– Совершенно верно.
– Так давай проделаем это сегодня вечером,– предложил Чолас.
– Нет.
– Ты думаешь, что представляешь собой что-то ценное?
– А вы? Что вы собой представляете? Кастилья сжала кулаки и начала приближаться.
– Ходите всегда вдвоем как привязанные,– продолжила Диана.– Похоже, что вы не просто из одной сиб-группы, а любовники.
Слово «любовники» считалось в клане грубым оскорблением, поскольку любовь считалась болезнью, распространенной в самых низших кастах, в деревнях и рабочих поселках. Там любовь скрашивала пустоту и тягомотину дней, беспросветную нужду и никчемное скотское существование.
Для воина же любовь считалась явлением постыдным, а слово «любовники» служило синонимом «безмозглые». Называя любовниками членов одной сиб-группы, говорящий обычно намекал на то, что они не только удовлетворяют свои физиологические потребности, но и чувствуют друг к другу неестественную для воинов симпатию, и тем самым приравнивал их к вольнорожденным.
– Возьми эти слова обратно,– прошипел Чолас, но Диана отвернулась и пошла прочь.
Чолас бросился за ней и, догнав, схватил за плечо. Он рывком повернул Диану и прокричал ей в лицо:
– Не смей так разговаривать со мной! Я...
– Если ты не спариваешься с Кастильей, значит, спариваешься сам с собой,– проговорила Диана.
– Нет! – заорал Чолас.– Я не делаю этого, такие вещи запрещены.
– Здесь есть многое из того, что запрещено,– сказала Диана. Она вытащила из-за пояса перчатки и протянула их Чоласу.– Возьми, они тебе пригодятся. Говорят, перчатки продлевают удовольствие.
– Да как ты смеешь говорить со мной таким тоном, вольнорожденная мерзавка!
Чолас ударил Диану ребром ладони по лицу. Удар был неожиданным, и она, не удержавшись на ногах, упала. Чолас рванулся к ней и нанес еще несколько ударов. Диана защищалась и смогла пнуть Чоласа в пах. Заревев, молодой воин повалился на землю.
Диана вскочила, и в ту же секунду к ней подлетела Кастилья. Она спряталась за Чоласа и, выскакивая из-за его спины, несколько раз ударила Диану. Последний удар головой в живот сбил девушку с ног. Тут же на нее навалилась Кастилья и начала методично бить соперницу по лицу. Диана попыталась встать, но Кастилья крепко сидела на ней. Подскочил Чолас и рывком сбросил Кастилью с Дианы.
– Отойди, я сам проучу эту дрянь,– крикнул он, но Диана, перевернувшись несколько раз, встала на ноги. И очень своевременно, иначе ее ребра были бы переломаны тяжелыми ботинками Чоласа.
Вскочив, Диана приняла оборонительную стойку. Сейчас же с двух сторон на нее налетели Чолас и Кастилья, они наносили удары почти одновременно, так что девушка не знала, от кого ей нужно защищаться в первую очередь. Чувствуя, что с таким слаженным тандемом ей не справиться, Диана сочла за лучшее отступить. Яростно размахивая кулаками, она начала отходить. Чолас и Кастилья неотступно следовали за ней, попеременно нанося точные удары ногами и руками. Диана почувствовала, что скоро не сможет сопротивляться, голова у нее закружилась, а перед глазами поплыли мелкие точки.
– Прекратить драку! – послышался голос Рэвилла Прайда. Полковник подскочил к дерущимся и расшвырял Чоласа и Кастилью как котят. Воины опешили, они не ожидали такой силы и ловкости от тщедушного, хилого на вид человечка.
– Воин Диана,– произнес Прайд,– делаю вам замечание за провоцирование драки. Следуйте за мной! – приказал он.
– Они напали первые,– начала было оправдываться Диана, но полковник прервал ее:
– Это ничего не меняет, виноваты вы. Воинам Чоласу и Кастилье я сделаю внушение за излишнюю жестокость. За мной!
Меньше чем через пять минут они уже подходили к главному зданию базы, где размещался кабинет полковника. Войдя в него, Диана поразилась царившей там чистоте и опрятности, все бумаги были аккуратно разложены по папкам, на красивом столе не валялось ни листочка. Полковник удобно расположился в тяжелом резном кресле и пристально посмотрел на Диану.
«Вся мебель скорее всего сделана на заказ. В обычном кресле полковника можно и не заметить»,– подумала Диана.
Рэвилл Прайд отвел взгляд от Дианы, вытащил какую-то папку, раскрыл ее и выложил перед собой несколько мелко исписанных листов. Смахнув с блестящей поверхности стола невидимую пушинку, он снова повернулся к девушке.
– Последние дни я занимался тем, что изучал кодексы воинов,– заговорил он.– Изучал и ваш, воин Диана. Кроме того, я просмотрел кое-какие файлы, оставленные прошлым командиром, и пришел к интересным выводам.
Диана внимательно слушала полковника.
– Вы, Диана, замечательный воин, особенно если принять во внимание, что вы вольнорожденная. Большинство командиров не изучают кодексы таких, как вы, и именно поэтому вольнорожденные редко поднимаются по службе и почти никогда не участвуют в битвах за кровное имя. Мне присущ другой подход к подчиненным. Не устаю повторять, но я не совсем обычный командир и делаю многое из того, чего не делают другие.
Рэвилл Прайд замолчал и посмотрел на Диану в ожидании ответа, но девушка продолжала молчать. Она подозрительно, но и не без интереса вслушивалась в слова командира. Ей внезапно показалось, что он уже давно отрепетировал свою речь и сейчас надеется произвести эффект. Но какой? Куда он клонит?
– Итак, воин Диана, я выяснил, что вашей матерью является Пери Ватсон, известная ученая. Именно таким было и второе имя вашего отца.
– Моего отца? – не выдержав нагнетаемого полковником напряжения, спросила Диана.
– Да,– ответил Прайд.– В кодексе черным по белому написано, что вашим отцом является некий Ватсон. Разве это не так?
– В какой-то степени...– замялась Диана. Рэвилл Прайд расплылся в широкой радостной
улыбке, столь ненавистной Диане, но она сейчас
словно ее и не заметила.
– Да,– твердо произнесла Диана,– мой отец – Ватсон.
– Никак нет,– мягко возразил полковник.– Фамилия матери дается ребенку в том случае, когда отец-воин по каким-либо причинам хочет скрыть свое отцовство.
Диана была вольнорожденной и, возможно, поэтому не очень любила разговоры о рождении, даже если за ними не скрывалось ничего оскорбительного. Что же касается системы раздачи фамилий вольнорожденным, то Диана хорошо ее знала.
Рэвилл Прайд выложил из папки одну из бумаг, прикрыл ее ладонью и лучезарно улыбнулся.
– Простите меня за эти вопросы,– радостно произнес он,– но, думаю, то, что я хочу сказать, может вас обрадовать. Дело в том, что вашим отцом не является Ватсон. Я изучал кодексы воинов Соколиной гвардии задолго до того, как приехал сюда...
– Зачем? – Она искренне удивилась.
– Я всегда восхищался великим героем Эйденом Прайдом и изучил его биографию до мелочей. Признаюсь, что делал это с целью написать книгу о его подвигах.
«Этот мини-полковник не такой уж и дурак»,– подумала Диана и внезапно почувствовала к Рэвиллу Прайду нечто вроде симпатии. Человек, умеющий читать, в среде воинов считался большой редкостью, а военный, который стремился написать книгу,– это нечто из ряда вон выходящее. Диана, питающая с детства любовь к чтению, всегда с благоговением думала об ученых и авторах книг. И вот теперь она видела перед собой человека пусть не очень приятного внешне, но достаточно умного и грамотного, готового сесть за стол и начать писать. Она посмотрела на полковника, и взгляд ее потеплел.
– И что же вы обнаружили, изучая биографию Эйдена Правда? – спросила она.
– Одну любопытную запись,– ответил он.– Сухой, ничем не примечательный отчет, в котором говорится, что Эйден Прайд самовольно покинул Айронхолд и долгое время отсутствовал. Я стал копать дальше и наткнулся на документы, согласно которым наша драчливая Джоанна направлялась в служебную командировку...
– Подождите,– перебила полковника Диана, совершенно сбитая с толку монологом полковника,– зачем вам понадобилось прослеживать перемещения Джоанны?
Польщенный тем, что вызвал интерес к своему рассказу, Рэвилл Прайд заговорил с еще большим энтузиазмом. Глаза его загорелись, сейчас он стал похож на ребенка, которому купили новую красивую игрушку.
– Джоанна служила вместе с Эйденом Прайдом, а до этого даже была командиром соединения вольнорожденных, в котором находился и сам Прайд. Я предположил, что ее поездка могла быть как-то связана с отсутствием Эйдена, и не ошибся.
– Что вы хотите сказать? – спросила заинтригованная и сбитая с толку Диана.
– А то, что Джоанна вместе с неким техом по прозвищу Кочевник отправилась в командировку на малоизвестную планету Токаша. Казалось бы, ничего особенного? Нет, тот Кочевник, как я установил ранее, был техом Эйдена Правда. А возвращались они уже втроем – звездный командир Джоанна, тех Кочевник и его помощник, имя которого осталось неизвестным. Однако я уже настолько увлекся расследованием, что копал все глубже и глубже. Вы не представляете, Диана, какое это увлекательное занятие – расследование. Сравниться с ним может только преследование вражеского боевого робота,– мечтательно проговорил полковник.
Диана недоверчиво смотрела на Рэвилла Прайда. Ей казалось странным, что полковник сравнивает битву с ползаньем по старым бумажкам.
– Ну да ладно. Короче говоря, поиски настолько захватили меня, что я взял отпуск и полетел на Токашу. Там я установил, что Джоанна посещала одну из находящихся на планете лабораторий, где с давнего времени проводятся генетические исследования. Поиски на файлах почти ничего не дали, и я совсем отчаялся, но совершенно неожиданно меня посетила удача – я познакомился с одним старым ученым. Не скрою, поначалу мне было противно общаться с ним. Я был молод, и вид старого морщинистого человека, его скрюченные пальцы и шаркающая походка – все это вызывало во мне вполне естественное отвращение. Полагаю, что из барокамеры мы выходим с инстинктивной ненавистью к старости, квиафф?
– Не знаю, полковник.– Диана пожала плечами.– Я ведь не была в барокамере. Полковник на секунду помрачнел.
– Вы правы, что поправили меня. Если бы я сказал такое в обществе вернорожденных, то покрыл бы себя позором. Как можно требовать от вольнорожденного таких же ощущений, как и от вернорожденного. Извините меня.
– Вы можете не извиняться, полковник, ведь я вольнорожденная.
– Да, но вы отличаетесь от остальных. Так вот, этот старик услышал про мое расследование и однажды вечером пришел ко мне. Звали его Ватсон, и по всем документам это и есть ваш отец, но это не так.
– Не так? – переспросила Диана.
– В вашем кодексе написана ложь. Не мог этот старик быть вашим отцом, ему уже в момент вашего рождения было слишком много лет. Я понимал, что документ лжет, но мне хотелось получить свидетельство от этого старика. Сначала он упирался и говорил, что действительно является вашим отцом, но я начал рассказывать ему об Эйдене Прайде, его геройском подвиге на Токкайдо, и в конце концов Ватсон рассказал мне всю правду. Вот, почитайте.– С этими словами полковник протянул Диане листок бумаги.
Она. взяла листок и начала читать. Это был детальный рассказ о том, как Эйден Прайд прилетел на Токашу к Пери, с которой они воспитывались в одной сиб-группе. Больше недели влюбленные скрывались в одной из комнат, где их и разыскали Джоанна и Кочевник. Спустя девять месяцев Пери родила девочку, которую мать назвала Диана. Поскольку девочке требовалось полное имя, Ватсон разрешил Пери воспользоваться его фамилией. Па бумаге имелись подписи нескольких человек, свидетельствующих, что Диана Ватсон является дочерью Пери и Эйдена Прайда. Эйден Прайд появился на Токаше только через много лет, перед самой битвой на Токкайдо.
Диана провела среди ученых все свои детские и юношеские годы и хорошо знала Ватсона. В ее памяти он навсегда остался высокомерным стариком с покровительственной, не очень ласковой улыбкой. Диана еще тогда подозревала, что старый Ватсон не может быть ее отцом, но никогда не догадывалась, кто ее отец. Она предпочитала не думать на эту тему.
– Так что, видите, Диана, хотя вы и вольнорожденная, в то же время ваш статус несколько выше.
– Не совсем понимаю вас, полковник,– сказала Диана, возвращая Рэвиллу Прайду бумагу. Полковник снова положил ее в папку, которую аккуратно поставил на место.
– Вы – нечто среднее между вольнорожденными и вернорожденными,– пояснил Прайд.– С одной стороны, вы вольнорожденная, но, учитывая, кто ваш отец, вас можно считать не принадлежащей к вольнорожденным, для них ваше генетическое наследство слишком прекрасно. Честно говоря, я впервые встречаю такой случай. Прежде всего, ваши родители – вернорожденные, и это уже редкость, ведь, как мы с вами знаем, у вольнорожденных обычно вернорожденным является только один родитель. Во-вторых, Эйден и Пери происходят из одной сиб-группы, и такое совпадение тоже удивительно. У вас прекрасная наследственность, столь же чистая, что и у вернорожденного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43