– А почему ты не кричал? Мы бы тебе помогли!
– Как я мог кричать, когда в комнате была твоя мама? – возмутился тот, освобождая руки.
Оказалось, что дело было так. Как только Суп влез в шкаф, ему на голову накинули сачок, а потом стали обматывать веревкой. Он едва сумел разглядеть девчонку – похитительницу животных. Суп начал сопротивляться, но запутался в свитерах.
Когда все вышли из комнаты, Фельда заперла робота в шкафу, а сама удрала через окно, спрыгнув на крышу сарая.
Сыщик хотел выследить девчонку, но она очень хитро запутала следы, идя задом наперед, а потом ее следы пересек трактор, и искать Фельду стало вообще бесполезно.
До вечера мрачный робот долго ездил взад-вперед по комнате, переживая свое поражение, но потом, словно придумав что-то, остановился и произнес:
– Во всем есть хорошие стороны! Я думаю, что могу прибавить к своему послужному списку еще одно успешно раскрытое дело!
– Какое дело? – спросила Липучка, поворачиваясь к нему от монитора, с которого она стирала тряпкой написанное помадой.
– Дело о пропавших пельменях! – заявил Суп. – Теперь-то мы знаем, куда они делись! Если бы не мой дедуктивный метод, я ни за что не обнаружил бы похитительницу пельменей в шкафу!
МАРТЫШКУС-ЛИПУЧКУС
3 июля, 0.00–15.00
Давило и Робус-Гробус закончили починку звездолета раньше, чем рассчитывали. Правда, после ремонта на снегу осталось много лишних деталей, но зато руль работал более или менее сносно, хоть и скрипел, как немазаные дверные петли.
– Как ты считаешь, мы ничего не испортили? – спросил Гробус, кивая на оставшиеся детали.
– Нам должны дать патент за усовершенствование! – ответил Давило. – Раз руль может работать и без этих штучек, значит, все эти детали были не нужны.
Звездолет поднялся над льдами Антарктиды и, то и дело проваливаясь в воздушные ямы, полетел над океаном.
– А Фельда не разозлится, если мы появимся без приглашения? – поинтересовался Робус-Гробус, опасавшийся гнева колдуньи.
– А мы не станем показываться ей на глаза, – заявил питон. – Просто, на всякий случай, будем держаться где-нибудь поблизости. Помнится, я давал ее бабушке обещание позаботиться о ней.
– Ты знал ее бабушку, пожарный шланг? – удивился киборг. – Не думал, что ты так стар.
– Я знал и прабабушку Фельды. Зубастые питоны живут долго, очень долго, – вздохнул Давило. – Впрочем, тебе не понять, что такое время, глупая жестянка!
В этот момент звездолет провалился в очередную воздушную яму и поврежденный руль заскрежетал, словно хотел отвалиться.
– Ты уверен, что все сделал правильно, Гроб? По-моему, мы сейчас едва не рухнули в океан.
– А что ты хотел? Я боевой киборг, а не робот-слесарь! – проворчал Робус. – Двести лет корабль работал без поломок! И угораздило же нашу хозяйку врезаться в метеорит!
Помощнички-недотепы подлетели к лесу под Варягово ночью, спрятали звездолет на болоте, хорошенько его замаскировав, и направились к дачному поселку. Первым шел киборг, готовый разнести любого, кто попадется на пути, из шестиствольного лазерного пулемета, а за ним бесшумно, с проворством, неожиданным для такого старого питона, полз трехметровый Давило.
– Главное, чтобы Фельда не узнала, что мы здесь! Мигом превратит нас в букашек! – заявил Гробус, разглядывая из-за кустов темневшие вдали дачи.
– Давай спрячемся вон в том сарайчике у озера, – предложил питон. – Кажется, он давно заброшен.
Они залезли в полуразвалившийся лодочный сарай, которым давно уже никто не пользовался, и терпеливо стали ждать рассвета, играя в болвана космическими кристаллами. Болваном называлась азартная игра, когда каждому из участников выдавалось по два кристалла, меняющих цвет, и выигрывал тот, кто первым угадывал цвет кристалла противника и уровень его пси-излучения.
– Подожди меня здесь, Гроб, я скоро вернусь!
Ближе к утру проголодавшийся питон отправился в дачный поселок и вернулся часа через два уже насытившийся.
– Кролики? – спросил киборг.
– Две курицы и дворняжка в попонке, – икнул Давило.
– А дворняжку за что?
– Слишком много гавкала! – ответил питон и свернулся в кольцо.
Гробус некоторое время любовался оптикой прицелов своего лазерного пулемета, а потом спросил:
– Тебя никто не заметил?
– Я был осторожен. – Давило давно уже дремал, переваривая пищу, и разговаривал неохотно.
– Давай сделаем нашей хозяйке сюрприз! – предложил киборг. – Ты помнишь, как называлось то животное, которое она хотела заполучить для своей коллекции, но в зоопарке его не оказалось?
– Не то «мортыжка», не то «мартышка», – припомнил питон. – В общем, я его узнаю, когда увижу. Оно такое небольшое, две руки, две ноги, голова. Вроде нашей хозяйки, но только чуточку поменьше. По правде говоря, для меня все эти гуманоиды на одно лицо, а для тебя?
– И для меня тоже! – подтвердил Гробус. – Хозяйку-то нашу я еще кое-как запомнил, а вот землянина от орангутанга ни за что не отличу.
Робуса и Давило можно было понять. Как для человека все кролики на одно лицо и все змеи похожи, так и для питона с киборгом, которые прилетели на Землю всего несколько дней назад и выходили из корабля только ночью, лица людей казались совершенно одинаковыми. Более того, Гробус и Давило так и не научились отличать людей от обезьян, потому что общее строение – голова, уши, количество рук и ног – совпадало.
Увлекшись желанием во что бы то ни стало заполучить для хозяйки мартышку, за которую Фельда обещала вознаграждение, киборг стал наблюдать из сарая за лугом. На нем долгое время никто не появлялся, а днем Робус увидел девочку, которая шла по траве недалеко от сарая. Это была Липучка, она злилась, потому что хотела играть на компьютере, а не тащиться к роднику за водой.
– Хватит глаза портить! – строго сказала ей мама. – Тебе нужно больше бывать на природе! Сходи к роднику, и без разговоров!
– Нужна мне эта дурацкая природа! Плевать я на нее хотела! – ворчала Лена, идя по лугу.
– Смотри, сюда идет какое-то животное! – прошептал киборг, расталкивая заснувшего питона.
– Ну и пускай идет на все четыре стороны! – отмахнулся Давило.
– По описанию оно похоже на мартышку: голова одна, тело маленькое, две руки, две ноги.
– Ладно, сейчас посмотрю.
Питон подполз к окну и выглянул из него. Смотреть ему пришлось против солнца, да вдобавок старый питон был слеповат.
– Вроде и правда мартышка, – согласился Давило, рассматривая девчонку. – Маленькая, кривляется все время. Правда, хвоста нет, но что такое, в сущности, хвост? Может, она его дверью прищемила или родилась бесхвостая.
– Будем ловить? – спросил Гробус.
– Поймаем, – согласился питон. – У тебя есть уменьшитель?
– Нет, он у хозяйки, – покачал квадратной головой с мерцающими амбразурами зрачков киборг. – Может быть, сетью поймать?
– Я без сети справлюсь, только не спугни.
И старый питон быстро выполз из сарая, сливаясь с высокой травой. Он полз осторожно и быстро, только чуть колыхалась трава, но ведь это мог сделать и ветер. Давило притаился у тропинки и стал ждать.
Ничего не замечая, Липучка шагала к роднику, размахивая пластиковой бутылкой из-под минеральной воды. Настроение у нее было испорчено, потому что совсем недавно она еще гоняла по лабиринтам монстров, а сейчас вынуждена была тащиться за водой по этому скучному лугу.
– Природа, называется! Ни одного чудовища! – ворчала она, в сердцах пнув ногой какое-то серое толстое бревно, лежавшее у тропинки.
В то же мгновение бревно вдруг взвилось и захлестнуло девочку в тесных объятиях так, что она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой.
– Вот и попалась! – воскликнул Давило, но тотчас взвыл, потому что пленница, оглушительно взвизгнув, вонзила в бок питона все свои острые зубки.
– Получи, уродина! Сейчас ты у меня схлопочешь! – крикнула Липучка.
Она сопротивлялась изо всех сил: кусалась, царапалась, пиналась. Питону, который держал ее осторожно, чтобы не повредить редкий экземпляр, приходилось нелегко.
Но тут подоспел Робус-Гробус и, набросив на Липучку сеть для ловли животных, запутал ее и потащил в сарай.
– Ну и дела! Надеюсь, она не бешеная, – бормотал Давило, ползя вслед за киборгом.
– А в чем дело?
– Она меня едва не перегрызла! – пожаловался питон. – Сражаться со страусом и то было легче, тот, во всяком случае, не кусался.
– Ага, это ты украл страуса! Я нашла зуб, который он тебе выбил! – закричала Липучка, очнувшись на плече у Робуса и лягнув его пяткой по железной голове.
– Ишь ты, говорящая мартышка! – удивился питон. – Ты слышал, Гроб, она разговаривает?
– По-моему, все мартышки разговаривают! – сказал киборг.
Они затащили пленницу в сарай и опустили на солому. При этом питон подполз слишком близко, и Липучка едва не выбила ему второй зуб.
– Учти, червяк, я занималась карате! Не говори потом, что я тебя не предупреждала.
– Эта мартышка ужасно болтливая, – задумчиво подметил Давило. – По-моему, она еще болтливее, чем я.
– Я не мартышка! Я человек! – завопила Лена. – Вам ясно, тупицы? Вы перепутали!
Питон и Гробус переглянулись.
– Дав, а вдруг она в самом деле не мартышка? – спросил киборг.
– Мартышка. Самая натуральная мартышка, – успокоил его питон. – Они хитрые, им одурачить нас ничего не стоит. Посмотри по атласу: голова одна, рук две, ног две, пальцев по пять – все совпадает. Значит, мартышка.
– Но она же разговаривает!
– Ну и пусть разговаривает. Если будет слишком громко вопить, мы заткнем ей рот кляпом.
Липучка давно сообразила, что попала в плен к туповатым инопланетянам – помощникам похитительницы животных. Но удивительно, что она ни капельки их не боялась, хотя и понимала, что вырваться ей будет очень непросто. Сеть была прочной, и сколько девочка ни барахталась, только запутывалась еще больше.
Давило и Робус с интересом рассматривали пленницу.
– Слышь, Гроб, а ведь эта мартышка похожа на нашу хозяйку, когда та была поменьше, – сказал вдруг питон. – Та тоже была крикливая, кусалась, ругалась, швырялась, стреляла из пистолета боевыми патронами, а мы с тобой ее нянчили.
– Да, тяжелое было время, – согласился киборг. – По мне, так лучше муштровать целый батальон новобранцев, чем одну-единственную непослушную девчонку. У меня до сих пор сохранились вмятины.
– А меня она заставляла завязываться узлом. Ей было интересно, смогу ли я завязаться в такой узел, из которого потом не смогу сам освободиться. Иногда она скатывалась с меня, как с горки, – хмыкнул питон.
«Ага, так эти тупицы любят детей! Ну, я им устрою!» – подумала Липучка и, сделав самую жалкую рожицу, какую только она умела, плаксиво сказала:
– Развяжите меня, пожалуйста! Мне больно! А то я буду плакать. А-а-а!
– Мы не можем тебя развязать, мартышка. Ты убежишь, – сказал Гробус, и Лена, сообразив, что номер со слезами не пройдет, перестала хныкать.
– Слышишь, Давило, а что мартышки едят? – спросил киборг.
– Не помню, – проворчал питон, все еще погруженный в воспоминания. – Кажется, шарикоподшипники или резиновые шины, вечером мы дадим ей и то и другое. Мы не собираемся морить ее голодом.
«Они даже не знают, что я ем! Вот тупицы! А что, если сказать им…» – придумала Лена и довольно улыбнулась. Кажется, она нашла выход, как перехитрить инопланетян и сбежать.
– Хотите узнать, чем питаются мартышки? – спросила она.
– Чем же? – заинтересовался Давило. – Шерстяными свитерами? Опилками?
– Ни тем и ни другим, – покачала головой Липучка. – Мы, мартышки, питаемся только питонами. Причем длиной не менее двух метров. Но самые вкусные питоны трехметровые.
Давило вздрогнул.
– Врешь! – испугался он.
– Можешь проверить. Дай мне кончик своего хвоста, и я его мигом слопаю, – предложила девочка.
Питон задумался. Он отполз и о чем-то стал совещаться с Робусом-Гробусом.
– Может, она и в самом деле питается питонами, – донесся до Липучки озабоченный голос Давило. – Помнишь, когда я ее схватил, она меня кусала, чуть не сожрала…
– Я тебе не завидую, – сказал киборг. – Можно сказать, ты уже обречен.
– Почему?
– Много у нас на астероиде Шестисот Смертей питонов? Кажется, всего один ты. И угадай, кого она сожрет в первую очередь, когда Фельда ее отпустит? Тебя!
– Но я буду все время начеку!
– Могу себе представить. Ты не сможешь спать ночами, будешь все время вздрагивать, и тебе всюду станет мерещиться эта мартышка, которая облизывается и бормочет: «Обожаю питонов в томатном соусе, а можно и без!» – сказал Робус-Гробус.
От такой перспективы Давило буквально передернуло. А вдруг и правда мартышки питаются питонами? Брр, страшно неприятно быть чьей-то добычей! Он и сам любил иногда полакомиться живым кроликом, курицей или собакой, но чтобы кто-то съел его самого… Не-ет, ни за что!
– Тогда я сам ее сожру! Первым! – решительно заявил он и пополз к девчонке, но Липучка так убедительно щелкнула зубами и аппетитно облизнулась, сказав: «А вот и завтрак пожаловал», что глуповатый питон шарахнулся в сторону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26