Тут находится бесплатная электронная фантастическая книга Джимми Паз - 1. Тропик ночи автора, которого зовут Грубер Майкл. В электроннной библиотеке fant-lib.ru можно скачать бесплатно книгу Джимми Паз - 1. Тропик ночи в форматах RTF, TXT и FB2 или же читать книгу Грубер Майкл - Джимми Паз - 1. Тропик ночи онлайн, причем полностью без регистрации и без СМС.
Размер архива с книгой Джимми Паз - 1. Тропик ночи = 399.2 KB
Джимми Паз - 1. Тропик ночи - Грубер Майкл => скачать бесплатно электронную фантастическую книгу
Джимми Паз – 1
Scan&OCR – Niksi. Readcheck – Аноним.
«Майкл Грубер "Тропик ночи"»: Эксмо, Домино; Москва; 2009
ISBN 978-5-699-33687-6
Аннотация
На самом деле Джейн Доу антрополог и эксперт по шаманизму. Но сейчас она никто, просто тень. Разыграв собственное самоубийство, она живет под вымышленным именем в Майами вместе с больной маленькой девочкой, которую подобрала на улице.
В Майами происходит серия ритуальных убийств, из-за которых город находится на грани паники. Расследованием занимается детектив Джимми Паз, которому удается разыскать свидетелей, находившихся на месте преступления. Но они все как один ничего не могут вспомнить. Паз приходит к малоутешительному выводу – на них просто наложили заклятие.
К собственному сожалению, он оказывается прав, ведь события в современном цивилизованном городе все больше напоминают адский коктейль из смеси заклинаний африканских колдунов и магии вуду.
Майкл Грубер
Тропик ночи
Посвящается Э. В. Н.
Сегодня я стал человеком, заслуживающим уважения
Обеспечьте мне дорогу без препятствий
Пусть уйдет с нее даже смерть
Пускай уберется с нее все зло
С помощью палки человек может разогнать тысячу птиц
Пусть дорога, лежащая передо мной, станет безопасной.
Молитва к Ифа.
Конечно, часто говорилось, что сохранение религиозной веры – сомнительное предприятие в любом обществе. По крайней мере, так же верно, но об этом говорится гораздо меньше, что сохранение веры в испытанных аксиомах здравого смысла менее проблематично.
Люди затыкают стоки наиболее необходимых им верований всем, что может подвернуться под руку.
Клиффорд Гирц. Локальное знание.
Это художественное произведение, основанное на рассказах об Африке, на магии, на том, что Сантера говорила мне и Джей-Эйч много лет назад в Майами. Что из всего этого правда и что в ее понимании есть правда, знает только она сама. Спасибо, Джоан.
Глава первая
Глядя на спящего ребенка, я наблюдаю за собой, – за тем, как смотрю на него, помещаю нас обеих в культурный контекст и классифицирую чувства, которые, если я действительно что-то чувствую, возникают во мне. Отчасти это результат моего практического опыта в качестве антрополога и этнографа, а отчасти – результат чуда, ведь я все еще могу испытывать иные чувства, кроме страха. Я оцениваю эти чувства как свойственные особи женского пола, белой, американке, англосаксонке по происхождению, католичке (в прошлом), живущей в самом начале двадцать первого века, по социально-экономическому статусу одинокой.
Социально-экономический статус. Наличие определенных чувств. Чувства материнства. Опусти свою сонную головку, любовь моя, род людской, на мою нетвердую руку, как сказал Оден, который прекрасно понимал двойственность природы человека. Марсель имеет обыкновение называть персонифицированный вариант парадокса Манхейма maladie de l'anthropologie: этнограф, наблюдая информанта, одновременно наблюдает себя в качестве того, кто наблюдает информанта, потому что она, то есть этнограф, тоже является частью культуры. Она, этнограф, имеет конечной целью полную научную объективность и выявляет все культурные артефакты, включая и тот, который именуется «научной объективностью». И что мы в итоге получаем? Смысл как таковой ускользает от нас, словно ресничка, плавающая в чашке с чаем. Отсюда и парадокс.
Не столь уж интересно смотреть на спящего ребенка, хотя люди делают это постоянно. Родители, например, а также, вероятно, мистер Оден занимался этим однажды. Однако не я мать этого ребенка. Я убийца матери этого ребенка.
Ребенок, девочка, этническая принадлежность неизвестна, национальность неизвестна, предположительно американка. Ей четыре года, но выглядит она младше. В Африке было много восьмилетних ребятишек, которым не дашь больше пяти из-за недостаточного питания. Еды кругом сколько угодно, однако дети ее не получали. Взрослые съедали все богатые белками продукты, это было их право. У девочки красновато-коричневая кожа очень светлого оттенка, как неглазурованный фарфор. Волосы черные, густые, совершенно прямые, но сухие и ломкие. Она все еще очень худая. Позвоночник представляет собой цепь сильно выступающих бугорков, коленные чашечки непомерно велики по сравнению с костями, которыми они управляют. Я думаю, что мать уморила бы девочку голодом, хотя обычно они убивают детей голодом в младенчестве. Синяки уже сошли, но рубцы сохранились – длинные крест-накрест линии на задней части бедер и ягодицах. Я полагаю, они появились от ударов проволочной вешалкой для одежды; один такой экземпляр Леви-Строс назвал bricolage: культурным артефактом, используемым новым и творческим способом. Я боюсь, что пострадал и разум ребенка, хотя прямых признаков этого не замечаю. Девочка еще не говорит, но на днях я слышала, как она напевала и вполне гармонично. Это было начало песенки «Кленовый листок», которую играют в фургончике с мороженым, когда он приезжает в парк. Мне подумалось, что это хороший знак.
У меня коленки, пожалуй, такие же несоразмерные, как у этой девочки, потому что я страдаю анорексией – почти полным отсутствием аппетита. Мое состояние отнюдь не результат невротического дефекта в организме, как у тех восторженных девиц, которые выступают в интервью по телевидению. Я заболела в Африке и потеряла сорок фунтов веса, а впоследствии ела мало, чтобы стать незаметной. Это стратегическая ошибка: чтобы стать незаметной в Америке, женщина должна здорово растолстеть. Я попробовала, но не преуспела: меня тошнило, я начала беспокоиться о своем желудке – не появились бы в нем рубцы. Итак, я голодаю и стараюсь, чтобы пополнел ребенок.
Моя заветная мечта – превратиться в легкую дымку, или рябь от ветра на воде, или в птицу. Только не в чайку: это семейство пернатых эстетически переоценено; нет, хочу стать маленькой пташкой вроде воробья или такой ласточки, каких мы видели в Африке. У нас на Нигере был плавучий дом, повыше Бамако, в Мали. С палубы мы наблюдали, как ласточки вылетают из гнезд на мягком песчаном берегу и заполняют своими быстрыми силуэтами все небо над рекой, окрашенное закатной охрой. Сотни и тысячи их охотились за насекомыми или молниеносно спускались к маслянистой на вид поверхности воды, чтобы попить. Я любовалась ими в этот их час и молила небо, чтобы в каждой из быстролетных птиц жила душа женщины, умершей от родов, как верят люди из племени фанг.
На губах у спящей девочки появился крохотный пузырек воздуха, и это было так по-детски трогательно, что сердце мое переполнилось любовью. На мгновение я стала самой собой, а не сторонним наблюдателем – не антропологом и не беглой личностью, ибо это последнее тоже соответствует истине, – но почти сразу ко мне вернулся страх, словно липкая масса на пальце, который вытащили из миски с тестом. Любовь, привязанность, слабость, самоуничижение недопустимы, это не для меня. И раскаяние тоже. Я убила человеческое существо. Намеренно ли? Трудно сказать, все произошло так быстро. Под угрозой ножа, приставленного к горлу, я сказала бы правду: оставаясь во власти этой женщины, ребенок был обречен на гибель, девочке лучше со мной, и я рада, что женщина умерла, упокой Господь ее душу, а я отвечу за нее на небесах наряду со всеми другими грешниками. Наихудшими грешниками.
Девочка, естественно, ничуть не похожа на меня, и это проблема, потому что люди, взглянув на нас, непременно задались бы вопросом, откуда, черт побери, у меня такое дитя. Но на самом деле подобное вряд ли реально, большинство людей нас не видит: мы прячемся под покровом листвы и выглядим серыми, словно тени. Мы выходим в сумерках, перед наступлением внезапной тропической ночи, или сразу после окончания уик-энда, ранним утром. Завтра я должна найти место, где буду оставлять девочку, пока работаю. Время у меня ограничено, а мне нужны деньги. Девочка пробыла со мной десять дней. Зовут ее Лус.
Вчера ранним утром я брала ее с собой на пляж в Матесон-Хэммок, и мы плескались в теплой воде на мелководье в Бискейн-бей. Она держалась за мою руку и ступала очень осторожно. Мы нашли коробочку от йогурта, и Лус положила в нее свои находки: семена кокоболы, коготок краба и целого крабика, совсем крошечного, а я тем временем зорко обозревала окрестности – ни дать ни взять солдат морской пехоты на боевом посту. Пока мы так бродили, подъехала какая-то машина и свернула на дорогу, идущую вдоль пляжа под мангровыми деревьями – излюбленное местечко для целующихся парочек и торговцев наркотиками. Дверца машины хлопнула, и девочка подбежала ко мне. В отличие от меня она боится незнакомцев. Я боюсь только тех, кого знаю.
После пляжа мы отправились в торговый центр «Кмарт» – это в южной части Майами. Я купила для Лус ведерко и совочек, несколько пар дешевых шортиков и маек, нижнее белье, туфли на резиновой подошве и носочки. Позволила ей самой выбрать коробку для ланча и несколько книжек. Она выбрала коробку с Бертом и Энди на крышке, одну книжку про них же и еще одну книжку Голдена – о птицах. Себе я приобрела пару широких слаксов цвета то ли ржавчины, то ли какого-то больного внутреннего органа и красный топик-безрукавку, испещренный изображениями прелестных маленьких зверюшек. Хоть и не самое уродливое одеяние из выставленных на продажу в магазине, но достаточно противное.
Кассирша улыбнулась Лус, но та уткнулась лицом мне в бедро.
– Застенчивая, – сказала кассирша.
– Да, – ответила я, заметив про себя, что больше не следует заходить сюда в те дни, когда работает эта женщина.
Мое правило – не завязывать ни с кем никаких отношений, но я понимаю, что теперь это будет не так просто, как в то время, когда я жила одна. Лус – привлекательная девочка, на нее станут обращать внимание и вступать в разговоры, а в таких случаях холодный, неприязненный ответ запоминается гораздо лучше, чем пустая, но приветливая болтовня по поводу пачки маргарина или чего-то подобного.
– Да, ты у нас застенчивая, что верно, то верно, – говорю я как можно ласковее, обращаясь одновременно к девочке и к кассирше и расплачиваясь (само собой, наличными). – Надеюсь, с возрастом это у нее пройдет.
– Обычно так и происходит, особенно с такими хорошенькими девочками, как ваша.
Кассирша тотчас забыла о нас, повернувшись к следующему покупателю.
Мы вышли из прохладного торгового центра на испепеляемую солнцем площадку для парковки и направились к моей машине; это «бьюик-регал», выпуска 1978 года, синий; корпус его порядком проржавел, оба пассажирских окна потрескались в нескольких местах, багажник не запирается, потертая обивка переднего сиденья скрыта под связанным из синели желтым покрывалом. Однако мотор и система управления у него по-прежнему на высоте, несмотря на двадцатилетний срок службы. Это такая машина, на которой хорошо увозить деньги из ограбленного банка: быстрая, надежная и не бросающаяся в глаза. Техническим обслуживанием машины я всегда занималась сама. Меня научил отец. Он собирал и реставрировал машины. Полагаю, занимается этим и до сих пор, хотя в последнее время я не поддерживала отношений с семьей. Для их же безопасности, как я убеждала себя.
Мы сели в машину, и я вывела ее с площадки на федеральную дорогу номер один. Мы живем в Кокосовой роще – так называется часть города Майами. Жить в этом месте приятно, если вы там действительно живете, а если нет, то его обитатели склонны предоставлять вас самим себе. Место все еще сохраняет свою не слишком добрую репутацию и атмосферу неуправляемости, присущую ему в прежние годы, но если вам доведется потолковать с теми, кто обитал здесь в шестидесятые и семидесятые годы, вас заверят, что все это ушло в прошлое. Я как-то разговорилась с одной старой женщиной, и она утверждала, что наилучшие времена были перед войной. Она имела в виду Вторую мировую войну. Ни у кого тогда не было в кармане и десятицентовика, сказала она, но мы знали, что живем в раю. В те дни из Нью-Йорка прилетали огромные летающие лодки и садились на Бискейн-бей неподалеку от Кокосовой рощи, а богатые пассажиры обедали на берегу. Это место до сих пор называют Диннер-кей – Обеденная отмель, и большие ангары целы. Конечно, Роща приходит в упадок, как и любое другое место в Америке, застроенное дешевыми вонючими домами, где обычно живут люди свободных профессий, объединенные в некое подобие самостоятельной общины. Вокруг таких мест вертятся люди богатые, желая переделать все на свой лад: скупают земельные участки, строят большие дома и торговые ряды, рассчитывая при этом сохранить былое своеобразие.
Роща не пришла в полный упадок потому, что там в своих мини-гетто – к западу от Грэнда и к югу от Макдоналда – живут чернокожие. В Америке, если вы согласны терпеть вид черных лиц на улице, вы можете снять жилье с выгодой для себя, и застройщики не станут беспокоить вас, пока не выживут всех чернокожих.
Мы живем на Гибискус-стрит, вне пределов Грэнда, на участке, явно предназначенном для «облагораживания» и находящемся возле добропорядочного (иначе говоря, «белого») района Грэнда, однако денежных парней пока отталкивает то, что половина домов принадлежит черным, и дома эти еще не оценены.
Джимми Паз - 1. Тропик ночи - Грубер Майкл => читать онлайн фантастическую книгу далее
Было бы неплохо, чтобы фантастическая книга Джимми Паз - 1. Тропик ночи писателя-фантаста Грубер Майкл понравилась бы вам!
Если так получится, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Джимми Паз - 1. Тропик ночи своим друзьям-любителям фантастики, проставив гиперссылку на эту страницу с произведением: Грубер Майкл - Джимми Паз - 1. Тропик ночи.
Ключевые слова страницы: Джимми Паз - 1. Тропик ночи; Грубер Майкл, скачать бесплатно книгу, читать книгу онлайн, полностью, полная версия, фантастика, фэнтези, электронная