Кусок материи сняли у него с головы, и он глубоко вдохнул. Чем он дышал последние десять минут, было непонятно, и теперь он изо вех сил пытался сохранить равновесие, борясь с головокружением.
– Добро пожаловать в мою скромную обитель, человек, – услышал он снова самоуверенный голос, и поднял глаза, чтобы посмотреть на его владельца.
Он с удивлением увидел фигуру с непокрытой головой, двинувшуюся навстречу ему из затемненного угла помещения, в которое его втолкнули, – капитанской каюты, предположил он.
– Я – командир Сакал, – представился раагзиин. Только когда он выступил на середину комнаты, Кирк понял, почему это существо не носило так называемый шейларк. Командир был так ужасно и изощренно изуродован, что на какой-то миг Кирк даже почувствовал тошноту. Глубокие разрезы покрывали все лицо раагзиин, и было похоже, что значительные куски кожи и плоти были вырезаны из его лица, а раны затем оставлены безо всякого медицинского ухода. Но даже не сам факт намеренного уродования лица шокировал Кирка, а тщательность и аккуратность того, как это было сделано. Он думал, что краткая характеристика расы раагзиин, приведенная Споком, подготовила его к такому зрелищу, но оказаться с ним лицом к лицу было совсем другим делом.
– Садись, капитан, – сказал Сакал, указывая Кирку на стул перед столом, за которым он сидел, когда Кирк вошел в комнату.
Кирк не двинулся с места. Вместо этого он вызывающе уставился на Сакала, который снова отошел к столу.
– Полагаю, человеческий термин для данного случая – «пожалуйста», – сказал Сакал с угрозой в голосе. Это не было просьбой.
– Почему вы захватили меня? И что вы сделали с моими людьми, которые были со мной на поверхности планеты? – спросил Кирк, по прежнему не двигаясь.
Сакал не ответил. Он взглянул через плечо пленника на Рула, который немедленно ухватил Кирка за шею своей мощной, покрытой шрамами рукой и сжимал ее до тех пор, пока Кирк не застонал от боли. Тогда Рул, не ослабляя захвата, подтащил Кирка к стулу, который стоял перед столом и бросил его на стул.
– Ты будешь отвечать на мои вопросы, капитан, а не я – на твои, – спокойно сказал Сакал. – Что ты делал на планете? И где твой корабль?
Кирк не ответил.
– Ты не более чем бесполезное животное на борту этого корабля, капитан, – медленно заговорил Сакал. – Так что, если ты откажешься со мной сотрудничать, я тебя просто усыплю.
– Что вам нужно? – спросил Кирк сквозь сжатые зубы, осторожно ощупывая шею.
Сакал некоторое время смотрел в стол, явно стараясь не выйти из себя. Наконец, он поднял на Кирка взгляд, полный гнева. Однако ему удалось заговорить бесстрастным голосом:
– Ты не задаешь никаких вопросов, капитан. Я говорю, а ты слушаешь. Я говорю тебе только то, что я хочу сказать, и не более того.
Он совершенно справился с собой, расслабился и откинулся на спинку кресла, изучая гладкое, без шрамов, лицо Кирка.
– Вы, люди, странные существа, капитан. Вы считаете, что вы хороши такими, какие вы есть. Никакого стремления к изменению. Никаких высших образцов. – Сакал улыбнулся, затем продолжал, с оттенком насмешки в голосе, – И поэтому вы животные, капитан. Вы достигли высшей точки своего развития. И только посмотрите на себя. Безобразные и мягкотелые, как кожа ребенка.
Кирк, рискуя снова навлечь на себя захват Рула, сказал:
– У нас есть высшие образцы, Сакал. Но нас заботит не столько внешний облик, сколько то, что внутри нас. Настоящая красота – внутри, командир, и именно ее мы и стараемся развить.
Сакал, похоже, нисколько не оскорбился высказыванием Кирка. Напротив, казалось, возражение обрадовало его, и он сказал, как говорят тому, кто вряд ли обладает разумом:
– Ты не представляешь собой ничего ценного, капитан, внутри ли, или снаружи. Ты просто животное. – Он на минуту замолчал, затем усмешка медленно проступила на его изборожденном шрамами лице. – Возможно, тебе понравиться, если тебя немного цивилизовать, – сказал он, проведя рукой по краям разрезов на губах и подбородке.
Сулу смотрел через проем тесной камеры, в которую его поместили вместе с Карен Палмер и двумя офицерами охраны. Через мерцание силового поля он мог видеть лишь здоровую фигуру стража раагзиин.
Пока что никто не взял на себя труд нанести им визит или просто о чем-нибудь информировать. Все, что он помнил, – как распахнулась главная дверь здания, в котором они разместились, и в нее ворвались четыре закутанные по глаза фигуры, оглушив с помощью оружия сначала охранников, и затем их с Карен. Ему было известно, что четыре шаттла, занятые поиском, были принуждены опуститься на землю под угрозой оружия боевых шаттлов раагзиин. Шаттлы «Энтерпрайза», участвовавшие в спасательной операции, не несли на борту оружия или защитных установок. Поэтому они оказались беззащитными перед атакой раагзиин. Те, кто уцелел при посадке, были подняты на звездолет раагзиин, так же, как Сулу и бывшие с ним офицеры, но где их держат – он не знал. Как не знал и того, что случилось с капитаном.
Мысли его были прерваны тем, что скользнула в сторону дверь в комнату, в которую выходил проем камеры, и появилась еще одна закутанная фигура. Раагзиин подошел к стражу и произнес несколько слов, приглушаемых решеткой, которой был прикрыт его рот, затем посмотрел на Сулу. Страж кивнул, затем повернулся и двинулся к камере. Другой раагзиин вынул неизвестное Сулу оружие, похожее на то, которым их оглушили на Реневе, и встал напротив камеры, держа его в руке, готовый использовать его, если кто-нибудь из пленников попытается бежать. Страж повернул переключатель на стене, и силовое поле исчезло. К этому времени лейтенант Палмер и оба офицера охраны стояли рядом с Сулу, вызывающе глядя на двух раагзиин.
Страж шагнул вперед, схватил Палмер за запястье и вытащил ее из камеры, так сжав ее руку, что второй офицер «Энтерпрайза» по связи вскрикнула от боли. Не ослабляя хватку, страж снова повернул переключатель на стене, и силовое поле восстановилось. Сулу и два других офицера снова были заперты в камере и неспособны предпринять что-нибудь.
– Позвольте представить вас Нагамлу, нашему Главному Цивилизатору, – сказал Сакал, и издал смешок на свою собственную шутку.
Хирург-раагзиин с усмешкой посмотрел на Кирка, затем на Сакала. Сначала Кирк подумал, что гротескная деформация лица этого раагзиин – результат генетического нарушения. Затем он внезапно понял, что лицо хирурга изменено хирургическим способом, и именно с его помощью приобрело тот облик, на который Кирк смотрел сейчас. Это открытие снова заставило его испытать приступ тошноты. Часть его лба выступала вперед, как будто эта часть черепа росла дольше, чем другие. То же можно было сказать об его подбородке. Так же, как лицо командира Сакала, лицо хирурга было изрезано шрамами. Но это было еще не все. Левое ухо раагзиин начисто отсутствовало.
– Прививаете себе болезнь Паджета? – спросил Кирк.
Сакал кивнул и подошел к Нагамлу, который добавил:
– Контролируемо.
Командир звездолета раагзиин, улыбнувшись, сказал:
– И вы, дорогой капитан, сейчас испытаете это на себе.
КОНЕЦ 1 ЧАСТИ

ЧАСТЬ 2

– Нас вызывает «Потемкин», мистер Скотт. Они готовы принять груз, – сказала Ухура, поворачиваясь от своей станции к центру мостика.
Скотт повернулся в капитанском кресле, и бросил взгляд на мичмана, который работал на научной станции.
Не исключено, что он прикидывает возможность постоянной работы за научной консолью, – подумал Скотт, и сказал:
– Мичман Чехов, вы получили координаты грузового отсека «Потемкина»?
– Получаю, сэр, – ответил Чехов.
– Отлично, мичман. Передавайте их на транспортатор, чтобы они могли переправить груз как можно скорее.
Скотт снова повернулся к экрану, заполненному звездами. Он мог видеть в отдалении «Потемкин», – крошечный, по сравнению с простором космоса. Он беспокоился о Споке и Маккое…
Энергетический луч коснулся лица Кирка, взрезав кожу и заставив его закричать от боли. Луч медленно двинулся вниз по его левой щеке, от виска к уголку рта. Он оставил за собой рубец вздувшейся опаленной кожи.
Это заняло лишь несколько секунд, но след луча по-прежнему горел на его щеке. Как только хирургический лазер был выключен, Сакал схватил Кирка за подбородок.
– Я знаю, как вы, земляне, дрожите за ваши безобразные черты лица, но для тебя это изменится. – Он зарычал. – Ты скажешь мне то, что я хочу знать?
Кирк ничего не сказал. Он просто вызывающе смотрел в глаза разгневанному раагзиин, неспособный дать иной отпор, поскольку его руки и ноги были примотаны ремнями к столу, на котором он лежал.
– Ты будешь отвечать? – повторил Сакал.
Несколько зданий, из которых состояло маленькое поселение, о котором говорил Крофорд, были занесены снегом. Они смотрелись даже красиво, но для Спока они означали лишь выживание.
С того момента, как доктор Маккой свалился в снег, не оставив Споку иного выбора, кроме как нести его на себе, вулканец ни разу не останавливался, чтобы проверить его пульс. Он шел и шел вперед, не прерываясь для отдыха или еды. Время от времени, боль, которую он так тщательно контролировал, угрожала возрасти и смять его контроль, но он снова и снова, без колебаний, жестко подавлял ее. Переносить резкий холод ему было сложнее, чем человеку: он привык к гораздо более высоким температурам. Однако он смог взять под контроль и дрожь, которая сначала пронизывала его тело, – человек бы не смог этого сделать, – и это тоже облегчило ему переход, или даже просто сделало его возможным.
Но теперь долгий переход был позади. Он понимал, что помощи он здесь не получит, так как «Энтерпрайз» давным-давно забрал из городка рабочих и их семьи, и теперь в нем никого не было. Но, по крайней мере, здесь можно было укрыться от непогоды и холода. По крайней мере, здесь у них было больше шансов выжить.
Поселение было построено по той же схеме, как и то, в котором они нашли Крофорда. Хотя здания и были немного другими, Споку не понадобилось много времени, чтобы отыскать коммуникационный центр. Это оказалось второе из двух самых крупных зданий поселения, и, насколько он мог судить, самое высокое, – трехэтажное. Широкая входная дверь оказалась заперта, и Споку пришлось вскрыть ее с помощью фазера. Это заняло лишь несколько секунд, и вскоре они с Маккоем оказались внутри. В результате недолгих поисков, он нашел кровать на втором этаже. Он положил Маккоя на кровать, стащил с него ботинки и укрыл его обоими термоодеялами, – своим и докторским. Медицинскую помощь придется пока отложить, – подумал он, – и спустился на первый этаж, где было установлено коммуникационное оборудование.
Кирк дотронулся до длинного, глубокого рубца на щеке, и немедленно отдернул руку. Рана горела огнем при прикосновении.
Вообще-то, она горела и без всяких прикосновений, мрачно подумал Кирк.
Сакал заметил жест Кирка и подошел к нему, в то время как хирург-раагзиин возился с лазером.
– Обычно тому, кому делают операцию, вводят анестетик, капитан. Мы не неженки, можешь мне верить. Но, если нет нужды испытывать боль, нет причины ее причинять. – Сакал оглянулся через плечо на Нагамла, и спросил:
– Все готово для фалбарна?
Нагамл взглянул на него и кивнул. Сакал повернулся к устройству на стене, напоминавшему обычный интерком.
– Лейт таст к’нейш.
Через минуту открылась ближайшая дверь и в комнату вошли два охранника-раагзиин, ведя лейтенанта Палмер.
Сакал повернулся к Кирку.
– Мне нужны эти дилитиевые кристаллы. Может, вы и не заговорите для того, чтобы спасти свою шкуру, капитан. – Он улыбнулся. – Но вы заговорите ради нее. Особенно если подвергнуть ее… как вы это назвали? Привитая форма болезни Паджета. И, конечно, как и в вашем случае, никаких анестетиков.
Кирк невольно посмотрел на красивую Карен Палмер.
– Интересно, как вам понравится новый облик вашего офицера, капитан.
Карен Палмер лежала на хирургическом столе. Над ней навис хирургический лазер – вещь непонятного назначения для нее, но понятная Кирку. В любом случае она понимала, что все это устроено не для удовольствий. Рубец на щеке Кирка не мог не дать ей понять, что ее может ожидать.
– Что вы за существо? – спросил Кирк резко. Он не пытался подавить свой гнев. И не смог бы, если бы даже хотел.
– Я убежден, капитан, что оказываю ей любезность. Можно
приобрести пару шрамов, но при этом ты все равно животное, – сказал Сакал бесстрастным голосом. – То, что я хочу ей дать, – это очень дорогое удовольствие. Я собираюсь поднять ее с животного уровня до действительно достойного существа, и это не будет стоить ей ни петма.
Кирк пытался придумать какой-нибудь способ оттянуть неминуемый приказ Сакала.
– Где ваша честь? Предполагается, что это понятие кое-что значит для вашей расы. Но все, что я пока здесь видел, – это живодерня и примитивная дикость. Вы называете нас животными, но это вы ведете себя как животные!
1 2 3 4 5 6 7 8