Один из них, христианский, состоит в молитве и обрызгивании могилы святой водой. Другой, древнеиндийский, заключается в посыпании привидения большим количеством толченого красного перца. Племя бубма, живущее в Южной Африке, отпугивает призраков громким боем в барабаны, представляющие собой обтянутые шкурой антилопы пустые бочки. Майя покрывали свое тело особыми татуировками, а чукчи, следуя магическому обряду, зарывались в снег с головой и громко повторяли: "Оленя вижу! Чум вижу! Сани вижу! Привидения не вижу!" Островитяне острова Мамбуту в Антантическом океане брали большой глиняный сосуд, смазанный соком резинового дерева, клали на его дно кокосовый орех, выжидали, пока привидение из любопытства не заглянет внутрь, и плотно заткнув сосуд, бросали его в океан..."
Через пару страниц Егор уступил место у компьютера Федору. Тот тоже стал было читать, но уже через полминуты отвлекся, включил стратегическую игру и стал колотить боевым топором гоблинов. Точнее гоблины колотили его своими боевыми топорами, потому что играл Федор неважно.
Внезапно раздался звонок в дверь. Это пришел Дон-Жуан. Выглядел он неважно: лицо бледное, а под глазами мешки.
- Где вы были все утро? - набросился он на них. - Я раз сто звонил!
- А что стряслось? - спросил Егор.
- Зайдите ко мне и посмотрите!
Через минуту Дон-Жуан продемонстрировал ребятам штык-нож времен первой мировой войны, глубоко, почти до середины лезвия вонзившийся в спинку его кровати рядом с подушкой.
- Я его даже вытащить не могу, а здесь, между прочим, рядом была моя голова. Еще бы тремя сантиметрами правее... - сказал он.
- А где он раньше был?
- Кто? Нож? На стене висел.
- Да, дела... Попроси дедушку снять со стены все оружие и запереть его где-нибудь. Все эти старинные мечи и кинжалы для Аттилы слишком больше искушение, - посоветовал Егор.
- Всё равно я больше не смогу здесь спать. Представляете, что я почувствовал, когда проснулся сегодня утром, а в спинке кровати торчит это... - пожаловался Дон-Жуан.
- Может дадим ему защитный скафандр? - Федор вопросительно покосился на брата. Тот кивнул.
- Какой еще скафандр? А ну колитесь! - потребовал Дон-Жуан.
Вскоре он уже деловито разглядывал скафандры, энергейзеры и ловушку.
- Похоже, ребята, вы с толком провели это утро! - сказал он.
- Итак, три охотника за привидениями уже есть! Это мы с Егором и Дон-Жуан, - сказал Федор, когда вечером вся "великолепная пятерка" собралась у Паши Колбасина, родители которого ушли в гости.
Разумеется, все, у кого они были, облачились в скафандры, якобы не для того, чтобы похвастаться, а для пользы дела. Дон-Жуан прихватил даже свой энергейзер, отчасти думая порисоваться перед Катей, отчасти допуская, что они встретят Аттилу, и теперь это грозное оружие лежало у него на коленях.
- А мы с Катей? Для нас скафандров нет? - уныло протянул Колбасин.
- На твой размер ни один скафандр не сойдется, так что не унывай! - утешил его Гений.
- И потом быть помощником охотника за привидениями тоже очень почетно! заявил Федор.
- Крошка, теперь тебе не о чем волноваться! Теперь Аттила к тебе не сунется, - покровительственно сказал Кате Дон-Жуан. - Если хочешь, я буду ночью спать на диване в твоей комнате, и если он снова попробует заявиться...
- Спасибо, я буду иметь в виду, - улыбнувшись, поблагодарила Катя.
Неожиданно свет в комнате мигнул и погас.
- Снова пробки, - сказал Паша и, нашаривая стены, отправился к щитку.
- Не срабатывает. Кажется, это во всем подъезде! - донесся из коридора его голос. Внезапно послышался еще какой-то звук, потом грохот чего-то тяжелого и безумный вопль Колбасина.
Братья Лопатины и Дон-Жуан выскочили в коридор. При слабом, пробивавшемся из окна свете, они различили контуры упавшего шкафа, подмявшего под себя Пашу. Над шкафом и над Пашей, светясь в полумраке, висел огромный призрак Аттилы. В руках Аттила держал призрачный меч и раз за разом, устрашая Пашу, вонзал его Колбасину в грудь и в голову. Лицо призрака было перекошено яростью и казалось совершенно безумным.
- Я вспомнил, сегодня полнолуние! Оно дает привидению силу! - крикнул Егор.
В тот же миг Аттила поднял голову и, заметив новых противников, кинулся на них, занеся над головой меч. Одновременно ребят осыпало градом книг и валявшейся в коридоре обуви. Двери на кухню распахнуло словно от мощного сквозняка.
- Дон-Жуан, у тебя энергейзер! Стреляй! - крикнул Федор.
Только сейчас Дон-Жуан вспомнил об энергейзере и вскинул его, нашаривая предохранитель. Аттила заметил его движение и прямо в лицо Дон-Жуану понесся стул, и он почувствовал, что не успевает уклониться. Стул ударил его в лоб и сшиб с ног. Как Дон-Жуан потом понял, спасло его только автоматически захлопнувшееся забрало скафандра, после этого удара давшее длинную трещину.
Но сознания Дон-Жуан не потерял. Лежа на полу, он вскинул энергейзер и, наконец справившись с предохранителем, выстрелил прямо в грудь нависшему над ними призраку. Из спирали на конце энергейзера вырвался синеватый, похожий на молнию луч и заплясал вокруг привидения, все теснее смыкая круг. Аттила зарычал от ярости и стал вырываться. Синеватое свечение окутывало его со всех сторон, словно упавшая сверху сеть. Порой Аттиле удавалось огромным усилием прорвать его в одном каком-нибудь месте, то тотчас свечение залатывало брешь.
Аттила заметался, он пытался пройти сквозь стену то в одном, то в другом месте, но свечение не пускало, отбрасывая его от стены, как резиновый мяч. Но и луч энергейзера едва сдерживал Аттилу. То и дело сеть ослабевала, и тогда Дон-Жуану снова приходилось стрелять, чтобы поддержать ее. Он выпускал один заряд за другим. Рукоять энергейзера, накалилась настолько, что Дон-Жуан едва не вопил он боли.
- Где ловушка? У меня сейчас заряды кончатся! - закричал он, заметив, что зеленый диод на магазине начинает мигать.
- Ловушка у нас дома! Не взяли, ослы! - крикнул Федор и, проскочив мимо привидения, выскочил на лестницу. Слышно было, как спотыкаясь в темноте, он бежит по ступенькам. На одной из площадок Федор, видимо, даже упал и ушибся, потому что чертыхнулся, но сразу вскочив, кинулся дальше.
Но как Федор не спешил, он не успел. Заряды в энергейзере закончились секунд через двадцать. Вначале зажегся синий диод, почти сразу после него красный, а потом курок энергейзера защелкал уже вхолостую. Новых молний не было.
Ослабевшая энергетическая сеть порвалась сразу в нескольких местах. Аттиле с торжествующим ревом удалось вырваться. Бросив на ребят полный ненависти взгляд, он метнулся к стене, прошёл сквозь нее и исчез.
Когда примчался Федор, ловушка была уже не нужна, и Федору осталось только вместе с братом поднимать шкаф и вытаскивать порядком помятого, испуганного, но живого и невредимого Пашу.
- Ты цел? - спросил у него Гений.
- Сам не знаю. Он вонзал мне свой меч по рукоять! - Паша ощупал грудь и голову в тех местах, где их пронзало призрачное оружие.
- Наверное, он хотел свести тебя с ума и вселиться в твое тело, - сказал Егор.
- Я и так уже сошел с ума. Единственное, что меня спасет, это хороший кусок ветчины, - простонал Паша и побрел на кухню.
Федор взял у Дон-Жуана разряженный энергейзер.
- Эх ты, лопух, как ты стрелял! Заряды надо было экономить... - начал было ворчать он и вдруг ойкнул: - Как ты его держал? Он же раскаленный!
- Вот так и держал, - проворчал Дон-Жуан, подорачиваясь к нему спиной.
- Ну-ка покажи! Бедный! Тебе больно? - Катя подула на обожженые ладони Дон-Жуана, и это с лихвой возместило нашему герою всё, что он пережил.
- Энергейзеры действуют - и это хорошо. Но Аттилу мы все-таки упустили - и это плохо. Теперь он будет осторожнее, - сказал Гений.
Он некоторое время постоял в коридоре, рассматривая оставленные призраком разрушения, покачал головой и вслед за друзьями отправился в комнату.
О БЕДНОМ ГУСАРЕ ЗАМОЛВИТЕ СЛОВО...
Свет в подъезде удалось починить лишь к вечеру следующего дня. Оказалось, что все толстые изолированные провода в закрытом на замок щите-распределителе на первом этаже расплавлены, а потом словно выдраны с мясом и перепутаны. Пораженным электрикам пришлось заменять их на новые.
Гению удалось зарядить энергейзер и заклеить трещину в забрале шлема Дон-Жуана. Теперь "великолепная пятерка" была наготове. Где бы они не собирались, у них всегда имелись поблизости энергейзеры и ловушка, а кто-нибудь один постоянно был в скафандре.
Сложнее дело обстояло ночью. Если энергейзеры всегда можно было держать под рукой, а при большом желании, привыкнув к неудобству, и спать в скафандрах, то ловушка была всего одна и угадать, в какую квартиру ее ставить, было невозможно. Пришлось Егору спешно сооружать радионаушники с микрофонами, которые позволяли бы "великолепной пятерке" в любое время дня и ночи связаться друг с другом. Ловушка стояла на стуле у кровати Федора, и он готов был сразу схватить ее и мчаться на нужный этаж.
Но Аттила затаился. Никто не знал теперь, где он, и даже усовершенствованный Федором обнаружитель не мог его засечь.
- Странно, очень странно! Не нравится мне всё это! - говорил князь Багрятинский.
Он тоже пытался найти Аттилу, но не смог, хотя и утверждал, что призраки отлично умеют отыскивать друг друга и у них на это особое чутье. Итак, вождь гуннов куда-то исчез, и "великолепная пятерка" порой задумывалась, не решил ли он навсегда покинуть их район.
На второй день Егор навестил в больнице профессора Фантомова. Профессор, как всегда жизнерадостный, лежал в больнице под капельницей и от скуки играл с полтергейстом в шахматы.
- Одно плохо: приходится ему проигрывать, потому что если у него выиграть, он начинает швырять доску в стену и колотит стекла, - пожаловался профессор. Полтергейст конфузливо захихикал, стыдясь своей горячности.
Егор рассказал профессору о скафандрах и энергейзере.
- Значит, испытания прошли более или менее успешно? - просиял Фантомов. Эх жаль, вы не успели включить ловушку!
- Как вы думаете, Аттила вернется? - спросил Егор.
- А осколки кувшина остались у вас? - в свою очередь спросил профессор.
- Да, они у Дон-Жуана. Мы склеили кувшин и снова поставили на витрину, чтобы его дед не заметил.
- Тогда вернется. Призраки всегда рано или поздно возвращаются к месту своего заточения. Скорее всего он и сейчас где-нибудь неподалеку. Жаль, я не в лучшей своей форме, - сказал Фантомов.
- А когда вас выписывают? - спросил Гений.
- Не раньше, чем через месяц, - ответила за профессора вошедшая в палату медсестра. - И вообще кто вам разрешил посещать больного? Разве вам неизвестно, что в реанимацию вход строго воспрещен?
Неожиданно медсестра заметила на полу осколки разбитого графина и опрокинутую тумбочку.
- Ну вот опять! Кто это сделал? - рассердилась она и, схватив Егора за рукав, буквально вытащила его из палаты.
- А я у него все-таки выиграл! Знай наших! - услышал он на прощание голос профессора Фантомова.
Если призрак Аттилы где-то затаился и выжидал, то призрак князя Багрятинского привязывался к "великолепной пятерке" все сильнее. Точнее привязывался он не ко всей пятерке, а к Кате...
Гусар появлялся обычно около полуночи, когда в квартире у Большаковых начинали бить часы. Часы были не заводные, а современные, на батарейках, но били исправно и громко. Обычно с их двенадцатым ударом в комнате у Кати прорисовывался призрак и негромко покашливал, извещая о своем присутствии.
- Неужели все привидения появляются в полночь? - спросила у него Катя.
- Сударыня, привидения могут появляться во сколько угодно, они ведь и днем никуда не исчезают, - галантно ответил гусар. - Появляться же в полночь нас заставляют приличия: есть такая старинная традиция.
Гусар бывал у Кати каждый вечер и просиживал у нее до утра. Девушка часто не выдерживала и засыпала, но даже во сне она продолжала ощущать на себе его взгляд. Впрочем, взгляд этот был не яростным и пожирающим, как у Аттилы, а добрым и немного грустным.
- Послушайте... Почему вы так на меня смотрите? - смущаясь, как-то спросила Катя.
- Видите ли, сударыня, порой вы очень похожи на нее, - после долгого молчания ответил гусар.
- На Ольгу Полонскую?
- Да. Особенно в полутьме, когда свет падает на вас сзади и кажется, что волосы загораются вокруг головы золотистым нимбом.
Шли дни. Постепенно девушка привыкла к гусару, к тому, что каждую ночь он сидит рядом и охраняет ее от Аттилы. Иногда, лежа с закрытыми глазами и притворяясь, будто спит, Катя незаметно смотрела на князя сквозь прищуренные веки и видела его умное доброе лицо и тлеющий табак в призрачной трубке. В такие минуты Катя ощущала, что в ее душе происходит нечто прежде неведомое ей. Долгое время Катя не могла понять, что это: жалость, нежность, уважение? Но вот наступил день когда, пролистав "Ромео и Джульетту", девушка вдруг захлопнула книгу и сказала себе: "Это любовь!"
Итак, Катя влюбилась. Влюбилась в призрак князя Багрятинского.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27