- Идиот! Я полный идиот! Как же я не допер! Как же я раньше не допер!
На замок купился!
Состав был бесконечен, и Саша, глядя на пробегавшие мимо кирпичные
вагоны, уже тихо попросил Ларису:
- Машинку отдай.
Лариса достала из ридикюля парабеллум и протянула Саше. Он засунул
пистолет за ремень и выпустил рубаху, закрывая рукоятку. А поезд все шел.
Саша ждал, закрыв глаза и скрипя зубами. Мелькнула площадка последнего
вагона, на которой был дед с желтым флажком, и они побежали.

Дом в Кочновском горел. Уже приехали пожарники, и желтые в солнечном
свете струи долбили крышу, стены, выдавливали окна.
- Там человек! - задыхаясь прокричал Саша.
- Нету там никого. Не видишь, что ли? Замок, - раздраженно ответил
ему начальник пожарной команды, озабоченно наблюдавший за действиями своих
подчиненных. Ни слова не говоря, Саша вырвал у ближайшего пожарника
топорик и кинулся к дому. Одним движением сбив замок, он распахнул дверь,
из которой выкатился шар белого дыма. Когда дым уплыл, он увидел прямо у
порога лицом вниз лежал человек. Схватив человека под мышки, Саша оттащил
его в сторону.
Без погон, без орденов, в стиранной гимнастерке лежал на траве солдат
с усталым, иссеченным морщинами лицом.
- Лариса! - криком позвал Саша. Подошла Лариса, подняла руку солдата
- щупала пульс.
- Он мертвый! - сказала она, отпустила руку и, прикрыв ладонью
задрожавший рот, стала пятиться к толпе, к живым.
Живые стояли в отдалении, не приближаясь. Только Саша был рядом с
солдатом. Опустившись на колени, Саша посмотрел в мертвое лицо, молчаливо
извиняясь, и проверил карманы солдата. В нагрудном была бумага. На бумаге
крупным почерком не особо грамотного человека было написано:
- "Прошу того, кто найдет мое мертвое тело, написать по адресу: город
Лысьва Молотовской области, Посадская улица, дом десять, Ефросинье
Петровне Одинцовой. И сообщить ей, что сын ее, Одинцов Сергей Васильевич,
который может умереть каждую минуту, умер наконец. И матери хлопот не
доставил. И чтоб не убивалась. Одинцов Сергей Васильевич, 1918 года
рождения".
Саша аккуратно сложил записку, сунул в задний карман, обвел толпу
мутным взглядом и вдруг бросился бежать.

Инвалидный рынок был рядом. Опершись руками о прилавок, он долго
смотрел на Петра, не говоря ни слова. Потом ударил его по красной морде. И
еще раз ударил. И еще.
- За что, Саша? - негромко спросил Петро. Тихая тонкая струйка крови
ползла из его разбитого носа.
- Где нора твоего гада? - вопросом на вопрос ответил Саша.
- Какого гада?
- У которого ты на побегушках. Которому ты доносил о каждом моем
шаге, одинокая скотина.
- Ты о Сереге? - голос Петра зазвучал угрожающе. - Ты полегче на
поворотах, парень.
- Куда он уполз? Куда он мог уползти?
- А пошел ты! - с отчаянной ненавистью выкрикнул Петро.
- Слушай меня внимательно, Петя, очень внимательно. Сейчас ты мне
скажешь, где он. Я пойду туда и возьму его. Потому что он убийца и бандит,
ворующий у голодных людей, грабящий израненную мою страну. А если не
скажешь, я убью тебя, Петя.
- Убивай, - согласился Петро. - Убивай, щенок. Люди! Страна! Чем
отплатили нам люди, из-за которых мы лишались жизней? Что сделала страна
для того, чтобы мы достойно прожили остаток наших дней? На что нас
обрекли? На это! - Петро ударил кулаком по мешку с семечками. - Мы сами
наложили контрибуцию на страну, которой мы завоевали победу. Мы. Я -
инвалид войны. И Серега - герой войны.
- Пошли, - совсем спокойно предложил Саша.
- Куда?
- Пошли, - Саша схватил Петра за рукав и поволок за собой.
Идти было недалеко. Солдат по-прежнему лежал на траве, и по-прежнему
стояла молчаливая толпа. Саша приказал Петру:
- Смотри. - Петр смотрел. Саша вынул из кармана записку, протянул
Петру и предложил: - Читай. Это было у него в кармане.
Петр прочитал, поднял глаза на Сашу, спросил, ничего не понимая:
- Как же так?
- А так! Твой гад спаивал его, потерявшего надежду на все, он держал
его взаперти и спаивал, а сам, прикрываясь его наградами и документами,
дурил головы таким, как ты, грабил, убивал!
- Как же так? - повторил Петро. Пыхтя мотором и переваливаясь по
булыжнику, приближалась большая санитарная машина. Развернувшись и рассеяв
толпу, она подала задом и нависла над солдатом. Из кабины выпрыгнул
мужчина в белом халате, достал папиросу, закурил.
Санитары подняли заднюю дверцу и подошли к солдату:
- Смотри. Смотри на мертвого, - еще раз приказал Саша. Петр смотрел.
- Он просто не успел, а то бы и ты был мертвяком. Ты понимаешь это,
одноногий идиот? Куда он мог уползти? Куда он уполз, Петя?
- В Нахабино у него дом. Там он все прячет.
- Адрес, Петя, адрес!
- Первомайская улица. Номера дома не помню, но он последний, ближе
всех к железной дороге.
Санитары задвинули носилки с солдатом в кузов, захлопнули дверцу, и
машина покатила по Кочновскому. Саша шагал вслед за ней к Красноармейской
улице, и опять рядом с ним были Лариса и Алик. А Петро остался один. Он
стоял никуда не глядя и ни о чем не думая.
Раскинув руки, Саша ждал на середине проезжей части, когда "джип",
мчавшийся прямо на него, затормозит. Застонали тормоза, и срывающийся
голос обиженно спросил:
- Жить надоело, да?
Саша обошел радиатор и, подойдя к дверце, ласково положил ладонь на
лежавшую на борту руку водителя.
- Одолжи машину на часок, солдат.
- А ну от машины! - закричал водитель.
- Тогда извини, браток, - грустно сказал Саша и привычным манером
врезал шоферу по шее. Шофер ткнулся лбом в баранку и обмяк. Саша вытащил
его из "джипа", отволок к забору, прислонил и отдал распоряжение:
- Лариса, приведешь парня в порядок. Алик, позвони по 02 и скажи,
чтобы передали подполковнику Звягину: Александр Смирнов в Нахабине на
Первомайской улице. Ты понял?
- Я с тобой, Саша. Передаст Лариса.
Саша вскинул глаза на Алика и осознал, что спорить бесполезно. Вдвоем
они влезли в "джип", и оттуда Саша спросил:
- Ты все запомнила, Лариса?
Лариса кивнула. "Джип" сорвался с места.
- Как ты с такой левой машину поведешь? - захлебнувшись встречным
ветром, прокричал Алик.
- Ручником пользоваться не собираюсь. А на остальное правой хватит, -
ответил Саша. Они уже выруливали на Ленинградское шоссе. Насчет ручного
тормоза Саша был излишне скромен: он в принципе не пользовался тормозами.
Проскочив Покровско-Стрешнево и прошмыгнув в тоннель под каналом, "джип"
вылетел на уже сельское Волоколамское шоссе.
Первый раз заскрежетали тормоза на переезде через железную дорогу,
недалеко от станции Нахабино. Шлагбаум был закрыт, а у путей суетились
железнодорожники и люди в белых халатах. Саша криком спросил ближайшего
шофера:
- Что там, браток?
- Да говорят, женщина из электрички выпала и под встречный поезд.
Саша выпрыгнул из "джипа" и побежал по путям. Через плечи стоящих
вокруг глянул на нечто покрытое белым. Санитары подняли носилки. На
носилках, прикрытая простыней лежала, откинув не тронутую катастрофой
голову, мертвая Клава.
- Клава, - то ли сказал, то ли позвал оказавшийся рядом Алик. Саша
развернулся и рванулся к "джипу". Он уже включил зажигание, когда подбежал
Алик.
- От машины! - жестко приказал Саша.
- Игра кончилась! Ты там мне не нужен!
Алик остался у шоссе, а "джип", вырвавшись из автомобильной очереди,
через буераки и канавы заковылял бездорожьем к железнодорожной насыпи.
Дико воя мотором, он вскарабкался на нее, неловко подпрыгивая на рельсах,
пересек пути и помчался на четвертой скорости к поселку.
Второй раз заскрежетали тормоза на пристанционной площади Нахабина.
От резкой остановки "джип", пойдя боком, чуть не перевернулся. Сашу
сначала кинуло вперед, затем назад. Девочка с козой на поводке со жгучим
интересом смотрела на все это.
- Где Первомайская улица? - спросил Саша.
- Сначала все время по Советской, - девчонка указала направление, -
проедете, значит, Кооперативную. А вы к кому на Первомайскую-то?
- К бабушке! - заорал Саша. - Какая по счету Первомайская?
Девчонка в уме подсчитала.
- Так, четвертая, наверное.
"Джип" уже несся по Советской. А потом, резко повернув, по
Первомайской. Издали увидев крайний дом, Саша вел машину к нему. Не снижая
скорости, "джип" вышиб ворота и, в последний раз взревев, замер посреди
двора рядом с милой клумбой, на которой росли анютины глазки. Саша рывком
открыл дверцу и, сгруппировавшись, вывалился из автомобиля. Щелкнул
выстрел. Саша был уже в безопасности: закрытый "джипом", он сидел на
земле, привалясь плечом к колесу.
- Слава богу, дома! - крикнул он во всю глотку. - Боялся не застать!
- Ты один? - поинтересовались из дома.
- Как видишь, - ответил Саша и стремительным броском достиг березы,
стоявшей у забора. Выстрел опять опоздал.
- Ты в половине, и я ухожу, - предложили из дома.
- А что в моей половине?
- Посмотри, - ответили ему, и брошенный из окна на двор глухо
бухнулся круглый саквояж. Саша с отвращением смотрел на его кожаные бока.
Спросил отрешенно:
- Вот за это ты людей убивал?
- Ты посмотри, посмотри, что там?
- Что ж, посмотрим, - пообещал Саша и тут же сделал новый бросок от
дерева к поленнице, на ходу подхватив саквояж. На этот раз было два
выстрела.
- Портач, - сказал Саша из-за поленницы. - Обойма-то небось
единственная?
- Тебе одной пули хватит.
- Ты уже четыре выпустил. - Саша попробовал саквояж на вес. - Тяжелый
майдан-то!
- Рыжье и булыжники. Так я пойду?
- Пойдешь со временем. В браслетах.
- Их надеть на меня сначала надо.
- Вот об этом не беспокойся. Наденут, - успокоил того, в доме, Саша.
И опять перебежал к березе. И снова выстрел.
- Ты для чего бегаешь? - раздраженно спросили из дома.
- Чтобы ты стрелял. Приедут дяди в синих фуражках, а тебе их и
встретить нечем. И мне спокойнее и им хлопот меньше. Но учти, если в
течение десяти минут они не появятся, то я убью тебя.
- Или я тебя. Я таких фрайеров не один десяток завалил. А нынче я -
духовой. Мне терять нечего.
- Не выйдет. Со мной воевать надо. А ты только из-за угла убивать
можешь. Бойся меня, мразь, и не надейся уйти отсюда живым.
- Сука!
- Вот теперь тебе должно быть понятно, что убивать меня надо
обязательно. Но не получается и не получится. Рука дрожит, ТТ ходит,
прицелиться некогда... - порассуждал вслух Саша и вдруг, абсолютно не
торопясь, пошел через двор к "джипу". На этот раз было четыре выстрела
подряд. Саша спокойно присел за "джип".
- Перезарядился, - констатировал он. - Но больше тебе это сделать я
не дам. В общем, наган ты зря Семенычу подкинул. Он точнее. Хотя все от
стрелка зависит. А стрелок ты хреновый. Что у тебя там на стволе стоит?
Стакан?
Безумная, радостная и расчетливая ярость охватила Сашу. Выдернув
из-за пояса парабеллум, но привстал и выстрелил навскидку. Стакан
разлетелся мелкими дребезгами. В ответ безнадежно пальнули.
- Лампочка под абажуром, - продолжал перечислять Саша. - Слоник на
комоде. Кошечка рядом. Ваза с бумажными цветами. Шишечка на кровати.
И все перечисленное под выстрелами разваливалось на куски.
- Понял, как надо? - сказал Саша. - Пошутили и будет. У меня в
патроннике последний патрон. Для тебя. И я иду к тебе, гад. - Он рванулся
к дому, присел под окнами. Тишина. Подождав, он стремительно кинул себя на
крыльцо, схватился за ручку, вместе с дверью ушел в сторону и в
продолжении этого движения ногой ударил в ближайшее окно. Прогремело два
выстрела - в дверь и в окно.
- Все. Ты - пустой, - объяснил Саша и через сумеречный тамбур шагнул
к двери в комнату.
Он знал противника. Вышибая дверь, он нырком ушел вниз. Нож
просвистел над ним и вонзился в дверную раму.
Саша поднимался и поднимал пистолет. Тот, кто звался Сергеем,
тихонько пятился.
- Руки за голову. Лицом к стене, - устало предложил Саша. Тот покорно
все исполнил.
Саша переложил парабеллум в левую руку, подошел, уперся стволом ему в
позвоночник, а правой быстро и ловко проверил, что в карманах, под
мышками, за поясом. Из голенища левого сапога вытянул запасной нож. Не
торопясь, отодвинул от стола, покрытого вышитой скатертью, стул в чехле,
сел. Приказал:
- Обернись. Я тебе в глаза посмотрю.
Тот, кто звался Сергеем, обернулся, бешено глянул.
- Не нравлюсь? - тихо осведомился Саша.
- Мне бы раньше трехнуться. Подфартило тебе, фрей.
- Знаешь, что мне сейчас хочется?
- Знаю. Из этой дуры мне в качан плюнуть.
- При попытке к бегству, - пояснил Саша, поднялся и скомандовал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11