Раздалось громкое металлическое «звяк!» — и Артура с силой швырнуло в воздух. Он шлепнулся на крышу и скатился по черепицам в желоб для стока воды. Ноги повисли над пустотой, он царапал пальцами по гладким черепицам, пытаясь хоть за что-нибудь ухватиться, ведь его руки больше не были липкими…
В последнюю секунду ему удалось вцепиться в край желоба, иначе не миновать бы падения с высоты. Правда, нижняя половина тела еще свешивалась вниз. Артур хотел перевести дух, но не смог — не хватило воздуха.
Застучали черепицы, над ним возникло взволнованное лицо Сьюзи. Девочка смотрела то на Артура, то на землю в нескольких сотнях футов внизу.
— Дико извиняюсь, — сказала она. — Там, понимаешь ли, оказалась пружина…
— Помоги… вылезти, — прошептал Артур. К нему мало-помалу возвращалась способность дышать. Какое все-таки счастье, что он находился в Доме. Если бы он угодил в подобную передрягу в родном мире, жестокого приступа астмы было бы не миновать.
— Закидывай ноги наверх, в смысле назад, — дала Сьюзи ценный совет. — Стена пирамиды в нескольких футах от тебя. Оттолкнись, и я тебя вытащу.
На то, чтобы поднять Артура обратно на крышу, ушло несколько минут. Отодвинувшись от края, он полежал на спине некоторое время, тяжело дыша. Потом сел.
Сьюзи разглядывала лючок, обнаружившийся под флюгером (который, кстати, теперь торчал горизонтально). Артур медленно и осторожно подобрался поближе к своей спутнице, благодаря судьбу за то, что крыша не слишком крутая.
— Внутри там все больше, чем снаружи, — глядя в люк, пробормотала Сьюзи. — И эта тварь, Сажа, смылась с концами!
Артур тоже заглянул в люк. Даже несмотря на последнее замечание Сьюзи, он ожидал увидеть нечто вроде круглой комнаты, какой полагается быть наверху башни. Действительность, как положено, превзошла самые смелые ожидания.
Внутренность башни не имела никакого отношения к ее наружному облику. Помещение даже не было круглым. Оно было прямоугольным и буквально необозримым. Что-то вроде тюрьмы девятнадцатого века, где Артур однажды побывал на школьной экскурсии: огромное сумрачное сооружение с внутренним двориком и множеством ярусов камер, встроенных в кирпичные стены кругом. Вдоль каждого яруса тянулись железные мостки.
В тюрьме, куда они ходили с классом, было шесть этажей. По сотне камер с каждой стороны дворика. Тюрьма Мрачного, предназначенная для сокровищ, насчитывала, самое меньшее, пятьдесят таких этажей. А пустое пространство в центре тянулось вдаль не меньше чем на милю, точнее сказать не представлялось возможным. Помещение тускло освещалось лишь мерцанием масляных фонарей — или каких-то их имитаций, — расположенных в специальных гнездах в каждом четвертом простенке между камерами. «Значит, на каждом этаже как минимум тысяча камер, — мысленно прикинул Артур. — Пятьдесят тысяч комнат! Караул…»
— Смахивает на тюрьму, — сказал он Сьюзи. — Нас как-то водили в одну такую. Только эта во много раз больше…
— Этим-то Мрачный Вторник и занимается, — ответила Сьюзи. — Копирует то одно, то другое. Ну что? Надо начинать Волеизъявление разыскивать!
— Легко сказать — начинать, — вырвалось у Артура.
Он посмотрел вниз, на железную лестницу, что вела к самому верхнему ярусу, на бесконечные вереницы дверей, тянувшиеся в обе стороны… клепаных железных дверей.
— Сообразить бы хоть, с какого края?
— А это смотря что вы хотите найти, — неожиданно прозвучал голос Сажи, и мохнатое существо высунулось из потемок наверху лестницы. — Мне послышалось, или вы в самом деле упомянули Волеизъявление?
— А ты знаешь, где оно находится? — с надеждой спросил Артур.
И только тут вспомнил о своем намерении не открывать Саже истинную цель их поиска!
Бывшая бровь раздулась и вскинулась на дыбы, снова показав малосимпатичное, усеянное присосками брюхо. Артур невольно подался прочь: ему показалось, что странное создание увеличилось в размерах. Да не чуть-чуть, а раза этак в полтора.
— Вы говорите о Волеизъявлении Зодчей? — спросила Сажа. — О его фрагменте, врученном на хранение Мрачному Вторнику?
— Да, — сказал Артур.
У Сажи, кстати, и голос переменился. Теперь он звучал не так заискивающе, как прежде, в нем слышалось нечто вроде угрозы. Кажется, Артур и Сьюзи перестали быть ей полезны. Дело сделано — они помогли ей забраться в Сокровищницу. Она больше в них не нуждалась.
— Где хранится фрагмент, мне в точности неизвестно, — проговорила Сажа. Серебряные глаза оценивающим взглядом прошлись по Сьюзи, по увесистой медной трубе, которую девочка вытащила из-за пояса, и мохнатая улитка отступила по лестнице прочь. — Однако я знаю, где он предположительно может находиться. Идите за мной. Чмокая, вздымаясь и опадая, как гусеница, Сажа одолела лестницу и перебралась на мостки самого верхнего яруса. Она не оглядывалась, не проверяла, следуют ли они за нею.
— А она разрослась, — шепнула Сьюзи. — Ну точно как пустотник, из кого-то выпивший жизнь!
Артур кивнул, озабоченно покусывая губу.
— Придется пойти за ней, — сказал он наконец. — Тут столько помещений, что замучаешься все проверять. И к тому же Мрачный Вторник наверняка уже знает про нас.
— А что, если Сажа нас в ловушку ведет?
— Что ж, придется рискнуть.
— Пожалуй, ты прав, — сказала Сьюзи. — Только, знаешь, надо смотреть в оба. Может, попадется под руку меч с первородным огнем, или топор, или еще что… Если эта штука еще подрастет, моей трубой будет уже не управиться, тут понадобится оружие посерьезней!
Артур кивнул, ступая на лестницу. Сросшаяся нога ступала как-то странно, и ощущение только усилилось, когда ступени кончились и он двинулся по ровным мосткам. Пройдя несколько шагов, он остановился и, нагнувшись, стал ощупывать свои колени, озадаченно хмурясь.
— Что такое? — спросила Сьюзи.
— Нога… которую я сломал, — ответил Артур неуверенно. — Она… она короче другой стала. На целый дюйм…
И снова стал ощупывать ноги. Деревянные башмаки он давно потерял — уронил в Яму — и стоял в одних носках, так что никакого сомнения быть не могло. Он магическим образом залечил пострадавшую ногу, но сделал это вкривь и вкось. Нога осталась кривой и вдобавок укоротилась.
— Ага, одна короче другой, точно, — беспечным тоном подтвердила Сьюзи. — Слушай, пошли, а то эта пакость уже этажом ниже спускается!
— Ты что, не поняла ничего? Я же стал хромым!
Он почти прокричал это — и закашлялся, легкие начало сводить. Астма? Какая, к черту, астма, он же был в Доме! Это просто испуг. И шок. Видно, мало ему было того, что он жил, стреноженный астмой. Понадобилось еще и охрометь. Если так дело и дальше пойдет…
Артур волевым усилием отогнал эти мысли.
«Я не буду сейчас в это вдаваться. Мне некогда. Я должен найти вторую часть Волеизъявления, победить Мрачного Вторника и вернуться без задержки домой, чтобы спасти наш дом, наши деньги… и вообще все. Ну, стала нога на дюйм короче, да и хрен с ней. Что, лучше было бы со сломанной скакать?»
— Пошли, — повторила Сьюзи и двинулась вперед.
Артур, хромая и раскачиваясь, поспешил следом.
Чтобы угнаться за Сажей, им временами приходилось бежать. Этот гибрид улитки и гусеницы-землемерки проворно спустился на следующий этаж, проследовал по нему около сотни ярдов — и опять направился по лестнице вниз.
Артур и Сьюзи бежали в одних носках, и все равно их шаги гулко гремели на железных мостках, отдаваясь в пустом пространстве внутреннего двора.
— Если тут есть охрана, она нас ни в коем случае не прозевает… — насторожился Артур.
Эхо подхватило и эти его слова, заставив их прозвучать даже громче шагов.
— Охраны нет, — крикнула спереди Сажа. Она как раз остановилась перед дверью, ничем не отличавшейся от всех прочих. — Мрачный Вторник лишь самолично входит сюда и никого с собой не берет. В Сокровищницу даже Модулям хода нет. Но я-то наконец попала туда, где мое законное место! Я здесь, среди прекрасных сокровищ! Артур и Сьюзи невольно поморщились, отступая прочь: изо рта Сажи сочилась густая прозрачная слюна и капала вниз сквозь сетчатые мостки.
— В этой камере заперто Волеизъявление? — спросил Артур.
Ему показалось, что просто взять и засадить Волеизъявление под замок как-то не в духе такого типа, как Мрачный Вторник. Пусть даже только он сам — да вот еще его бывшая бровь — знают, в какой из пяти тысяч комнат искать.
— Там, внутри, находится путь к Волеизъявлению, — продолжая пускать слюни, ответила Сажа. — А теперь мы с вами расстанемся. Меня ждут иные, более съедобные сокровища!
Сьюзи ринулась вперед, занося обломок трубы, но Сажа оказалась проворней. Она прыгнула назад и вниз, прямо через перила. Артур и Сьюзи перегнулись посмотреть, что с нею сталось… Сажа висела на мостках несколькими этажами ниже, прицепившись к ним сбоку. Вот раздалось громкое чмоканье, и Сажа уползла под мостки, скрывшись из виду.
— Мы не скоро по ней соскучимся, — проговорил Артур.
— Если только она привела нас к нужной двери, — заметила Сьюзи.
Она осмотрела дверь, потом попыталась сдвинуть засов — железный, толщиной в дюйм. Тот не пошевелился даже тогда, когда она ухватилась за него двумя руками, а ногами уперлась в дверной косяк.
— То ли застрял, то ли магически заперт, — вынесла вердикт девочка. — И даже замка нет, чтобы в нем покопаться.
Артур тоже осмотрел засов. Тот вообще выглядел приваренным в запертом положении. Толстые полосы металла соединяли сам засов и проушины. Артур потрогал его рукой, и руку охватил внезапный жар. На пол полетели хлопья ржавчины, засов брякнул, и Артур легко вытащил его.
Сьюзи восхищенно присвистнула.
— Классно, — сказала она. — Вот бы мне так с кладовкой, где Первоначальница держит печенье…
Артур толкнул дверь и шагнул через порог.
Глава 14
Он оказался в комнате, которая, как многие здешние помещения, внутри оказалась существенно больше, чем можно было предположить извне. Перед ним был не крохотный тюремно-камерный закуток, вроде бы предполагаемый размерами двери и простенком, а просторная комната размером с гостиную в доме у Артура. В том самом доме, который его семье предстояло потерять, если он, Артур, не сумеет остановить Модулей.
Впрочем, помимо размеров, между двумя помещениями было мало общего. Для начала здешняя выглядела не комнатой, а скорее корабельной каютой. Кирпичные стены тюрьмы-сокровищницы прятались под деревянной обшивкой. Доски были плотно проконопачены, и из швов местами сочилась смола. Пол и потолок также были деревянными, и все это слегка поскрипывало у Артура под ногами. А единственным источником света была лампа под потолком на цепи. Лампа раскачивалась, заставляя тени по углам колыхаться, вытягиваться и приседать.
В одном из углов виднелась опрятно застеленная койка, в другом — несколько бочонков и сундук. Однако большую часть комнаты занимал обширный стол из прекрасно отполированного дерева. И на этом столе теснились бутылки. Многие сотни самых разнообразных бутылок. Все они были аккуратно уложены на бок. Многие покоились на подставках из дерева или слоновой кости.
И каждая бутылка заключала в себе крохотный кораблик. Эти кораблики были так же разнообразны, как и сами бутылки, выдутые из стекла всевозможных цветов и оттенков, толстого и тонкого, заткнутые пробками, запечатанные воском и свинцом, закрытые съемными металлическими крышечками. Кораблики были одно-, двух — и трехмачтовые, а то и вовсе без мачт, но зато с множеством весел. Большие суда, требующие многосотенных экипажей, — и совсем крохотные, одноместные.
Артур подошел ближе. Лампа качнулась, пустив тени плясать по стенам. Вдруг в потемках у дальнего конца стола ярко разгорелся красный огонек. Артур так и замер, разглядев, что это светится курительная трубка в зубах у сидящего там человека.
Это был уже немолодой мужчина, седовласый, с седыми бакенбардами и усами. На подбородке у него топорщилась недельная щетина, которую пока нельзя было назвать настоящей бородой.
Мужчина был облачен в толстую, тяжелую синюю куртку с темными полосками на рукавах, там, где когда-то красовались четыре золотых шеврона. А вместо неизменных деревянных башмаков, этой традиционной обуви Дальних Пределов, на ногах у него были резиновые сапоги. Очень высокие сапоги — даже с подвернутыми голенищами они все равно оставались выше колен.
А глаза у него были ярко-голубые, глубоко посаженные, и взгляд — самый пронзительный, какой только бывает. Мужчина посмотрел Артуру в глаза, аккуратно опустил незатушенную трубку на подставочку, потом отложил перо, которое держал в руке, захлопнул крышку чернильницы, отодвинул большущую книгу, где что-то писал (переплет книги сверкал бронзой), и наколол на длинную металлическую спицу клочок бумаги, напоминающий старинную телеграмму. На спице уже красовались сотни таких же листков.
Закончив эту неспешную процедуру, мужчина поднялся во весь свой изрядный — шесть футов шесть дюймов — рост и вышел на свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
В последнюю секунду ему удалось вцепиться в край желоба, иначе не миновать бы падения с высоты. Правда, нижняя половина тела еще свешивалась вниз. Артур хотел перевести дух, но не смог — не хватило воздуха.
Застучали черепицы, над ним возникло взволнованное лицо Сьюзи. Девочка смотрела то на Артура, то на землю в нескольких сотнях футов внизу.
— Дико извиняюсь, — сказала она. — Там, понимаешь ли, оказалась пружина…
— Помоги… вылезти, — прошептал Артур. К нему мало-помалу возвращалась способность дышать. Какое все-таки счастье, что он находился в Доме. Если бы он угодил в подобную передрягу в родном мире, жестокого приступа астмы было бы не миновать.
— Закидывай ноги наверх, в смысле назад, — дала Сьюзи ценный совет. — Стена пирамиды в нескольких футах от тебя. Оттолкнись, и я тебя вытащу.
На то, чтобы поднять Артура обратно на крышу, ушло несколько минут. Отодвинувшись от края, он полежал на спине некоторое время, тяжело дыша. Потом сел.
Сьюзи разглядывала лючок, обнаружившийся под флюгером (который, кстати, теперь торчал горизонтально). Артур медленно и осторожно подобрался поближе к своей спутнице, благодаря судьбу за то, что крыша не слишком крутая.
— Внутри там все больше, чем снаружи, — глядя в люк, пробормотала Сьюзи. — И эта тварь, Сажа, смылась с концами!
Артур тоже заглянул в люк. Даже несмотря на последнее замечание Сьюзи, он ожидал увидеть нечто вроде круглой комнаты, какой полагается быть наверху башни. Действительность, как положено, превзошла самые смелые ожидания.
Внутренность башни не имела никакого отношения к ее наружному облику. Помещение даже не было круглым. Оно было прямоугольным и буквально необозримым. Что-то вроде тюрьмы девятнадцатого века, где Артур однажды побывал на школьной экскурсии: огромное сумрачное сооружение с внутренним двориком и множеством ярусов камер, встроенных в кирпичные стены кругом. Вдоль каждого яруса тянулись железные мостки.
В тюрьме, куда они ходили с классом, было шесть этажей. По сотне камер с каждой стороны дворика. Тюрьма Мрачного, предназначенная для сокровищ, насчитывала, самое меньшее, пятьдесят таких этажей. А пустое пространство в центре тянулось вдаль не меньше чем на милю, точнее сказать не представлялось возможным. Помещение тускло освещалось лишь мерцанием масляных фонарей — или каких-то их имитаций, — расположенных в специальных гнездах в каждом четвертом простенке между камерами. «Значит, на каждом этаже как минимум тысяча камер, — мысленно прикинул Артур. — Пятьдесят тысяч комнат! Караул…»
— Смахивает на тюрьму, — сказал он Сьюзи. — Нас как-то водили в одну такую. Только эта во много раз больше…
— Этим-то Мрачный Вторник и занимается, — ответила Сьюзи. — Копирует то одно, то другое. Ну что? Надо начинать Волеизъявление разыскивать!
— Легко сказать — начинать, — вырвалось у Артура.
Он посмотрел вниз, на железную лестницу, что вела к самому верхнему ярусу, на бесконечные вереницы дверей, тянувшиеся в обе стороны… клепаных железных дверей.
— Сообразить бы хоть, с какого края?
— А это смотря что вы хотите найти, — неожиданно прозвучал голос Сажи, и мохнатое существо высунулось из потемок наверху лестницы. — Мне послышалось, или вы в самом деле упомянули Волеизъявление?
— А ты знаешь, где оно находится? — с надеждой спросил Артур.
И только тут вспомнил о своем намерении не открывать Саже истинную цель их поиска!
Бывшая бровь раздулась и вскинулась на дыбы, снова показав малосимпатичное, усеянное присосками брюхо. Артур невольно подался прочь: ему показалось, что странное создание увеличилось в размерах. Да не чуть-чуть, а раза этак в полтора.
— Вы говорите о Волеизъявлении Зодчей? — спросила Сажа. — О его фрагменте, врученном на хранение Мрачному Вторнику?
— Да, — сказал Артур.
У Сажи, кстати, и голос переменился. Теперь он звучал не так заискивающе, как прежде, в нем слышалось нечто вроде угрозы. Кажется, Артур и Сьюзи перестали быть ей полезны. Дело сделано — они помогли ей забраться в Сокровищницу. Она больше в них не нуждалась.
— Где хранится фрагмент, мне в точности неизвестно, — проговорила Сажа. Серебряные глаза оценивающим взглядом прошлись по Сьюзи, по увесистой медной трубе, которую девочка вытащила из-за пояса, и мохнатая улитка отступила по лестнице прочь. — Однако я знаю, где он предположительно может находиться. Идите за мной. Чмокая, вздымаясь и опадая, как гусеница, Сажа одолела лестницу и перебралась на мостки самого верхнего яруса. Она не оглядывалась, не проверяла, следуют ли они за нею.
— А она разрослась, — шепнула Сьюзи. — Ну точно как пустотник, из кого-то выпивший жизнь!
Артур кивнул, озабоченно покусывая губу.
— Придется пойти за ней, — сказал он наконец. — Тут столько помещений, что замучаешься все проверять. И к тому же Мрачный Вторник наверняка уже знает про нас.
— А что, если Сажа нас в ловушку ведет?
— Что ж, придется рискнуть.
— Пожалуй, ты прав, — сказала Сьюзи. — Только, знаешь, надо смотреть в оба. Может, попадется под руку меч с первородным огнем, или топор, или еще что… Если эта штука еще подрастет, моей трубой будет уже не управиться, тут понадобится оружие посерьезней!
Артур кивнул, ступая на лестницу. Сросшаяся нога ступала как-то странно, и ощущение только усилилось, когда ступени кончились и он двинулся по ровным мосткам. Пройдя несколько шагов, он остановился и, нагнувшись, стал ощупывать свои колени, озадаченно хмурясь.
— Что такое? — спросила Сьюзи.
— Нога… которую я сломал, — ответил Артур неуверенно. — Она… она короче другой стала. На целый дюйм…
И снова стал ощупывать ноги. Деревянные башмаки он давно потерял — уронил в Яму — и стоял в одних носках, так что никакого сомнения быть не могло. Он магическим образом залечил пострадавшую ногу, но сделал это вкривь и вкось. Нога осталась кривой и вдобавок укоротилась.
— Ага, одна короче другой, точно, — беспечным тоном подтвердила Сьюзи. — Слушай, пошли, а то эта пакость уже этажом ниже спускается!
— Ты что, не поняла ничего? Я же стал хромым!
Он почти прокричал это — и закашлялся, легкие начало сводить. Астма? Какая, к черту, астма, он же был в Доме! Это просто испуг. И шок. Видно, мало ему было того, что он жил, стреноженный астмой. Понадобилось еще и охрометь. Если так дело и дальше пойдет…
Артур волевым усилием отогнал эти мысли.
«Я не буду сейчас в это вдаваться. Мне некогда. Я должен найти вторую часть Волеизъявления, победить Мрачного Вторника и вернуться без задержки домой, чтобы спасти наш дом, наши деньги… и вообще все. Ну, стала нога на дюйм короче, да и хрен с ней. Что, лучше было бы со сломанной скакать?»
— Пошли, — повторила Сьюзи и двинулась вперед.
Артур, хромая и раскачиваясь, поспешил следом.
Чтобы угнаться за Сажей, им временами приходилось бежать. Этот гибрид улитки и гусеницы-землемерки проворно спустился на следующий этаж, проследовал по нему около сотни ярдов — и опять направился по лестнице вниз.
Артур и Сьюзи бежали в одних носках, и все равно их шаги гулко гремели на железных мостках, отдаваясь в пустом пространстве внутреннего двора.
— Если тут есть охрана, она нас ни в коем случае не прозевает… — насторожился Артур.
Эхо подхватило и эти его слова, заставив их прозвучать даже громче шагов.
— Охраны нет, — крикнула спереди Сажа. Она как раз остановилась перед дверью, ничем не отличавшейся от всех прочих. — Мрачный Вторник лишь самолично входит сюда и никого с собой не берет. В Сокровищницу даже Модулям хода нет. Но я-то наконец попала туда, где мое законное место! Я здесь, среди прекрасных сокровищ! Артур и Сьюзи невольно поморщились, отступая прочь: изо рта Сажи сочилась густая прозрачная слюна и капала вниз сквозь сетчатые мостки.
— В этой камере заперто Волеизъявление? — спросил Артур.
Ему показалось, что просто взять и засадить Волеизъявление под замок как-то не в духе такого типа, как Мрачный Вторник. Пусть даже только он сам — да вот еще его бывшая бровь — знают, в какой из пяти тысяч комнат искать.
— Там, внутри, находится путь к Волеизъявлению, — продолжая пускать слюни, ответила Сажа. — А теперь мы с вами расстанемся. Меня ждут иные, более съедобные сокровища!
Сьюзи ринулась вперед, занося обломок трубы, но Сажа оказалась проворней. Она прыгнула назад и вниз, прямо через перила. Артур и Сьюзи перегнулись посмотреть, что с нею сталось… Сажа висела на мостках несколькими этажами ниже, прицепившись к ним сбоку. Вот раздалось громкое чмоканье, и Сажа уползла под мостки, скрывшись из виду.
— Мы не скоро по ней соскучимся, — проговорил Артур.
— Если только она привела нас к нужной двери, — заметила Сьюзи.
Она осмотрела дверь, потом попыталась сдвинуть засов — железный, толщиной в дюйм. Тот не пошевелился даже тогда, когда она ухватилась за него двумя руками, а ногами уперлась в дверной косяк.
— То ли застрял, то ли магически заперт, — вынесла вердикт девочка. — И даже замка нет, чтобы в нем покопаться.
Артур тоже осмотрел засов. Тот вообще выглядел приваренным в запертом положении. Толстые полосы металла соединяли сам засов и проушины. Артур потрогал его рукой, и руку охватил внезапный жар. На пол полетели хлопья ржавчины, засов брякнул, и Артур легко вытащил его.
Сьюзи восхищенно присвистнула.
— Классно, — сказала она. — Вот бы мне так с кладовкой, где Первоначальница держит печенье…
Артур толкнул дверь и шагнул через порог.
Глава 14
Он оказался в комнате, которая, как многие здешние помещения, внутри оказалась существенно больше, чем можно было предположить извне. Перед ним был не крохотный тюремно-камерный закуток, вроде бы предполагаемый размерами двери и простенком, а просторная комната размером с гостиную в доме у Артура. В том самом доме, который его семье предстояло потерять, если он, Артур, не сумеет остановить Модулей.
Впрочем, помимо размеров, между двумя помещениями было мало общего. Для начала здешняя выглядела не комнатой, а скорее корабельной каютой. Кирпичные стены тюрьмы-сокровищницы прятались под деревянной обшивкой. Доски были плотно проконопачены, и из швов местами сочилась смола. Пол и потолок также были деревянными, и все это слегка поскрипывало у Артура под ногами. А единственным источником света была лампа под потолком на цепи. Лампа раскачивалась, заставляя тени по углам колыхаться, вытягиваться и приседать.
В одном из углов виднелась опрятно застеленная койка, в другом — несколько бочонков и сундук. Однако большую часть комнаты занимал обширный стол из прекрасно отполированного дерева. И на этом столе теснились бутылки. Многие сотни самых разнообразных бутылок. Все они были аккуратно уложены на бок. Многие покоились на подставках из дерева или слоновой кости.
И каждая бутылка заключала в себе крохотный кораблик. Эти кораблики были так же разнообразны, как и сами бутылки, выдутые из стекла всевозможных цветов и оттенков, толстого и тонкого, заткнутые пробками, запечатанные воском и свинцом, закрытые съемными металлическими крышечками. Кораблики были одно-, двух — и трехмачтовые, а то и вовсе без мачт, но зато с множеством весел. Большие суда, требующие многосотенных экипажей, — и совсем крохотные, одноместные.
Артур подошел ближе. Лампа качнулась, пустив тени плясать по стенам. Вдруг в потемках у дальнего конца стола ярко разгорелся красный огонек. Артур так и замер, разглядев, что это светится курительная трубка в зубах у сидящего там человека.
Это был уже немолодой мужчина, седовласый, с седыми бакенбардами и усами. На подбородке у него топорщилась недельная щетина, которую пока нельзя было назвать настоящей бородой.
Мужчина был облачен в толстую, тяжелую синюю куртку с темными полосками на рукавах, там, где когда-то красовались четыре золотых шеврона. А вместо неизменных деревянных башмаков, этой традиционной обуви Дальних Пределов, на ногах у него были резиновые сапоги. Очень высокие сапоги — даже с подвернутыми голенищами они все равно оставались выше колен.
А глаза у него были ярко-голубые, глубоко посаженные, и взгляд — самый пронзительный, какой только бывает. Мужчина посмотрел Артуру в глаза, аккуратно опустил незатушенную трубку на подставочку, потом отложил перо, которое держал в руке, захлопнул крышку чернильницы, отодвинул большущую книгу, где что-то писал (переплет книги сверкал бронзой), и наколол на длинную металлическую спицу клочок бумаги, напоминающий старинную телеграмму. На спице уже красовались сотни таких же листков.
Закончив эту неспешную процедуру, мужчина поднялся во весь свой изрядный — шесть футов шесть дюймов — рост и вышел на свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34