- Но ведь планеты по приказу не открываются! - Вы думаете? Н-да, подраспустили вы своих ученых... Ну хорошо, мои астрономы откроют... - И вы согласитесь взять именно такую планету для своей Потрясалии? поинтересовался ехидный Попечитель Колоссалии. - Ну знаете, если бы все, что открывают мои ученые, я оставлял только для Потрясалии, мир не знал бы многих величайших открытий. Ученые моей страны работают на благо всей Аномалии! Их единственной целью и заботой является... Попечители знали, что в таком духе каждый из них способен говорить круглосуточно, и, ступив на эту опасную тропу, совещание легко могло зайти в тупик. Поэтому решили вопрос о будущем с повестки снять и перейти к распределению планет. А поскольку ученые всех стран дружно утверждали, что все планеты примерно равноценны, то мудрейший из мудрых государственных мужей внес предложение положить в шляпу шесть записок с названиями планет и тянуть жребий. Проект был принят единогласно при одном воздержавшемся, и Главы Правительств собственноручно тащили из шляпы Попечителя Колоссалии свернутые в трубочку записки. Так состоялся этот незабываемый акт, и историческая шляпа до сих пор хранится в Центральном Аномалийском музее, где желающие могут ознакомиться с ней в любое время, кроме понедельников и санитарных дней.
Бесспорно, Попечителям удалось прийти к соглашению только потому, что число Великих Диктаторий соответствовало числу планет. И все думали, что такое совпадение является счастливой случайностью. Но время показало, что случайность эта, увы, не была счастливой, потому что именно из-за нее в дальнейшем произошли столь трагические события.
Само собой разумеется, на Аномалии, помимо Великих Диктаторий, существовали и другие малые и большие государсгва. К их числу принадлежала и некогда могущественная страна Огогондия. Огогондия была огромным, широко раскинувшимся государством и Великой Диктаторией не считалась только по двум причинам: 1) Политический разброд в Огогондии был прямо пропорционален ее географическим размерам, в то время как 2) Международный престиж Огогондии был этим размерам обратно пропорционален. Великие Державы особого интереса к этой стране не проявляли, потому что стараниями своих собственных правителей Огогондия была доведена до такого состояния, что ее прежде, чем ограбить, надо было хотя бы одеть. И никто не обратил внимания, как с помощью военной хунты в результате очередного мятежа в Огого - столице Огогондии - к власти пришел генерал Нибумбум. Впервые о Нибумбуме заговорили тогда, когда дотошные журналисты выяснили, что он президентствует уже целых шесть месяцев, в то время как его предшественникам удавалось продержаться в президентском дворце от трех с половиной .часов до пяти недель максимум. Один Президент, правда, руководил страной на два дня дольше. Но это случилось не по вине военной хунты, а только потому, что в результате неожиданных ливней в Огогондии промок весь порох и хунта вынуждена была ждать, пока он просохнет, ибо, согласитесь, что начинать мятеж без стрельбы просто смешно! Но Президенту эта отсрочка на пользу не пошла. Он очень томился и нервничал в ожидании неприятностей. И в конце концов он уговорил хунту свергнуть его немедля, а пострелять из всех видов оружия потом, когда порох просохнет. А вот Нибумбум жил в Президентском дворце полгода и, по-видимому, даже не собирался нервничать. Совершенно спокойно он подавил в Огого семь мятежей и раскрыл шесть заговоров. (Три из них были не совсем настоящими, но зато в подлинности остальных сомневаться не приходилось, потому что Президент организовал их сам.) Тридцать полковников он разжаловал в солдаты, а сто тридцать - произвел в генералы. Роты он переименовал в полки, а батальоны в дивизии, велел считать свою армию самой непобедимой и объявил себя родоначальником бессмертной династии Нибумбумов. Обо всем этом журналисты поговорили и забыли. А еще через год о Нибумбуме вспомнили снова. Вернее, он сам напомнил о себе. Прибыв на очередное международное совещание Великих и Малых (ВиМ), Президент Огогондии выступил со следующим неожиданным заявлением: - Я солдат и люблю говорить прямо по-солдатски. Ввиду того, что за последнее время Огогондия достигла невиданного расцвета в экономическом, политическом и военном отношениях и в результате невероятного подъема духовных сил вышла в ряды передовых государств, я прошу выделить Огогондии какую-нибудь планету. Это заявление вызвало веселое оживление в зале. - Господин Президент, - сказал, сдерживая улыбку, Председатель, - согласно историческому соглашению все имеющиеся в наличности планеты были распределены между Великими Диктаториями. А насколько мне известно, Огогондия Великой Диктаторией не является. - Да, господин Председатель, - ответил Нибумбум, - но если дело только в этом, я согласен на то, чтобы Огогондию тоже считали Великой Диктаторией. Я не возражаю. - Великими Диктаториями по собственному желанию не становятся. Великие Диктатории образуются исторически. - Хорошо, с этим я не тороплюсь, пусть исторически. Но планету вы нам должны выделить сейчас! - Что значит - должны?! Свободных планет в нашей солнечной системе нет. Сколько было - все распределили! Вот если ученые откроют новые планеты, тогда пожалуйста! А пока мы вас можем поставить на очередь. - Черта с два! - сказал генерал. - У всех планеты, а у нас очередь? Да? Не выйдет! Я солдат и буду говорить прямо: пусть лучше мы погибнем в неравном бою, чем будем и дальше жить без своей планеты! Тут все стали успокаивать генерала: "Ну для чего вам планета?", "Что толку от нее, кроме названия?", "Все равно раньше чем через двести лет туда не полетите!", "Одни только расходы!" Но Нибумбум стоял на своем. - Мы не ищем материальных выгод. Нам нужна планета. - Но ведь у нас нет планет. Понимаете - нет! Генерал задумался и потом решительно сказал: - В таком случае закрепите за нами Солнце. - А зачем вам Солнце? Оно же не планета. Оно же звезда. - А я не формалист. Я солдат. Бесспорно, любая Великая Диктатория легко могла в тот день поставить на место зарвавшегося генерала. Но одна Диктатория готовилась к войне, и Попечитель ее избегал каких-либо неожиданностей. Другая Диктатория была уже занята микровойной и не знала, как из нее выпутаться. Третья вынашивала коварные планы, в связи с чем старалась в данный момент показать всем государствам, что она их верный друг и защитник. В общем обстоятельства сложились так, что Попечители посоветовались между собой и рассудили, что на Солнце все равно никто никогда высадиться не сможет, а следовательно, какая разница, чьим владением оно будет? В конце концов еще смешней, что какая-то Огогондия станет считаться сюзереном самого Солнца!
Казалось, генерал одержал победу. Но, как выяснилось, эта победа в самом скором времени обернулась для него полным поражением. Едва получив Солнце, Нибумбум почувствовал себя обманутым и обойденным: у всех настоящие планеты, а у него Солнце. Продешевил, явно продешевил! Он затеял переписку с Попечителями Великих Диктаторий, пытаясь обменять свое Солнце на чью-нибудь планету. Он даже соглашался доплатить. Но Попечители отвечали отказом. И это лишний раз доказывало генералу, что, взяв Солнце, он дал маху. Правда, огогондские газеты дружно утверждали, что раз планет много, а Солнце одно, значит та страна, которой принадлежит Солнце, и есть самая лучшая. Но эти слова вселяли гордость во всех огогондцев, кроме самого Нибумбума. Комплекс неполноценности так измучил его, что он стал пить, курить и играть в карты. Пил он так много, а играл так азартно, что однажды проиграл свое президентское место собственному сыну Нибумбуму Второму. И приблизительно в это время в Огогондии стал функционировать таинственный синдикат Икс... Прошло много лет. Сменилось несколько Нибумбумов. Огогондия стала седьмой Великой Диктаторией. Очередной Нибумбум превратился из Президента в Попечителя. Но по-прежнему у всех Диктаторий были настоящие планеты, а у Великой Диктаторий Огогондии - Солнце. И по-прежнему в Огогондии процветал загадочный синдикат Икс.
Глава первая
- Итак, начнем, - сказал пожилой благообразный господин, обращаясь к своим не менее благообразным собеседникам. - Я просил вас, господа директора синдиката, безотлагательно явиться сюда, потому что речь идет о жизни и смерти. - О чьей смерти, господин генеральный директор? - деловито, но без излишнего любопытства уточнял узколицый джентльмен с безукоризненными манерами. - К сожалению, о нашей. Сегодня вечером у Попечителя Огогондии состоялось чрезвычайно секретное совещание, на котором решено было покончить с нашим синдикатом Икс. - Покончить? - недоверчиво переспросил тучный господин. - Не представляю, каким образом это можно сделать? - Самым простым, но в то же время самым коварным и эффективным. Нашему человеку удалось провести видеозапись этого секретного совещания. Посмотрите, господа, выступление Попечителя, и вы убедитесь, насколько мои опасения основательны. Стена раздвинулась, открывая экран, на котором были видны только стол и ноги сидящих за этим длинным, уходящим в перспективу столом. Еще одна пара ног в башмаках с пряжками нервно расхаживала по экрану, то останавливаясь, то гневно топая. - Почему здесь только ноги? Что за странная манера вести съемку? недовольно пожал плечами тощий джентльмен. - Я напоминаю, совещание было чрезвычайно секретным, ракурса для съемок выбирать не приходилось. Но слушайте, говорит Нибумбум Пятый. - Это черт знает что! - послышалось с экрана. - Гангстеры в Огогондии распустились до неприличия. Ну разве так можно? Ну так же нельзя! Мало того, что их синдикат Икс торгует запрещенными у нас наркотиками и содержит запрещенные у нас игорные дома и притоны - мало этого! Как нам доложил Департамент импортных дел, синдикат произвел перевооружение своих людей и снабдил их всех заграничным оружием! Наше отечественное оружие этим гангстерам, видите ли, уже не подходит! Вот до чего они докатились! - Позор! Позор! - дружно затопали сидящие за столом. - Я всегда знал, что гангстеры нехорошие люди. Но я не подозревал, что они до такой степени непатриоты. Ну разве так можно? Ну так же нельзя! - Позор! Позор!
- Синдикат Икс забывает, что его доходы целиком зависят от наших законов, - продолжали расхаживать ноги в башмаках. - Стоило нам запретить наркотики, и синдикат стал их продавать в двадцать раз дороже, нажив на этом не один миллиард игреков. Стоило нам закрыть игорные дома, как синдикат построил тайные игорные небоскребы и снова заработал немалые денежки. Ну разве так можно? Ну так же нельзя! И пора с этим кончать! - Господин Попечитель, вы намерены привлечь синдикат к суду за нарушение законов? - спросили, щелкнув каблуками, сапоги. - Нет, господин управляющий Департаментом преступлений и наказаний. Напротив. Я намерен отменить все запретительные законы и разрешить в Огогондии абсолютно все: наркотики, проституцию, игорные дома. Все! Синдикат останется без дела, лишится доходов, обанкротится, а мы избавимся от гангстеров. Вот!
- Достаточно, - сказал генеральный директор, выключая экран. - Я думаю, джентльмены, вы согласитесь теперь, что положение наше чрезвычайно серьезно? - Но как же так? - недоуменно и обиженно воскликнул тучный директор. Сегодня одни законы, завтра - другие... Это же произвол! - Да, произвол. Но мы живем в Огогондии, где основным законом является беззаконие. И поэтому мы или должны будем надежно застраховать себя от всякого рода неожиданностей, или падем жертвой произвола. Третьего не дано. - А как мы можем застраховаться? - Я вижу только один надежный способ: Попечителем Огогондии должен стать наш человек. Маленький, никому не известный человек из нашего синдиката. - А вы подсчитали, господин генеральный директор, сколько на проведение этого мероприятия понадобится средств? - поинтересовался тощий джентльмен. - Много, очень много. Но цель, господа, оправдает затраченные средства.
Спустя два дня после совещания Попечитель Огогондии Нибумбум Пятый издал закон, разрешающий свободную продажу наркотиков и порнографических открыток. Синдикат пошатнулся. А на следующий день произошло первое покушение на Попечителя и начался период, получивший впоследствии название Большой Трехлетней Охоты. Достаточно взглянуть на заголовки пожелтевших газет того времени, чтобы ясно увидеть, что происходило тогда в Огогондии: "Неудачное покушение на Попечителя". "Еще одна неудача". "Удачное покушение на Попечителя". "Огогондия в слезах". "Нибумбум Шестой принес присягу". "Покушение на Нибумбума Шестого". "2 : 0 в пользу синдиката". "Огогондия в трауре". Нибумбум сменял Нибумбума с невиданной быстротой. Род Нибумбумов таял, и в ход пошли троюродные племянники. Огогондцы устали вывешивать, снимать и снова вывешивать траурные флаги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
Бесспорно, Попечителям удалось прийти к соглашению только потому, что число Великих Диктаторий соответствовало числу планет. И все думали, что такое совпадение является счастливой случайностью. Но время показало, что случайность эта, увы, не была счастливой, потому что именно из-за нее в дальнейшем произошли столь трагические события.
Само собой разумеется, на Аномалии, помимо Великих Диктаторий, существовали и другие малые и большие государсгва. К их числу принадлежала и некогда могущественная страна Огогондия. Огогондия была огромным, широко раскинувшимся государством и Великой Диктаторией не считалась только по двум причинам: 1) Политический разброд в Огогондии был прямо пропорционален ее географическим размерам, в то время как 2) Международный престиж Огогондии был этим размерам обратно пропорционален. Великие Державы особого интереса к этой стране не проявляли, потому что стараниями своих собственных правителей Огогондия была доведена до такого состояния, что ее прежде, чем ограбить, надо было хотя бы одеть. И никто не обратил внимания, как с помощью военной хунты в результате очередного мятежа в Огого - столице Огогондии - к власти пришел генерал Нибумбум. Впервые о Нибумбуме заговорили тогда, когда дотошные журналисты выяснили, что он президентствует уже целых шесть месяцев, в то время как его предшественникам удавалось продержаться в президентском дворце от трех с половиной .часов до пяти недель максимум. Один Президент, правда, руководил страной на два дня дольше. Но это случилось не по вине военной хунты, а только потому, что в результате неожиданных ливней в Огогондии промок весь порох и хунта вынуждена была ждать, пока он просохнет, ибо, согласитесь, что начинать мятеж без стрельбы просто смешно! Но Президенту эта отсрочка на пользу не пошла. Он очень томился и нервничал в ожидании неприятностей. И в конце концов он уговорил хунту свергнуть его немедля, а пострелять из всех видов оружия потом, когда порох просохнет. А вот Нибумбум жил в Президентском дворце полгода и, по-видимому, даже не собирался нервничать. Совершенно спокойно он подавил в Огого семь мятежей и раскрыл шесть заговоров. (Три из них были не совсем настоящими, но зато в подлинности остальных сомневаться не приходилось, потому что Президент организовал их сам.) Тридцать полковников он разжаловал в солдаты, а сто тридцать - произвел в генералы. Роты он переименовал в полки, а батальоны в дивизии, велел считать свою армию самой непобедимой и объявил себя родоначальником бессмертной династии Нибумбумов. Обо всем этом журналисты поговорили и забыли. А еще через год о Нибумбуме вспомнили снова. Вернее, он сам напомнил о себе. Прибыв на очередное международное совещание Великих и Малых (ВиМ), Президент Огогондии выступил со следующим неожиданным заявлением: - Я солдат и люблю говорить прямо по-солдатски. Ввиду того, что за последнее время Огогондия достигла невиданного расцвета в экономическом, политическом и военном отношениях и в результате невероятного подъема духовных сил вышла в ряды передовых государств, я прошу выделить Огогондии какую-нибудь планету. Это заявление вызвало веселое оживление в зале. - Господин Президент, - сказал, сдерживая улыбку, Председатель, - согласно историческому соглашению все имеющиеся в наличности планеты были распределены между Великими Диктаториями. А насколько мне известно, Огогондия Великой Диктаторией не является. - Да, господин Председатель, - ответил Нибумбум, - но если дело только в этом, я согласен на то, чтобы Огогондию тоже считали Великой Диктаторией. Я не возражаю. - Великими Диктаториями по собственному желанию не становятся. Великие Диктатории образуются исторически. - Хорошо, с этим я не тороплюсь, пусть исторически. Но планету вы нам должны выделить сейчас! - Что значит - должны?! Свободных планет в нашей солнечной системе нет. Сколько было - все распределили! Вот если ученые откроют новые планеты, тогда пожалуйста! А пока мы вас можем поставить на очередь. - Черта с два! - сказал генерал. - У всех планеты, а у нас очередь? Да? Не выйдет! Я солдат и буду говорить прямо: пусть лучше мы погибнем в неравном бою, чем будем и дальше жить без своей планеты! Тут все стали успокаивать генерала: "Ну для чего вам планета?", "Что толку от нее, кроме названия?", "Все равно раньше чем через двести лет туда не полетите!", "Одни только расходы!" Но Нибумбум стоял на своем. - Мы не ищем материальных выгод. Нам нужна планета. - Но ведь у нас нет планет. Понимаете - нет! Генерал задумался и потом решительно сказал: - В таком случае закрепите за нами Солнце. - А зачем вам Солнце? Оно же не планета. Оно же звезда. - А я не формалист. Я солдат. Бесспорно, любая Великая Диктатория легко могла в тот день поставить на место зарвавшегося генерала. Но одна Диктатория готовилась к войне, и Попечитель ее избегал каких-либо неожиданностей. Другая Диктатория была уже занята микровойной и не знала, как из нее выпутаться. Третья вынашивала коварные планы, в связи с чем старалась в данный момент показать всем государствам, что она их верный друг и защитник. В общем обстоятельства сложились так, что Попечители посоветовались между собой и рассудили, что на Солнце все равно никто никогда высадиться не сможет, а следовательно, какая разница, чьим владением оно будет? В конце концов еще смешней, что какая-то Огогондия станет считаться сюзереном самого Солнца!
Казалось, генерал одержал победу. Но, как выяснилось, эта победа в самом скором времени обернулась для него полным поражением. Едва получив Солнце, Нибумбум почувствовал себя обманутым и обойденным: у всех настоящие планеты, а у него Солнце. Продешевил, явно продешевил! Он затеял переписку с Попечителями Великих Диктаторий, пытаясь обменять свое Солнце на чью-нибудь планету. Он даже соглашался доплатить. Но Попечители отвечали отказом. И это лишний раз доказывало генералу, что, взяв Солнце, он дал маху. Правда, огогондские газеты дружно утверждали, что раз планет много, а Солнце одно, значит та страна, которой принадлежит Солнце, и есть самая лучшая. Но эти слова вселяли гордость во всех огогондцев, кроме самого Нибумбума. Комплекс неполноценности так измучил его, что он стал пить, курить и играть в карты. Пил он так много, а играл так азартно, что однажды проиграл свое президентское место собственному сыну Нибумбуму Второму. И приблизительно в это время в Огогондии стал функционировать таинственный синдикат Икс... Прошло много лет. Сменилось несколько Нибумбумов. Огогондия стала седьмой Великой Диктаторией. Очередной Нибумбум превратился из Президента в Попечителя. Но по-прежнему у всех Диктаторий были настоящие планеты, а у Великой Диктаторий Огогондии - Солнце. И по-прежнему в Огогондии процветал загадочный синдикат Икс.
Глава первая
- Итак, начнем, - сказал пожилой благообразный господин, обращаясь к своим не менее благообразным собеседникам. - Я просил вас, господа директора синдиката, безотлагательно явиться сюда, потому что речь идет о жизни и смерти. - О чьей смерти, господин генеральный директор? - деловито, но без излишнего любопытства уточнял узколицый джентльмен с безукоризненными манерами. - К сожалению, о нашей. Сегодня вечером у Попечителя Огогондии состоялось чрезвычайно секретное совещание, на котором решено было покончить с нашим синдикатом Икс. - Покончить? - недоверчиво переспросил тучный господин. - Не представляю, каким образом это можно сделать? - Самым простым, но в то же время самым коварным и эффективным. Нашему человеку удалось провести видеозапись этого секретного совещания. Посмотрите, господа, выступление Попечителя, и вы убедитесь, насколько мои опасения основательны. Стена раздвинулась, открывая экран, на котором были видны только стол и ноги сидящих за этим длинным, уходящим в перспективу столом. Еще одна пара ног в башмаках с пряжками нервно расхаживала по экрану, то останавливаясь, то гневно топая. - Почему здесь только ноги? Что за странная манера вести съемку? недовольно пожал плечами тощий джентльмен. - Я напоминаю, совещание было чрезвычайно секретным, ракурса для съемок выбирать не приходилось. Но слушайте, говорит Нибумбум Пятый. - Это черт знает что! - послышалось с экрана. - Гангстеры в Огогондии распустились до неприличия. Ну разве так можно? Ну так же нельзя! Мало того, что их синдикат Икс торгует запрещенными у нас наркотиками и содержит запрещенные у нас игорные дома и притоны - мало этого! Как нам доложил Департамент импортных дел, синдикат произвел перевооружение своих людей и снабдил их всех заграничным оружием! Наше отечественное оружие этим гангстерам, видите ли, уже не подходит! Вот до чего они докатились! - Позор! Позор! - дружно затопали сидящие за столом. - Я всегда знал, что гангстеры нехорошие люди. Но я не подозревал, что они до такой степени непатриоты. Ну разве так можно? Ну так же нельзя! - Позор! Позор!
- Синдикат Икс забывает, что его доходы целиком зависят от наших законов, - продолжали расхаживать ноги в башмаках. - Стоило нам запретить наркотики, и синдикат стал их продавать в двадцать раз дороже, нажив на этом не один миллиард игреков. Стоило нам закрыть игорные дома, как синдикат построил тайные игорные небоскребы и снова заработал немалые денежки. Ну разве так можно? Ну так же нельзя! И пора с этим кончать! - Господин Попечитель, вы намерены привлечь синдикат к суду за нарушение законов? - спросили, щелкнув каблуками, сапоги. - Нет, господин управляющий Департаментом преступлений и наказаний. Напротив. Я намерен отменить все запретительные законы и разрешить в Огогондии абсолютно все: наркотики, проституцию, игорные дома. Все! Синдикат останется без дела, лишится доходов, обанкротится, а мы избавимся от гангстеров. Вот!
- Достаточно, - сказал генеральный директор, выключая экран. - Я думаю, джентльмены, вы согласитесь теперь, что положение наше чрезвычайно серьезно? - Но как же так? - недоуменно и обиженно воскликнул тучный директор. Сегодня одни законы, завтра - другие... Это же произвол! - Да, произвол. Но мы живем в Огогондии, где основным законом является беззаконие. И поэтому мы или должны будем надежно застраховать себя от всякого рода неожиданностей, или падем жертвой произвола. Третьего не дано. - А как мы можем застраховаться? - Я вижу только один надежный способ: Попечителем Огогондии должен стать наш человек. Маленький, никому не известный человек из нашего синдиката. - А вы подсчитали, господин генеральный директор, сколько на проведение этого мероприятия понадобится средств? - поинтересовался тощий джентльмен. - Много, очень много. Но цель, господа, оправдает затраченные средства.
Спустя два дня после совещания Попечитель Огогондии Нибумбум Пятый издал закон, разрешающий свободную продажу наркотиков и порнографических открыток. Синдикат пошатнулся. А на следующий день произошло первое покушение на Попечителя и начался период, получивший впоследствии название Большой Трехлетней Охоты. Достаточно взглянуть на заголовки пожелтевших газет того времени, чтобы ясно увидеть, что происходило тогда в Огогондии: "Неудачное покушение на Попечителя". "Еще одна неудача". "Удачное покушение на Попечителя". "Огогондия в слезах". "Нибумбум Шестой принес присягу". "Покушение на Нибумбума Шестого". "2 : 0 в пользу синдиката". "Огогондия в трауре". Нибумбум сменял Нибумбума с невиданной быстротой. Род Нибумбумов таял, и в ход пошли троюродные племянники. Огогондцы устали вывешивать, снимать и снова вывешивать траурные флаги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23