Я не стал этого делать по одной явной и очень важной причине: я был уверен, что Шейри ударит в ответ меня. Вместо этого я покачал пальцем у нее перед носом:
— Потом обсудим.
— Если у нас будет это «потом».
Хорошее замечание. Над головой бушевал огонь, и даже в подвале сделалось жарко. Хотя дым идет вверх, все же немало его собралось и здесь, что было вредно для здоровья. Еще более вредно, но менее очевидно было и падение всего строения нам на головы.
Я стал внимательно разглядывать стены, чего раньше никогда не делал. Они выглядели совершенно цельными. Шейри тем временем стала догадываться, что наше положение не очень выгодно. К ней снова вернулась самоуверенность, которая так поразила меня при нашей первой встрече. Даже несмотря на то, что лорд Беликоз не мог не внушать тревогу, Шейри, кажется, ничуть не боялась быть зажаренной заживо. Я мог сказать, что она была или отчаянно смелой, или же не умела обращать внимание на главное.
— Мы не можем здесь оставаться, — сказала Шейри.
— Блестящее замечание. — Я оттаскивал бочонки от стен на середину и без того тесного помещения.
— Есть у тебя идеи насчет того, как отсюда выбраться? И что ты, во имя Гекаты, там ищешь?
— Я ищу выход, и не упоминай мне тут Гекату. — Я принялся стучать кулаком по стенам, не особенно представляя, что ищу. В любом случае, тут ничего не было видно. Обычно, спускаясь в погреб, я оставлял крышку открытой, и сверху проникал кое-какой свет. Но сейчас крышка была закрыта, чтобы у нас было хоть немного времени на спасение, и я почти ничего не видел.
— А что ты имеешь против Гекаты?
— Это богиня колдунов, ей поклонялась Энтипи, и мне совсем не надо, чтобы о подобных сущностях вспоминали, когда мне на голову вот-вот обрушится горящая таверна. Проклятье! — Я в отчаянии ударил кулаком по стене. — Если бы я только мог видеть!
Я заставил себя успокоиться, что было нелегко, потому что становилось все жарче и жарче. У меня на коже начал выступать пот, и дышать стало труднее.
Вдруг за мной мигнул свет, я резко отшатнулся и упал бы, если бы не схватился за посох. Я решил, что огонь дошел до подвала и сейчас вокруг нас все загорится, но потом увидел, что Шейри, опустившись на колено, что-то такое делает на полу. Перед ней была полусфера, в которой она что-то толкла пестиком. Что бы это ни было, свет от него шел вполне приличный. Я заглянул ей через плечо и изумился: то, что она толкла, кажется, шевелилось!
— Какого… — пробормотал я.
— Это светляки, — ответила она, не отрываясь. — Если их мелко истолочь, медленное излучение их жизненной силы может давать свет целые сутки.
— Ты вооружена светящимися червяками? Мило, хоть и отвратительно.
— Не жалуйся. — Она накрыла нижнюю часть сферы верхней, и две половинки соединились. В шаре были десятки отверстий, сквозь которые проходил свет. — Время, которое ты тратишь на нытье о том и об этом, лучше бы потратить на то, чтобы найти выход отсюда, если ты действительно знаешь, о чем говоришь.
Свечение оказалось тусклым, но это было лучше, чем совсем ничего. Я продолжал изучать стены, водить по ним ладонью, а воздух становился все горячее и горячее…
И вдруг я нашел.
— Здесь, — выдохнул я.
Шейри подошла сзади, подняв шар повыше, чтобы лучше видеть.
— Что здесь?
— Здесь стена холоднее. — Я похлопывал ладонью по стене, пытаясь определить размеры холодного участка. — Это, пожалуй, показывает, что с другой стороны есть нечто, что может нам пригодиться.
— Например?
Я глянул на нее.
— Какая разница, там всяко лучше, чем здесь.
Я продолжал ощупывать стену, стараясь никак не озвучивать свои страх и отчаяние. Так, толкая и потягивая камни на себя, я дотянулся до верха стены, до того места, где она соединялась с потолком; я все еще не знал, что должен найти, но надеялся, что как только найду, так сразу пойму.
— Невпопад…
— Еще не нашел.
— Невпопад!
Я поднял голову. На потолке показалось пламя. Воздух стал густым, а каждый вдох давался труднее, чем предыдущий. Угольки сыпались вокруг нас, как адские снежинки. Я услышал над головой треск и стон — это огромная постройка оседала в огне.
В этот момент мои пальцы нащупали крошечную выбоину, которая показалась мне рукотворной, а не просто продуктом естественного старения. Я толкнул ее, потом потянул, не зная, чего добиваюсь, и вдруг почувствовал, как часть стены сдвинулась. Шейри ахнула от удивления — стена вдруг открылась нам навстречу, словно дверь. Она шла не так-то легко, но отчаяние придало сил моему тщедушному телу, я тянул ее со всей силой, на которую был способен. Наверное, там были какие-нибудь петли, потому что дверь повернулась бесшумно, а за ней лежала темнота. Оттуда поднимались густые волны затхлого, гнилого воздуха, и я ничего не мог там разглядеть. Но все лучше, чем умирать прямо сейчас… так мне тогда казалось.
Над головой опять раздался треск, на этот раз громче, и я крикнул:
— Идем!
Подхватил Шейри, толкнул ее впереди себя и едва успел кинуться вслед за ней в темноту, как дом над нашими головами рухнул. Мы шагнули в темноту, а за нами все поглотили дым и пламя. Я повернулся и дернул за какой-то выступ на камне — то ли естественный, то ли это ручка была такая. Так или иначе, а кусок каменной стены за нами закрылся, как раз когда огромная куча горящих обломков обрушилась на то место, где мы еще недавно отдыхали. Стараясь отдышаться, я прислонился к стене.
Ясно было, что мы в каких-то пещерах. Наверное, это и есть катакомбы, о которых мне говорил провидец. Я услышал далекий звук капающей воды, а в воздухе стояла сырость, которая потихоньку начинала пробираться под одежду, но в тот момент я был счастлив просто оттого, что остался жив.
Светляки давали кое-какой свет, явно недостаточный в окружавшей нас тьме… его доставало только на то, чтобы мы не споткнулись обо что-нибудь и не сломали себе шею. Может, там были и какие-нибудь, я уж не знаю кто, готовые наброситься на нас из темноты.
Шейри держала шар со светляками перед собой, и я видел ее лицо и блестящие глаза.
— Ты меня сюда толкнул, — сказала она.
— Да.
— Ты хотел, чтобы я оказалась в безопасности и не попала под горящие обломки? Или ты думал, что здесь может оказаться ловушка, настроенная на первого, кто войдет, и что бы там ни выскочило, оно бы выскочило на меня?
Тут я подобрался, кинул на нее обиженный взгляд и сказал:
— Конечно, первое. Ты обижаешь меня, Шейри.
— А я думала, тебя нельзя обидеть, Невпопад.
Она закуталась в плащ, вытянула вперед руку с шаром, чтобы освещать дорогу перед нами, и пошла в темноту.
И это было хорошо. Ну что ж, если никакая ловушка не встретила нас на входе, это не значит, что их тут совсем нет, и пусть они ловят Шейри, а не меня.
Кроме того, пока Шейри идет вперед, я надеялся, что она не заметит, как, толкая ее в темноту впереди себя, я вытащил у нее из кармана чудесный самоцвет. Я только что потерял свое заведение и считал — по меньшей мере справедливо было бы хоть как-то компенсировать потерю, даже если Шейри и ничего об этом не знала.
5
В ТЕНЯХ БА'ДА'БУМА
Переход от пульсирующего шума, изводившего нас в погребе, к почти пугающей тишине нового окружения оказался резким и неожиданным. Тишина стояла не просто полная — ее можно было сравнить с гнетущим безмолвием могилы. Понятно, такое сравнение ничуть не успокоило мое бешено стучащее сердце.
Да, это была пещера, но подобных пещер я раньше не видал. Небеса свидетели, мне не раз доводилось прятаться в пещерах, но то были маленькие, я бы даже сказал, ничтожные пещерки по сравнению с этой.
Я не мог поверить, что в природе существуют подобные вещи. Впереди виднелись каменные стены, плоские и узкие, кажется, поставленные лишь для того, чтобы обеспечить нам как можно больше путей, по которым можно было пойти. Перед нами лежало три входа. Как и предсказывал провидец, это были катакомбы — путаница подземных лабиринтов, в которых путники могли проплутать много дней, а то и всю жизнь.
При этом пылающая таверна и гнев лорда Беликоза хоть сами по себе и не стали приятнее, но в сравнении с нашим теперешним положением начали представать в более выгодном свете.
В темноте было трудно определить, как высоко вздымался потолок. Я поднял осклизлый камень и изо всех сил запустил его вверх, стараясь расслышать эхо от удара. Но так ничего и не услышал. Немного позднее вернувшийся камень ударил меня по голове. Я покачнулся и потер набитую шишку.
Шейри с жалостью посмотрела на меня. Если ей и не понравилось место, в которое мы попали, она ничем этого не выдавала. Она вообще казалась гораздо более в своей стихии, чем раньше.
— Держись поближе ко мне, — посоветовала плетельщица, подняв шар со светляками повыше, и прибавила резко: — Но близко не подходи.
— Что случилось, Шейри? — спросил я почему-то шепотом. — Боишься, что не сможешь удержаться?
— Именно, если ты имел в виду придушить тебя.
— Ну-ну, что-то это очень далеко от мольбы «помоги мне, Невпопад!», которую я не так давно слышал.
Она не стала отвечать на подначку, может быть потому, что понимала: я прав, а она терпеть не могла, если я оказывался прав. Поскольку преимущество над ней доставалось мне крайне редко, я решил, что лучше всего им воспользоваться немедленно. То есть заставить ее признать, что, когда ей надо было спасать свою тощую шею, она легко забыла про нелюбовь ко мне.
Но сама атмосфера места, в котором мы находились, не дала мне отвлечься на подобные пустяки. Пол пещеры, кажется, был земляной, а вдали было слышно, как капает вода. Шейри разглядывала проходы впереди, решая, какой выбрать. Мне казалось, что мы пропадем, как только вступим не в тот коридор. А что, если они все не те?
Словно темноты, мерного капания и холода было недостаточно, я ощутил кое-что еще.
Хочу напомнить вам, что я не маг и не плетельщик. Но я чувствую подобные вещи и сейчас как раз чувствовал их вовсю. В воздухе было что-то колдовское, только уж никак не в романтическом смысле. Словно тьма там стояла не только от недостатка света. В этом месте пахло полным отсутствием любви, и жалости, и милосердия, будто за ближайшим поворотом нас поджидало настоящее зло, готовое кинуться на нас, как только мы зазеваемся.
— Шейри, — тихонько позвал я, — что это за место?
— Точно не могу сказать, — ответила моя спутница. Затем она понюхала воздух, и ее нос сморщился. — У меня есть подозрения, но я лучше промолчу.
— Боишься ошибиться?
— Нет, — рассудительно ответила она. — Боюсь, что окажусь права. Бывает, достаточно просто назвать место и оказаться в нем, чтобы вызвать…
Но прежде чем она успела договорить, я услышал звук, который и до сего дня поднимает меня по ночам в холодном поту. Это был едва ощутимый и все же грозный звук, такой тихий, что я сначала не понял, где он раздался — в пещерах или у меня в голове.
Шейри огляделась, словно пытаясь выяснить, откуда мог идти такой звук.
— Ты тоже слышала? — спросил я. — Такой далекий гул? Словно… словно кто-то стучит в большой барабан?
Шейри бросила на меня быстрый взгляд и едва заметно кивнула. Больше она ничего не сказала и просто махнула рукой вправо, в сторону одного из входов.
Но я не собирался очертя голову бросаться куда-то, не представляя даже, что там может произойти.
— Погоди-ка, плетельщица, — сказал я. — Я не собираюсь никуда идти, не узнав, куда я направляюсь.
— А чего бы ты хотел? — спросила Шейри, уперев руки в бока. Я все ждал, когда же она заметит, что алмаза у нее больше нет, но она явно была слишком занята тем, что происходило вокруг. — Стоять тут до скончания веков?
— Это лучше, чем до скончания моей жизни. Не люблю лезть в опасность, не имея представления о том, что меня ждет.
— Ты? Ты будешь говорить мне, что хорошо, а что плохо?
Я шагнул к ней и чуть не поскользнулся на сырой земле, и не упал только потому, что опирался на посох.
— Не задирай нос, плетельщица. Это ты меня втянула во все эти дела, потому что занялась кражами. Ты знала, что встала на дурной путь. И очень боялась Беликоза и того, что он с тобой сделает, если поймает.
— Нет, — коротко ответила Шейри.
Я понимал, что глупо настаивать, поскольку меньше всего хотел сейчас привлекать внимание к алмазу, ведь я-то знал, что у плетельщицы его больше нет. Однако это я начал разговор, и не было смысла его обрывать.
— Еще как боялась. Я видел, как тебе страшно. Я никогда тебя такой не видел.
— Невпопад, — начала она таким голосом, в котором не слышно было презрения и самоуверенности, а уж к ним-то я успел привыкнуть. Говорила она вроде искренне. — Невпопад… пойми вот что: мне плевать, что случится со мной. Правда. Я не ищу смерти, но и не боюсь ее. Это очень отличает меня от тебя, потому что ты ставишь себя и свои интересы выше всего остального…
— Это потому, что тебе все равно, Шейри, и ничего хорошего в этом нет. Если тебе есть что сказать, говори.
— Хорошо. — Она тяжело вздохнула. — Ты говоришь, что в таверне увидел страх на моем лице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59