Вскоре из подлеска вышло несколько человек во главе с Мартином; взглянув на Крейна, Мартин заметил проступившую через куртку кровь.
– Что стряслось, капитан? Кто-то из этой чертовщины достал вас?
– Верно сказано, Мартин. Достал меня сзади и прошил насквозь. Горит, как раскаленная сковорода. – Он сделал паузу. – Мы кого-то потеряли?
– Киркби и Рэндел не вернулись. Думаю, они остались позади, чтобы попытаться остановить эту нечисть, что преследовала вас. С тех пор мы их не видели. – Мартин жестом указал на вересковые заросли вверху, над лесом.
– Сколько потребуется человек, чтобы обобрать этот дом до нитки и доставить добычу на корабль?
– Не думаю, что у парней хватит духу, капитан. После всего, чего они навидались ночью, у них только и речи что о колдовстве… Они говорят, старая Мэг обернулась зайцем, это она гналась за вами. – Мартин бросил взгляд на остальных парней; они испуганно молчали.
– Сколько раз я должен говорить вам, что бояться старую Мэг нечего и никакой она не оборотень. Все это бабьи сказки. Да и кто испугался бы кролика? – Крейн насмешливо фыркнул.
– Что-то такое здесь было прошлой ночью, капитан, мы все это видели. – Мартин в упор смотрел на Крейна. – Этот виккамен, который горел там… ну, и потом другие твари. Тут не фантазии наши, капитан, и не суеверие.
– Ты убедишь меня, Мартин, только если приволочешь какую-нибудь нечисть и покажешь мне. – Крейн старался не проявлять своих истинных чувств. – Сейчас утро. Ночным видениям здесь уже нечего делать. Зато есть денежки, которые надо заполучить, и есть корабль, чтобы доставить их в Голландию. Позаботься, чтобы ребята подкрепились как следует. Киркби и Рэндела нам придется оставить на вересковом поле. Идя с нами, они знали, что их ждут рискованные дела. Когда придем в Голландию, осушим за них бочонок.
– Тут вот еще что, – сказал Мартин. – Здесь трое новеньких, они хотят плыть с нами. Говорят, что работали на сланцевом карьере. Мы обнаружили их неподалеку, они укрывались от урагана. Говорят, будто иноземец освободил их и они уже не служат Демьюрелу. Чего только не рассказывают – мол, парень этот на такое способен!… Ни о чем другом и говорить не могут. Замыслили пробиться в башню и освободить того парня. Что будем с ними делать? – почти с усмешкой спросил Мартин.
Стоявшие за его спиной Скерри, Консит и Блит беспокойно переглянулись и отступили на шаг назад.
Крейн не ответил. Он слушал Мартина вполуха, так как заметил внизу группу всадников, быстрым аллюром подымавшихся по узкой тропе к усадьбе викария. Утреннее солнце сверкало на начищенных до блеска пуговицах и защитных наплечниках, ярко высвечивало красно-белые мундиры. Шпаги, букли и подбородочные ремни покачивались в такт цоканью подков великолепных серых коней. Впереди отряда, с интервалом в два лошадиных крупа, шла большая черная кобыла. Ее всадник был одет в такой же мундир, что и остальные, но, кроме того, к одному его плечу был пристегнут короткий гусарский ментик, а за спиной висел длинный мушкет. На голове его красовалась шляпа с короткими полями и черным пером, развевавшимся на ветру.
– Так это?… – понизив голос, спросил Мартин Крейна.
– Это одно неоконченное дельце, вот что это такое. – Крейн дотронулся до раненой щеки.
– С чего бы это капитану Фаррелу завтракать с викарием? – спросил Мартин.
– И тем более сейчас, когда у них под ногами подземный ход, набитый моим контрабандным товаром, – отозвался Крейн. – Двадцать драгунов верхом на отборных лошадях, одетые как на праздник – при том, что наш бриг стоит в виду Бейтауна… Что он затеял с Демьюрелом?
– Может, надеется получить отпущение грехов? – сказал Мартин, подъехав к самой кромке леса. – Едет к викарию, чтобы тот умолил Бога простить его за нанесенный вам удар по щеке в Уайкском лесу.
– Фаррелу понадобится, кроме Бога, еще кое-кто, чтобы получить прощение. Пока я ношу на своем лице эту отметину, никогда не забуду, что он мой должник. Одна-единственная удача, и он хвастается всем и каждому, как он меня отделал своей шпагой. Надо было заколоть его на месте, и с этим было бы покончено раз и навсегда. Еще один убитый драгун, для мира невелика потеря. – Разговаривая с Мартином, Крейн не спускал глаз с кавалькады, приближавшейся к усадьбе викария. – Пожалуй, Мартин, сейчас у нас людей недостаточно, чтобы взять их. Да я и вообще не люблю драться при дневном свете. Не люблю смотреть на лица тех, кого пропорол своей шпагой. Ночью куда лучше, драматичнее. – Он засмеялся.
Капитан Фаррел въехал во двор викария и привязал кобылу к рейке возле башни. Крейн наблюдал, как Бидл, ковыляя, выкатился из двери, спеша приветствовать гостя, и пригласил его войти. Остальные драгуны, спрыгнув с коней, спутали их и отпустили, сами же пошли в длинную конюшню. В этот миг все мысли Крейна о том, чтобы помочь Демьюрелу, растаяли, как утренний туман.
– Мартин, оставь мне двоих, а со своим отрядом отправляйся в море. Пересечешь залив. Когда окажешься на расстоянии пушечного выстрела, выпусти ядро прямо по усадьбе. После того сразу же поворачивай на север и брось якорь позади Несс-Пойнта. Там он вас не увидит. Жди меня три часа. Если же я не появлюсь, иди на Уитби.
Крейн вынул из-за пояса пистолет и проверил, есть ли порох.
– Что вы собираетесь делать, капитан? – спросил Мартин.
– Не знаю. Одно обещаю точно: в полночь Фаррел и Демьюрел будут укрыты в холодной земле, разделив на двоих одну из могил, которые он велел приготовить. – Крейн жестом указал на усадьбу. – Там остается много такого, чего не стоит оставлять, ему слишком много известно; колдун он или нет, магии своей ему будет маловато, чтобы остаться в живых. – Крейн указал на Скерри, все еще стоявшего в нескольких шагах позади Мартина, в густой лесной тени. – Эй, ты, подойди. Расскажи-ка мне, что такого особенного в этом африканском парне?
Скерри посмотрел на Консита, потом на Блита. Оба молчали, словно набрав в рот воды. Тогда, не глядя на Крейна, – ему хорошо были известны его репутация и нрав, – он все-таки заговорил, хотя голос его дрожал:
– Он совсем другой, особенный. Он может делать такие вещи и так говорить, что люди от этого вроде как меняются. Он целитель, он как будто знает, что у тебя в голове.
– Выходит, он колдун и чародей, что ли? – спросил Крейн.
– Нет, капитан, он не колдун, он говорит, что они все дурные люди, и еще он не любит гадальные карты и всякие там сеансы. Убедил в том и Мэри Ландас, правда. – Скерри глядел вниз и скреб носком башмака землю. – Он исцелил глухого парнишку с рудника и изгнал какого-то гадкого духа из Блита.
– Так оно и есть, – подтвердил Блит. – Эта нечисть проникла в мой мозг, понукала меня убить черного парня. А он подошел и громко велел ему убраться прочь, и я стал свободным.
– Неужто весь мир сошел с ума? – спросил Крейн Мартина. – До минувшей ночи я думал, что призраки – это просто сказки, которыми мы же стараемся держать людей подальше от наших тайников с контрабандой. А тут, куда ни повернись, всюду привидения, призраки, всякая адская нечисть. Скоро вы объявите мне, что и сами, все, как один, обратились к Богу, чтобы он защитил вас.
– Что ж, капитан, – медленно проговорил Мартин, – кое-кто из нас уже давно подумывает о том, что хорошо бы послушать проповеди в Уитби. Говорят, мистер Уэсли скоро вернется.
– Уэсли! – повысив голос, воскликнул Крейн. – Этот человек, дай ему волю, отвратит вас от женщин, выпивки и контрабанды. Когда он в прошлый раз приезжал в Бейтаун, я потерял половину моей команды. У тебя с головой не в порядке, Мартин. А я-то считал, что ты будешь последним, кто клюнет на все эти религиозные штучки. Ладно, понадеемся, что как попался, так и выскочишь – быстро. А теперь берись за дело, надо подготовить посудину. Я съезжу на Чертову скалу, оттуда проберусь в подземный ход и нанесу визит Демьюрелу. Я обещал старому Рубену, что привезу детей обратно. Впервые в жизни хочу сдержать слово. Возьму с собой Скерри и Блита: они знают карьер и черного парня. Может, он и меня обратит, как и вас, – пошутил Крейн.
Мартин взял с собою своих людей, и они скрылись под темным покровом леса. Джекоб Крейн продолжал наблюдать за усадьбой, а Скерри и Блит сидели на стволе упавшего дерева, ожидая приказаний. Долго ждать им не пришлось.
Крейн достал из седельной сумки подзорную трубку и направил ее на усадьбу. Ему хорошо была видна комната, которую он называл кабинетом; в эркере, окно которого глядело на залив, за небольшим столом завтракали Демьюрел и капитан Фаррел; Фаррел сидел спиной к окну. Длинная прядь его напудренного парика упала ему на плечо. Демьюрел, судя по всему, говорил пространно, при этом широко и возбужденно жестикулируя.
– Так вы двое… вы хорошо знаете карьер и поселок? – спросил Крейн, не повернувшись к Скерри и Блиту: он ни на минуту не отрывал глаз от трубки.
– Как не знать. Мы проработали там… слишком долго, – ответил Блит.
– Но достаточно ли хорошо знаете, чтобы достать мне пороху? – спросил Крейн.
– Ничего нет проще, – сказал Скерри. – Думаю, его там, на складе возле бродильного чана, хранится вдоволь.
– Мне нужен бочонок пороха, несколько длинных фитилей для взрывов и хоть что-нибудь перекусить. Да смотрите, чтобы вас не схватили. Через два часа встретимся на Чертовой скале. С вами все. Отправляйтесь.
Со своей удобной для наблюдения позиции, верхом на коне, Крейн не спускал глаз с усадьбы, следя за беседой Демьюрела с Фаррелом. Было ясно, что она была отнюдь не спокойной. Они грозили друг другу пальцем, стучали кулаками по столу, наконец Демьюрел вскочил, отшвырнув назад стул, и, наклонясь к Фаррелу, дернул его за край ментика. Фаррел с силой оттолкнул его, и Демьюрел с размаху сел на стул, тряся головой. Они спорили, но о чем, Крейн угадать не мог. Он протер глаза, чувствуя усталость, однако боль в плече поневоле заставляла ободриться при малейшем движении лошади.
Неприятное чувство, возникшее где-то под ложечкой, дало ему понять, что он в лесу опять не один. Его конь, только что спокойно пощипывавший ростки на огородных грядках, вдруг замер, потом вскинул голову, прижал уши; его ноздри трепетали. Крейн огляделся. Лес полнился обычным утренним шумом. Внизу, на поляне между лесом и карьером, он увидел Скерри и Блита, которые шагали по траве вдоль ограды, где тропа резко спускалась вниз к небольшому ручейку. Много правее шла гужевая дорога; лошади тащили пустые вагонетки вверх к карьеру, где их нагружали глинистым сланцем, который они свозили вниз на переработку.
Крейн был уверен, что кто-то был рядом с ним. Его конь беспокоился, фыркал, бил копытами, скреб землю. Крейн опять огляделся и взвел курок пистолета, что был у него за поясом. Чтобы добраться до Чертовой скалы, он должен был поехать на юг через Стейнтондейл, а затем вернуться к морю около Белл-Хилла. Это путешествие заняло бы у него час времени. Там он мог оставить коня, а потом взобраться по узкой козьей тропе на просторную поляну; когда-то, в далеком прошлом, сюда рухнула с утеса, с высоты ста двадцати метров, огромная масса земли, и образовалось неприветливое, поросшее утесником плато.
Лишь немногие решались посещать это место. Ходило множество рассказов о людях, которые так никогда и не вернулись оттуда, об их душах, скитающихся по узким тропинкам, которые выводили на опасные, покрытые грязью утесы между плато и морем. Чертова скала всегда соответствовала своему прозванью. Здесь рождались легенды о тулаках – непонятных существах, которые слишком сильно желали проникнуть в мир людей и принести в него всяческие ужасы, неприятности, хаос.
Оставшись один, Джекоб Крейн почувствовал, как напряглись его нервы; теперь легенды не выходили у него из головы. Ощущение, что за ним наблюдают, усиливалось с каждой минутой. Он легонько пришпорил коня и, повернув его, решил ехать по тропе опять вверх и дальше, к Белой Пустоши. Оставив позади темный лес и выехав на открытое место, залитое солнечным светом, он почувствовал облегчение. Гроза ушла далеко к югу, и он мог видеть теперь издали крутые завесы, обрушивавшие град на руины крепости, высившейся над заливом в десяти километрах от того места, где ехал Крейн.
Вспомнив о неприятном чувстве, охватившем его в лесу, он пожал плечами и постарался усмехнуться про себя, чтобы окончательно избавиться от пережитого страха. Белая Пустошь была и впрямь пустынна, лишь кое-где паслись овцы между торфяниками и скальными обнажениями. Крейн подъехал к останкам виккамена. Он весь рассыпался. Несколько веточек ивы лежало на земле нетронутыми огнем. При свете дня это место выглядело совсем иначе, чем ночью. Он искал долину, где случилось нападение, и, спешившись, повел коня под уздцы, надеясь найти в траве обломки стрелы, которая пронзила его руку и затем разбилась о скалу.
На залитой солнцем земле он обнаружил обломки нескольких маленьких расколотых вдребезги стрел, которые выглядели как осколки алмазов или литого стекла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
– Что стряслось, капитан? Кто-то из этой чертовщины достал вас?
– Верно сказано, Мартин. Достал меня сзади и прошил насквозь. Горит, как раскаленная сковорода. – Он сделал паузу. – Мы кого-то потеряли?
– Киркби и Рэндел не вернулись. Думаю, они остались позади, чтобы попытаться остановить эту нечисть, что преследовала вас. С тех пор мы их не видели. – Мартин жестом указал на вересковые заросли вверху, над лесом.
– Сколько потребуется человек, чтобы обобрать этот дом до нитки и доставить добычу на корабль?
– Не думаю, что у парней хватит духу, капитан. После всего, чего они навидались ночью, у них только и речи что о колдовстве… Они говорят, старая Мэг обернулась зайцем, это она гналась за вами. – Мартин бросил взгляд на остальных парней; они испуганно молчали.
– Сколько раз я должен говорить вам, что бояться старую Мэг нечего и никакой она не оборотень. Все это бабьи сказки. Да и кто испугался бы кролика? – Крейн насмешливо фыркнул.
– Что-то такое здесь было прошлой ночью, капитан, мы все это видели. – Мартин в упор смотрел на Крейна. – Этот виккамен, который горел там… ну, и потом другие твари. Тут не фантазии наши, капитан, и не суеверие.
– Ты убедишь меня, Мартин, только если приволочешь какую-нибудь нечисть и покажешь мне. – Крейн старался не проявлять своих истинных чувств. – Сейчас утро. Ночным видениям здесь уже нечего делать. Зато есть денежки, которые надо заполучить, и есть корабль, чтобы доставить их в Голландию. Позаботься, чтобы ребята подкрепились как следует. Киркби и Рэндела нам придется оставить на вересковом поле. Идя с нами, они знали, что их ждут рискованные дела. Когда придем в Голландию, осушим за них бочонок.
– Тут вот еще что, – сказал Мартин. – Здесь трое новеньких, они хотят плыть с нами. Говорят, что работали на сланцевом карьере. Мы обнаружили их неподалеку, они укрывались от урагана. Говорят, будто иноземец освободил их и они уже не служат Демьюрелу. Чего только не рассказывают – мол, парень этот на такое способен!… Ни о чем другом и говорить не могут. Замыслили пробиться в башню и освободить того парня. Что будем с ними делать? – почти с усмешкой спросил Мартин.
Стоявшие за его спиной Скерри, Консит и Блит беспокойно переглянулись и отступили на шаг назад.
Крейн не ответил. Он слушал Мартина вполуха, так как заметил внизу группу всадников, быстрым аллюром подымавшихся по узкой тропе к усадьбе викария. Утреннее солнце сверкало на начищенных до блеска пуговицах и защитных наплечниках, ярко высвечивало красно-белые мундиры. Шпаги, букли и подбородочные ремни покачивались в такт цоканью подков великолепных серых коней. Впереди отряда, с интервалом в два лошадиных крупа, шла большая черная кобыла. Ее всадник был одет в такой же мундир, что и остальные, но, кроме того, к одному его плечу был пристегнут короткий гусарский ментик, а за спиной висел длинный мушкет. На голове его красовалась шляпа с короткими полями и черным пером, развевавшимся на ветру.
– Так это?… – понизив голос, спросил Мартин Крейна.
– Это одно неоконченное дельце, вот что это такое. – Крейн дотронулся до раненой щеки.
– С чего бы это капитану Фаррелу завтракать с викарием? – спросил Мартин.
– И тем более сейчас, когда у них под ногами подземный ход, набитый моим контрабандным товаром, – отозвался Крейн. – Двадцать драгунов верхом на отборных лошадях, одетые как на праздник – при том, что наш бриг стоит в виду Бейтауна… Что он затеял с Демьюрелом?
– Может, надеется получить отпущение грехов? – сказал Мартин, подъехав к самой кромке леса. – Едет к викарию, чтобы тот умолил Бога простить его за нанесенный вам удар по щеке в Уайкском лесу.
– Фаррелу понадобится, кроме Бога, еще кое-кто, чтобы получить прощение. Пока я ношу на своем лице эту отметину, никогда не забуду, что он мой должник. Одна-единственная удача, и он хвастается всем и каждому, как он меня отделал своей шпагой. Надо было заколоть его на месте, и с этим было бы покончено раз и навсегда. Еще один убитый драгун, для мира невелика потеря. – Разговаривая с Мартином, Крейн не спускал глаз с кавалькады, приближавшейся к усадьбе викария. – Пожалуй, Мартин, сейчас у нас людей недостаточно, чтобы взять их. Да я и вообще не люблю драться при дневном свете. Не люблю смотреть на лица тех, кого пропорол своей шпагой. Ночью куда лучше, драматичнее. – Он засмеялся.
Капитан Фаррел въехал во двор викария и привязал кобылу к рейке возле башни. Крейн наблюдал, как Бидл, ковыляя, выкатился из двери, спеша приветствовать гостя, и пригласил его войти. Остальные драгуны, спрыгнув с коней, спутали их и отпустили, сами же пошли в длинную конюшню. В этот миг все мысли Крейна о том, чтобы помочь Демьюрелу, растаяли, как утренний туман.
– Мартин, оставь мне двоих, а со своим отрядом отправляйся в море. Пересечешь залив. Когда окажешься на расстоянии пушечного выстрела, выпусти ядро прямо по усадьбе. После того сразу же поворачивай на север и брось якорь позади Несс-Пойнта. Там он вас не увидит. Жди меня три часа. Если же я не появлюсь, иди на Уитби.
Крейн вынул из-за пояса пистолет и проверил, есть ли порох.
– Что вы собираетесь делать, капитан? – спросил Мартин.
– Не знаю. Одно обещаю точно: в полночь Фаррел и Демьюрел будут укрыты в холодной земле, разделив на двоих одну из могил, которые он велел приготовить. – Крейн жестом указал на усадьбу. – Там остается много такого, чего не стоит оставлять, ему слишком много известно; колдун он или нет, магии своей ему будет маловато, чтобы остаться в живых. – Крейн указал на Скерри, все еще стоявшего в нескольких шагах позади Мартина, в густой лесной тени. – Эй, ты, подойди. Расскажи-ка мне, что такого особенного в этом африканском парне?
Скерри посмотрел на Консита, потом на Блита. Оба молчали, словно набрав в рот воды. Тогда, не глядя на Крейна, – ему хорошо были известны его репутация и нрав, – он все-таки заговорил, хотя голос его дрожал:
– Он совсем другой, особенный. Он может делать такие вещи и так говорить, что люди от этого вроде как меняются. Он целитель, он как будто знает, что у тебя в голове.
– Выходит, он колдун и чародей, что ли? – спросил Крейн.
– Нет, капитан, он не колдун, он говорит, что они все дурные люди, и еще он не любит гадальные карты и всякие там сеансы. Убедил в том и Мэри Ландас, правда. – Скерри глядел вниз и скреб носком башмака землю. – Он исцелил глухого парнишку с рудника и изгнал какого-то гадкого духа из Блита.
– Так оно и есть, – подтвердил Блит. – Эта нечисть проникла в мой мозг, понукала меня убить черного парня. А он подошел и громко велел ему убраться прочь, и я стал свободным.
– Неужто весь мир сошел с ума? – спросил Крейн Мартина. – До минувшей ночи я думал, что призраки – это просто сказки, которыми мы же стараемся держать людей подальше от наших тайников с контрабандой. А тут, куда ни повернись, всюду привидения, призраки, всякая адская нечисть. Скоро вы объявите мне, что и сами, все, как один, обратились к Богу, чтобы он защитил вас.
– Что ж, капитан, – медленно проговорил Мартин, – кое-кто из нас уже давно подумывает о том, что хорошо бы послушать проповеди в Уитби. Говорят, мистер Уэсли скоро вернется.
– Уэсли! – повысив голос, воскликнул Крейн. – Этот человек, дай ему волю, отвратит вас от женщин, выпивки и контрабанды. Когда он в прошлый раз приезжал в Бейтаун, я потерял половину моей команды. У тебя с головой не в порядке, Мартин. А я-то считал, что ты будешь последним, кто клюнет на все эти религиозные штучки. Ладно, понадеемся, что как попался, так и выскочишь – быстро. А теперь берись за дело, надо подготовить посудину. Я съезжу на Чертову скалу, оттуда проберусь в подземный ход и нанесу визит Демьюрелу. Я обещал старому Рубену, что привезу детей обратно. Впервые в жизни хочу сдержать слово. Возьму с собой Скерри и Блита: они знают карьер и черного парня. Может, он и меня обратит, как и вас, – пошутил Крейн.
Мартин взял с собою своих людей, и они скрылись под темным покровом леса. Джекоб Крейн продолжал наблюдать за усадьбой, а Скерри и Блит сидели на стволе упавшего дерева, ожидая приказаний. Долго ждать им не пришлось.
Крейн достал из седельной сумки подзорную трубку и направил ее на усадьбу. Ему хорошо была видна комната, которую он называл кабинетом; в эркере, окно которого глядело на залив, за небольшим столом завтракали Демьюрел и капитан Фаррел; Фаррел сидел спиной к окну. Длинная прядь его напудренного парика упала ему на плечо. Демьюрел, судя по всему, говорил пространно, при этом широко и возбужденно жестикулируя.
– Так вы двое… вы хорошо знаете карьер и поселок? – спросил Крейн, не повернувшись к Скерри и Блиту: он ни на минуту не отрывал глаз от трубки.
– Как не знать. Мы проработали там… слишком долго, – ответил Блит.
– Но достаточно ли хорошо знаете, чтобы достать мне пороху? – спросил Крейн.
– Ничего нет проще, – сказал Скерри. – Думаю, его там, на складе возле бродильного чана, хранится вдоволь.
– Мне нужен бочонок пороха, несколько длинных фитилей для взрывов и хоть что-нибудь перекусить. Да смотрите, чтобы вас не схватили. Через два часа встретимся на Чертовой скале. С вами все. Отправляйтесь.
Со своей удобной для наблюдения позиции, верхом на коне, Крейн не спускал глаз с усадьбы, следя за беседой Демьюрела с Фаррелом. Было ясно, что она была отнюдь не спокойной. Они грозили друг другу пальцем, стучали кулаками по столу, наконец Демьюрел вскочил, отшвырнув назад стул, и, наклонясь к Фаррелу, дернул его за край ментика. Фаррел с силой оттолкнул его, и Демьюрел с размаху сел на стул, тряся головой. Они спорили, но о чем, Крейн угадать не мог. Он протер глаза, чувствуя усталость, однако боль в плече поневоле заставляла ободриться при малейшем движении лошади.
Неприятное чувство, возникшее где-то под ложечкой, дало ему понять, что он в лесу опять не один. Его конь, только что спокойно пощипывавший ростки на огородных грядках, вдруг замер, потом вскинул голову, прижал уши; его ноздри трепетали. Крейн огляделся. Лес полнился обычным утренним шумом. Внизу, на поляне между лесом и карьером, он увидел Скерри и Блита, которые шагали по траве вдоль ограды, где тропа резко спускалась вниз к небольшому ручейку. Много правее шла гужевая дорога; лошади тащили пустые вагонетки вверх к карьеру, где их нагружали глинистым сланцем, который они свозили вниз на переработку.
Крейн был уверен, что кто-то был рядом с ним. Его конь беспокоился, фыркал, бил копытами, скреб землю. Крейн опять огляделся и взвел курок пистолета, что был у него за поясом. Чтобы добраться до Чертовой скалы, он должен был поехать на юг через Стейнтондейл, а затем вернуться к морю около Белл-Хилла. Это путешествие заняло бы у него час времени. Там он мог оставить коня, а потом взобраться по узкой козьей тропе на просторную поляну; когда-то, в далеком прошлом, сюда рухнула с утеса, с высоты ста двадцати метров, огромная масса земли, и образовалось неприветливое, поросшее утесником плато.
Лишь немногие решались посещать это место. Ходило множество рассказов о людях, которые так никогда и не вернулись оттуда, об их душах, скитающихся по узким тропинкам, которые выводили на опасные, покрытые грязью утесы между плато и морем. Чертова скала всегда соответствовала своему прозванью. Здесь рождались легенды о тулаках – непонятных существах, которые слишком сильно желали проникнуть в мир людей и принести в него всяческие ужасы, неприятности, хаос.
Оставшись один, Джекоб Крейн почувствовал, как напряглись его нервы; теперь легенды не выходили у него из головы. Ощущение, что за ним наблюдают, усиливалось с каждой минутой. Он легонько пришпорил коня и, повернув его, решил ехать по тропе опять вверх и дальше, к Белой Пустоши. Оставив позади темный лес и выехав на открытое место, залитое солнечным светом, он почувствовал облегчение. Гроза ушла далеко к югу, и он мог видеть теперь издали крутые завесы, обрушивавшие град на руины крепости, высившейся над заливом в десяти километрах от того места, где ехал Крейн.
Вспомнив о неприятном чувстве, охватившем его в лесу, он пожал плечами и постарался усмехнуться про себя, чтобы окончательно избавиться от пережитого страха. Белая Пустошь была и впрямь пустынна, лишь кое-где паслись овцы между торфяниками и скальными обнажениями. Крейн подъехал к останкам виккамена. Он весь рассыпался. Несколько веточек ивы лежало на земле нетронутыми огнем. При свете дня это место выглядело совсем иначе, чем ночью. Он искал долину, где случилось нападение, и, спешившись, повел коня под уздцы, надеясь найти в траве обломки стрелы, которая пронзила его руку и затем разбилась о скалу.
На залитой солнцем земле он обнаружил обломки нескольких маленьких расколотых вдребезги стрел, которые выглядели как осколки алмазов или литого стекла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41