Тут находится бесплатная электронная фантастическая книга Вещий сон автора, которого зовут Слаповский Алексей Иванович. В электроннной библиотеке fant-lib.ru можно скачать бесплатно книгу Вещий сон в форматах RTF, TXT и FB2 или же читать книгу Слаповский Алексей Иванович - Вещий сон онлайн, причем полностью без регистрации и без СМС.
Размер архива с книгой Вещий сон = 143.86 KB
Вещий сон - Слаповский Алексей Иванович => скачать бесплатно электронную фантастическую книгу
«Слаповский А. Первое второе пришествие»: ООО «Издательство АСТ»; М.; 2002
ISBN 5-17-011587-3
Алексей Слаповский
Вещий сон
Детективная пастораль
Quis? Quid? Ubi? Quibus auxillis? Cur?
Quomodo? Quando?
1
Среди ночи в квартире Виталия Невейзера зазвонил телефон, и хотя телефона у Невейзера не было, тем не менее он поднял трубку:
— Слушаю.
— Д...д...добрый день, — сказал заикающийся, но уверенный в себе голос.
Ночь! — мысленно поправил Невейзер, а голос продолжил:
— Сейчас машина п...п...подъедет. Собирайтесь, пожалуйста.
— Нет, не хочу, не поеду, устал, голова болит, с какой стати вообще... — забормотал Невейзер.
— Вот...т...т...т и славно, и договорились! — похвалил голос и пропал.
Тут Невейзер вспомнил, что приглашен на свадьбу в качестве телеоператора, мастера по запечатлению подобных неповторимых торжеств, и, делать нечего, стал собираться. Он надел черный в редкую благородную полоску костюм, какого у него никогда не бывало, белую рубашку, галстук, выброшенный полгода назад (подарок бывшей жены), посмотрел на себя в зеркало и решил, что ему непременно нужно выпить чашечку кофе — чашечку кофе из чашечки расписного фарфора с золотым ободком, — и вот он пьет кофе из чашечки расписного фарфора с золотым ободком.
У подъезда засигналила машина. Он выглянул. Это была большая черная машина, в подобных, судя по телевизору, ездят правительственные люди. Он заторопился, засуетился, схватил телекамеру, запихал ее в сумку и побежал вниз.
Шофер даже не взглянул на него. Он смотрел вперед, сжимая руль, будто уже ехал. На коленях у него лежал автомат.
— Почему ночью, почему такая спешка? — спросил Невейзер.
Шофер не ответил, и Невейзер понял, что он глухонемой.
Машина плавно тронулась, бесшумно помчалась, холодком вдруг обдало ноги; Невейзер обнаружил, что забыл обуться. Он засмеялся и сказал игриво, желая развеселить и задобрить шофера своей глупостью:
— А я вот даже обуться не успел!
— Возьми там. — Глухонемой шофер кивнул на заднее сиденье.
Невейзер обернулся и увидел полки обувного магазина, заваленные замечательной обувью, в этом изобилии выделялись именно те туфли, которые он облюбовал накануне в какой-то витрине: коричневые, с прострочкою, носок светлее и лаковый, а остальное мягко-шершаво, приятно глазу и руке. Облюбовать-то облюбовал, но цена была недоступна, а тут, пожалуйста, даром! Он обулся (носки были уже на ногах: белые, мягкие, чистые), стало тепло и уютно.
Но белые носки при черном костюме — дурной тон, равно как и коричневые туфли, необходимы черные носки и черные туфли. Подумано — сделано: носки и туфли тут же почернели. Невейзер вышел из машины, не прекратившей движения, ловко прокрутился вальсом с милой девушкой, видя себя в огромном зеркале и удивляясь стройности своей фигуры, подчеркнутой гусарским мундиром, шепнул на ушко красавице приятное словцо, почувствовал ее горячую сухую ладонь на своей прохладной пояснице, поерзал на сиденье, разминая застарелый свой остеохондроз, с завистью глянул на шофера, чернокожего молодчагу с широкой обаятельной улыбкой, похожего на американского киноактера Эди Мэрфи. У него-то наверняка никакого остеохондроза и вообще все о'кей в организме, в уме и нервах, и по-прежнему спокойно и буднично лежит у него на коленях знакомый АКМ, Автомат Калашникова Модернизированный. («Модернизиранный!» — строго поправил незабвенный майор Харчук — он же произносивший «бранспартер» вместо «бронетранспортер», не под силу это было его языку, хотя силу характера имел. На всю казарму оглушительно раздалось: «Подъем!» Невейзер лишь улыбнулся, зная, что это воображение, а на самом деле можно нежиться в постели сколько угодно...)
— Нью-Йорк! — сказал он на английском языке компетентным голосом, глядя в окно на сверкающие рекламными огнями небоскребы.
— Чикаго! — возразил — на английском же — Эди Мэрфи.
И оба оказались не правы: в действительности они едут по лесу, фары высвечивают впереди и по бокам деревья и кустарники, от близости их скорость кажется невероятной.
Что-то уж очень быстро мы выехали из города, подумал Невейзер. Наверное, вздремнулось мне.
— Досыпаю, — извинился он перед шофером, хмурым человеком в очках, похожим теперь уже не на Эди Мэрфи, а на соседа по коммуналке, за то, что спал, бездельник, в то время, как тот трудился над ночной дорогой.
Шофер включил телевизор, словно говоря этим: ты спал и не мешал мне, не мешай же и впредь, глазей на живые картинки. Картинки были даже слишком живые, сплошное разнузданное голое неприличие, которое Невейзера ничуть не смутило, он и сам тут же оказался участником...
— Стреляй! — крикнул ему шофер, кривя обезображенное яростью и шрамами лицо, сам отстреливаясь из автомата, поражая бегущих за машиной людей в зеленой с разводами униформе. У Невейзера в руках оказался пистолет, и он с аппетитом стал стрелять, радуясь своей меткости: после каждого выстрела падал человек. Но вот сухой щелчок, патроны кончились, Невейзер швырнул пистолет в преследователей, раздался взрыв — и крики победы; шофер — в маршальском мундире с золотыми погонами, на площади, среди огромного скопления народа, присвоил ему звание Героя Советского Союза; Невейзер, любуясь Золотой Звездой и орденом Ленина, кричал, однако, с хохотом, будто от щекотки, что ведь нету, нету давно такого звания, и Звезды нет, и Ленина нет, нет ничего, маршал заплакал скупой мужской слезой, обиделся, отпихнул его локтем, Невейзер отвалился, прислонившись горячим лбом к холодному стеклу, моргая глазами, — и ничего не мог разглядеть в кромешной темноте.
— Немцы, говорю, предки у меня, — продолжил он тему разговора. — Майн фатер Федор Адольфович... — И долго рассказывал об отце, а также про деда и прадеда, зная при этом, что все рассказываемое было ему раньше неизвестно, поэтому слушая собственный рассказ с большим интересом.
Вдруг залаяли собаки — жилье близко? Залаяли, стали хватать за пятки, особенно одна, мохнатая, стиснула челюстями и словно раздумывает: отпустить или перегрызть кость?
— Приехали! — сказал шофер без радости, потому что привез не себя, а другого человека, сослужил службу — и больше ничего.
Невейзер оказался в высоком хрустальном зале, где сотни людей сидели за длинными столами в молчании и, похоже, ждали только его.
— Сымай, фотограф! — раздался крик, и все загомонили, стали пьяны и веселы, стали плясать и петь.
Невейзер посмотрел на невесту.
— Чистый Голливуд! — шепнул ему кто-то сзади на ухо.
Да, невеста была очень красива и при этом очень напоминала кого-то — до грусти и печали. Невейзер долго смотрел, смотрел — и вдруг сразу понял: Катю она напоминает, школьную подругу, первую и последнюю любовь; она ничуть не повзрослела, ей никак не больше восемнадцати, и Невейзеру одновременно обидно, что она выходит замуж, и он рад, что она сохранила юность и красоту.
Он смотрит на невесту, не замечая жениха, и это странно, его ведь невозможно не заметить, он — рядом. Он даже слишком заметен: стар, оборван, грязен, как привокзальный нищий. Он орет: «Горько!» Гости подхватывают, и жених, весь в бороде, заросший ею от самых глаз, берет смеющуюся Катю за голову, сует ее голову в свою мохнатость, там чмокает, урчит — и отталкивает невесту, чтобы опрокинуть в беззубую пасть стакан портвейна, который ужасно противен на вкус, Невейзер никак не может отплеваться.
— Сымай! — грозно говорит жених Невейзеру. — Почему не сымаешь? Брезгуешь?
Невейзер вскидывает камеру на плечо, начинает снимать. И как только он приник к глазку камеры — все меняется. Жених становится статен, юн, прекрасен, а Катя превращается в горбатую старуху. Невейзер хочет оторваться от камеры и увидеть все опять собственными свободными глазами, но не может: голову словно прибинтовали, прицементировали к камере. И вдруг кто-то черный прискакал из черных деревьев на черном коне, в черной бурке, с черными глазами, с кинжалом и серебряным поясом, кинул арканом клич: «Азамат!» — и поднял на дыбы дико заржавшего коня, проскакал по столу, круша и ломая все.
Крик, визги, всадник ускакал, сгинул в ночи, а на столе лежит невеста, и платье ее не бело, а красно, и кровь залила все окрест, обувь промокла от крови, жених кричит:
— Кто? Кто? Кто?
— Он! — указывают все на Невейзера.
Он бежит.
Нет выхода из черного леса, а топот ног все ближе. Вот внизу блеснуло что-то: река! — но к реке нет спуска, над рекой обрыв, волки настигают, окружают, куда ни посмотри — светятся, мерцают их желтые глаза убийц. Вожак выступил вперед, распахнул ватник, показав волосатую грудь, вынул ножик из кармана, сказал: «Ша!» — выплюнул окурок себе под ноги и пошел на Невейзера.
Невейзер разбежался и прыгнул. Он обязательно допрыгнет до воды, обязательно! Он летит и понимает: нет, не допрыгнет, грянется о песок. Он ясно видит этот песок — до песчинки, словно, лежа на пляже, перебирает в пальцах: песчинка желтая, песчинка белая, а вот прозрачная, как стекло... и все еще падает, сейчас разобьется!..
2
Он встает, идет длинным коридором в туалет, возвращается, пьет воду из чайника (жажда после вчерашнего), сидит у окна, курит, ошалелый со сна и от сна во сне.
Наверное, только с похмелья можно так запомнить сон: до мельчайших подробностей, и он перебирает их, удивляясь не странности сна, а, наоборот, насколько отразилось в нем то, что живет в его дневном разуме.
Свадьба? Очень просто: сегодня ему действительно предстоит отправиться на свадьбу — снимать новобрачных и их счастливых родственников. Телеоператор не профессия его и даже не работа. Работает он в видеоцентре заместителем директора, по образованию киновед (ВГИК заочно), служил в областном управлении кинофикации, был директором кинотеатра, редактором рекламной газетенки, издаваемой кинофикационным управлением, потом попал в этот самый видеоцентр, занимающийся прокатом, продажей, перезаписью и обменом видеофильмов, большей частью импортных, пиратски-контрабандных, поскольку других нет, отечественные же спросом не пользуются. Год назад купили видеокамеру с целью расширить деятельность: создавать какие-нибудь сюжеты и программы для телевидения, а может, и телеспектакли.
Но не получилось ни сюжетов, ни программ, ни телеспектаклей, камера обреталась в видеоцентре по-свойски: кто возьмет на дачу заснять пикник, кто, политически неуравновешенный, запишет собрание какой-нибудь оглашенной партийки, членом которой состоит, но изредка случались все же и заказы со стороны — увековечить юбилей организации, фирмы, презентацию чего-нибудь презентируемого (большая мода пошла на презентации), ну и — свадьбу. Правда, свадьбами специально занимались парни из городского загса и не любили конкурентов, но Леонид Рогожин, друг Невейзера, добывал заказы частным образом, прося брачующихся говорить в загсе, когда им будут предлагать видеоуслуги, что, мол, у нас своя камера есть, сами снимемся.
Зачем это было нужно Рогожину?
А у Рогожина на каждой свадьбе имелась своя цель. «Понимаешь, — говорил он Невейзеру или кому другому, кто соглашался его выслушать, — всякая свадьба, хоть она и утратила многое в своем обряде, все-таки имеет в себе мистический сгусток эротизма, атавистическую сексуальную ритуальность, когда все лица женского пола чувствуют себя отчасти невестами, когда их либидо бунтует, если оно есть, просыпайся, если спало, появляется, если его до этого вообще не замечалось. На каждой свадьбе обязательно и стопроцентно одна из девушек или женщин (или две, или три, но одна — это non dubitandum est!) оказывается в постели с человеком, которого она до этого в глаза не видала, и как бы дублирует этим первую брачную ночь (подобный обряд — без «как бы», а публично — до сих пор существует в одном из племен Новой Зеландии). Задача заинтересованного человека — разглядеть эту особь и довести до результата!»
И он делал это неукоснительно на всех двадцати с чем-то свадьбах, где был с Невейзером, представляясь то его ассистентом, то продюсером, то просто товарищем, в общем, как на ум придет, да и не очень-то интересовались. В его послужной список на данном поприще входили: подруга жениха, подруга невесты, сестра жениха, мать жениха, мать невесты, мать друга жениха, жена брата невесты, жена племянника друга отца жениха, официантка, разносящая блюда, сама невеста и т.д., и т.п.
Невейзер всегда завидовал его азарту, его увлеченности, сам же он на свадьбах безмерно скучал, ожидая момента, когда можно сказать: все, кассета кончилась, на три часа накручено, устанете смотреть! — и вручить кассету хозяевам вечера, получив сразу же расчет деньгами и парой бутылок вина или водки, от чего никогда не отказывался, потому что, работая, обычно старался не пить, наверстывал дома. В одиночку, беседуя мысленно сам с собой, он выпивал, надеясь, что на этот раз Рогожин не притащит к нему очередную жертву — в его коммуналку, в его комнату, где есть комнатка-ниша без окна, бывшие жильцы-молодожены держали там грудного ребенка, а сейчас она отгорожена занавесью, на полу широкий и толстый матрац, застеленный раз и навсегда темно-зеленой простыней.
Вещий сон - Слаповский Алексей Иванович => читать онлайн фантастическую книгу далее
Было бы неплохо, чтобы фантастическая книга Вещий сон писателя-фантаста Слаповский Алексей Иванович понравилась бы вам!
Если так получится, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Вещий сон своим друзьям-любителям фантастики, проставив гиперссылку на эту страницу с произведением: Слаповский Алексей Иванович - Вещий сон.
Ключевые слова страницы: Вещий сон; Слаповский Алексей Иванович, скачать бесплатно книгу, читать книгу онлайн, полностью, полная версия, фантастика, фэнтези, электронная