Но Карл полагал, что именно они с их слепой верой и страхом перед Страшным Судом были основной причиной того, что их жизнь за сотни лет почти не измени— лась. И великим хозяином всех Докторов был Донн.
Старик все еще молчал. Он поднял свою палку, словно хотел защититься от злых духов, но лицо его оставалось неподвиж— ным, казалось, он даже не дышал.
— Карл… Карл… дай мне посмотреть этот свет! — Ральф сделал шаг к сыну, дрожа от возбуждения и нетерпеливо протя— гивая руку. — Дай мне его пвсмотреть!
— Прекратите, — тихо заговорил Донн. Голос чуть громче шепота слетал с его тонких губ, но этот голос, казалось, за— полнял собой всю комнату, исчерченную длинными тенями. Он протянул свои костлявые пальцы. — Дай его мне, Карл.
Не спеша, будто движимый какой-то внутренней силой, Карл положил трубку в ладони Донна.
— Табу! Табу! — Древнее языческое слово зашевелило и за— бормотало по темным углам, насмешливо загудело в дымоходе, уносясь вслед за ветром. — Это запрещено.
— Но он же хороший! — воскликнул Карл. Что-то сжалось в его душе. — Это сила, котораяможет нас спасти от ланнов и…
— Это одна их тех сил, которые принесли нам Страшный Суд.
— Главный Доктор коснулся фонарика набалдашником своей палки и пробормотал какое-то заклинание. — Ты снова хочешь освобо— дить это злой огонь?! Ты хочешь увидеть, как земля снова превращается в руины и демоны Атомика будут носиться по не— бу, а люди будут падать замертво от огня, голода, чумы и го— лубого свечения… и, умирая, они будут проклинать твое имя? Табу, табу!
Карл сидел, потеряв дар речи, едва сознавая смысл страш— ных слов, глядя на лицо, которое неожиданно стало таким жестким.
— Ты нарушил закон. Ты вошел в проклятый Сити и общался с колдунами. Ты открыл дверь, за которой спрятаны силы Страш— ного Суда, и даже принес одного из тех самых дьяволов домой. Идиот! Ты хотел помочь жителям Дэйлзтауна? Будь доволен, что не успел их уничтожить!
Потом Донн заговорил более мягко.
— Однако, очевидно, что какой-то бог хранил тебя, и с то— бой не произошло то зло, которое, как я вижу, могло произой— ти. Я предложу этот свет в качестве жертвы, чтобы умилости— вить зло на небесах. Я брошу его в священный колодец. А завтра ты должен прийти в храм, чтобы очиститься от греха — нужно намазать лоб кровью теленка, и тогда ты будешь прощен.
Суровость вернулась к его голосу и зазвучала, как звон железных цепей:
— Но это больше не должно повториться. Ральф, ты знаешь закон не хуже меня, и мы оба виноваты в том, что позволили нарушить его. Это уже не в первый раз, когда торговец едет в Сити и нарушает табу. Но теперь это в последний раз. С се— годняшнего дня закон Дэйлза будет осуществляться в полной мере. А этот закон гласит — за нарушение табу на древние слова и магию полагается смерть!
Глава седьмая. Жители Дэйлза идут на войну
Глядя в гневные глаза Донна, Карл не посмел больше спо— рить. Он знал, что этот старик, державший его когда-то на коленях, даривший ему игрушки и подарки, учивший его искусс— тву быть Вождем, не колеблясь, прикажет его убить, если сочтет, что того требуют боги. Том и Аул забились в тень за ка— мином и боялись говорить даже шепотом. Даже Ральф опустил взгляд и только что-то невнятно бормотал в защиту сына.
Власть Донна была практически безгранична. Он был абсо— лютным блюстителем порядка, установленного Докторами, кото— рые владеют большими земельными угодьями и распоряжаются значительными средствами. Его авторитет был настолько велик, что он мог настроить людей против любого, кто посмеет пойти против его воли. Более того, он был человеком, говорившим от имени богов. Он был представителем тех великих непонятных сил неба и земли, огня и воды, рождения и смерти, судьбы, страх перед которыми крепко сидел в сердцах людей. Даже Карл, слушая слова этого человека, чувствовал дрожь во всем теле при одной мысли о том, что могло бы произойти с миром. На мгновение чувство горького разочарования растворилось в потоке страха, воспитанного на протяжении нескольких поколе— ний, и Карл покорно склонил голову.
И вдруг Ленард засмеялся тяжелым, звенящим, лающим сме— хом, который снова привлек к нему внимание.
— Эх вы! — потешался он.
Густые, светлые брови Ральфа грозно сдвинулись.
— Что ты хочешь этим сказать? — прорычал он.
— Я хочу сказать, что жизнь на этой жирной земле превра— тила вас в баб, — ответил Ленард. — Стоило одному из ваших храбрецов ухватиться за единственную имеющуюся у вас возможность — а у тебя была неплохая задумка, парень, — вы отбро— сили ее в паническом страхе перед богами, которых никогда не видели. Ничего удивительного, если ланны вышвырнут вас из ваших домов.
— Ты узнаешь, какие мы трусы, когда придет время сражаться, — вспыхнул Том.
— Да и твой народ не такой уж храбрый, когда дело касается Сити, — пробормотал Аул. — Мы-то, по крайней мере, отва— жились войти в то место.
Ленард нахмурился.
— Может быть вы и правы. Но дело не в Сити. Да и не все мои воины боятся табу.
Карл подался вперед, всматриваясь в скрытое тенью худое, смуглое лицо, словно пытаясь прочитать значение его слов в складках и шрамах.
— Почему вы на нас нападаете? — спросил он. — Мы не сделали вам никакого зла.
— Ланны идут туда, куда хотят, — спесиво заявил Ленард.
— Но почему?
— Все просто, — пленник пожал плечами. — Насколько помнят наши Доктора, мы, люди севера, всегда влачили жалкое существование на наших твердых бесплодных землях. Мы были охотни— ками, пастухами, мелкими фермерами, мы всегда уповали на то, что холода, дожди и болезни помилуют и минут нас. Мы нас— мерть дрались друг с другом за те скудные запасы, которые у нас были, брат нападал на брата, как дикий пес. С каждым годом людей рождалось все больше, и всех нужно было кормить. Тем временем становилось все холоднее и дождливее, урожаи все беднее и беднее. Было очень трудно выстоять! Поэтому мы объединились и обратили все приобретенное нами в междоусоби— цах воинское мастерство против тех, у кого были лучшие земли. Вот и все. Этого достаточно!
— Но здесь найдется место, — запротестовал Карл. — Есть лесные просеки, которые нужно только расчистить от бурелома и распахать.
— Прийти сюда в качестве просителей? — Ленард тряхнул го— ловой, как разозлившийся жеребец. — Это не достойно настоящих воинов. И потом, я думаю, что здесь вряд ли хватит места для двух таких больших племен, даж&если выкорчевать леса. Нет, только одно племя сможет здесь прожить прилично, и это племя — мы.
— Каковы же ваши намерения?
— Мы разобьем ваши армии и разделим земли между нашими людьми, а потом пошлем за своими семьями. Конечно, большая часть ваших жителей вынуждена будет уйти, куда — я не знаю, и это меня не волнует. Может быть, вы тоже в свою очередь сможете кого-нибудь вытеснить. Некоторым людям разрешат остаться здесь в качестве слуг ланнов. Это зависит от воли нашего вождя, моего отца. — В голосе Ленарда слышалось презрение. — А у ланнов вождь — это вождь, и никакой этой ерунды он не терпит.
— Ты говоришь слишком смело для пленника, — произнес Ральф с опасной любезностью.
— А почему бы и нет? — усмехнулся Ленард. — Я знаю, вы не причините мне зла. Даже если и причините, я не боюсь умереть. Мы, ланны, — народ войны, и вы это скоро узнаете.
Армия жителей Дэйлза была готова выступить.
Через два дня после возвращения Карла, разведчики принес— ли весть о том, что ланны стягивают все свои войска на севе— ре, на границе разоренного Скарпианского края. Было очевид— но, что они двинулись на Дэйлзтаун в надежде овладеть ^м. Как только они возьмут эту крепость, они смогут уменьшить количество сторожевых постов и тем не менее контролировать всю местность. Ральф надеялся опередить их, остановить на границе, победить в открытом бою и вернуть на север.
— И что мы будем делать, если победим? — спросил Карл от— ца. Золотобородое лицо вождя было печально.
— Не знаю, — ответил он. — Они могли бы вернуться в свои края и дождаться новой возможности. Я думаю, лучшее, что мы можем сделать, это довести нашу победу до конца — на следую— щее лето или даже зиму. В любом случае нам придется дождать— ся уборки урожая. Но мы не будем себя чувствовать в полной безопасности до тех пор, пока не подчиним их себе. Хотя быть завоевателем — не по мне. Мы не солдаты и не годимся для вы— полнения подобной задачи. — Он пожал плечами. — Но сначала надо выиграть первую.
Небольшие соседние племена, к которым Ральф обращался за помощью, не прислали никакого ответа или же дали весьма ук— лончивый ответ. Они боялись, что разозлят ланнов и это уда— рит по ним в случае, если последние одержат победу. Ив то же время они знали, что, если победит Дэйлз, им не достанется никакой добычи Прав был Ленард, когда однажды заметил: эти свободные сборища мирных фермеров и ремесленников понятия не имеют о войне и политике.
Теперь вождь при сером, туманном свете восходящего солнца стоял на крыльце своего дома, осматривая войско конных стражников дожидавшееся его на рыночной площади. Они сидели на своих конях как изваяния, с поднятыми копьями, металл доспехов был начищен плюмажи и знамена усыпаны сверкающими капельками росы. Вождь был одет так же, как и его охрана — шерстяная туника под нагрудником кованой стали, кожаный плащ и бриджи, сапоги со шпорами, — меч, кинжал и сигнальный рог висели на ременном поясе. Доспехи карла. Тома и Аула были полегче. На них были подбитые бычьей шкурой латы и плоские шлемы, на плечах висели колчаны, большие луки — вместе с другими не совсем взрослыми воинами они должны были быть стрелками. За ожидающими в молчании мужчинами стояла плотная кучка женщин и детей, там же были и старики, которые все смотрели и смотрели.
Ленард, одетый в кожу, но без оружия, улыбался своей презрительной улыбкой. Но это прощание вовсе не выглядело тягостным, в городе было радостно от флагов и захваченных в стычках трофеев.
Ральф все еще держал Ленарда под стражей, он не оставил надежду использовать его в качестве заложника, но Ленард не давал клятвы не делать попыток бежать, и никто его к таким клятвам не принуждал.
Старый Роб нес Бетти на руках. Девочка еще не совсем проснулась и сонно улыбнулась отцу, когда тот поднял ее на руки.
— Папа, ты скоро вернешься? — прошептала она.
— Да… о да! — Он на минуту крепко прижал ее к себе, по— том передал ее обратно Робу, который тихонько заплакал, и повернулся на каблуках. Он поднял украшенный перьями шлем, который держал в руке, и надел его на голову. Передняя часть шлема придала его лицу неожиданное, странное, нечеловеческое выражение. Он натянул перчатки и направился к лошади. Карл пожал маленькую, согнутую в локте ручку Бетти и побежал вслед за отцом, глаза щипало.
Они проехали по Хай-Стрит к главным воротам. Народ валил следом за ними, люди хватали проходящих мужчин за плащи, ма— хали руками, кричали на прощание:
— До свидания, до свидания… с вами боги… возвращай— тесь!
Основная армия ожидала за стенами города. Здесь не было такого порядка, какой демонстрировали обученные люди охраны. Мужчины, прибывшие сюда на лошадях, сбились в кучу и ждали. Все были снаряжены как обычно — копье, меч, топор без чехла, кольчуга поверх рабочей одежды, на лохматых головах плоские шлемы. Пехотинцы, составляющие основную часть армии Дэйлза, сидели или стояли, кому как было удобно, опираясь на пики или топоры, и разговаривали между собой. Они продолжали свое занятие, когда подъехал вождь. Здесь же стояла целая верени— ца запряженных мулами фургонов с провизией, ибо Ральф не мог кормить свою армию за счет местных жителей, как это делали ланны. Их сопровождали три Доктора, которые должны были обе— регать воинов от болезней и магии противника. Вот и все. Но эти люди, а их было около пяти тысяч, растянулись далеко по равнине, закрыв своими телами грязную землю и заполняя серое пространство вокруг копошащейся жизнью.
Ральф протрубил в свой рог, и несколько мужчин средних лет, пробираясь на лошадях сквозь толпу, начали наводить по— рядок. Это были отобранные подразделения. Знаменосцы подняли стяги. Медленно, громыхая доспехами, на всей огромной терри— тории солдаты начали собираться под свои знамена.
Ральф со своей охраной был уже в пути. Они рысью скакали на север, а змея его огромной армии еще только раскручивала свои кольца, устремляясь за ними. Она вылилась с узкой тропы в поля, топча посевы, ломая заборы… и наверняка многие мирные фермеры, попавшиеся им на пути, не досчитаются нес— кольких цыплят или жирной свиньи. Но этого было не избежать. Главное заключалось в том, что они двигались вперед.
Карл ехал рядом с отцом. Когда утренний туман рассеялся и воздух потеплел, он обернулся назад. Армия представляла со— бой черную массу, пехота передвигалась легким шагом, конница тащилась по обочинам, фургоны с грохотом ехали сзади, подни— мая клубы пыли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
Старик все еще молчал. Он поднял свою палку, словно хотел защититься от злых духов, но лицо его оставалось неподвиж— ным, казалось, он даже не дышал.
— Карл… Карл… дай мне посмотреть этот свет! — Ральф сделал шаг к сыну, дрожа от возбуждения и нетерпеливо протя— гивая руку. — Дай мне его пвсмотреть!
— Прекратите, — тихо заговорил Донн. Голос чуть громче шепота слетал с его тонких губ, но этот голос, казалось, за— полнял собой всю комнату, исчерченную длинными тенями. Он протянул свои костлявые пальцы. — Дай его мне, Карл.
Не спеша, будто движимый какой-то внутренней силой, Карл положил трубку в ладони Донна.
— Табу! Табу! — Древнее языческое слово зашевелило и за— бормотало по темным углам, насмешливо загудело в дымоходе, уносясь вслед за ветром. — Это запрещено.
— Но он же хороший! — воскликнул Карл. Что-то сжалось в его душе. — Это сила, котораяможет нас спасти от ланнов и…
— Это одна их тех сил, которые принесли нам Страшный Суд.
— Главный Доктор коснулся фонарика набалдашником своей палки и пробормотал какое-то заклинание. — Ты снова хочешь освобо— дить это злой огонь?! Ты хочешь увидеть, как земля снова превращается в руины и демоны Атомика будут носиться по не— бу, а люди будут падать замертво от огня, голода, чумы и го— лубого свечения… и, умирая, они будут проклинать твое имя? Табу, табу!
Карл сидел, потеряв дар речи, едва сознавая смысл страш— ных слов, глядя на лицо, которое неожиданно стало таким жестким.
— Ты нарушил закон. Ты вошел в проклятый Сити и общался с колдунами. Ты открыл дверь, за которой спрятаны силы Страш— ного Суда, и даже принес одного из тех самых дьяволов домой. Идиот! Ты хотел помочь жителям Дэйлзтауна? Будь доволен, что не успел их уничтожить!
Потом Донн заговорил более мягко.
— Однако, очевидно, что какой-то бог хранил тебя, и с то— бой не произошло то зло, которое, как я вижу, могло произой— ти. Я предложу этот свет в качестве жертвы, чтобы умилости— вить зло на небесах. Я брошу его в священный колодец. А завтра ты должен прийти в храм, чтобы очиститься от греха — нужно намазать лоб кровью теленка, и тогда ты будешь прощен.
Суровость вернулась к его голосу и зазвучала, как звон железных цепей:
— Но это больше не должно повториться. Ральф, ты знаешь закон не хуже меня, и мы оба виноваты в том, что позволили нарушить его. Это уже не в первый раз, когда торговец едет в Сити и нарушает табу. Но теперь это в последний раз. С се— годняшнего дня закон Дэйлза будет осуществляться в полной мере. А этот закон гласит — за нарушение табу на древние слова и магию полагается смерть!
Глава седьмая. Жители Дэйлза идут на войну
Глядя в гневные глаза Донна, Карл не посмел больше спо— рить. Он знал, что этот старик, державший его когда-то на коленях, даривший ему игрушки и подарки, учивший его искусс— тву быть Вождем, не колеблясь, прикажет его убить, если сочтет, что того требуют боги. Том и Аул забились в тень за ка— мином и боялись говорить даже шепотом. Даже Ральф опустил взгляд и только что-то невнятно бормотал в защиту сына.
Власть Донна была практически безгранична. Он был абсо— лютным блюстителем порядка, установленного Докторами, кото— рые владеют большими земельными угодьями и распоряжаются значительными средствами. Его авторитет был настолько велик, что он мог настроить людей против любого, кто посмеет пойти против его воли. Более того, он был человеком, говорившим от имени богов. Он был представителем тех великих непонятных сил неба и земли, огня и воды, рождения и смерти, судьбы, страх перед которыми крепко сидел в сердцах людей. Даже Карл, слушая слова этого человека, чувствовал дрожь во всем теле при одной мысли о том, что могло бы произойти с миром. На мгновение чувство горького разочарования растворилось в потоке страха, воспитанного на протяжении нескольких поколе— ний, и Карл покорно склонил голову.
И вдруг Ленард засмеялся тяжелым, звенящим, лающим сме— хом, который снова привлек к нему внимание.
— Эх вы! — потешался он.
Густые, светлые брови Ральфа грозно сдвинулись.
— Что ты хочешь этим сказать? — прорычал он.
— Я хочу сказать, что жизнь на этой жирной земле превра— тила вас в баб, — ответил Ленард. — Стоило одному из ваших храбрецов ухватиться за единственную имеющуюся у вас возможность — а у тебя была неплохая задумка, парень, — вы отбро— сили ее в паническом страхе перед богами, которых никогда не видели. Ничего удивительного, если ланны вышвырнут вас из ваших домов.
— Ты узнаешь, какие мы трусы, когда придет время сражаться, — вспыхнул Том.
— Да и твой народ не такой уж храбрый, когда дело касается Сити, — пробормотал Аул. — Мы-то, по крайней мере, отва— жились войти в то место.
Ленард нахмурился.
— Может быть вы и правы. Но дело не в Сити. Да и не все мои воины боятся табу.
Карл подался вперед, всматриваясь в скрытое тенью худое, смуглое лицо, словно пытаясь прочитать значение его слов в складках и шрамах.
— Почему вы на нас нападаете? — спросил он. — Мы не сделали вам никакого зла.
— Ланны идут туда, куда хотят, — спесиво заявил Ленард.
— Но почему?
— Все просто, — пленник пожал плечами. — Насколько помнят наши Доктора, мы, люди севера, всегда влачили жалкое существование на наших твердых бесплодных землях. Мы были охотни— ками, пастухами, мелкими фермерами, мы всегда уповали на то, что холода, дожди и болезни помилуют и минут нас. Мы нас— мерть дрались друг с другом за те скудные запасы, которые у нас были, брат нападал на брата, как дикий пес. С каждым годом людей рождалось все больше, и всех нужно было кормить. Тем временем становилось все холоднее и дождливее, урожаи все беднее и беднее. Было очень трудно выстоять! Поэтому мы объединились и обратили все приобретенное нами в междоусоби— цах воинское мастерство против тех, у кого были лучшие земли. Вот и все. Этого достаточно!
— Но здесь найдется место, — запротестовал Карл. — Есть лесные просеки, которые нужно только расчистить от бурелома и распахать.
— Прийти сюда в качестве просителей? — Ленард тряхнул го— ловой, как разозлившийся жеребец. — Это не достойно настоящих воинов. И потом, я думаю, что здесь вряд ли хватит места для двух таких больших племен, даж&если выкорчевать леса. Нет, только одно племя сможет здесь прожить прилично, и это племя — мы.
— Каковы же ваши намерения?
— Мы разобьем ваши армии и разделим земли между нашими людьми, а потом пошлем за своими семьями. Конечно, большая часть ваших жителей вынуждена будет уйти, куда — я не знаю, и это меня не волнует. Может быть, вы тоже в свою очередь сможете кого-нибудь вытеснить. Некоторым людям разрешат остаться здесь в качестве слуг ланнов. Это зависит от воли нашего вождя, моего отца. — В голосе Ленарда слышалось презрение. — А у ланнов вождь — это вождь, и никакой этой ерунды он не терпит.
— Ты говоришь слишком смело для пленника, — произнес Ральф с опасной любезностью.
— А почему бы и нет? — усмехнулся Ленард. — Я знаю, вы не причините мне зла. Даже если и причините, я не боюсь умереть. Мы, ланны, — народ войны, и вы это скоро узнаете.
Армия жителей Дэйлза была готова выступить.
Через два дня после возвращения Карла, разведчики принес— ли весть о том, что ланны стягивают все свои войска на севе— ре, на границе разоренного Скарпианского края. Было очевид— но, что они двинулись на Дэйлзтаун в надежде овладеть ^м. Как только они возьмут эту крепость, они смогут уменьшить количество сторожевых постов и тем не менее контролировать всю местность. Ральф надеялся опередить их, остановить на границе, победить в открытом бою и вернуть на север.
— И что мы будем делать, если победим? — спросил Карл от— ца. Золотобородое лицо вождя было печально.
— Не знаю, — ответил он. — Они могли бы вернуться в свои края и дождаться новой возможности. Я думаю, лучшее, что мы можем сделать, это довести нашу победу до конца — на следую— щее лето или даже зиму. В любом случае нам придется дождать— ся уборки урожая. Но мы не будем себя чувствовать в полной безопасности до тех пор, пока не подчиним их себе. Хотя быть завоевателем — не по мне. Мы не солдаты и не годимся для вы— полнения подобной задачи. — Он пожал плечами. — Но сначала надо выиграть первую.
Небольшие соседние племена, к которым Ральф обращался за помощью, не прислали никакого ответа или же дали весьма ук— лончивый ответ. Они боялись, что разозлят ланнов и это уда— рит по ним в случае, если последние одержат победу. Ив то же время они знали, что, если победит Дэйлз, им не достанется никакой добычи Прав был Ленард, когда однажды заметил: эти свободные сборища мирных фермеров и ремесленников понятия не имеют о войне и политике.
Теперь вождь при сером, туманном свете восходящего солнца стоял на крыльце своего дома, осматривая войско конных стражников дожидавшееся его на рыночной площади. Они сидели на своих конях как изваяния, с поднятыми копьями, металл доспехов был начищен плюмажи и знамена усыпаны сверкающими капельками росы. Вождь был одет так же, как и его охрана — шерстяная туника под нагрудником кованой стали, кожаный плащ и бриджи, сапоги со шпорами, — меч, кинжал и сигнальный рог висели на ременном поясе. Доспехи карла. Тома и Аула были полегче. На них были подбитые бычьей шкурой латы и плоские шлемы, на плечах висели колчаны, большие луки — вместе с другими не совсем взрослыми воинами они должны были быть стрелками. За ожидающими в молчании мужчинами стояла плотная кучка женщин и детей, там же были и старики, которые все смотрели и смотрели.
Ленард, одетый в кожу, но без оружия, улыбался своей презрительной улыбкой. Но это прощание вовсе не выглядело тягостным, в городе было радостно от флагов и захваченных в стычках трофеев.
Ральф все еще держал Ленарда под стражей, он не оставил надежду использовать его в качестве заложника, но Ленард не давал клятвы не делать попыток бежать, и никто его к таким клятвам не принуждал.
Старый Роб нес Бетти на руках. Девочка еще не совсем проснулась и сонно улыбнулась отцу, когда тот поднял ее на руки.
— Папа, ты скоро вернешься? — прошептала она.
— Да… о да! — Он на минуту крепко прижал ее к себе, по— том передал ее обратно Робу, который тихонько заплакал, и повернулся на каблуках. Он поднял украшенный перьями шлем, который держал в руке, и надел его на голову. Передняя часть шлема придала его лицу неожиданное, странное, нечеловеческое выражение. Он натянул перчатки и направился к лошади. Карл пожал маленькую, согнутую в локте ручку Бетти и побежал вслед за отцом, глаза щипало.
Они проехали по Хай-Стрит к главным воротам. Народ валил следом за ними, люди хватали проходящих мужчин за плащи, ма— хали руками, кричали на прощание:
— До свидания, до свидания… с вами боги… возвращай— тесь!
Основная армия ожидала за стенами города. Здесь не было такого порядка, какой демонстрировали обученные люди охраны. Мужчины, прибывшие сюда на лошадях, сбились в кучу и ждали. Все были снаряжены как обычно — копье, меч, топор без чехла, кольчуга поверх рабочей одежды, на лохматых головах плоские шлемы. Пехотинцы, составляющие основную часть армии Дэйлза, сидели или стояли, кому как было удобно, опираясь на пики или топоры, и разговаривали между собой. Они продолжали свое занятие, когда подъехал вождь. Здесь же стояла целая верени— ца запряженных мулами фургонов с провизией, ибо Ральф не мог кормить свою армию за счет местных жителей, как это делали ланны. Их сопровождали три Доктора, которые должны были обе— регать воинов от болезней и магии противника. Вот и все. Но эти люди, а их было около пяти тысяч, растянулись далеко по равнине, закрыв своими телами грязную землю и заполняя серое пространство вокруг копошащейся жизнью.
Ральф протрубил в свой рог, и несколько мужчин средних лет, пробираясь на лошадях сквозь толпу, начали наводить по— рядок. Это были отобранные подразделения. Знаменосцы подняли стяги. Медленно, громыхая доспехами, на всей огромной терри— тории солдаты начали собираться под свои знамена.
Ральф со своей охраной был уже в пути. Они рысью скакали на север, а змея его огромной армии еще только раскручивала свои кольца, устремляясь за ними. Она вылилась с узкой тропы в поля, топча посевы, ломая заборы… и наверняка многие мирные фермеры, попавшиеся им на пути, не досчитаются нес— кольких цыплят или жирной свиньи. Но этого было не избежать. Главное заключалось в том, что они двигались вперед.
Карл ехал рядом с отцом. Когда утренний туман рассеялся и воздух потеплел, он обернулся назад. Армия представляла со— бой черную массу, пехота передвигалась легким шагом, конница тащилась по обочинам, фургоны с грохотом ехали сзади, подни— мая клубы пыли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25