Прозвучала неразборчивая команда, и тут же кто-то болезненно вскрикнул. Громко и настойчиво разнесся второй голос:
— Револьвер! Скорее дайте револьвер!
Откуда-то послышался душераздирающий крик:
— Грузовой люк! Откройте грузовой люк! Где, черт побери…
Грохот выстрела. За ним другой, третий… Снова неразборчивые вопли и мольбы о помощи. Чье-то тяжелое, прерывистое дыхание прямо в микрофон.
— Сюда, сюда давай! Дружно, парни, и в люк их, в люк… — Еще несколько выстрелов подряд. — Держи, держи, кому говорят! А теперь толкай! Да толкай же! Скорее!
Последний выстрел и какой-то непонятный скрежет. Затем раздался оглушительный грохот. Воцарилось молчание.
Потрясенный радист тупо уставился на рацию. Затем, опомнившись, схватил микрофон и начал быстро говорить:
— Вызываю «Полюс»! Что у вас произошло? Вызываю «Полюс»! «Полюс», «Полюс», ответьте!
Но динамики прямой связи были безмолвны, а глаза пятерки островитян буквально впились в них со страхом и надеждой. Склонившись над передатчиком, радист непрерывно вызывал самолет, настойчиво требуя ответа.
— Может, у них передатчик разбился? — высказался кто-то робко.
Стоящий рядом жестом указал на экран радара. На нем отчетливо виднелась медленно перемещающаяся к краю светящаяся точка, которая не могла быть ничем иным, как заходящим на посадку транспортником.
— Как бы то ни было, а самолет все еще в воздухе.
Все завороженно смотрели на продолжающее ползти по экрану световое пятнышко. В радиорубке установилась какая-то необыкновенная, гнетущая тишина. В этот момент начальник базы Дрейк просунул голову в дверь.
— Ну что, как там у них дела? — спокойно осведомился он.
В ответ все заговорили разом, перебивая друг друга, но по-прежнему не отрывая глаз от монитора: светящаяся точка подползала к краю экрана. Радист перевел дыхание и затараторил:
— Самолет изменил курс! Он поворачивает! Он определенно сбился с курса!
— Так скажи им об этом! — приказал Дрейк. — И выясни…
— У них связь не работает, — обреченно выдохнул Спаркс. — Только что прервалась. Наверное, с передатчиком что-то случилось.
— Тогда не исключено, что приемник продолжает работать, — строго заметил Дрейк. — Так что прекрати задавать вопросы и начинай выдавать ответы. Сообщай им обо всем, что происходит, и сразу дай параметры корректировки курса.
Радист снова поднес к губам микрофон и заговорил:
— Вызываю «Полюс»! Вызываю «Полюс»! Вы сбились с курса на Гоу-Айленд. Ваш последний разворот был на триста сорок градусов вместо ноль пятнадцати. Отклонение от курса — тридцать пять градусов. Срочно проведите коррекцию. «Полюс», если вы меня слышите, немедленно поворачивайте и идите на посадку.
Он твердил одно и то же в течение пяти минут, и его призывы словно были услышаны. Световое пятно на экране, перемещаясь с черепашьей медлительностью, постепенно отошло от края и сдвинулось ближе к центру. Если верить радару, самолет вернулся на прежний курс и летел теперь почти по прямой в направлении острова.
— Так, отлично, — проворчал Дрейк. — Осталось миль тридцать, если я не ошибаюсь. Держи его на курсе и не отпускай. Продолжай вести коррекцию. Ну а сейчас я бы хотел услышать членораздельный доклад о том, что же там все-таки произошло.
Все четверо опять заговорили одновременно, перебивая друг друга, сообщили о непонятных звуках, воплях, командах и о том, что кто-то из членов экипажа потребовал револьвер, после того как заглянул в багажный отсек. В заключение Дрейк узнал о серии выстрелов и похожем на взрыв грохоте, после которого связь оборвалась.
Внимательно выслушав свидетелей, начальник базы пришел к единственно возможному в его положении выводу. Будучи руководителем небольшой изолированной группы людей, Дрейк отлично представлял все трудности, с которыми приходится сталкиваться его коллегам на полярных станциях. Глава научной экспедиции отвечает не только за выполнение подчиненными их профессиональных обязанностей, но и следит за их психическим и физическим здоровьем. Среди сотрудников станций, затерянных в материковых льдах, было немало случаев внезапного помешательства. Люди, по воле обстоятельств вынужденные работать в постоянном тесном контакте в течение долгих полярных ночей, не всегда способны мирно ужиться друг с другом. Пластинки, аудиокассеты и даже периодическая связь по радиотелефону с родными и близкими — всего этого порой бывает недостаточно, чтобы сделать хотя бы сносной жизнь в неимоверно тяжких условиях. Нервозность и раздражительность усиливаются особенно после того, как постоянное преодоление трудностей утрачивает первоначальный романтический оттенок приключения и становится невыносимым грузом. Поэтому Дрейк не видел ничего странного в том, что у одного из пассажиров самолета по какой-то причине вдруг сдали нервы.
— Стреляли, говоришь? — спросил он, размышляя. — Пожалуй, не помешает принести аптечку, да и носилки захватить на всякий случай.
Выйдя из будки, Дрейк оглядел свои владения. Небо над островом и бескрайний океан за линией прибрежных утесов были одинакового унылого свинцово-серого цвета. Сборные металлические конструкции складских помещений, неряшливо выкрашенные тусклой коричневой краской, навесы для машин и жилые бараки тоже не радовали глаз. Единственным цветовым пятном на всем обозримом пространстве был туго надутый красный колпак флюгера, укрепленный на метеобашне в начале взлетно-посадочной полосы.
По пути Дрейк наткнулся на Спеллинга, который цепко держал за руку Нору Холл и что-то настойчиво ей втолковывал. С появлением начальника базы девушка облегченно вздохнула.
— Что слышно о самолете? — спросила она. — Как вы считаете, не пора ли мне собирать народ на торжественную встречу гостей?
Она мило улыбнулась, отодвинувшись подальше от Спеллинга. Тот закусил губу и помрачнел. Дрейк автоматически отметил эту ситуацию.
— На самолете возникли проблемы, — сухо сообщил он. — Вероятно, у кого-то из пассажиров поехала крыша, и он начал буйствовать. Машина сбилась с курса, а еще там кто-то стрелял. Сейчас Спаркс пытается вывести их на посадку. Что-то не нравится мне это марево над посадочной площадкой,
— покачал он головой и добавил: — Кстати, ты могла бы помочь. Ступай в рубку, и если у радиста появятся трудности, забери у него микрофон и вызывай самолет сама. Женский голос любого истерика моментально приведет в чувство. — Дрейк повернулся к Спеллингу и добавил: — А вам придется на всякий случай приготовить пару носилок и аптечку для оказания первой помощи. Кто знает, что там на самом деле стряслось? Во всяком случае, нам лучше заранее приготовиться к любым неожиданностям, даже если столкнемся с буйным помешательством.
Нора торопливо направилась к радиорубке. Сполдинга такой поворот событий явно не устраивал. Он скорчил недовольную гримасу, но приказ начальства нарушить не посмел и послушно двинулся к складам, прихватив в качестве помощника подвернувшегося по пути механика.
Проводив его взглядом, Дрейк зашел в кладовую с неприкосновенными запасами и вынес оттуда пару бутылок. Человек, долгий срок лишенный привычных благ, возвращаясь к нормальной жизни, как правило, выбирает одно из двух: либо начинает лихорадочно и без разбора наверстывать упущенное, либо замыкается в себе, наотрез отказываясь от удовлетворения насущных потребностей. Большинство здоровых телом и духом людей, подвергнувшихся стрессам в течение длительного периода, обычно приходят к разумному компромиссу. Именно на этот случай Дрейк и прихватил спиртное, надеясь, что один лишь вид бутылок окажет расслабляющее воздействие. Однако ситуация могла выйти из-под контроля, если кто-то на борту свихнулся всерьез и, боясь последствий, намеренно препятствует посадке. Такого психа, несомненно, придется укрощать силой.
Когда начальник вернулся в радиорубку, Спаркс раздраженно орал в микрофон, обращаясь к безмолвствующему пилоту:
— Какого дьявола?! Сбрендил ты, что ли, парень? Поворачивай налево! Налево, говорю! Эй, придурок, таким курсом ты только в Африку попадешь!
Он повернул к Дрейку потное, покрывшееся багровыми пятнами лицо.
— Этот пилот окончательно спятил! Вы не поверите, но пару минут назад он вдруг начал кружить на одном месте, а потом резко развернулся и рванул курсом прямо на вест. И сейчас продолжает лететь в том же направлении!
Дрейк кивнул Норе.
— Попробуй ты, — приказал он.
Девушка взяла в руки микрофон.
— Вызываю «Полюс», — нежно проворковала она. — На связи Нора Холл с Гоу-Айленда. По показаниям нашего радара, вы повернули совсем не в ту сторону. Быть может, у вас вышел из строя компас? В таком случае слушайтесь моих указаний, а я постараюсь вывести вас на посадку вслепую. — Она прикрыла микрофон ладонью и озабоченно прошептала: — Как зовут первого пилота? А второго? — Получив ответ, она снова поднесла к губам микрофон и бодро сказала: — Я пока не знаю, с кем говорю: с капитаном Брауном или капитаном Уорреном. К сожалению, мы вас не слышим. Я бы почувствовала себя намного уверенней, если бы точно знала, что вы меня слышите. Не могли бы вы сейчас сделать небольшой круг? Как только вы ляжете на правильный курс, я тут же вам сообщу, и вы сможете зафиксировать автопилот в нужном направлении.
Нора продолжала говорить. Глаза ее ни на миг не отрывались от экрана. Казалось, прошли долгие часы, прежде чем световое пятнышко начало описывать окружность.
— Стоп! Так держать! — внезапно воскликнула девушка. Она нервно сглотнула и продолжала успокаивающим тоном: — Вы знаете, мы, кажется, с вами встречались. А вы меня помните? Не волнуйтесь, вы замечательно идете. Я буду говорить все время, чтобы задействовать ваш пеленгатор, если, конечно, он тоже не вышел из строя. Вы даже не представляете, как мы все будем рады оказать вам самое искреннее гостеприимство. Мы так ждем вашего визита, потому что Гоу-Айленд очень заброшенное и уединенное местечко.
Дрейк снова вышел из рубки, прикрыв за собой дверь, отрезавшую его от милого девичьего голоса. Он бросил взгляд в южном направлении, но небо оставалось чистым, если не считать парящих в нем чаек и других морских птиц. Дважды он замечал на горизонте выделявшуюся застывшую черную точку, считая, что это приближающийся транспортник, но убеждался, что ошибся, приняв за самолет обыкновенного альбатроса.
Он начал действовать автоматически. Дрейк был хорошим администратором, чью работу можно считать образцово выполненной, только если ее никто не замечает. Первым делом он убедился, что взлетная полоса чиста, а показывающий направление ветра флюгер ни за что не зацепился. Затем окинул взглядом замершую в ожидании рядом с развернутыми носилками кучку людей, среди которых было достаточно здоровых мужчин, способных скрутить самого буйного психа, если такой обнаружится на борту среди пассажиров. Подобная ситуация в данный момент не исключалась. В голове мелькнула мысль, что было бы неплохо приготовить пару работников с огнетушителями. Струя пены с углекислотой в лицо запросто охладит любые агрессивные действия, даже если имеешь дело с вооруженным бандитом. Не теряя времени, Дрейк заглянул в пожарку и поделился своими мыслями с Томми Белденом. Если обстоятельства потребуют его экстренного вмешательства, юноше достанутся лавры за сообразительность и быструю реакцию. Наскоро обдумав еще кое-какие возможные варианты, Дрейк посмотрел на часы. Самолет запаздывал уже на целых семь минут.
Начальник базы опять вернулся в радиорубку, в ней к уже собравшимся присоединились еще двое. Радист то и дело вытирал мокрое от пота лицо, а Нора Холл продолжала говорить в микрофон.
— Если бы мы только могли понять, почему вы постоянно разворачиваетесь, едва оказавшись над островом, — произнесла она ласково, — то сумели бы заранее подготовиться к любой неожиданности. Сейчас ваши действия выглядят так, будто вы не хотите приземляться на острове. Вы заходите на посадку по прямой, но в самый последний момент почему-то резко сворачиваете и уходите в сторону. Почему бы вам не пролететь над нами и сбросить записку, чтобы мы хотя бы знали, чего ожидать. Пожара при посадке можете не опасаться: огнетушители и необходимое оборудование уже наготове.
Спаркс дрожащим пальцем ткнул в экран монитора. Светящаяся точка вновь начала смещаться из центра к краю.
— В третий раз он проделывает одно и то же, — проговорил он обреченно.
— Как только оказывается в пределах видимости, тут же поворачивает в открытое море. Ну вот, куда он прется? В той стороне ближе Гавайев ничего нет!
— Мы все слышали выстрелы, — негромко отметил кто-то из присутствующих.
— Кто-нибудь может мне сказать, в кого и для чего стреляли? И зачем им понадобилось открывать грузовой люк? Кого, интересно, они собирались в него столкнуть?
— Я бы попросил воздержаться от подобных рассуждении, — ледяным тоном произнес Дрейк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
— Револьвер! Скорее дайте револьвер!
Откуда-то послышался душераздирающий крик:
— Грузовой люк! Откройте грузовой люк! Где, черт побери…
Грохот выстрела. За ним другой, третий… Снова неразборчивые вопли и мольбы о помощи. Чье-то тяжелое, прерывистое дыхание прямо в микрофон.
— Сюда, сюда давай! Дружно, парни, и в люк их, в люк… — Еще несколько выстрелов подряд. — Держи, держи, кому говорят! А теперь толкай! Да толкай же! Скорее!
Последний выстрел и какой-то непонятный скрежет. Затем раздался оглушительный грохот. Воцарилось молчание.
Потрясенный радист тупо уставился на рацию. Затем, опомнившись, схватил микрофон и начал быстро говорить:
— Вызываю «Полюс»! Что у вас произошло? Вызываю «Полюс»! «Полюс», «Полюс», ответьте!
Но динамики прямой связи были безмолвны, а глаза пятерки островитян буквально впились в них со страхом и надеждой. Склонившись над передатчиком, радист непрерывно вызывал самолет, настойчиво требуя ответа.
— Может, у них передатчик разбился? — высказался кто-то робко.
Стоящий рядом жестом указал на экран радара. На нем отчетливо виднелась медленно перемещающаяся к краю светящаяся точка, которая не могла быть ничем иным, как заходящим на посадку транспортником.
— Как бы то ни было, а самолет все еще в воздухе.
Все завороженно смотрели на продолжающее ползти по экрану световое пятнышко. В радиорубке установилась какая-то необыкновенная, гнетущая тишина. В этот момент начальник базы Дрейк просунул голову в дверь.
— Ну что, как там у них дела? — спокойно осведомился он.
В ответ все заговорили разом, перебивая друг друга, но по-прежнему не отрывая глаз от монитора: светящаяся точка подползала к краю экрана. Радист перевел дыхание и затараторил:
— Самолет изменил курс! Он поворачивает! Он определенно сбился с курса!
— Так скажи им об этом! — приказал Дрейк. — И выясни…
— У них связь не работает, — обреченно выдохнул Спаркс. — Только что прервалась. Наверное, с передатчиком что-то случилось.
— Тогда не исключено, что приемник продолжает работать, — строго заметил Дрейк. — Так что прекрати задавать вопросы и начинай выдавать ответы. Сообщай им обо всем, что происходит, и сразу дай параметры корректировки курса.
Радист снова поднес к губам микрофон и заговорил:
— Вызываю «Полюс»! Вызываю «Полюс»! Вы сбились с курса на Гоу-Айленд. Ваш последний разворот был на триста сорок градусов вместо ноль пятнадцати. Отклонение от курса — тридцать пять градусов. Срочно проведите коррекцию. «Полюс», если вы меня слышите, немедленно поворачивайте и идите на посадку.
Он твердил одно и то же в течение пяти минут, и его призывы словно были услышаны. Световое пятно на экране, перемещаясь с черепашьей медлительностью, постепенно отошло от края и сдвинулось ближе к центру. Если верить радару, самолет вернулся на прежний курс и летел теперь почти по прямой в направлении острова.
— Так, отлично, — проворчал Дрейк. — Осталось миль тридцать, если я не ошибаюсь. Держи его на курсе и не отпускай. Продолжай вести коррекцию. Ну а сейчас я бы хотел услышать членораздельный доклад о том, что же там все-таки произошло.
Все четверо опять заговорили одновременно, перебивая друг друга, сообщили о непонятных звуках, воплях, командах и о том, что кто-то из членов экипажа потребовал револьвер, после того как заглянул в багажный отсек. В заключение Дрейк узнал о серии выстрелов и похожем на взрыв грохоте, после которого связь оборвалась.
Внимательно выслушав свидетелей, начальник базы пришел к единственно возможному в его положении выводу. Будучи руководителем небольшой изолированной группы людей, Дрейк отлично представлял все трудности, с которыми приходится сталкиваться его коллегам на полярных станциях. Глава научной экспедиции отвечает не только за выполнение подчиненными их профессиональных обязанностей, но и следит за их психическим и физическим здоровьем. Среди сотрудников станций, затерянных в материковых льдах, было немало случаев внезапного помешательства. Люди, по воле обстоятельств вынужденные работать в постоянном тесном контакте в течение долгих полярных ночей, не всегда способны мирно ужиться друг с другом. Пластинки, аудиокассеты и даже периодическая связь по радиотелефону с родными и близкими — всего этого порой бывает недостаточно, чтобы сделать хотя бы сносной жизнь в неимоверно тяжких условиях. Нервозность и раздражительность усиливаются особенно после того, как постоянное преодоление трудностей утрачивает первоначальный романтический оттенок приключения и становится невыносимым грузом. Поэтому Дрейк не видел ничего странного в том, что у одного из пассажиров самолета по какой-то причине вдруг сдали нервы.
— Стреляли, говоришь? — спросил он, размышляя. — Пожалуй, не помешает принести аптечку, да и носилки захватить на всякий случай.
Выйдя из будки, Дрейк оглядел свои владения. Небо над островом и бескрайний океан за линией прибрежных утесов были одинакового унылого свинцово-серого цвета. Сборные металлические конструкции складских помещений, неряшливо выкрашенные тусклой коричневой краской, навесы для машин и жилые бараки тоже не радовали глаз. Единственным цветовым пятном на всем обозримом пространстве был туго надутый красный колпак флюгера, укрепленный на метеобашне в начале взлетно-посадочной полосы.
По пути Дрейк наткнулся на Спеллинга, который цепко держал за руку Нору Холл и что-то настойчиво ей втолковывал. С появлением начальника базы девушка облегченно вздохнула.
— Что слышно о самолете? — спросила она. — Как вы считаете, не пора ли мне собирать народ на торжественную встречу гостей?
Она мило улыбнулась, отодвинувшись подальше от Спеллинга. Тот закусил губу и помрачнел. Дрейк автоматически отметил эту ситуацию.
— На самолете возникли проблемы, — сухо сообщил он. — Вероятно, у кого-то из пассажиров поехала крыша, и он начал буйствовать. Машина сбилась с курса, а еще там кто-то стрелял. Сейчас Спаркс пытается вывести их на посадку. Что-то не нравится мне это марево над посадочной площадкой,
— покачал он головой и добавил: — Кстати, ты могла бы помочь. Ступай в рубку, и если у радиста появятся трудности, забери у него микрофон и вызывай самолет сама. Женский голос любого истерика моментально приведет в чувство. — Дрейк повернулся к Спеллингу и добавил: — А вам придется на всякий случай приготовить пару носилок и аптечку для оказания первой помощи. Кто знает, что там на самом деле стряслось? Во всяком случае, нам лучше заранее приготовиться к любым неожиданностям, даже если столкнемся с буйным помешательством.
Нора торопливо направилась к радиорубке. Сполдинга такой поворот событий явно не устраивал. Он скорчил недовольную гримасу, но приказ начальства нарушить не посмел и послушно двинулся к складам, прихватив в качестве помощника подвернувшегося по пути механика.
Проводив его взглядом, Дрейк зашел в кладовую с неприкосновенными запасами и вынес оттуда пару бутылок. Человек, долгий срок лишенный привычных благ, возвращаясь к нормальной жизни, как правило, выбирает одно из двух: либо начинает лихорадочно и без разбора наверстывать упущенное, либо замыкается в себе, наотрез отказываясь от удовлетворения насущных потребностей. Большинство здоровых телом и духом людей, подвергнувшихся стрессам в течение длительного периода, обычно приходят к разумному компромиссу. Именно на этот случай Дрейк и прихватил спиртное, надеясь, что один лишь вид бутылок окажет расслабляющее воздействие. Однако ситуация могла выйти из-под контроля, если кто-то на борту свихнулся всерьез и, боясь последствий, намеренно препятствует посадке. Такого психа, несомненно, придется укрощать силой.
Когда начальник вернулся в радиорубку, Спаркс раздраженно орал в микрофон, обращаясь к безмолвствующему пилоту:
— Какого дьявола?! Сбрендил ты, что ли, парень? Поворачивай налево! Налево, говорю! Эй, придурок, таким курсом ты только в Африку попадешь!
Он повернул к Дрейку потное, покрывшееся багровыми пятнами лицо.
— Этот пилот окончательно спятил! Вы не поверите, но пару минут назад он вдруг начал кружить на одном месте, а потом резко развернулся и рванул курсом прямо на вест. И сейчас продолжает лететь в том же направлении!
Дрейк кивнул Норе.
— Попробуй ты, — приказал он.
Девушка взяла в руки микрофон.
— Вызываю «Полюс», — нежно проворковала она. — На связи Нора Холл с Гоу-Айленда. По показаниям нашего радара, вы повернули совсем не в ту сторону. Быть может, у вас вышел из строя компас? В таком случае слушайтесь моих указаний, а я постараюсь вывести вас на посадку вслепую. — Она прикрыла микрофон ладонью и озабоченно прошептала: — Как зовут первого пилота? А второго? — Получив ответ, она снова поднесла к губам микрофон и бодро сказала: — Я пока не знаю, с кем говорю: с капитаном Брауном или капитаном Уорреном. К сожалению, мы вас не слышим. Я бы почувствовала себя намного уверенней, если бы точно знала, что вы меня слышите. Не могли бы вы сейчас сделать небольшой круг? Как только вы ляжете на правильный курс, я тут же вам сообщу, и вы сможете зафиксировать автопилот в нужном направлении.
Нора продолжала говорить. Глаза ее ни на миг не отрывались от экрана. Казалось, прошли долгие часы, прежде чем световое пятнышко начало описывать окружность.
— Стоп! Так держать! — внезапно воскликнула девушка. Она нервно сглотнула и продолжала успокаивающим тоном: — Вы знаете, мы, кажется, с вами встречались. А вы меня помните? Не волнуйтесь, вы замечательно идете. Я буду говорить все время, чтобы задействовать ваш пеленгатор, если, конечно, он тоже не вышел из строя. Вы даже не представляете, как мы все будем рады оказать вам самое искреннее гостеприимство. Мы так ждем вашего визита, потому что Гоу-Айленд очень заброшенное и уединенное местечко.
Дрейк снова вышел из рубки, прикрыв за собой дверь, отрезавшую его от милого девичьего голоса. Он бросил взгляд в южном направлении, но небо оставалось чистым, если не считать парящих в нем чаек и других морских птиц. Дважды он замечал на горизонте выделявшуюся застывшую черную точку, считая, что это приближающийся транспортник, но убеждался, что ошибся, приняв за самолет обыкновенного альбатроса.
Он начал действовать автоматически. Дрейк был хорошим администратором, чью работу можно считать образцово выполненной, только если ее никто не замечает. Первым делом он убедился, что взлетная полоса чиста, а показывающий направление ветра флюгер ни за что не зацепился. Затем окинул взглядом замершую в ожидании рядом с развернутыми носилками кучку людей, среди которых было достаточно здоровых мужчин, способных скрутить самого буйного психа, если такой обнаружится на борту среди пассажиров. Подобная ситуация в данный момент не исключалась. В голове мелькнула мысль, что было бы неплохо приготовить пару работников с огнетушителями. Струя пены с углекислотой в лицо запросто охладит любые агрессивные действия, даже если имеешь дело с вооруженным бандитом. Не теряя времени, Дрейк заглянул в пожарку и поделился своими мыслями с Томми Белденом. Если обстоятельства потребуют его экстренного вмешательства, юноше достанутся лавры за сообразительность и быструю реакцию. Наскоро обдумав еще кое-какие возможные варианты, Дрейк посмотрел на часы. Самолет запаздывал уже на целых семь минут.
Начальник базы опять вернулся в радиорубку, в ней к уже собравшимся присоединились еще двое. Радист то и дело вытирал мокрое от пота лицо, а Нора Холл продолжала говорить в микрофон.
— Если бы мы только могли понять, почему вы постоянно разворачиваетесь, едва оказавшись над островом, — произнесла она ласково, — то сумели бы заранее подготовиться к любой неожиданности. Сейчас ваши действия выглядят так, будто вы не хотите приземляться на острове. Вы заходите на посадку по прямой, но в самый последний момент почему-то резко сворачиваете и уходите в сторону. Почему бы вам не пролететь над нами и сбросить записку, чтобы мы хотя бы знали, чего ожидать. Пожара при посадке можете не опасаться: огнетушители и необходимое оборудование уже наготове.
Спаркс дрожащим пальцем ткнул в экран монитора. Светящаяся точка вновь начала смещаться из центра к краю.
— В третий раз он проделывает одно и то же, — проговорил он обреченно.
— Как только оказывается в пределах видимости, тут же поворачивает в открытое море. Ну вот, куда он прется? В той стороне ближе Гавайев ничего нет!
— Мы все слышали выстрелы, — негромко отметил кто-то из присутствующих.
— Кто-нибудь может мне сказать, в кого и для чего стреляли? И зачем им понадобилось открывать грузовой люк? Кого, интересно, они собирались в него столкнуть?
— Я бы попросил воздержаться от подобных рассуждении, — ледяным тоном произнес Дрейк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36