Тут находится бесплатная электронная фантастическая книга О Вольке -. Людская единица автора, которого зовут Шефнер Вадим Сергеевич. В электроннной библиотеке fant-lib.ru можно скачать бесплатно книгу О Вольке -. Людская единица в форматах RTF, TXT и FB2 или же читать книгу Шефнер Вадим Сергеевич - О Вольке -. Людская единица онлайн, причем полностью без регистрации и без СМС.
Размер архива с книгой О Вольке -. Людская единица = 12.96 KB
О Вольке –
ссылка утрачена
Вадим Сергеевич Шефнер
«Людская единица»
Никаких родных у Вольки теперь не осталось, и его решили отдать в детский дом. Но детдом в городке был один, и он был переполнен. Завдетдома хлопотал о втором здании и расширении штатов, а пока Вольку оставили при казарме. Его временно взял на попечение фельдшер Дождевой и поместил в своей комнатке при лазарете. Этот Дождевой был человек не вредный, но ему, старому холостяку, ребят воспитывать никогда не приходилось.
Поэтому по отношению к Вольке он избрал принцип дружелюбного невмешательства. Он следил, чтобы этот двенадцатилетний мальчишка был сыт, и еще заставлял его дважды в день мерить температуру. А в дела Волькины он не вмешивался. Да и не до Вольки ему было.
Дело в том, что Дождевой всегда любил читать, но все некогда было – то германская, то гражданская. А теперь настал мир, лазарет опустел – и вот Дождевой повадился ходить на толкучку и покупать там книги, которыми с рук торговали обедневшие старушки из «бывших». Он покупал не выбирая, какие придется, а потом, сидя на своей койке, сгорбясь, быстро читал их одну за другой. Окончив «Княжну Джаваху» Чарской, он принимался за «Заратустру» Ницше, а от Ницше переходил к брошюре «Производство масла в Вологодской губернии». Память у него была сильная, но какая-то странная: она не отбрасывала ненужного, а впитывала все подряд, и в голове его творился сумбур – как во дворе, куда погорельцы стаскивают имущество из горящего дома.
Начитавшись до одурения, Дождевой откладывал книгу в сторону и произносил:
– Это надо обмыть и обмозговать.
Из тумбочки, что стояла возле его койки, доставал он большую бутылку, маленькую бутылку, большой стакан и маленький стаканчик. Наливал из большой бутылки в стакан, а в маленький стаканчик – из маленькой бутылки. Брал этот стаканчик в руку и, держа его в некотором отдалении, с уважением оглядывал. Потом быстро, будто боясь, что Волька отнимет, он подносил стаканчик ко рту, вывивал его до донышка – и запивал из большого стакана.
– В нем – большая сила! – убедительно произносил он. – Хорошо быть медиком! И понимаешь все в медицине, и людям пользу приносишь, и вот спиритус вини с полным правом пьешь. У дураков спирт ум отнимает, а умным – ума прибавляет. Сейчас я обо всем на свете размышлять буду!
Чтобы не мешать Дождевому в его размышлениях, Волька тихо шел к двери.
– В школу опять не пошел? – окликал его Дождевой.
– Не хочется, – отвечал Волька. – Читаю ведь я хорошо. И потом все равно меня в детский дом скоро. Там своя школа. А пока я так буду жить.
– Вроде надо бы в школу ходить, – неуверенно возражал Дождевой. – Вот из уоно женщина приходила, спрашивала, почему не ходишь. Ну да если охоты нет – не ходи. Это кому как.
Там, в городской школе, что против пожарной каланчи, давно уже начались занятия. Но ребята в классе были веселые, шумные, у них были родители, а у Вольки никого не было, он среди всех был чужой. Он походил в школу два дня – и бросил.
Целыми днями шлялся он теперь по городку, по его пыльным улицам. Городок жил своей скудной, но цепкой жизнью. В нем начинался нэп, и возле вокзала уже открылся частный ресторан «Отрада». И на толкучке было шумно и людно; все новые ларьки вырастали на рыночной площади. Но покупать Вольке было нечего, и с рынка он быстро уходил. Не спеша брел на кладбище, на могилу отца.
На улочке, ведущей к кладбищенским воротам, тоже чувствовалось торговое оживление. Здесь продавали с рук бумажные цветы, хвойные венки, перевитые лиловыми и красными стружечными лентами. У самых каменных ворот, в нише, сидела толстая торговка семечками. Всепоглощающее тупоумие застыло в ее тусклых глазах. Лицо у нее было зеленоватое, раздутое, будто она когда-то утонула и долго пролежала в воде, а потом ее все-таки оживили и посадили сюда. Она сама безостановочно жрала свой товар, сплевывая шелуху на утоптанную землю; а часть шелухи попадала в корзину с семечками, в расписную деревянную латочку, которой она зачерпывала для покупателей их порцию. «Неужели у такой можно покупать?» – думал Волька. Однако покупали, да еще как.
Дойдя до отцовской могилы, он останавливался и смотрел на нее. Но ни этот крест, ни могильный холмик ничего не говорили его душе. Волька знал, что отца у него теперь нет – нет совсем, нет ни на земле, ни на небе.
И ничем его не вернешь.
Он шел обратно, разглядывая по пути кресты. Все дома в городке были желтовато-серые, тусклые, – а вот многие кресты на кладбище были яркие: зеленые, синие, розовые; некоторые были даже расписаны черными и белыми полосками, будто шлагбаумы. Такая уж мода была тогда в этом городке. А к одному кресту была прибита деревянная подсадная утка, чтоб всем было понятно, что лежит здесь охотник.
Пройдя под воротами, миновав торговку с лицом утопленницы, Волька не спеша возвращался домой.
А казармы все пустели, пустели. Почти все командиры и красноармейцы, которых Волька знал, были уже отчислены. Но в главном здании, в большой комнате с белыми стенами, против парадной лестницы еще стояло полковое знамя и возле него – часовой. Значит, полк еще существовал. Эта комната со знаменем была как прогалинка в лесу поздней осенью. Уже подступает зима и почти всюду снег, но где-то в лесу чернеет кусочек теплой земли, не занесенной снегом. И пока есть эта прогалинка – зима еще не настала. Вот когда и прогалинку заметет снегом, тогда – все.
И еще была конюшня.
Кони нужны и пехотному полку – обозные, служебные кони. Часть их уже куда-то забрали, но десяток коней еще оставался. Волька очень любил ходить на конюшню. Это было длинное здание с маленькими полукруглыми окнами, расположенными очень высоко; здесь всегда стояли уютные сумерки. И пахло здесь сеном, конским потом и навозом, – этот запах действовал успокаивающе.
И в самих конях было что-то надежное и спокойное.
Они жили своей прочной, раз навсегда установленной жизнью, они не боялись перемен, не думали о своем будущем. В том, как мирно и неторопливо жуют они сено, в том, как спокойно и дружелюбно глядят на Вольку, когда он подходит к ним, чувствовалась их сила и добрая уверенность в своей необходимости.
В углу конюшни стоял любимый Волькин конь Яська.
Когда-то у него было другое, длинное и звучное имя, но имя это все забыли. Этот конь уже никуда не годился.
У него была ранена правая передняя нога. Еще в самом начале гражданской войны он спас командира полка, Как-то, так вышло, что конь прикрыл его от пули и коня ранило, а командира – нет. С тех пор Яську держали ори обозе. Его ничем не нагружали, он, прихрамывая, всюду шел за полком сам по себе, как человек. Того командира потом все-таки убило, но Яську все равно держали при части. Это был очень спокойный и умный конь.
Волька входил в конюшню, здоровался со старшим дежурным Быреем и давал Яське кусок хлеба с желтым сахарным песком. Конь мягко брал хлеб с ладони и жевал его, благодарно покачивая головой.
Бырей всю жизнь был при конях и толковал о них, как о людях. С людьми же водился мало и разговаривать с ними не любил. Но к Вольке он относился хорошо и задавал ему разные вопросы.
– Что нового в полку слышно? – спрашивал он.
– В полку ничего хорошего, – степенно отвечал Волька. – Музыкантов вчера отчислили. Уже уехали. А комиссара Сеппа в округ опять вызывают.
– А тебе, значит, в приют скоро?
– Теперь приютов нет, – разъяснял Волька. – Теперь детские дома. Меня в детский дом.
– Это что в лоб, что по лбу. Все равно станешь приютской крысой, если пойдешь. Там тебя заморят – своих косточек не найдешь. Тебе в цыгане надо тикать. С цыганами не пропадешь.
– Я, может, в беспризорные пойду. Я еще подумаю.
– В беспризорные тоже не худо. Беспризорник – сам себе командир. Но лучше в цыгане, потому – они народ добрый. И копи у них. Тут за Мшанкой табор стоит. Табор небольшой, народу мало, а коней у ниx – человек тридцать… А Дождевой все пьет?
– Выпивает, – отвечал Вольна. – Ему ведь сейчас и делать нечего. В лазарете пусто, только два симулянта с животами лежат.
Тут Волька вспоминал, что уже, наверно, пять часов, пора идти мерить температуру. Он вежливо прощался о Быреем, гладил по лбу Яську и нехотя уходил из конюшни.
Дождевого он всегда заставал на одном месте и в одной позе: тот сгорбившись сидeл на своей койке и читал.
А на тумбочке перед ним стояла большая бутылка, маленькая бутылка, большой стакан и маленький стаканчик.
– Ну, замерим температуру, – бодро приказывал он.
Волька садился на свою койку. Расстегнув френчик, сшитый из отцовской гимнастерки, он с отвращением совал под мышку термометр и молча ждал, когда можно будет его вынуть.
– Тридцать шесть и семь, в норме. Можешь идти гулять. Только к ужину не опаздывай.
Волька шел бродить по казарменным дворам. Там теперь было малолюдно и скучно. Но уже начали появляться какие-то новые военные. Некоторые из них ходили в потемневших замасленных гимнастерках, некоторые – в коротких кожанках и крагах. В них не чувствовалось пехотной выправки, и трудно было разобрать, кто боец, кто командир. Они поселились в третьем боковом корпусе, и у входа в этот корпус стоял особый часовой.
А в огромный манеж, что в конце казарменного плаца, втаскивали какие-то станки, и земляной пол в нем заливали цементом. Когда-то в старину в этих казармах квартировал гусарский полк, манеж остался от него. Долго он пустовал, а теперь в нем снова было шумно, голоса работавших гулко отдавались под отсыревшим сводом.
Велись работы и возле манежа. Здесь ставили какие-то большие баки. Для чего все это делается – Волька не знал. Новые красноармейцы ничего толком объяснить не хотели, а старых знакомых в казармах уже не осталось.
А Дождевому ни до чего дела не было – он знай себе читал-почитывал.
Иногда во дворе Волька встречал комиссарскую Ирку, девчонку его лет. Прежде она ему очень нравилась, но теперь пути их разошлись. У Ирки были родители – у Вольки не было; Ирка ходила в школу – Волька не ходил; Ирка была весела – Волька нет.
– Ты просто дурак, что в школу не ходишь, – сказала она ему однажды. – Сегодня было собрание детей вместе с родителями, и завуч говорил, что мы должны хорошо учиться, потому что теперь настал мирный период и пролетариат должен овладевать всякими знаниями.
– Я не пролетариат, – возразил он Ирке. – Я будущая приютская крыса.
– Боже, какой ты несознательный! – возмутилась Ирка. – Тошно мне с тобой разговаривать!
– Ну и не разговаривай, больно ты мне нужна, – буркнул он и пошел на конюшню.
Там никто ни в чем его не упрекал. Кони стояли спокойно и размышляли о своих личных делах. Если дежурный отлучался, то с конями можно было и поразговаривать – в особенности с Яськой. Этот конь понимал в жизни очень многое. Он слушал да помалкивал – только головой слегка кивал в знак согласия.
– Дядя Дождевой, а вы – пролетариат? – спросил в тот же вечер Волька.
– Этот вопрос надо обмыть и обмозговать, – ответил Дождевой, откладывая книгу и пуская в дело большую бутылку, маленькую бутылку, большой стакан и маленький стаканчик.
Выпив и крякнув, он сказал так:
– Поскольку я не эксплуатирую наемного труда и не являюсь хозяином средств производства, то я есть умственный медицинский пролетарий. Ясно?
– Ясно! – ответил Волька. – Дядя Дождевой, а я кто?
– С тобой дело сложней. Если мыслить с отрицательной точки – ты дворянского, нетрудового происхождения, и отец твой служил офицером в царской армии в имел награды. Но если мыслить с положительной точки – твой отец перешел в Красную Армию и опять-таки имел награды и умер честным военспецом. Если же мыслить с фактической точки, ты, поскольку у тебя сейчас нет ни отца, ни матери, ты являешься самостоятельной людской единицей. А если подытожить с научной точки – ты есть люмпен-пролетариат.
Волька очень обрадовался, что он пролетариат. А эта приставка «люмпен» придавала ему особый вес. Ведь и отец его служил когда-то не просто в гвардии, а в лейбгвардии. И он, Волька, не просто пролетариат, а люмпен-пролетариат. Когда он при следующей встрече на дворе сообщил об этом Ирке, та сразу почувствовала к нему уважение.
– Но учиться тебе все равно надо, – мягко сказала она. – Это, конечно, хорошо, что ты люмпен-пролетариат, но ты не должен из-за этого задирать нос перед всеми.
– Ладно, – ответил он, – этот вопрос насчет школы я еще обмою и обмозгую. А ты вот скажи, что это в манеже делают?
– Я знаю, но ни за что никому ничего не скажу: это страшная военная тайна, за это расстрел в двадцать четыре часа, – ответила Ирка. – Но если ты поклянешься самым главным, то тебе я скажу.
Волька стал думать, что для него самое главное. Матери у него нет, отца тоже. В бога он теперь не верит, фельдшером Дождевым клясться как-то неловко – он хороший, но все-таки не главный.
– Клянусь конем Яськой, что буду молчать, как покойник! – сказал он.
Ирка приложила губы к Волькиному уху и прошептала:
О Вольке -. Людская единица - Шефнер Вадим Сергеевич => читать онлайн фантастическую книгу далее
Было бы неплохо, чтобы фантастическая книга О Вольке -. Людская единица писателя-фантаста Шефнер Вадим Сергеевич понравилась бы вам!
Если так получится, тогда вы можете порекомендовать эту книгу О Вольке -. Людская единица своим друзьям-любителям фантастики, проставив гиперссылку на эту страницу с произведением: Шефнер Вадим Сергеевич - О Вольке -. Людская единица.
Ключевые слова страницы: О Вольке -. Людская единица; Шефнер Вадим Сергеевич, скачать бесплатно книгу, читать книгу онлайн, полностью, полная версия, фантастика, фэнтези, электронная