— Низинная орхидея, свободный вез Кробир, причем самая обычная. Вот если бы вы показали нам красноярем-ную орхидею, другое дело…
— Верно, свободный, это действительно орхидея, хотя она мало похожа на то, что мы привыкли видеть в более мягком климате, правда? — Рэднал улыбнулся пожилому широкобровому. Если тот любитель орхидей, то понятно почему он отправился в Котлован-Парк.
Бентер только хмыкнул в ответ, скорчив кислую гримасу. Очевидно, старик вознамерился увидеть редчайшую краснояремную орхидею в первый же день путешествия. Рэдндал отметил про себя, что перед выходом из Парка надо будет осмотреть его вещи — выносить образцы флоры и фауны запрещалось.
Тушканчик вновь показался на виду и принялся жевать сухой лист. Внезапно что-то выскочило из-за орхидеи, будто молния схватило грызуна и исчезло. Туристы забросали гида вопросами:
— Вы видели? Что это было?
— Это птичка-коприт. Быстрая, да? Она относится к роду сорокопутов, точнее, серых сорокопутов. Летать умеет, но практически не летает, предпочитает бегать. Птицы выделяют мочевину более или менее в твердом виде, а не в виде мочи, как млекопитающие, и потому лучше приспособлены к жизни в Низине. — Биолог указал на здание базового лагеря в нескольких сотнях кьюбитов впереди. — Смотрите, на крыше сидит еще один коприт, выискивает сверху, что бы ему поймать.
Навстречу группе вышли работники базового лагеря Парка. Они приветствовали Рэднала, помогли спешиться туристам, затем отвели ослов в хлев.
— Берите с собой в дом только самое необходимое, то, что вам понадобится сегодня вечером, — сказал один из них, Фер вез Кантал. — Остальное пусть остается в седельных сумках до завтра. К чему лишний раз распаковываться и упаковываться?
Некоторые туристы, бывалые путешественники, прислушались к доброму совету. Эвилия и Лофоса изумленно заахали. Рэднал неодобрительно нахмурился при виде такой капризной наивности и даже хотел отвернуться, но девушки были чересчур хорошенькими.
Мобли, сын Сопсирка, похоже, разделял его мнение. Когда группа направилась от хлева к дому, Мобли подошел сзади к Эвилии и обнял ее рукой за талию. В тот же миг он, очевидно споткнулся — Рэднал резко обернулся на крик бедняги.
Мобли лежал на грязном полу хлева. Эвилия пошатну­сь отчаянно замахала руками и рухнула прямо на него. Мобли снова вскрикнул — и тут же судорожно стал хватать ртом воздух, когда, вставая, девушка локтем угодила ему в солнечное сплетение.
Эвилия всплеснула руками, участливо глядя на молодого человека.
— О, я так сожалею! — воскликнула она. — Вы меня напугали!
Мобли не мог даже сразу сесть, не говоря уже о том, чтобы встать. Наконец он выдавил:
— Ну ладно, в жизни больше тебя не коснусь! — тоном давая понять, что ей же от этого будет хуже. Девушка высоко вздернула носик
— Не следует забывать, — произнес Рэднал, — что мы все из разных стран и имеем разные привычки. Осмотрительность и неторопливость помогут нам избежать возможных неловких ситуаций.
— Как, свободный, разве прошлой ночью вы попали в неловкую ситуацию? — невинно спросила Лофоса.
Рэднал закашлялся, а узко головые девушки, не обратив внимания на совет Фера вез Кантала, с веселым смехом принялись разгружать седельные сумки. Может, конечно, мозгов у них и мало, однако их тела… о, такие нежные обнаженные тела…
Базовый лагерь не отличался роскошью, но мог похвастаться противомоскитными сетками на окнах, электрическим освещением и даже вентиляторами, которые гоняли раскаленный воздух пустыни, пусть и не охлаждая его. А еще в доме был холодильник.
— Сегодня у нас настоящий ужин, — объявил Рэднал. — Никаких концентратов.
Туристы возликовали.
Плита располагалась снаружи; в доме стояла жара и без лишнего источника тепла. Фер вез Кантал и второй работник базового лагеря, Жозел вез Глезир, заправили плиту углем, полили топливо легковоспламеняемым маслом и подожгли. Затем насадили на вертел разделанную тушку ягненка и повесили ее над жаровней. Время от времени кто-из них поливал мясо острым чесночным соусом. Соус и жир попадали на угли, и с громким шипением рождались волны ароматнейшего запаха. Рэднал сглотнул слюну.
Также в холодильнике были медовуха, финиковое и виноградное вино и эль. Туристы немедленно принялись утолять жажду, не слишком задумываясь о норме. Дохнор из Келлефа удивил Рэднала, попросив холодной воды.
— Я дал обет Богине, — пояснил он.
— Как угодно, — ответил биолог, но его развеявшиеся было подозрения вспыхнули с новой силой. Богине, как идолу, поклонялась верхушка военной аристократии Моргафа. Не исключено, конечно, что в числе ее последователей будет и странствующий художник, но Рэдналу это казалось маловероятным.
Впрочем, времени размышлять над проблемой, которую поставил Дохнор, не было — Жозел вез Глезир позвал его исполнить почетную обязанность: разложить мясо по бумажным тарелкам.
Чета Мартос поглощала пищу как изголодавшиеся пещерные коты. Рэднал почувствовал себя виноватым — может быть, супругам действительно не хватало обычных рационов. Затем он обратил внимание на то, как натянута одежда на их вздувшихся животах, и чувство вины испарилось. Нет, они явно не похудели.
Эвилия и Лофоса приняли по несколько кружек финикового вина, и вскоре это сказалось. Крепалганцы обычно едят с помощью ножа и небольших шпажек; девушкам было вдвойне трудно пользоваться одноразовыми деревянными палочками. Порезав мясо на кусочки, Лофоса гоняла их по тарелке, но никак не могла подцепить. Эвилии это удавалось, но мясо то и дело срывалось и падало, так и не попав в рот. Захмелевшие девушки заразительно смеялись над своими неудачами, и даже высокомерный Дохнор снизошел до того, что показал им, как надо пользоваться палочками.
Впрочем, его урок не пошел на пользу, хотя девушки придвинулись к нему настолько, что Рэднал ощутил укол рев­ности.
— У вас так ловко получается! — воскликнула Эвилия. — Должно быть, моргафцы пользуются ими каждый день.
Дохнор помотал головой — знак отрицания у его народа.
— У нашего столового прибора есть зубцы, чашеобраз­ная часть и режущая кромка — все одновременно. Тартешцы говорят, что мы предпочитаем помалкивать, потому что боимся порезать язык, открывая рот. Просто я немало поез­дил по Тартешу и знаю, как обращаться с их палочками.
На этот раз кусочек ягнятины упал на бедро Дохнора. Она подняла его пальцами. Задержав руку на бедре моргафца — так что Рэднала опять кольнула ревность, — девушка отправила кусочек мяса себе в рот.
Мобли, сын Сопсирка, затянул песню на своем родном языке. Рэднал практически не понимал слов, но мелодия была несложная и очень приятная. Скоро вся группа дружно хлопала в ладоши. Последовали еще песни. У Фера вез Кантала оказался недурной баритон. Туристы говорили по-тартешски, но не все достаточно знали местные песни, чтобы подпевать. Те, кто не мог петь, хлопками отбивали ритм.
С наступлением сумерек появились тучи мошек, и группа ретировалась в дом, куда доступ кровососущим был закрыт противомоскитными сетками.
— Теперь мне ясно, почему вы носите так много одежд, — сказал Мобли. — Они защищают от гнуса.
— Ну разумеется, — кивнул Рэднал, удивляясь, что Мобли не сразу понял очевидное. — Если сможете несколько секунд простоять спокойно, у нас есть спрей — снимает раздражение от укусов.
Мобли вздохнул, когда гид его опрыскал.
— Петь еще будем? — спросил он.
На этот раз энтузиазма было мало. Одни вообще не могут под крышей дома делать то, на что способны сидя у костра; на других как-то внезапно навалилась усталость. Так что Тогло зев Памдал была не единственной, кто сразу удалился в спальную комнату.
Дохнор из Келлефа и Бентер вез Мапраб взяли боевую доску и погрузились в игру; рядом стоял Мобли. Подощеп посмотреть и Рэднал, который считал себя неплохим игроком.
Дохнор, игравший синими, двинул пехотинца через широкую свободную полосу, разделявшую фигуры соперников.
— Форсирование реки, — прокомментировал Мобли.
— Так вы, лиссонесцы, называете разделительную черту? — спросил Рэднал. — У нас она называется траншеей.
— А в Моргафе — рукав, в честь Канала, который отделяет наши острова от Тартеша, — сказал Дохнор. — Однако, как ее ни называй, игра везде одна и та же.
— И требует сосредоточенности и тишины, — наставительно произнес Бентер. Немного подумав, он передвинул советника (так называлась фигура у красных; аналогичная фигура у синих называлась слоном) на два поля по диагонали.
По мере развития игры пожилой тартешец задумывался все чаще и дольше. Красный властитель торопливо перемещался по вертикалям и горизонталям своей крепости, пытаясь укрыться от атак Дохнора, а его стражники суматошно метались по диагоналям, чтобы блокировать фигуры синих. Наконец Дохнор сдвоил свои пушки и объявил:
— Все.
Бентер мрачно кивнул. Умело пользоваться пушкой (аналогичная фигура у красных называлась катапультой) очень трудно: она могла двигаться и по горизонтали, и по вертикали, но лишь обязательно перепрыгивая через какую-нибудь фигуру. Сейчас красному властителю угрожала задняя пушка, однако стоит Бентеру закрыться стражником или одной из колесниц, как в полную силу заработает передняя.
— Недурно сыграно. — Бентер встал из-за стола и направился в спальную комнату.
— Может, кто хочет поиграть? — обратился Дохнор к зрителям.
Мобли, сын Сопсирка, покачал головой.
— Хотел — пока не увидел, как вы играете, — признался рэднал. — Я не против сразиться с более сильным соперни­ком, если есть хоть малейший шанс на победу. Даже когда проигрываешь, чему-нибудь учишься. Но вы меня просто разгромите, слишком разные уровни.
— Как угодно. — дохнор мшш, фигурки в мешочек, затем убрал доску и мешочек на полку. — Тогда я спать.
Он удалился в выбранную им спальную комнату.
Рэднал и Мобли взглянули друг на друга, потом на боевую доску. По молчаливому обоюдному согласию оба решили, что, раз уж они не рискнули сразиться с Дохнором, играть друг с другом сейчас будет некрасиво.
— Как-нибудь в другой раз, может быть, завтра вечером, — сказал Рэднал.
— Разумеется. — Мобли зевнул, демонстрируя безупречные зубы, которые казались белоснежными на фоне его коричневой кожи. — К тому же я совсем замотался… нет, правильно по-тартешски сказать «вымотался», да? Увидимся утром, Рэднал.
Биолог едва сдержал свое раздражение — Мобли опять забыл вежливое обращение «вез». Когда Рэднал впервые столкнулся с иностранцами, ему вообще казалось, что его намеренно оскорбляют. Теперь он понимал, что им трудно справиться с тартешским, но все равно не мог не замечать упущение.
В комнате Дохнора зажегся тусклый свет — читальная лампа на батарейках. Моргафец, однако, не читал. Он сидел на койке, прислонившись спиной к стене и держа на коленях альбом для зарисовок. Слышно было слабое поскрипывание угля по бумаге.
— Что это он делает? — прошептал Фер вез Кантал. Двадцати лет мирного сосуществования оказалось недостаточно, чтобы приучить большинство тартешцев доверять островному соседу.
— Рисует, — так же тихо ответил Рэднал; никто из них не хотел привлекать внимание Дохнора.
Ответ должен был бы прозвучать вполне невинно. Однако прозвучал иначе..
— Судя по документам, он художник.
И опять тон вкладывал в слова совсем иной смысл.
— Если он шпион, Рэднал вез, то взял бы с собой камеру, а не рисовальный альбом. Каждый турист берет в Парк камеру, он бы и не выделялся!
— Верно, — кивнул гид, — но Дохнор ведет себя и не как художник. Он ведет себя как член высшей военной касты. Ты же сам слышал — он дал обет их Богине.
Фер вез Кантал пробормотал что-то малоприличное про моргафскую Богиню, перед этим, однако, еще больше понизив голос. Офицер из Моргафа, услышав оскорбление в адрес Богини, мог бросить вызов. А в Тартеше, где дуэли были запрещены, попросту убить. Так или иначе, он не пропустит оскорбительную фразу мимо ушей.
— Мы ничего не можем с ним сделать, — сказал Жозел вез Глезир, — пока не установим точно, что он действительно шпионит.
— Верно, — согласился Рэднал. — Вот уж чего не нужно Тартешу, так это дать моргафцам повод для дипломатического инцидента.
Он подумал, что может случиться с человеком, который так опростоволосится. Наверняка ничего хорошего. Потом ему в голову пришло еще кое-что.
— Кстати о Тиране… Вы знаете, что у нас в группе свободная Тогло зев Памдал?
Жозел и Фер хором присвистнули.
— Хорошо, что предупредил, — сказал Жозел. — Мы окружим ее заботой и вниманием.
— По-моему, она равнодушна к подобным вещам, — промолвил Рэднал. — Относитесь к ней вежливо, разумеется, но не переусердствуйте.
Жозел кивнул.
Фер никак не мог выбросить из головы проблему Дохнора из Келлефа.
— Если он и правда шпион, то что он делает в Котлован-Парке? Не мог найти объекта поважнее?
— Я и сам об этом думал, — кивнул Рэднал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17