– Зулу бросился на Спока, который едва не позволил проткнуть себя, пораженный происходящим. Кирк попытался продвинуться вперед, но острие тут же описало полукруг и уставилось в его сторону.
– А теперь, поганый Ришелье…
Он уже приготовился сделать выпад, когда увидел, что Ухура пытается зайти ему в тыл. Зулу резко развернулся, и она застыла на месте.
– Ага, прекрасная дева!
– Извините – ни то, ни другое, – спокойно ответила Ухура. Она демонстративно бросила взгляд через левое плечо Зулу, и когда он дернулся, чтобы повернуться в этом направлении, рука Спока схватила его за правое плечо парализующим приемом вулканитов. Зулу рухнул на пол, словно куль муки.
Тут же совершенно забыв о его существовании, Кирк бросился к интеркому.
– Мистер Скотти! Нам нужна энергия! Двигательный отсек – отвечайте!
Ему ответил музыкальный тенор, безмятежно прозвучавший из интеркома:
– Вы звонили?
– Рили?! – воскликнул Спок, пытаясь подавить клокочущую в нем ярость.
– Это говорит капитан Кевин Томас Рили, звездолет "Энтерпрайз". С кем имею честь беседовать?
– Это Кирк, черт побери.
– Кирк? Что-то я не припомню в своем экипаже такого офицера.
– Рили, это говорит капитан Кирк. Немедленно покиньте двигательный отсек, навигатор. Где Скотти?
– А теперь послушайте, поварята, – сказал Рили. – Это говорит ваш капитан, и я хочу, чтобы вся команда получила двойные порции мороженого. Поздравления капитана, в честь дня святого Кевина. Ваш капитан сделает соответствующий выбор.
Кирк бросился к лифту. Спок автоматически направился к командирскому креслу.
– Сэр, – произнес он, – при нашем нынешнем уровне снижения менее чем через двадцать минут мы войдем в экзосферу планеты.
– Хорошо, – угрюмо произнес Кирк. – Я посмотрю, можно ли что-нибудь сделать с этой обезьяной. Будьте готовы направить энергию, как только ее получите.
Створки лифта сомкнулись за ним. А по всему кораблю завывал голос Рили: "Я повезу тебя домой, Кэтлин". – Это был отнюдь не певец.
Все это было бы смешно, если бы не звучащая по системе внутренней связи, путавшая все карты серенада. Судя по происшедшему с Джо Тормоленом, и его бессмысленной смертью, сам "Энтерпрайз" в скором времени мог оказаться одной из частиц клубящейся внизу массы планетарного мусора.
Скотти и двое членов его команды находились у двигательного отсека и сенсорами проверяли дверь, когда появился Кирк. Скотти быстро взглянул на капитана, затем вернулся к двери.
– Пытаемся открыть ее, сэр, – доложил он.
– Рили отключил управление и энергоресурсы, – сказал Кирк. – Вы можете как-нибудь обойти его и работать с дополнительного пульта?
– Нет, капитан, у него все идет через основной пульт, там внутри, – Скотти обратился к одному из членов команды. – Подымитесь в мою каюту и принесите планы этого отсека. Если придется его вскрывать, я не хочу перерезать какие-нибудь цепи. – Тот кивнул головой и убежал.
– Но хотя бы энергию батарей вы могли бы подать на пульт управления? – спросил Кирк. – Это не предотвратит падение, но, по крайней мере, мы бы стабилизировали свое положение. У нас есть примерно девятнадцать минут, Скотти.
– Я слышал. Попытаюсь.
– Хорошо. – Кирк направился назад на мостик.
– "И слезы затуманят влюбленные глаза…"
Оказавшись на мостике, Кирк отрывисто бросил: – Нельзя ли вырубить этот шум?
– Нет, сэр, – ответила Ухура. – Он оттуда может переключить любой канал с главного пульта управления.
– Но есть одна штука, которую он не может отключить, – сказал Кирк. – Мистер Спок, изолируйте все корабельные сектора. Если эта штука заразна, может быть, мы предотвратим ее распространение. И в то же время…
– Понял, – ответил Спок, включив сервоуправление перегородками секторов. Автоматически прозвучал сигнал общей тревоги, полностью перекрывший голос Рили. На какое-то мгновение после того воцарилась полная тишина. Затем голос Рили произнес:
– Лейтенант Ухура, это капитан Рили. Вы прервали мою песню. Это было нехорошо с вашей стороны. Мороженого вам не будет.
– Осталось семнадцать минут, сэр, – доложил Спок.
– Внимание, команда, – продолжил Рили. – Вечером в семь часов в холле корабля состоятся танцы. У всего персонала будет бал. – Затем последовал взрыв зловещего смеха. – По этому случаю всем женщинам из корабельных запасов будет выдано по пинте духов. А всем мужчинам в качестве компенсации будет повышена одна из выплат по жалованию. Приготовьтесь и к другим подаркам.
– Был ли какой-нибудь доклад о Зулу, прежде чем переключился интерком? – спросил Кирк.
– Доктор Мак-Кой держит его в госпитальном отсеке на транквилизаторах, – ответила лейтенант Ухура. – Ему тогда не было хуже, но все тесты отрицательные… У меня создалось впечатление, что у врача возникла какая-то идея, но его прервали прежде, чем он сумел ее объяснить.
– Ладно, наша насущная проблема сейчас – Рили.
Появился вестовой. Отдав честь Кирку, он сообщил:
– Сэр, сообщение от мистера Скотта. Он подал энергию от батарей на ваш пульт и возобновил попытки взрезать дверь в двигательный отсек. Ему потребуется примерно четырнадцать минут.
– В общем-то, это на пределе оставшегося времени, – произнес Кирк. – И еще уйдет минуты три на подготовку двигателей. Передайте мои наилучшие пожелания мистеру Скотти, и еще – пусть режет так, как сочтет нужным, и пусть не боится что-нибудь перерезать, кроме главных цепей.
– А теперь вот что я вам скажу, – снова заговорил Рили. – Скоро все женщины члены экипажа будут носить волосы свободно спадающими на плечи и перестанут усиленно пользоваться косметикой. Повторяю, женщины не должны выглядеть искусственно.
– Сэр, – произнес Спок напряженным голосом.
– Одну секунду. Я хотел бы, чтобы двое сотрудников службы безопасности присоединились к группе мистера Скотти. Рили может быть вооружен.
– Я уже сделал это, – произнес Спок. – Сэр…
– "…Через широкий и глубокий океан…"
– Сэр, я болен, – четко доложил Спок. – Прошу разрешения направиться в госпитальный отсек.
Кирк схватился за голову.
– Симптомы?
– Просто общее недомогание, сэр. Но в свете…
– Да, да. Но вы не сможете добраться до госпитального отсека: все секции корабля изолированы.
– Прошу разрешения закрыться в своей каюте, сэр. Я смогу добраться до нее.
– Разрешаю. Кто-нибудь, проводите его.
Когда Спок вышел, еще одна ужасающая мысль пришла в голову Кирка. А вдруг и Мак-Кой получил дозу чего-то такого – чем бы это ни было? За исключением Спока и теперь уже мертвого Тормолена, он дольше всех соприкасался с этим, и лишь Спок, похоже, проявил необычайную стойкость.
– Лейтенант Ухура, вы вполне можете покинуть этот пульт, все равно от него сейчас нет никакой пользы. Найдите кусок телефонного кабеля и подслушивающее устройство. И направляйтесь к переборке госпитального отсека. Вы сможете услышать, о чем говорит доктор Мак-Кой, но не отвечайте ему. Привлеките его внимание с помощью перестукивания. Передайте сюда вашу беседу с ним с помощью карманного передатчика. Исполняйте.
– Есть, сэр.
С ее уходом на мостике не осталось никого, кроме Кирка. Он ходил по мостику взад-вперед и наблюдал за большим экраном.
Оставалось двенадцать минут.
Затем зазвучал зуммер передатчика. Он выхватил его из кармана.
– Здесь Кирк.
– Лейтенант Ухура, сэр. Я установила контакт с доктором Мак-Коем. Он утверждает, что нашел частичное решение проблемы.
– Спросите его, что он имеет в виду под частичным.
Прошло несколько мгновений мучительного ожидания, пока Ухура отстучала этот вопрос по стене госпитального отсека. Металл был толстым; возможно, она пользовалась молотком, но даже и в этом случае стук едва-едва можно было расслышать.
– Сэр, он хочет что-то выпустить в вентиляционную систему корабля – какой-то газ, сэр. Он говорит, что может это сделать прямо из госпитального отсека, и этот газ быстро распространится. Он сказал, что это подействовало на лейтенанта Зулу, и, очевидно, излечит всякого, кто заболел, но он не может ручаться за его воздействие на здоровых членов экипажа.
– Это похоже на обычное предупреждение Мак-Коя, но спросите его, как он сам себя чувствует.
Опять долгое ожидание. Затем:
– Он говорит, что чувствовал себя очень плохо, сэр, но сейчас все в порядке благодаря противоядию.
Это могло быть правдой, а могло и не быть. Если сам Мак-Кой заболел, невозможно предсказать, что он там приготовился выпустить в атмосферу корабля. С другой стороны, запрет тоже может не остановить его. Если бы только прекратилось это чертово пение! Из-за нет совершенно невозможно собраться с мыслями.
– Спросите у него, может ли Зулу что-нибудь сказать; обратите внимание на то, насколько естественно он будет передавать.
Вновь ожидание. Теперь осталось лишь десять минут – три из которых уйдут на подготовку двигателей. И нельзя сказать, сколь быстро распространится противоядие Мак-Коя и как много времени потребуется на то, чтобы оно подействовало.
– Сэр, он говорит, что лейтенант Зулу еще слишком слаб и не хочет будить его, в силу обстоятельств и своих полномочии.
У Мак-Коя имелись такие полномочия, это уж точно. Но это могло быть и хитростью обезумевшего разума.
– Хорошо, – тяжко произнес Кирк. – Разрешите ему исполнять свой план.
– Слушаюсь, сэр.
Передатчик Ухуры отключился, свой Кирк убрал в карман, чувствуя себя совершенно беспомощным. Девять минут.
Затем голос Рили вдруг запнулся. Похоже, он вдруг забыл кое-какие слова из своей нескончаемой песни. Неожиданно он упустил целую фразу, затем попытался продолжить, напевая просто "Ля, ля, ля", но спустя мгновение прекратил и это.
Тишина.
Кирк ощутил биение своего сердца. До сих пор он ничего не чувствовал, кроме головной боли, которая, по представлению продолжалась уже более часа. Он быстро направился к пульту Ухуры и вызвал двигательный отсек.
Послышался щелчок включенных динамиков, и бос Рили сбивчиво произнес:
– Здесь Рили.
– Мистер Рили, это Кирк. Где вы?
– Сэр, я… я, похоже, нахожусь в двигательном отсеке. Я… не на посту, сэр.
Кирк глубоко вздохнул.
– Это не имеет значения. Немедленно подайте нам энергию. Затем откройте двери и впустите главного инженера. Да, и отойдите в сторону, когда будете это делать, потому что он пытается прорваться в отсек, используя фазер на полной мощности. Вы все поняли?
– Да, сэр. Сперва энергия, затем дверь – и отойти в сторону при этом. Сэр, а в чем дело?
– Сейчас это не имеет значения, просто выполняйте.
– Есть, сэр.
Кирк сделал переключения на пульте. И тотчас послышался тяжелый гул открывающихся переборок мелку секторами корабля, – словно камень оттаскивали с могилы. Нажав на клавишу общей тревоги, Кирк заорал:
– Все старшие офицеры – на мостик! Шестиминутная тревога – угроза столкновения! Исполнять!
И в тот же момент стрелки энергопульта пробудились к жизни. Рили активировал двигатели. А спустя мгновение его голос, полный невинного сожаления, произнес в пустоту:
– А теперь в холле корабля не будет сегодня вечером никаких танцев.
Как только "Энтерпрайз" занял новую орбиту над распадающейся массой "Ла Пиг", Кирк нашел время, чтобы поговорить с Мак-Коем. Медик выглядел изможденным донельзя, что само по себе было неудивительно. У него оказалась самая долгая вахта. Но, как обычно, он начал с характерного ухода в сторону.
– Что-нибудь знаешь о кактусах, Джим?
– Только то, что знают все. Они растут в пустыне и колючие. А, да, некоторые из них запасают воду.
– Правильно, и именно последнее – самое важное. Кроме того, многие кактусы находились в музеях по пятьдесят-семьдесят лет и вдруг, к удивлению сотрудников, неожиданно расцветали. Зерна египтян, тысячелетия пролежавшие в гробницах, иногда давали всходы.
Кирк терпеливо ждал. Мак-Кой в соответствующий момент перейдет к главному.
– Обе эти вещи происходят из-за любопытной формы хранения, называющейся связаннаявода. Обычные минеральные кристаллы, вроде сульфата меди, часто довольно свободно соединяются с молекулами воды. Это так называемая кристаллизационная вода. Если она есть, например, в сульфате меди – это красивый голубой камешек, хотя и ядовитый; без воды – это ядовитый зеленый порошок. Так вот, органические молекулы могут привязывать воду гораздо эффективнее, делать молекулу воды частью своей молекулы, а не просто соединения типа молекула-молекула. За многие годы эта вода поступала в различных комбинациях и становилась доступной для кактуса или зерна жидкостью, и затем жизнь начиналась снова.
– Любопытное устройство, – заметил Кирк. – Но мне еще непонятно, как это всех нас чуть не погубило.
– Образец жидкости, доставленный мистером Споком – это природный катализатор, который ускорял связывание воды. И даже если бы у нее не с чем было связаться, она начала бы связываться сама с собой. Оказавшись в крови, катализатор начал связывать сыворотку крови.
1 2 3