Остовы машин, грязные тряпки, непонятного происхождения обломки, пустые банки и бутылки. Всё, что могло рассыпаться прахом за минувшие годы, давно рассыпалось. Крысы шуршали в останках эпохи.
Я очнулся от грохота. Что-то тяжёлое рухнуло на сгнивший автобус неподалёку, пробив его крышу и завершив путь в облаке ржавой пыли. Сплюнув, я повернулся на другой бок и продолжил спать. Посмотрю утром.
Второй раз я проснулся, когда солнце уже поднялось выше ограды. Вспомнив о грохоте, я помянул божью матерь, выбрался из обломка цистерны, где провёл ночь, и отправился поглядеть на виновника шума.
Им оказалась красивая баба. Она сидела на мятой бочке возле автобуса и жарила зайца-мутанта над спиртовкой. Услышав мои шаги, баба резко повернулась, зацепилась кожанкой за огрызок поручня и смачно, умело выругалась. Я улыбнулся.
- Привет, сука, - сказал ей весело. Она вскинула голову, и тут меня словно стукнуло: я знал эту бабу.
- Лэя? - спросил я недоверчиво.
Она широко улыбнулась. Белые зубы на исхудалом коричневом лице выглядели оскалом черепа.
- Кауран, ты вновь выдержал...
- Чего выдержал? - машинально переспросил я.
Лэя нахмурилась.
- Ты не помнишь? Про лес и охоту, про ледяную равнину и мёртвую Луну?
Я почесал в затылке.
- Было чего-то такое... Кажись, я вчера перебрал с дозой. Пошли, трахнемся?
Она покачала головой.
- Нет времени. Надо спешить, он не будет ждать долго.
- Кто? - опешил я. - Никого ж не осталось. Последние мьюты уж месяц как передохли, я и не знал, что ты живая...
В голове моей смутно зашевелилось сомнение. Откуда я её знаю? Мелькнула тусклая картина: пустыня, большая статуя обезьяны, засыпанная по горло, с факелом в вытнутой руке. Мы жили в старом прицепе, я помню, у нас было две собаки... Да, всё верно, я даже убил оголодавшего панка, который хотел их сожрать. Но это неважно. Я хотел Лэю. У меня уже полгода не было бабы, даже если считать ту мутантную сучку за женщину...
- Мы должны спешить, - Лэя заглянула мне в лицо. - Кауран, ты помнишь дорогу?
- Какую, на хрен, дорогу? - огрызнулся я. - Никуда мы не пойдём, пока не трахнемся!
Вздохнув, она оглянулась, подошла к ближайшей ржавой машине, с хрустом отодрала матерчатый верх и кое-как обмахнула заднее сидение от пыли. Я глупо улыбнулся.
- Ну? - Лэя стянула с себя кожанку и забралась в салон. - Давай быстрей, у нас мало времени.
Я направился к ней, но притормозил. Что-то во всём этом было чертовски неправильно. Подумав, я сообразил, что не чувствую желания. Совсем. Какая-то махровая дрянь внутри меня тянула на юго-запад. Здесь сидела голая баба, а я хотел ехать на юго-запад! Это меня так стукнуло, что я даже остановился и почесал в голове.
- Чёрт... А мы очень спешим? - пробормотал я наконец. Лэя улыбнулась.
- Я знала, что ты помнишь дорогу, - он вновь натянула кожанку.
Я от злости сплюнул себе на ботинок.
- Дорогу... - крепко выругался. - Мать её. Пошли, заберём колёса.
Она встрепенулась.
- У тебя есть машина?
- Какая, рви ей п..., машина по такой земле? - злобно спросил я. - Мотоциклы. Гоночные. Из города пригнал, нашёл в развалинах автосалона. Прикончил десяток мьютов по дороге. Хотели отнять.
Лэя кивнула и уселась на мятую бочку ждать меня. Пришлось, как идиоту, тащиться на другой конец свалки и по-очереди выталкивать мотоциклы за ограду. Пока закончил, пришла она, наверно ждать надоело. Мы вместе ширнулись на дорожку.
Я помог Лэе навьючить на спину тяжёлую канистру. Ещё по две привязали к мотоциклам, шестую взял я. Из-за перебора с топливом, пришлось оставить большую часть оружия, захватили только автоматы, десяток магазинов, два пистолета и по связке гранат на каждого.
Путь предстоял долгий.
***
Гнали весь день. Лэя один раз застряла в зыбучем песке, пришлось вернуться и вытаскивать. Земля здесь, вдали от города, стала немного лучше, даже траву видели однажды, правда мутантную, рыжую. Счётчик на руле непрерывно трещал. Сначала я боялся за Лэю - мне-то было чихать на радиацию, но вскоре увидел, как она смазывает себе поясничные шарниры. Тело у неё было отличное, почти не ржавое.
К вечеру нашли остов разбитого боинга и решили заночевать. Лэя разделась, в пурпурном свете гаснущего солнца она была чертовски сексуальная. Мы трахались почти до полуночи.
Она заснула первой. Я лежал на гнилом диване и считал звёзды сквозь дыру в обшивке. Чувствовал я себя странно. Какая-то паршивая мутантная гусеница копошилась в мозгах, хотя утром мы с Лэей вкололи совсем немного дряни. Перед глазами плясали миражи.
Сначала пригрезилась громадная лиловая гора, вокруг которой порхали мутанты. Вернее, это я решил, что мутанты, а они оказались большими тварями вроде льва, только крылатыми и с птичьими головами. Таких и с ДСТ не придумаешь...
Я словно в воздухе висел. Вверх по склону горы тянулась узкая винтовая лестница из камня, по ней карабкались два кошачьих мьюта, серо-серебряный самец и чёрная самка. Не успел я подумать, откуда помню эту картину, как меня стукнуло: это же мы с Лэей!
Мьюты добрались до вершины и попали в засаду. Два десятка парней с клинками ждали их на скале. Кошки сражались отлично, я никогда не видел такого мастерства. Но их убили. Сначала рассекли горло самке, она захрипела, потом проткнули самца и столкнули его с горы. Мне стало нехорошо.
Чёрная кошка, задыхаясь, опустилась на камни. Люди не добивали, ждали. Один из них, кажется вожак, снял шлем и присел перед издыхающей мьюткой.
- За что?.. - прохрипела та еле слышно. - За что ты нас проклял?
Человек криво усмехнулся.
- Цель высшая моя, - сказал он, - что б наказание преступлению стало равным.
Рука его обвела хмурое небо. Ледяной ветер гнал тучи.
- Вы, проклятые убийцы, задумывались хоть раз, на что обрекаете нас? - спросил человек, тяжело дыша. - Вы, творцы, хотели бы жить в мире, вами сотворённом?
- Да! - прохрипела кошка.
Человек оскалил вампирьи клыки.
- Так живите! - крикнул он яростно. - Живите той жизнью, которой наградили нас!
И он впился в горло умирающей кошке. Тело ещё долго билось в агонии.
Мне было плохо. Я понимал, что сплю, но не мог проснуться. А миражи продолжались. Теперь я видел заснеженый каменный монолит, ледяные горы и двух хрупких пернатых тварюшек, бредущих по камням. Кауран и Лэя, я знал их имена...
Впереди темнела пасть пещеры. Мы постояли у входа, пытаясь разглядеть, что таится внутри.
- Я войду первым, - сказал Кауран. И шагнул вперёд, но внезапно время остановилось. Замерли снежинки, влекомые ветром, перья Лэи перестали трепетать. Из пещеры показалось существо.
- За что? - спросил Я-Кауран. - За что ты нас проклял?
- Я проклял себя, - ответило Я-существо. - Но ты можешь спасти нас всех.
- Как? - спросил Кауран.
Существо ответило на его вопрос. Даже сейчас, в объятиях Лэи, я проснулся в холодном поту.
Теперь я знал, куда мы спешим.
***
Бензин кончился на пятый день. Мы столкнули мотоциклы в долину, где жили разумные змеи, они долго громыхали по камням. Несколько рептилий выползли из нор, посмотреть, кто нарушил покой. В их глазах не было счастья.
Утром шестого дня мы увидели город. Он темнел посреди пустыни, одинокий и нереальный. Остовы небоскрёбов торчали как рёбра убитых дельфинов, ветер пел заунывную песню о смерти. Я знал имя этого города. Никто не верил, что он существует. Но верили все. У города были тысячи имён, в разных мирах в нём жили разные жители. Но город был один.
Хотя его не было.
Мы шли по мёртвым улицам, не в силах нарушить жуткую тишину. Я знал, что Лэе известно о моём сне. Но она не задавала вопросов.
Когда мы проходили мимо энергостанции, Лэя остановилась.
- Кауран, - шепнула она. Я понял без слов. Мы вошли в здание, поднялись на второй этаж и включили большой красный рубильник. Где-то внизу, под землёй, с мерным гулом заработали машины.
Когда мы вышли на улицу, город показался живым. Сверкали лампы, гирлянды фонариков вдоль домов весело мерцали. Откуда-то доносилась прекрасная музыка. Мы шли по асфальту, раздвигая толпы призраков, мёртвые дети играли в парках, горячее солнце сушило наши слёзы. У входа в метро я увидел перевёрнутый крест. К нему был привязан скелет мутанта.
Вечером Лэя нашла кусок мела и вывела наши имена на какой-то серой стене. Я поднял голову. Стена тянулась высоко, к мрачной железной табличке с надписью «Бойня». Внутри было тихо. Смертные крики жертв давно канули в лету вместе с убийцами.
- Уйдём отсюда, - сказал я негромко. И мы ушли.
В жёлтом здании на окраине плескалась вода. Мы вошли внутрь и открыли все краны. Быть может, через сотни лет на месте этого проклятого города возникнет озеро, где вновь зародится жизнь. Пройдут миллионы веков. Здесь снова построят город, а в городе бойню. Но нас уже не будет, чтобы запустить проржавевшие насосы. Кто знает, может это и к лучшему...
Чёрная дорога вела из города к космодрому. Сильный ветер гнал пыль, жуткая тишина окружала каждый наш шаг. В небо, охотясь за умирающим солнцем, поднимались первые звёзды.
- Мы ещё можем вернуться, - одними губами сказала Лэя.
Я не ответил.
На космодроме горели красные прожекторы. Я знал, что произойдёт, когда мы подойдём к единственному открытому ангару, и всё же содрогнулся, встретив там существо из видения. Оно стояло рядом с гильотиной. Чёрные птицы летали вокруг, но страшную, смертоносную тишину нарушали только наши шаги. Мы шли рука об руку, Кауран и Лэя, два человека без тел, два тигра без памяти, две птицы без крыльев.
- Мы здесь, - сказала Лэя.
- Я вижу, - ответило существо.
- Ты готов? - спросил я.
- Нет, - ответило оно.
Мы подвели его к гильотине, уложили на липкие от крови доски. Лезвие со скрежетом поползло вверх. Лэя заплакала, я прижал её к груди. Нам было страшно.
- Когда я умру, погибнет ваш мир.- сказало существо.
- Мы знаем, - сквозь слёзы ответила Лэя.
- Вы тоже погибнете.
- У нас будет десять часов, - возразил я. - Мы успеем.
Существо загадочно улыбнулось.
- Лишь один из вас, - шепнуло оно, и, прежде чем мы успели понять, лезвие с грохотом рухнуло.
В следующий миг взорвался город за нашими спинами.
Эпилог
Я ловил капли крови с горящих тел, я смотрел на огонь сквозь призму снов. В бесконечной борьбе я его одолел, он погиб от копья из жестоких слов.
Я стоял на бетонном полу ангара, рядом с телом Лэи. Руки тряслись. Она шла за мной из любви, а я? Почему меня вела вперёд только ненависть?
Путь сделал нас живыми. Вырвал из проклятого театра, где все мы играли жестокие роли. Небо, звёзды, зачем мы стремились к свободе? Ведь не такой же ценой!
Оставалось десять часов. Мы с Лэей - персонажи одного рассказа. Если кто-то из нас гибнет, второй проживёт не больше десяти часов, так сказал творец. Разум мой вырвался из его плена, но тело оставалось послушным. Десять часов - переход - новый рассказ...
У меня мало времени. Я должен успеть. Долететь до другого мира, где живут крылатые, рассказать им правду. Они должны знать, что есть путь к свободе!
Я поднял на руки невесомое тело Лэи. Через десять часов мы снова встретимся - и не вспомним. Но эти часы, полные горя и боли, я буду жить. Не так уж мало: десять часов жизни посреди вечного сна.
Прижав Лэю к груди, я шагнул в ангар. Город за спиной продолжал гореть, откуда-то доносилась пошлая музычка радиокомикса.
Быть героем весело. Но я променял эту весёлую вечность на десять часов подлинной жизни.
Конец

1 2 3