— Лёша, прости меня… — И ещё тише: — Но ведь это так прекрасно, так расчудесно-прекрасно, когда тебя благодарят.
Изобретатель
Мы с Ладиком решили полететь к солнцу.
— Оно такое яркое, тёплое, — говорил лисёнок. — Я очень люблю подставлять свой нос под его лучи.
Лисёнок так горячо просил меня полететь к солнцу, что я согласился.
Только мы не знали, как это сделать.
— Давай заберёмся на крышу самого-самого-самого высокого дома и прыгнем… А?! — предложил Ладик. — Прыгнем прямо на солнце.
Мы пошли искать самый-самый-самый высокий дом в городе. Мы шли по улице и считали этажи: раз, два, три, четыре, пять… восемь… одиннадцать…
— Ладик, ты неправильно считаешь… И вообще, ты забыл наши волшебные слова: «Что было бы, если бы…»
Как только я их произнёс, мы оказались рядом с очень серьёзным мальчиком в очках. Он вертел в руках большую кастрюлю.
— Ты кто? — спросил я.
— Витя Машкин, изобретатель.
— А что ты изобретаешь?
— Косилку для травы.
Витя Машкин приделал к кастрюле колёса, а впереди электробритву.
— Папина, — пояснил Витя.
— Но мы хотели бы полететь на солнце, — сказал Ладик.
— Можно, — кратко согласился Машкин. Он был крайне неразговорчивый.
Машкин вынес из дома деревянные лопасти, плоскую металлическую коробку с железным колесом, а ещё мясорубку, кожаный привод и шлем. К винтам мясорубки он приделал длинные лопасти.
— Садитесь! — приказал Машкин и надел шлем.
Мы залезли в кастрюлю.
Машкин крутанул ручку мясорубки. Завертелись лопасти.
— А зачем коробка с колесом? — спросил Ладик.
— Солнечные батареи. Мы подключим их ближе к солнцу, там они активно заработают.
Кастрюля медленно начала подниматься… Вот мы достигли второго этажа дома, третьего, четвёртого…
— Ура! Летим! — закричал Ладик.
Машкин молча, не глядя по сторонам, крутил и крутил ручку мясорубки. Вот уж город остался внизу. Дома сделались маленькими, а люди просто как букашки.
Солнце приближалось. Машкин подключил привод к солнечным батареям. Лопасти заработали с невероятной быстротой, перед нашими глазами возникло сплошное радужное колесо. Оно бешено крутилось, сильнее, сильнее, сильнее… Эх, Машкин не всё расчислил! Раздался резкий треск — колесо исчезло, сломанные лопасти отвалились. Наступила полная тишина. Мы стремительно стали падать вниз…
— Боюсь! Боюсь! — закричал Ладик.
Но я успел сказать наши волшебные слова: «Что было бы, если бы…» И мы сразу оказались у нас в доме, к величайшему удивлению папы и мамы, прямо посреди стола.
Мы потерялись в большом городе
— Ладик! Ты ещё спишь? Ах ты соня! Вставай скорее.
— А что такое? Разве кончилась ночь?
— Ночь давно кончилась. Светит солнышко.
— Ладно, — зевнул лисёнок. — Сейчас приду. Но я ещё не чистил зубы, не умывался.
— Не хитри, тебе ещё хочется валяться в кроватке, а нас давно ждёт новое путешествие.
— Ура! — крикнул лисёнок и оказался рядом со мной.
А я уже произносил волшебные слова: «Что было бы, если бы мы оказались в незнакомом городе, где нас никто не знал, даже не видел. Мы бы превратились в невидимок».
Только успел я это сказать, как мы уже шли по незнакомой улице. Огромные дома окружали нас. Тут были дома-башни, на них крутились от ветра флюгера-петушки.
— Красиво, да? — спрашивал я. — Тебе нравится?
— Ага, здорово.
— А смотри, сколько магазинов. Хочешь зайдём?
Мы зашли в магазин тортов. Взяли большущий торт с кремовыми розочками. И стали есть. Никто нам не запрещал. Ведь нас не было видно. Потом в кондитерском отделе мы принялись за конфеты. И продавец, и покупатели удивлялись: почему это летят в воздух обёртки от конфет? Я положил на прилавок монетку, и мы вышли на улицу.
— Ты доволен? — спросил я лисёнка.
— Очень.
Мы шли дальше по улице. Толкая нас, спешили по своим делам люди. И никому, совершенно никому не было до нас никакого дела. Никто нас не видел. Мы зашли в парк. Там под музыку кружилось колесо с подвешенными лодочками. Мы прошли и сели в лодочку. Кругом смеялись дети. А на нас не обращали внимания. Мы были невидимками.
Никем не замеченные, мы вышли из парка.
— Ты доволен? — опять спросил я лисёнка.
— Знаешь, я больше не хочу быть невидимкой, и давай пойдём в твой карман.
— Сначала надо позвонить папе и маме, рассказать, где мы.
Я посмотрел на множество чужих окон и сразу забыл номер нашего телефона.
— Скорее спрячемся, — прошептал Ладик.
Я не стал спорить, а сказал:
— Что было бы, если бы мы перестали быть невидимками и очутились в кармане.
Мы шли с Ладиком по знакомому нам лесу. Деревья узнавали нас. И мы узнавали деревья… А вот и речка Быстрянка.
— Здравствуй, Быстрянка!
— Здравствуй-те-те… — зажурчала Быстрянка.
Перепрыгнув через речку, мы вышли наконец на поляну.
И как же мы обрадовались, увидев Ладикин домик!
Печка нас встретила теплом, а на столе стояли кружки с топлёным молоком. А ещё горшочек пшённой каши с золотистой пенкой. Это всё печка нам подарила.
Мы поели. Но вдруг мне стало грустно: как же папа с мамой о нас узнают, нас найдут?..
— Что делать? Будем ждать, — услышал мои грустные мысли Ладик. — Не выходить же опять в большой город. Там мы навсегда заблудимся.
Прошло не знаю сколько времени, мы задремали, как вдруг дверь распахнулась.
На пороге стояла мама.
— Вот они! — крикнула мама.
И вслед за ней вошёл папа.
— Мамочка, я забыл номер телефона. Как же вы нас нашли? Вам пришлось идти по незнакомому городу, а потом по лесу…
— Мы думали о вас, а это вернее телефона.
— У вас есть компас?
— Да. Но совершенно особый. Стрелка дрожит, волнуется и показывает туда, где ты с лисёнком.
— А ты мне его подаришь?
— Когда вырастешь.
Я попробовал закапризничать, но папа подхватил меня на руки, и мне стало так спокойно-уютно, что не захотелось расти. Пусть будет всегда, как сейчас.

1 2