давить таблетки ложками.
— У тебя зависимость? — спросил Гек.
— От-кофе? Наверно-нет. У-меня-от-компьютера-зависимость.
— Ты, конечно, делай как знаешь, но я на это смотреть не хочу. — Гек встал и пошел в комнату.
В комнате горел компьютер и тихо играла ритмичная музыка без слов. На экране застыло аляповато нарисованное кровавое пятно. Гек закрыл игрушку. Под игрушкой появилось недописанное письмо, Гек машинально прочел первые строчки: «Привет, Аленище! Я тут вчера закоммутала такого симпатичного покемончика — увидишь, приколешься. Но ты не поверишь — он мент!» Гек отошел от экрана — он не любил читать чужие письма, только если по работе.
— А что это за музыка у тебя здесь играет? — спросил Гек в сторону кухни.
— Если-без-слов-то-"Нож-для-фрау-Мюллер"-если-со-словами-то-"Смысловые-галлюцинации".
— Не слышал, — сказал Гек.
— А-что-ты-слушаешь?
— Ну я так... «Кино» иногда, — вспомнил Гек модное название.
— Задержка-музыкального-развития-в-десять-лет, — донеслось из кухни. — Я-ничего-не-имею-против-Цоя-но-ты-остановился-в-развитии-много-лет-назад.
— Меня это устраивает, — сказал Гек.
В кухне ожесточенно хлопнула дверца шкафчика и раздался крик:
— Шит!!
Гек вбежал в кухню.
— Баяны-кончились, — сказала Нюка.
— Кто?
— Шприцы. Инсулинки-одноразовые.
— Так тебе и надо, — ответил Гек.
— Ничего. Будет-кофе-по-носопырски.
— Это как? Клизмой?
— Нюхать-буду. — Нюка огляделась. — Есть-стодолларовая-бумажка? На-минутку?
— Зачем тебе столько?
— На-минутку. Положено-нюхать-через-стодолларовую-бумажку. По-правилам-хорошего-тона.
— Обойдешься, — сказал Гек.
— Хотя-это-про-кокаин, — продолжала Нюка. — Ему-кстати-и-цена-сто-долларов-грамм. Чуешь-взаимосвязь? Сколько-стоит-вещество-через-такую-бумажку-и-надо-нюхать. Кофеин-стоит-пять-рублей. Значит-надо-его-через-пятирублевку. Есть-пятирублевка-бумажная?
Гек порылся в кармане и достал пятирублевую бумажку. Нюка проворно свернула ее в тонкую трубочку. Принесла из комнаты компакт-диск в коробке и использованную карточку для оплаты мобильника. Гек хмуро наблюдал за ее приготовлениями.
— Неужели-тебе-ни-разу-в-жизни-не-хотелось-попробовать-кокаин? — говорила Нюка, высыпая порошок на пластик компакт-диска и растирая его ребром карточки.
— Статья двести тридцатая, — отвечал Гек. — Склонение к потреблению наркотических средств. Наказывается ограничением свободы на срок до трех лет.
— Ага. Это-мне-говорит-человек-у-которого-в-кармане-двести-грамм-кокаина...
Нюка энергично разделила кофеиновую кучу ребром карточки на две узкие дорожки. Затем снова смешала и снова разделила. Придирчиво оглядела, подправила одну дорожку, отщепила от нее тонкую полоску порошка и добавила к противоположной. Подумала немного, наклонила голову и. посмотрела сбоку. Отщепила от второй дорожки полоску еще тоньше и вернула ее к первой дорожке.
— Ерундой страдаешь? — сказал Гек.
— Мне-нравится-процесс, — промурлыкала Нюка. — Я-представляю-что-это-кокаин. Неужели-тебе-не-хочется-хоть-раз-попробовать-кокаин? Просто-чтобы-знать?
— Статья 230, — сказал Гек. — Склонение к потреблению. То же деяние, совершенное неоднократно, наказывается лишением свободы на срок от трех до восьми лет.
— Да-не-пугай-ты-меня.
Нюка взяла свернутую пятирублевку, покрутила ее пальцами и осторожно задвинула в ноздрю почти целиком. Зажала вторую ноздрю пальчиком, наклонилась к дорожке и со свистом втянула воздух, проведя носом вдоль компакт-диска. Дорожка исчезла.
— Ой-йооо... — поморщилась Нюка и схватилась за нос рукой, замерев. Из глаза выкатилась слезинка и повисла на щеке.
— Тяжела жизнь наркомана? — спросил Гек.
— Ой-тяжела...
Нюка вытащила из ноздри пятирублевку и запихала ее во вторую ноздрю. Вторая дорожка исчезла, на поверхности компакта остался тонкий слой белой пыли. Нюка послюнила пальчик, соскребла пыль и протерла ею десны.
— Это зачем? — спросил Гек.
— Не-знаю. В-фильме-видела, — сказала Нюка и оглушительно чихнула.
— Будь здорова, — сказал Гек.
— Щиплет-зараза! — Нюка снова чихнула.
— Будь здорова, — сказал Гек.
— А-кокаин... Апчхи!... Не-должен-щипать. — Апч-хи!! Кокаин-анестетик. Апчхи!
— Будь здорова.
— Неужели-тебе-самому-никогда-не-хотелось... Апчхи!! — Нюка резко выбежала из кухни и вернулась с носовым платком.
— Статья 230, — сказал Гек. — Те же деяния, если они повлекли по неосторожности смерть потерпевшего или иные тяжкие последствия, наказываются лишением свободы на срок от шести до двенадцати лет.
Он вынул сверток и посмотрел на него. Неужели действительно ни разу в жизни не попробовать? Может быть, завтра будет большая перестрелка. Может быть, убьют. Может быть...
— Он-не-вызывает-привыкания. Особенно-с-первого-раза, — сказала Нюка.
— Не коммути мозги, — сказал Гек.
— Это-стимулятор. Только-сильнее-кофеина. И-фенамина-сильнее. И-"экстази"...
— Не коммути мозги, — повторил Гек. — Сам знаю, не маленький, учил в школе.
— В-какой-это-ты-школе-учился? — удивилась Нюка. — Какой-номер?
— В спецшколе внутренней разведки.
— О... — с уважением сказала Нюка. — Учить-учили-а-попробовать-не-дали?
— Нас и позвоночник тоже ломать учили. А нам не ломали, — огрызнулся Гек и начал разворачивать сверток.
Он отсыпал немного кокаина на компакт-диск, растер его Нюкиной карточкой и разделил на две аккуратные дорожки. Протер салфеткой пятирублевку и вставил ее в ноздрю. Пятирублевка влезла совсем неглубоко и щекотала нос.
— Жадина-говядина-губчатая-энцефалопатия! — сказала Нюка. — Только-о-себе-думаешь.
— Я тебе отсыплю, — сказал Гек.
—А-чего-я-как-дура-кофе-себе-по-носопырски-уже-сделала? — обиделась Нюка.
Гек непроизвольно чихнул, в последний момент отвернув лицо, чтобы не сдуть кокаин. Пятирублевка щекотала ноздрю. Он вынул ее и вставил еще раз.
— Вертикальнее-вверх, — советовала Нюка.
На этот раз пятирублевка вошла глубже.
— Чихать-не-будешь-кокаин-местная-анестезия-и-обезболивание, — сказала Нюка. — Его-до-сих-пор-используют-в-глазных-клиниках-при...
— Замолчи! — Гек решительно нагнулся к компакт-диску, аккуратно зажал пальцем ноздрю с трубочкой, пальцем другой руки зажал противоположную ноздрю, выдохнул ртом воздух и изо всей силы втянул в себя одну дорожку.
В первый миг он не почувствовал ничего, затем потух свет и голову сжали гигантские раскаленные тиски. Казалось, будто нестерпимый огонь ревет внутри головы и раздирает тело на куски, будто в каждую клетку тела вонзилась тупая раскаленная иголка. Это продолжалось вечность, затем Гек потерял сознание. Последнее, что он услышал, был восторженный голос Нюки:
— Вот-это-прихо-о-од!
Очнулся Гек от ударов по лицу. Ослепляющая боль раздирала лоб и всю голову изнутри, но удары мокрым полотенцем по щекам тоже ощущались. Гек открыл глаза, и удары тут же прекратились. Взгляд не фокусировался — глаза постоянно наполнялись слезами.
— Гек! Гек! — кричала Нюка. — Что-с-тобой? Ты-жив?
— Жив, — выдавил Гек и не узнал своего голоса, до того он был хриплым.
— «Скорую»-вызвать? — крикнула Нюка.
— Погоди пока.
Гек понял, что лежит на полу кухни у стола. Боль терзала изнутри, и казалось, что он вот-вот снова потеряет сознание.
— Помоги встать! — сказал Гек.
Нюка бросилась ему на помощь, и через некоторое время Геку удалось подняться.
— Веди в ванную и открой холодную воду!
Идти было трудно, ориентация в пространстве исчезла совсем. Наконец перед глазами заплясали большие белые пятна и послышался шум воды.
— Оставь меня пока, — сказал Гек и наклонился к воде.
Он долго промывал нос — вливал воду и выдувал обратно. Белое пятно раковины в этот момент становилось розовым — из носа хлестала кровь. Затем Гек промывал вторую ноздрю. Затем умывал лицо и подставлял под ледяную струю раскрытые глаза. Затем он снова промывал ноздрю, втягивая воду так глубоко, что она заливалась в гортань и на языке появлялся едкий соленый привкус. Через десять минут стало легче. Еще через пятнадцать Гек вышел из ванной.
Нюка сидела за столом и задумчиво смотрела перед собой на раскрытый пакет с белым порошком. На полу виднелись засохшие багровые капли и валялась окровавленная трубочка пятирублевки.
— Это-не-кокаин, — сказала Нюка.
— Я уже понял, — хмуро ответил Гек.
Прежде чем он успел что-то сделать, Нюка ткнула пальцем в порошок и облизала его.
— Это-соль, — сказала Нюка. — Простая-домашняя-соль.
Гек проснулся от звонка мобильника. Звонил Вячеслав — начальник отдела безопасности банка.
— Виктор, сегодня к одиннадцати утра в полной боеготовности, — сказал он.
— Понял, — ответил Гек. — Что-то случилось?
— Нет, все нормально. Сопровождение на переговоры. — И Вячеслав тут же повесил трубку.
Гек перевернулся на бок и запустил руку под одеяло, обнимая спящую Нюку, но тут же снова запиликал мобильник. На это раз звонил Гриценко.
— Гек, — закричал он, — что происходит?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23