Подошли к нему.
- Простите, сэр. Не можем ли мы получить информацию об этих людях? - Молдер кивнул в сторону могил Грейвсов.
Высушенный солнцем и годами старик оказался из породы кладбищенских сторожей, описанной в свое время Джеромом. «Как?! Вы не хотите осмотреть эти замечательные могилки?» Он с охотой оторвался от своей работы, явно обрадовавшись гостям.
- О ком? Я бываю на всех погребениях. Я последний, кто провожает их на вечный покой…
Ему оставалось лишь добавить: «…и после этого они мне все про себя рассказывают…».
Надо направить его мысли по более конкретному руслу.
- Вы не знаете, кем доводилась Сара Линн Говарду Грейвсу? Разумеется, знает.
- Она его дочь. Однажды, когда они были дома, он не запер калитку, ведущую к пруду. И она утонула. А через год его покинула жена. Она похоронена на северо-восточной стороне.
Понятно. Теперь надо притормозить увлекшегося сторожа, а то он, бегло коснувшись истории жены Говарда Грейвса, перейдет к другим интересным историям из жизни обитателей кладбища.
- Спасибо, сэр.
- Не за что.
Старик, слегка разочарованный, вернулся к прерванному занятию. А спецагенты - к могилам Грейвсов.
- Ей было всего три года… - Скалли только сейчас присмотрелась к датам.
А Молдер сделал многозначительный намек:
- Они с Лорен родились в один год…
Да, теперь понятнее отношение Лорен к покойному шефу, особенно если предположить, что и он относился к ней, словно к обретенной вновь дочери.
Так или иначе, на сегодня расследование закончено. Надо ехать домой. Спать. А завтра - снова в бой.
Поехали.
Штаб-квартира ФБР
Вашингтон, округ Колумбия
20 октября 1993
Впрочем, не так все просто. «Спать, домой…» - это лишь красивый оборот речи. Потому как собранные за день материалы, факты и догадки требуют осмысления, протоколирования и классификации. По опыту известно, что потом на это не будет ни времени, ни сил. Да и по свежим следам все получается достовернее и подробнее.
Поэтому по прибытии в Вашингтон Молдер и Скалли заехали сначала в Штаб-квартиру.
Часть «подвала без окон и дверей» в несколько перестановок превратилась в фотолабораторию. Молдер пошел обрабатывать отщелканную пленку. А Скалли уселась за компьютер, записать все накопившееся.
От усталости после безумного дня мысли слегка разбегались, трудно было сосредоточиться и перестать думать о постороннем. Например, почему Молдер решил проявлять пленки и печатать пробные фотографии сам? Ведь так их можно и испортить. Просто из-за срочности, желания побыстрее увидеть результат? Нет. Скорее это еще один талант Молдера - фотодело. И он любит разводить в воде заданной температуры порошки, заправлять в эти непонятные крученые сосуды пленку, в полной темноте, на ощупь, совмещать пленку и раствор… Интересно, он сначала наливает жидкость, а потом погружает в нее пленку, или наоборот? Выдерживать, помешивая раствор, положенное время, промывать, заливать снова, сушить. Потом, уже при красном свете, вдыхая специфический химический запах, выверять выдержку на реле фотоувеличителя, опускать листки фотобумаги в ванночку и, затаив дыхание, всегда волнуясь, пусть и в тысячный раз, смотреть, как из небытия на белом листе проступает изображение виденного тобой еще сегодня днем в сотнях километров отсюда. Работа, требующая сосредоточения, одиночества, некой угрюмости, позволяющая подумать и помечтать. Есть в ней что-то от шаманства, алхимии, колдовства… Нет, не понимала Скалли этого увлечения.
И вернулась к своим баранам, то бишь компьютерам. Тем более что, судя по звукам, Молдер уже переходил ко второму этапу своего камлания.
Пальцы привычно порхают по клавиатуре:
«…более пристальное изучение дела Лорем Кайт. Отношения с семьей фактически разорваны. За два года она ни разу не позвонила родителям…»
А мысли опять разбегаются. Психокинез. Перемещение предметов усилием воли. Молдер убежден - мы имеем дело именно с этим явлением. Дескать, существует масса запротоколированных опытов, свидетельских показаний, просто происшествий, которые можно объяснить только этим. Еще больше - слухов, сплетен, фольклора, литературы, фильмов на эту тему… Всякие там «Полтергейсты», «Привидения», «Кэрри». С одной стороны, дыма без огня не бывает. Что-то во всем этом есть, иначе не стало бы человечество так долго и настойчиво муссировать эту тему. С другой стороны, все как-то несерьезно - будто участвуешь во второсортном сериале. Ведь настойчивое возвращение к теме может означать лишь общечеловеческую мечту о несбыточном. С третьей стороны, очень уж часто в последнее время приходится напоминать себе о знаменитом ляпе Французской Академии наук насчет падающих с неба камней. Слишком многое из считавшегося ранее невозможным теоретически стало для нас обыденным и само собой разумеющимся. А сколько еще станет? Не нахожусь ли я сейчас на том самом острие познания, на границе, отделяющей невозможное от банального? Лестно. Но и невероятно. Но и страшно. Но и ответственно. Тем более надо максимально пристально и достоверно отделять зерна от плевел, отработать все «реалистические» версии, чтобы железобетонно доказать: его фантастическая версия - единственно возможное объяснение.
Ладно. Все, все, все… Записи! Так я их никогда не закончу…
«…результаты наружного наблюдения указывают на близкие отношения между Лорен Кайт и Говардом Грейвсом. Не они ли стали причиной его самоубийства. Как связаны между собой нападение и смерть бойцов „Исфахан"? Мы найдем ответы на эти вопросы, только выявив сообщников Кайт…»
Закончила.
Причем одновременно с Молдером.
Он выходит из фотозакутка, щурясь от яркого для него света и сжимая в руке добычу - влажный еще лист, покрытый кадриками пробных отпечатков. В другой руке - мощная лупа. Что-то он там углядел?
- Вот, посмотри…
Действительно, на одной из фотографий, изображающей Лорен Кайт в оконном проеме, кроме самой Лорен на заднем плане, за ее спиной, виднеется еще один силуэт. Мелкий, смазанный, неразличимый - но это ведь только пробное фото.
Все ясно. Завтрашний день начнем с анализа этой фотографии.
Вот теперь и в самом деле - домой! Что там еще делать - дома? Только спать, измотав себя работой. Что? Говорите, другие женщины находят еще какие-то домашние занятия? Странный каприз, и чем там можно заниматься?
Дом Лорен Кайт
Филадельфия, штат Пенсильвания
21 октября 1993
02:00
Лорен Кайт спит.
Если можно назвать сном это полубредовое пограничное состояние между сном и явью, когда не знаешь, что из окружающих тебя образов и видений существует на самом деле, а что - продукт воспаленного подсознания. Но тем не менее прекрасно осознаешь, что это - почти сон. Что надо бы заснуть поглубже, нормально, забыться, «уснуть и видеть сны». Или же, если не удается, полежать вот так еще минут десять, а потом встать, напиться воды, может, перекусить, принять таблетку, наконец. Во время такого полусна не отдыхаешь, а еще больше устаешь, выматываешься, а потом среди бела дня шарахаешься от людей на улице, а любой случайно брошенный на тебя взгляд воспринимаешь как признак слежки.
Зато в таком состоянии снами можно управлять. Ну, пусть не совсем управлять - так, слегка корректировать сюжеты. Исправлять несправедливости и ненормальности реального мира. Вот выясняется, что сообщение о смерти Говарда было ложным. Его просто перепутали с другим умершим в больнице. Ага! Я же говорила! А вы не верили! Он уже идет на поправку, его даже можно навещать. Он еще слаб, говорит с трудом, но это он, он жив! И врач говорит, что мистер Грейвс скоро встанет на ноги. Вот уже выписывается из больницы…
Кот, спящий, как обычно, в изножии, вдруг вскакивает, издает пронзительный испуганно-атакующий мяв, выставляет хвост трубой и соскакивает с постели.
Это во сне или наяву?
Лорен приподнимается на локте. Присматривается и прислушивается. Со стороны входной двери слышен какой-то шум.
Сна нет уже ни в одном глазу. Лорен быстро, но бесшумно откидывает одеяло. Спускает ноги на пол. Встает, стараясь не дышать. Даже приоткрывает рот, чтобы лучше слышать.
Так и есть. Шаги. То ли прямо возле двери, то ли уже где-то на лестнице, ведущей на второй этаж.
В стенном шкафу - бейсбольная бита. Как раз для таких случаев. Что бы мы делали без универсального американского оружия!
Лорен хватает биту и сразу чувствует себя гораздо уверенней. Открывает дверь, ведущую в коридор. Шум слышится где-то дальше. Женщина крадется в ту сторону. Шаги, голоса, крики все ближе. Появляется свет. Откуда? И постепенно возникает из небытия этот назойливый и пугающий звон.
Еще шаг.
И еще.
Ясно, что свет горит в ванной.
Лорен почти вплотную подходит к двери. Уже различаются слова в этих шумах и криках:
- Нет! Нет! Не надо! Что вы делаете?! Звон все сильнее. От него чуть не раскалывается голова. Но что это за голос? Такой знакомый голос. Неужели…
- Говард!..
Теперь это не догадка. Теперь это уверенность. Откуда он здесь? И кто там еще? И что они делают с Говардом? Лорен медленно приоткрывает дверь. Крики становятся невыносимыми:
- Нет! Нет! Не надо!!!
Лорен поудобнее перехватывает биту двумя руками, свирепо выпячивает челюсть. Сейчас она им покажет! Странно, в ванной комнате никого нет. Может, за задернутой шторкой? Крик переходит в стон, чуть ли не плач:
- Пожалуйста! Нет!
Лорен, не раздумывая более, одним рывком отдергивает полиэтиленовую штору, замахивается и…
Никого.
Лишь ванна, полная воды. И огромное, ужасное, отвратительное, расплывающееся кровавое пятно.
Оцепенев, Лорен смотрит, как кровь - в этом нет сомнений - постепенно смешивается с водой. Вода вдруг вспоминает, что ей надо вытекать в незаткнутое сливное отверстие, и клубящееся розовое облако с урчанием всасывается в бездну. Звон стихает, оставляя лишь эхо в мозгу.
Господи! Что это?! Это так было на самом деле?! Лорен не выдерживает и произносит вслух:
- Говард! Они убили его!
Что такое, почему так неудобно вытирать слезы? А, это мешает бита… Теперь ее можно бросить. Теперь она не нужна. Вот две недели назад… Не зря я не верила в его самоубийство… Но кто же это сделал? Кто способен на такую кошмарную подлость? Дорланд? То есть все мои подозрения не напрасны? Боже мой, я ведь с самого начала думала, что все связано с ним! Что же теперь делать? Что делать с этим знанием? Говард, зачем ты мне это показал? Чего ты от меня хочешь? Мести?
Понятно только, что заснуть сегодня уже не удастся.
21 октября 1993
В течение дня
С самого утра становится ясно, что сегодняшний день будет не короче вчерашнего и, возможно, даже насыщенней.
Начинается он в компьютерном зале, где Молдер отдает фотографию для анализа специалисту. Тот сканирует снимок прямо с негатива - для уменьшения потерь на зернистость фотобумаги. Загружает файл, инвертирует в позитив. Подозрительный силуэт на экране монитора виден еще отчетливее.
- Увеличьте в десять раз…
Но тот и сам знает, что делать. Выделяет участок снимка, увеличивает, аппроксимирует размытый образ до состояния почти отчетливого изображения. Вот, вот оно! Позади Лорен Кайт стоит мужчина в костюме. Сомнений нет:
- Это - Говард Грейвс. Он жив! Молдер задумчиво смотрит на портрет на мониторе:
- Совсем не обязательно…
Что значит - «не обязательно»? Ведь дальнейшее так очевидно! И всю дорогу до филадельфийской клиники, где была зафиксирована смерть Грейвса, я пытаюсь донести до напарника одну простую мысль:
- Я думаю, Говард Грейвс инсценировал свою смерть.
Молдер привычно-спокойно ироничен.
- До сих пор это удалось только одному человеку…
- ?..
- Элвису.
Опять издевается?
Даже, наверное, не спокоен Фоке, а апатичен. Впал в зимнюю спячку. Такое впечатление, что он нехотя отбывает обязательную повинность, путешествуя вместе со мной. А сам спит и видит завтрашний прилет НЛО. Хм! Снятся ли Молдерам электропришельцы?
Чем бы его расшевелить?
- Он и Лорен Кайт, возможно, замешаны в какой-то нелегальной деятельности Центра, которой заинтересовалось ЦРУ.
На подходе к нужному кабинету Молдер меланхолично бросает:
- Может, ты и права…
Скалли от неожиданности застывает. Что это с ним? Заболел, наверное.
- Стой! Ты и правда так думаешь?
- Конечно. Тебе остается только доказать, что Говард жив.
Вот именно за этим они сюда и пришли. К этой двери с большой табличкой на ней:
«Эллен Бледсоу, доктор медицины».
Доктор Бледсоу оказывается невозмутимой негритянкой, простите, чернокожей американкой, которая в ответ на расспросы Скалли произносит скрипучим голосом приговор:
- Говард Грейвс мертв!
Откуда такая безапелляционность?
- Покажите результаты вскрытия.
- Вот. Смотрите.
И перекидывает через стол тощую папочку. Скалли быстро берет ее, открывает, шарит глазами по первой странице.
- Причина… Вскрытие вен? Доктор Бледсоу все так же невозмутимо комментирует:
- Четыре литра крови из шести - в ванной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9