35
Слотер стоял на крыльце и наблюдал за лошадьми, которые сильно нервничали. Затем, насмотревшись, он повернулся к Аккуму.
— Нет, я же сказал, это была кошка. Я снес к чертовой матери ее проклятую башку.
Аккум, не мигая, смотрел на него.
— Чего-то я не понимаю…
Из оврага, что находился за амбаром, донеслись выстрелы.
— Здоровый котище. То есть я хочу подчеркнуть, что просто здоровенный, понимаете, фунтов на пятнадцать, как минимум и, если бы я его не прикончил, то сейчас бы выглядел ничуть не лучше Клиффорда.
Аккум нахмурился и покачал головой. Нелепица какая-то. И дело не только в самом нападении, но в яростной реакции Слотера. Натан выглядел ужасно. Да, все понятно, он допоздна работал, и на него напала кошка, но ведь просто кошка, черт побери, и это еще не повод, чтобы глаза метали молнии, как это сейчас происходит. И тут Аккум внезапно понял, что никакой нелепицы вовсе нет. Это все яма, мысли о том, что можно умереть, как Клиффорд. Ведь Слотер с того самого времени, как приехал из Детройта, никого и ничего не боялся. Он отвык бояться и поэтому вышел из себя, потому что на него напала какая-то кошка. Аккуму раньше в голову не приходило, что Слотер может чего-то бояться. Мысль показалась ему диковатой, но не лишенной оснований. Врач почувствовал к приятелю сострадание и приязнь.
— Слушайте, вы же говорили, что это был пес.
— Верно. Клиффорда убила собака.
— Тогда объясните, почему на меня напала кошка. В овраге раздались выстрелы.
— Понятия не имею. Дайте-ка я лучше осмотрю эту вашу царапину.
Слотер вытянув руку, помахал ею в воздухе.
— Этой ерундой я могу и сам заняться. — Царапина зияла на щеке — глубокая и длинная, покрытая мерзкой коркой. — Старый Док Маркл заставлял меня держать у себя противостолбнячную сыворотку, так что я вполне могу сам сделать себе укол. Еще с тех пор, как я пытался выращивать лошадей… — Он умолк. — Вы когда-нибудь тыкали себя иглой в зад?
Мужчины ухмыльнулись.
— Нет, к счастью не приходилось.
— Попробуйте как-нибудь. Если бы меня кто-нибудь застукал, то, видимо, решил бы, что я какой-нибудь извращенец.
Они рассмеялись, и в это время из оврага вновь донесся грохот выстрелов.
— Я подумал о том, что следовало бы это дело заштопать.
— Нет, все не так уж страшно. Вообще-то я хотел к вам завалиться, но сил хватило только на то, чтоб приползти домой.
Они оборвали смех. “Конечно, это я тоже понимаю. Я все поминаю, — думал Аккум. — Просто ты не хотел, чтобы кто-нибудь видел тебя трясущимся от страха”.
Он услышал ревущий мотор и, обернувшись, заметил полицейскую машину, пробирающуюся среди красноватых холмов по красноватой дороге.
36
Слотер тоже наблюдал за машиной: за рулем Реттиг, рядом с ним новичок. И пока они подъезжали ближе, поднимая тучи пыли, он разглядел еще одного человека, сидящего на заднем сиденьи, в сером, помятом деловом костюме, и лицо его даже сквозь запыленное ветровое стекло казалось таким же серым и помятым, как и костюм.
Когда машина остановилась, и все вылезли, человек в сером вытащил магнитофон и фотокамеру. Слотер не видел его с 1969-го, но как же он изменился за эти годы! Высохшие, ломкие волосы, серые словно…
Слотер сошел с крыльца и направился к ним.
— Там, внутри есть пиво, — сказал он Аккуму. — Я скоро.
— Подождите. У меня к вам есть несколько вопросов.
— Позже. — И он, не останавливаясь, направился прямо к серолицему мужчине с магнитофоном и камерой.
Реттиг с новым полицейским не обратили никакого внимания на выстрелы, доносящиеся из оврага, но вновь прибывший прислушивался и, не отрываясь, смотрел в том направлении.
— Мы сделали все, что было приказано, — сказал Реттиг, когда Слотер подошел ближе. — Ничего.
— Так я и думал. — Натан взглянул на серолицего и протянул руку. — Мистер Данлоп.
— Так значит ты его знаешь? — удивился Реттиг. — Он нам сказал…
— Все верно, мы знакомы. Гордон. Сколько лет…
Данлоп улыбнулся.
— Натан. — Они пожали друг другу руки.
— Мне уже несколько раз звонили по твоему поводу.
— Парсонз?
— Именно. Каким образом ты здесь очутился?
— Сошел с поезда.
— Я совсем не это имел в виду.
— А я знаю. Можно тебя на минутку?
— Иди вперед.
— Я совсем не это имел в виду.
— Это я знаю. — Слотер повернулся к Реттигу. — Там вроде у Аккума были кое-какие вопросы…
Реттиг на секунду задержался, смотря на него. А затем отправился к крыльцу; новичок поплелся за ним.
Слотер повернулся к Данлопу.
— Что это за синячище у тебя?
— Небольшое недоразумение. А твоя царапина?
— Кошка поцарапала.
Они помолчали; из оврага по-прежнему доносились раскаты выстрелов.
— Натан, если позволишь тебя спросить…
— Просто стрельба по мишеням.
Данлоп не понял.
— Это уже вошло в привычку. По субботам я приглашаю своих ребят попить пивка и поесть чили. Но прежде чем начать пить пиво, они идут за амбар и стреляют по мишеням. В городках типа нашего это не обязательно, но я настаиваю на тренировках, по крайней мере, дважды в месяц. Смена, которая дежурит сегодня в городе, приедет сюда на следующей неделе, вот так мы и меняемся. Хочешь взглянуть?
Данлоп взглянул на него, и Слотер так и не понял, о чем тот думает.
— Разумеется.
Это его удивило.
— Ради Бога.
Они двинулись к амбару. Слотер украдкой посматривал на испещренный морщинами лоб Данлопа.
— Натан, я что-то не понимаю… Что стряслось в Детройте?
— Да просто я, как мне кажется, устал. Мне необходима была перемена обстановки, нечто более мирное.
— Поттерз Филд?
— Местечко ничуть не хуже остальных. Тут у меня лошади. Да, я понимаю, что, может быть, со стороны это и незаметно, но на самом деле я здесь счастлив.
Они подошли совсем близко к амбару.
— Так в чем же проблема?
— Именно в этом.
— Прошу прощения?
Они остановились: выстрелы стали намного громче.
— Натан, с той поры, как мы виделись в последний раз, все переменилось.
— За столько лет все должно было бы перемениться.
— Да не то… послушай. Буду откровенен. Как был откровенен с тобой всегда. У меня был нервный срыв. Я не понимал, что именно случилось, но я начал терять ощущение реальности. И не знаю, что делаю сейчас.
Слотер напрягся. “Так значит ты тоже?” — думал он. Но лицо его оставалось бесстрастным. Он просто продолжал пристально смотреть на Гордона.
— Скажи, чем я могу помочь.
— Не знаю. То есть я хочу сказать, что это сумасшествие. Послушай, я видел этот сон и… Ладно, чего там: я уже бывал здесь. В декабре семьдесят первого. Там наверху был расположен лагерь. — Он ткнул пальцем в сторону гор.
— Я об этом слыхал. Но это было до того, как я сюда переехал.
— Я написал статью, которая не была напечатана. После этого я покатился по наклонной. Вчера, когда я был в редакции и после разговора с Парсонзом, я узнал, что здесь произошло убийство, о котором мне ничего не было известно, а теперь еще и этот парень, Клиффорд…
— Об этом-то ты как пронюхал?
— Я же газетчик, ты что забыл? Ты спросил меня, как я здесь очутился. Так вот: я не вполне в этом уверен, но… Черт, хотелось бы мне это самому знать. Я сел на поезд, чтобы добраться до Сиэтла. А когда он остановился здесь, то у меня не оставалось выбора. Я уже вылезал, совершенно не понимая, что здесь буду делать. Я стал подыскивать оправдания своему здесь появлению. Хочешь расскажу тебе самую бредовину? Так вот: все дело в том сне, который я постоянно вижу. Мне кажется, я слез здесь именно из-за него. Он меня звал.
Слотер никак не отреагировал.
— Какой сон? — Он думал о своем сне.
— Пожалуйста, не спрашивай.
— Ты пил?
— И сильно.
— Ты бы поаккуратнее… Слушай, мне нужно проверить, как там у моих ребят успехи. Это всего несколько минут, а потом мы сможем нормально поговорить.
Данлоп кивнул.
— Просто мне бы самому хотелось разобраться, что же я в конце концов здесь делаю.
Они прошли мимо амбара; выстрелы, сопровождавшиеся сильным эхом, становились все громче. Когда они вышли на пустырь, то увидели, как пятеро мужчин в джинсах и рубахах с закатанными рукавами месили тяжелую хрусткую грязь, стоя в овраге, вытянув руки и целясь в банки, стоящие на краю кромки. Овраг был около двадцати футов в длину, банки отстояли от края примерно еще на пять футов, и трое мужчин, перезаряжая оружие, наблюдали за приближающимися Слотером и Данлопом.
— Как успехи? — спросил Натан, и двое из стрелявших повернулись к ним и заулыбались.
— Хорошо, если бы пиво было таким холодным, как ты нам говорил.
— Да я соврал. Оно еще холоднее.
Мужчины ухмыльнулись.
— Надо бы поставить новые мишени, — Слотер указал рукой на банки, в которых дырок было больше, чем металла, и остались лишь тонкие полоски, соединявшие остатки жести вместе.
— А знаешь, мы уговорились стрелять до тех пор, пока в них вообще ничего не останется — сплошная вентиляция, — вот тогда можно будет сказать, что пиво заслужено.
— По сотне выстрелов на человека. Не меньше.
— А вот тебя на линии огня мы что-то не видели.
— Я свое уже отстрелял.
— Ну, еще бы. — И все снова ухмыльнулись. Слотер взглянул на Данлопа, затем на полицейских и, пожав плечами, потянул пистолет из кобуры.
Данлоп автоматически отступил назад. Он смотрел, как Слотер подходит улыбаясь к ребятам — локоть согнут, пистолет направлен вверх. Он сосредоточился на банках, напрягся, откинув тело чуть в сторону, расставил широко ноги, левую руку положил на бедро и стал медленно опускать правую, прицеливаясь. Пистолет у него был тридцать восьмого калибра, выполненный в вестерновском стиле, который можно было заряжать как обычными патронами, так и “магнумами”, — изделие Рюгера. Исчерканная квадратами рукоятка револьвера была отлично сбалансирована для огромной ладони, из него можно было сделать всего один выстрел, так что пистолет каждый раз приходилось взводить заново. Но Слотеру казалось, что взводимый револьвер более надежен, — он меньше болтается в руке, когда нажимаешь на курок. И вот одна из банок дернулась, когда в нее смачно ударила пуля, отдача ощутимо и вместе с тем мягко прошла сквозь тело Натана, и он снова взвел собачку и выстрелил, взвел и выстрелил, пять раз подряд, эхо наслаивалось одно на другое, а банка выписывала какие-то странные кренделя, как будто исполняла древний звенящий танец, и с последним ударом развалилась на части. Слотер стрелял со скоростью, за которой глаз едва мог уследить, и в глубине души понимал, что он просто красуется и показывает своим ребятам нечто вроде трюка, заставляя их улыбаться, даже хохотать и хлопать в ладоши, пока он, пожимая плечами, выкидывает из барабана пустые гильзы. Натан положил их аккуратно в карман.
— Вам еще стрелять и стрелять, — сказал он, указывая на полупустые коробки с патронами, стоящие у ног полицейских. — А пиво-то становится все холоднее и холоднее. — Он взглянул на стоящего возле амбара Данлопа и направился к нему. — Не забудьте собрать за собой пустышки.
— Конечно, конечно, — загомонили мужчины, вновь переводя взгляды на измученные банки. И снова принялись стрелять, пока Слотер с Данлопом обогнули сарай и шли к дому.
— Стреляешь ты до сих пор классно, — сказал Гордон.
— Любого успеха можно добиться, если хорошенько потренироваться. Я ведь их не разыгрывал, просто перед их приходом сам стрелял. Иногда я практикуюсь вместе с ними. Но в большинстве случаев сижу на крылечке и приветствую всех прибывающих. Этому я обучился, живя здесь. Западный джентльмен, сидящий у меня внутри, старается показать себя с наилучшей стороны.
И тут он увидел, как Данлоп улыбнулся. Это успокоило Слотера. Было очевидно, что Гордон не понимал, насколько был озабочен Слотер, ведь полицейские собрались здесь не просто для того, чтобы тренироваться в стрельбе по мишеням, а чтобы поговорить о надвигающейся на город беде. Натан вставлял в револьвер новые патроны.
— Так что у тебя с этим твоим сном?
— Я же сказал, что не хочу больше об этом говорить.
— Успокойся. В Детройте мы пережили все заварушки. Значит, и с другими бедами сможем справиться. — И, улыбнувшись, Слотер сошел с похрустывающей гравийной тропинки, поднялся по гулко грохочущему крыльцу и уже намеревался предложить Данлопу пивка, но тут его остановил Аккум.
— Ваш человек сказал, что эта тварь так и валяется в яме. Послушайте, мне бы хотелось точно узнать, не успела ли она вас укусить.
— Нет. Я об этом сам думал и тщательно себя осмотрел. Даже разделся, когда добрался до дома, но единственная отметина — царапина на щеке.
Данлоп еще разок взглянул на покрытую коркой ссадину, украшавшую лицо Натана.
Но Аккум не собирался так просто сдаваться.
— Оцарапала, но не укусила?
— Разве эта отметина похожа на укус? Нет, я совершенно уверен.
— И тем не менее я хотел бы осмотреть эту тварь. Не могут животные, особенно кошки, ни с того, ни с сего набрасываться на людей.
— Некоторые кошки вполне могут. Еще в Детройте они не раз награждали меня царапинами и укусами. Живя в заброшенных зданиях, кошки совершенно дичают.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34