Дежурный, не вставая с места, расширил обзор ноктовизора, одновременно нажав кнопку камеры видеомагнитофона.
— Что творится? — сонным голосом спросил с койки третий.
— Неизвестно, — ответил дежурный. — Разбуди Пэта. Помогайте. Вон как меняется цвет моря!
Пэт встал с койки и принялся регулировать контрастность ноктовизора. На черно-зеленой морской поверхности замелькали какие-то сине-зеленые пятна. Они быстро перемещались сразу в двух направлениях — к востоку и западу. Пронесшись по открытому морю мимо полуострова Кюсю, они достигли мыса Мурото, который сейчас появился в углу экрана, и одновременно распространились в сторону Тихого океана. Потом пятна стали расплывчатыми, и там, где они расплывались, начали появляться встречные пятна довольно интенсивного синего цвета.
— Работайте на шестнадцатимиллиметровке! — бросил дежурный, нажимая кнопку автоматического фотоаппарата беспрерывной съемки. — Снимайте и на цветную пленку, и на черно-белую. Джимми, ты работай через иллюминатор.
Все четверо бросились к аппаратуре. Автоприборы работали беспрерывно, но с ними творилось что-то странное.
— Черт, что делается! — выругался Пэт, торопливо стараясь что-то отрегулировать. Стрелки, словно в лихорадке, дрожали у красной черты. — И магнитометр, и гравитометр прямо-таки взбесились. Билл, наводную станцию вызвать?
— Да. «Лафайет» должен быть под нами. Предупреди его, чтобы не слишком приближался к берегу.
— О-о! — воскликнул наблюдавший в бинокль. — Вот оно, началось! Япония раскалывается!
Билл уставился на экран ноктовизора, дежурный не сводил глаз с размещенных на полу лаборатории приборов. Пэт, собиравшийся включить телесвязь с «Лафайетом», схватил бинокль и, оттолкнувшись ногой от пола, поплыл к иллюминатору.
Каждый в своем поле зрения видел одно и то же. Контуры южной части острова Сикоку и полуострова Кии, отчетливо проступавшие в разрывах облаков, вдруг дрогнули и словно бы стали размываться. На ярко-голубой поверхности моря появились мелкие бледные пятна, число их увеличилось, они выстраивались в одну линию, протянувшуюся с востока на запад. По морской поверхности, будто от внезапного удара, пробежала мелкая рябь, тут вокруг нескольких пятен очень медленно начали подниматься темные волны.
— Цунами! — одновременно крикнули оба астронавта, которые вели наблюдение у иллюминаторов.
— Смотрите, рельеф южной Японии вроде бы изменился… Или я ошибаюсь? — сказал тот, что смотрел в телескопический видоискатель автоматической тридцатипятимиллиметровой камеры беспрерывного фотографирования.
— Пэт, свяжись со станцией, — сказал вдруг охрипшим голосом дежурный, внимательно следивший за головокружительно быстро меняющимися цветосочетаниями на экране ноктовизора. — Доложи, что Япония начала тонуть.
Действительно, все южное крыло сброса, берущего начало в районе реки Кино-гава на севере полуострова Сима и протянувшегося через реку Йосино к префектуре Эхиме, медленно перемещалось. Устья двадцати залитых цунами рек постепенно расширялись. Южные оконечности острова Сикоку и полуострова Кии, сотрясаясь от основания до вершин своих горных гряд, стали быстро, со скоростью в полтора и даже два метра в час, перемещаться в сторону Тихого океана. Остров Хонсю, не видный из орбитальной лаборатории, тоже со скоростью около десяти сантиметров в час «пополз» к югу-востоку. Перемещение его южной части вдоль сброса Центрального тектонического района было настолько стремительным, что разлом образовывался прямо на глазах. В этот разлом проникала морская вода, ширина рек Йосино и Кино-гава все больше и больше увеличивалась.
А на пути заскользившего к югу-востоку крыла сброса с невиданной скоростью происходило погружение шельфа. Участок земной коры протяженностью в сотни километров погружался со скоростью нескольких метров в час.
Через несколько часов после начала землетрясения почти целиком исчезли под водой мысы Онаса, Кумайо и Синмия. Море поднялось до подножия водопада Нати. Мысы Мурото и Асидзури обвалились, раскололись и больше чем наполовину ушли в воду. Их вершины, превратившиеся в отдельные островки, продолжали погружаться. Южная часть Центрального тектонического района с чуть приподнятой северо-западной оконечностью погружалась в море, скользя по континентальному склону.
Сдвиг южной и северной частей Центрального тектонического района распространился до Центрального края, где прошло землетрясение средней силы. В десять часов сорок семь минут утра того же дня началось большое землетрясение в крае Токай, охватившее район от Энсю до реки Фудзи. В результате образовался гигантский сбросо-сдвиг, протянувшийся от основания полуострова Лцумп через северную часть озера Хаманако до реки Фудзи на севере. Вертикальное смещение почвы достигло двух метров сорока сантиметров, а горизонтальное — пяти метров.
Возникшее в открытом море Энсю семиметровой высоты цунами вошло в залив Суруга и почти целиком слизнуло города Нумадзу и Фудзи. Далее оно устремилось в провалы почвы, образовавшиеся на пересечении линий большого разлома и сбросо-сдвига Центрального тектонического района, и достигло своими белопенными клыками южных окрестностей города Фудзимия.
И когда морская вода проникла в действующие кратеры, образовавшиеся вдоль подножия Аситаки после извержения древнего Фудзи, произошло несколько небольших извержений Аситаки, затем в два часа пополудни Аситака взорвалась — от ее прежних очертаний не осталось и следа. Огонь наконец встретился с водой. Огненный дракон и водяная змея сплелись в смертельной схватке на середине острова Хонсю.
2
Как только началось землетрясение Центрального тектонического района в западной Японии — в Токио оно ощущалось как землетрясение средней силы, — в штаб Д-плана прибежал бледный словно полотно член эвакуационной комиссии:
— Тонет западная Япония! Конец, все, не успели!
— Погружение началось не сегодня, — сухо и спокойно ответил ему Наката. — Оно происходит уже давно. Да и время еще есть. Минимум четыре, а то и пять месяцев пройдет, пока Япония полностью исчезнет.
— Ты так думаешь? Я не знаю, можно ли вам верить. Вы здесь даже не могли предсказать такого грандиозного землетрясения, которое раскололо Японию.
— Если вы имеете в виду землетрясение Центрального тектонического района, то мы о нем предупреждали, — Наката, не оборачиваясь к члену комиссии, поднялся со стула. — К сожалению, несколько ошиблись в расчетах. Мы предупреждали, что оно произойдет в течение трех дней или недели. Нам не удалось получить данных, непосредственно предшествовавших землетрясению, потому что уже двое суток приходится заниматься отлаживанием некоторых участков нашей наблюдательной сети, которые вышли из строя. Да, еще должен сказать, что работа комиссии недостаточно согласована с нашими наблюдениями за изменениями в земной коре. Вы действуете по принципу: поскорее — побольше. Вывозите отовсюду, где только можно посадить людей на суда и самолеты…
— И что же? У нас ведь нет другого выхода…
— Эвакуационная комиссия могла бы более тесно сотрудничать с наблюдательным штабом! Создается впечатление, что комиссия не использует должным образом ту информацию, которую мы ей предоставляем. Мы настоятельно просим вас ознакомить ответственных членов эвакуационной комиссии с нашей характеристикой бедствия…
— С вашей «характеристикой»?! — воскликнул член комиссии с негодованием. — При чем тут «характеристика»?
— …Да, Наката слушает… Опускать то, что успели укомплектовать… А наблюдательные самолеты поднялись? Что, что?.. Буйков не хватает?.. Ничего, пусть все самолеты вылетают!.. — Наката положил телефонную трубку и повернулся к члену комиссии. — Да, с нашей характеристикой. Я не знаю другого слова, которое здесь можно употребить. Нет необходимости знакомить вас с конкретными цифрами, а из нашей характеристики вы могли бы понять сущность надвигающегося явления. Тогда при реализации эвакуационного плана вы с пользой сможете употребить все наши данные, все предупреждения, короче говоря, всю нашу информацию.
— Я конечно, понимаю, что ученые хотят, чтобы должным образом оценили их труд. Но сейчас не время думать об этом, — вскипел член комиссии. — От вас сейчас требуется только одно точное прогнозирование.
— Вот именно! Только тогда, когда вы будете иметь четкое представление о катаклизме, вы сможете извлечь практическую пользу из наших прогнозов, — терпеливо и настойчиво повторил Наката. — Предсказать со стопроцентной точностью изменения в отдельных географических точках невозможно. Абсолютно невозможно! Вы требуете такой информации от невежества! Даже не провели беседы с членами комиссии!..
— Чего ты еще хочешь? — удивился член комиссии. — Мы же дважды собирались, чтобы послушать ваши разъяснения.
— Да, нормально. Вас интересовали только выводы, а когда речь шла о самом процессе, о ходе этого явления, слушали в пол-уха.
— Ну нет! В комиссии есть и ученые…
— Да, есть ученые, основное достоинство которых в том, что они «научились политически мыслить».
— Ты… — лицо члена комиссии напряглось, на лбу выступила и запульсировала жилка. — Кто ты такой, чтобы так говорить?!
— Поймите, от этого все равно не уйдешь! Соберите еще раз всех членов комиссии, мы проведем разъяснение… — Наката продолжал просматривать бумаги, поступающие из телекса. — Вернее, не разъяснение проведем, а прочитаем специальное наставление господам членам комиссии. Должны быть все… И члены кабинета министров, и высшие чиновники…
— Два дня?! Ты думаешь, у нас есть время? — заорал, побагровев, член комиссии, известный в парламенте своей несговорчивостью. — В такой момент…
— Именно в такой момент! Я знаю, что у вас у всех прекрасное чутье. Благодаря этому вы в конце концов что-то постигнете, но ценою громадных потерь.
Наката подвинул к члену комиссии только что выскочившую из телекса бумагу.
— Прочитайте. Среднее предполагаемое число погибших и пропавших без вести во время утреннего землетрясения перевалило за миллион. Если бы члены комиссии хоть чуточку больше разбирались в характере происходящего явления, понимали, что стоит за нашими прогнозами и на основании этого принимали решения на местах, число жертв сегодня было бы меньше на сто — двести тысяч человек.
— Чего ты хочешь? — член комиссии уставился на Накату с нескрываемым раздражением.
— Вы когда-нибудь в детстве прыгали через веревку, когда двое крутят ее, а остальные прыгают по очереди…
— Ты издеваешься?!
— И не думаю. Если вы уловите периодичность вращения веревки, то, прыгая, не заденете ее. Здесь то же самое… О’кэй, давайте сюда! Посмотрим вместе.
Засветился телеэкран. Появилось изображение, переданное из компьютерской.
— Будем проецировать на большой экран. Прошу вас, взгляните. Видите? На этот раз произойдет горизонтальное смещение северного сброса на северо-востоке. Это отразится и на степи Исикари в Хоккайдо. Восточная половина района между побережьем Санрику и Северным горным краем, начнет скользить по тихоокеанскому континентальному склону. На побережье Японского моря пока относительно безопасно. В определенный момент придется прекратить эвакуацию в портах Сэндай и Саппоро, которая сейчас идет полным ходом, и срочно вывезти людей из этого района. В вашем распоряжении не более пяти дней.
— А это точно? Утреннее землетрясение произошло на три дня раньше, чем вы прогнозировали…
— На этот раз степень точности выше. До начала явления одна неделя, плюс минус двадцать четыре часа. После землетрясения Центрального тектонического района точность прогнозирования очень повысилась. Таково свойство этого явления. Далее. Увеличивается опасность вулканического взрыва в системе вулканов Норикура в центральной Японии. В течение двадцати часов должно произойти большое извержение, вызванное утренним землетрясением…
— А нельзя составить план, где, когда и что должно произойти? А? — спросил член комиссии, скривив губы. — Тогда мы могли бы составить план эвакуации с минимальными потерями. Сколько у вас тут оборудования, компьютеров, а вы не можете сделать такую малость?
— Ваши слова лишний раз доказывают, что вы ничего не понимаете, — холодно сказал Наката. — Знаете игру «Куча шахматных фигур»? Нужно по одной вытаскивать из кучи фигуры, но так, чтобы куча не обвалилась. Вы что, думаете, компьютер может предсказать, на какой фигуре начнется обвал, а после обвала — какую конфигурацию примет куча и сколько фигур можно будет вытащить до следующего обвала? Вы думаете, компьютер может в деталях рассчитать весь процесс? Да еще наша наблюдательная сеть — все равно, что блохи на теле кита. Но одно можно сказать точно. Если обвал не происходит в тот момент, когда вытаскивают очередную фигуру из кучи, при вытаскивании следующей фигуры вероятность обвала намного повышается, или если обвал произойдет, то до следующего обвала на какое-то время наступает относительная стабильность… Вот и все.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
— Что творится? — сонным голосом спросил с койки третий.
— Неизвестно, — ответил дежурный. — Разбуди Пэта. Помогайте. Вон как меняется цвет моря!
Пэт встал с койки и принялся регулировать контрастность ноктовизора. На черно-зеленой морской поверхности замелькали какие-то сине-зеленые пятна. Они быстро перемещались сразу в двух направлениях — к востоку и западу. Пронесшись по открытому морю мимо полуострова Кюсю, они достигли мыса Мурото, который сейчас появился в углу экрана, и одновременно распространились в сторону Тихого океана. Потом пятна стали расплывчатыми, и там, где они расплывались, начали появляться встречные пятна довольно интенсивного синего цвета.
— Работайте на шестнадцатимиллиметровке! — бросил дежурный, нажимая кнопку автоматического фотоаппарата беспрерывной съемки. — Снимайте и на цветную пленку, и на черно-белую. Джимми, ты работай через иллюминатор.
Все четверо бросились к аппаратуре. Автоприборы работали беспрерывно, но с ними творилось что-то странное.
— Черт, что делается! — выругался Пэт, торопливо стараясь что-то отрегулировать. Стрелки, словно в лихорадке, дрожали у красной черты. — И магнитометр, и гравитометр прямо-таки взбесились. Билл, наводную станцию вызвать?
— Да. «Лафайет» должен быть под нами. Предупреди его, чтобы не слишком приближался к берегу.
— О-о! — воскликнул наблюдавший в бинокль. — Вот оно, началось! Япония раскалывается!
Билл уставился на экран ноктовизора, дежурный не сводил глаз с размещенных на полу лаборатории приборов. Пэт, собиравшийся включить телесвязь с «Лафайетом», схватил бинокль и, оттолкнувшись ногой от пола, поплыл к иллюминатору.
Каждый в своем поле зрения видел одно и то же. Контуры южной части острова Сикоку и полуострова Кии, отчетливо проступавшие в разрывах облаков, вдруг дрогнули и словно бы стали размываться. На ярко-голубой поверхности моря появились мелкие бледные пятна, число их увеличилось, они выстраивались в одну линию, протянувшуюся с востока на запад. По морской поверхности, будто от внезапного удара, пробежала мелкая рябь, тут вокруг нескольких пятен очень медленно начали подниматься темные волны.
— Цунами! — одновременно крикнули оба астронавта, которые вели наблюдение у иллюминаторов.
— Смотрите, рельеф южной Японии вроде бы изменился… Или я ошибаюсь? — сказал тот, что смотрел в телескопический видоискатель автоматической тридцатипятимиллиметровой камеры беспрерывного фотографирования.
— Пэт, свяжись со станцией, — сказал вдруг охрипшим голосом дежурный, внимательно следивший за головокружительно быстро меняющимися цветосочетаниями на экране ноктовизора. — Доложи, что Япония начала тонуть.
Действительно, все южное крыло сброса, берущего начало в районе реки Кино-гава на севере полуострова Сима и протянувшегося через реку Йосино к префектуре Эхиме, медленно перемещалось. Устья двадцати залитых цунами рек постепенно расширялись. Южные оконечности острова Сикоку и полуострова Кии, сотрясаясь от основания до вершин своих горных гряд, стали быстро, со скоростью в полтора и даже два метра в час, перемещаться в сторону Тихого океана. Остров Хонсю, не видный из орбитальной лаборатории, тоже со скоростью около десяти сантиметров в час «пополз» к югу-востоку. Перемещение его южной части вдоль сброса Центрального тектонического района было настолько стремительным, что разлом образовывался прямо на глазах. В этот разлом проникала морская вода, ширина рек Йосино и Кино-гава все больше и больше увеличивалась.
А на пути заскользившего к югу-востоку крыла сброса с невиданной скоростью происходило погружение шельфа. Участок земной коры протяженностью в сотни километров погружался со скоростью нескольких метров в час.
Через несколько часов после начала землетрясения почти целиком исчезли под водой мысы Онаса, Кумайо и Синмия. Море поднялось до подножия водопада Нати. Мысы Мурото и Асидзури обвалились, раскололись и больше чем наполовину ушли в воду. Их вершины, превратившиеся в отдельные островки, продолжали погружаться. Южная часть Центрального тектонического района с чуть приподнятой северо-западной оконечностью погружалась в море, скользя по континентальному склону.
Сдвиг южной и северной частей Центрального тектонического района распространился до Центрального края, где прошло землетрясение средней силы. В десять часов сорок семь минут утра того же дня началось большое землетрясение в крае Токай, охватившее район от Энсю до реки Фудзи. В результате образовался гигантский сбросо-сдвиг, протянувшийся от основания полуострова Лцумп через северную часть озера Хаманако до реки Фудзи на севере. Вертикальное смещение почвы достигло двух метров сорока сантиметров, а горизонтальное — пяти метров.
Возникшее в открытом море Энсю семиметровой высоты цунами вошло в залив Суруга и почти целиком слизнуло города Нумадзу и Фудзи. Далее оно устремилось в провалы почвы, образовавшиеся на пересечении линий большого разлома и сбросо-сдвига Центрального тектонического района, и достигло своими белопенными клыками южных окрестностей города Фудзимия.
И когда морская вода проникла в действующие кратеры, образовавшиеся вдоль подножия Аситаки после извержения древнего Фудзи, произошло несколько небольших извержений Аситаки, затем в два часа пополудни Аситака взорвалась — от ее прежних очертаний не осталось и следа. Огонь наконец встретился с водой. Огненный дракон и водяная змея сплелись в смертельной схватке на середине острова Хонсю.
2
Как только началось землетрясение Центрального тектонического района в западной Японии — в Токио оно ощущалось как землетрясение средней силы, — в штаб Д-плана прибежал бледный словно полотно член эвакуационной комиссии:
— Тонет западная Япония! Конец, все, не успели!
— Погружение началось не сегодня, — сухо и спокойно ответил ему Наката. — Оно происходит уже давно. Да и время еще есть. Минимум четыре, а то и пять месяцев пройдет, пока Япония полностью исчезнет.
— Ты так думаешь? Я не знаю, можно ли вам верить. Вы здесь даже не могли предсказать такого грандиозного землетрясения, которое раскололо Японию.
— Если вы имеете в виду землетрясение Центрального тектонического района, то мы о нем предупреждали, — Наката, не оборачиваясь к члену комиссии, поднялся со стула. — К сожалению, несколько ошиблись в расчетах. Мы предупреждали, что оно произойдет в течение трех дней или недели. Нам не удалось получить данных, непосредственно предшествовавших землетрясению, потому что уже двое суток приходится заниматься отлаживанием некоторых участков нашей наблюдательной сети, которые вышли из строя. Да, еще должен сказать, что работа комиссии недостаточно согласована с нашими наблюдениями за изменениями в земной коре. Вы действуете по принципу: поскорее — побольше. Вывозите отовсюду, где только можно посадить людей на суда и самолеты…
— И что же? У нас ведь нет другого выхода…
— Эвакуационная комиссия могла бы более тесно сотрудничать с наблюдательным штабом! Создается впечатление, что комиссия не использует должным образом ту информацию, которую мы ей предоставляем. Мы настоятельно просим вас ознакомить ответственных членов эвакуационной комиссии с нашей характеристикой бедствия…
— С вашей «характеристикой»?! — воскликнул член комиссии с негодованием. — При чем тут «характеристика»?
— …Да, Наката слушает… Опускать то, что успели укомплектовать… А наблюдательные самолеты поднялись? Что, что?.. Буйков не хватает?.. Ничего, пусть все самолеты вылетают!.. — Наката положил телефонную трубку и повернулся к члену комиссии. — Да, с нашей характеристикой. Я не знаю другого слова, которое здесь можно употребить. Нет необходимости знакомить вас с конкретными цифрами, а из нашей характеристики вы могли бы понять сущность надвигающегося явления. Тогда при реализации эвакуационного плана вы с пользой сможете употребить все наши данные, все предупреждения, короче говоря, всю нашу информацию.
— Я конечно, понимаю, что ученые хотят, чтобы должным образом оценили их труд. Но сейчас не время думать об этом, — вскипел член комиссии. — От вас сейчас требуется только одно точное прогнозирование.
— Вот именно! Только тогда, когда вы будете иметь четкое представление о катаклизме, вы сможете извлечь практическую пользу из наших прогнозов, — терпеливо и настойчиво повторил Наката. — Предсказать со стопроцентной точностью изменения в отдельных географических точках невозможно. Абсолютно невозможно! Вы требуете такой информации от невежества! Даже не провели беседы с членами комиссии!..
— Чего ты еще хочешь? — удивился член комиссии. — Мы же дважды собирались, чтобы послушать ваши разъяснения.
— Да, нормально. Вас интересовали только выводы, а когда речь шла о самом процессе, о ходе этого явления, слушали в пол-уха.
— Ну нет! В комиссии есть и ученые…
— Да, есть ученые, основное достоинство которых в том, что они «научились политически мыслить».
— Ты… — лицо члена комиссии напряглось, на лбу выступила и запульсировала жилка. — Кто ты такой, чтобы так говорить?!
— Поймите, от этого все равно не уйдешь! Соберите еще раз всех членов комиссии, мы проведем разъяснение… — Наката продолжал просматривать бумаги, поступающие из телекса. — Вернее, не разъяснение проведем, а прочитаем специальное наставление господам членам комиссии. Должны быть все… И члены кабинета министров, и высшие чиновники…
— Два дня?! Ты думаешь, у нас есть время? — заорал, побагровев, член комиссии, известный в парламенте своей несговорчивостью. — В такой момент…
— Именно в такой момент! Я знаю, что у вас у всех прекрасное чутье. Благодаря этому вы в конце концов что-то постигнете, но ценою громадных потерь.
Наката подвинул к члену комиссии только что выскочившую из телекса бумагу.
— Прочитайте. Среднее предполагаемое число погибших и пропавших без вести во время утреннего землетрясения перевалило за миллион. Если бы члены комиссии хоть чуточку больше разбирались в характере происходящего явления, понимали, что стоит за нашими прогнозами и на основании этого принимали решения на местах, число жертв сегодня было бы меньше на сто — двести тысяч человек.
— Чего ты хочешь? — член комиссии уставился на Накату с нескрываемым раздражением.
— Вы когда-нибудь в детстве прыгали через веревку, когда двое крутят ее, а остальные прыгают по очереди…
— Ты издеваешься?!
— И не думаю. Если вы уловите периодичность вращения веревки, то, прыгая, не заденете ее. Здесь то же самое… О’кэй, давайте сюда! Посмотрим вместе.
Засветился телеэкран. Появилось изображение, переданное из компьютерской.
— Будем проецировать на большой экран. Прошу вас, взгляните. Видите? На этот раз произойдет горизонтальное смещение северного сброса на северо-востоке. Это отразится и на степи Исикари в Хоккайдо. Восточная половина района между побережьем Санрику и Северным горным краем, начнет скользить по тихоокеанскому континентальному склону. На побережье Японского моря пока относительно безопасно. В определенный момент придется прекратить эвакуацию в портах Сэндай и Саппоро, которая сейчас идет полным ходом, и срочно вывезти людей из этого района. В вашем распоряжении не более пяти дней.
— А это точно? Утреннее землетрясение произошло на три дня раньше, чем вы прогнозировали…
— На этот раз степень точности выше. До начала явления одна неделя, плюс минус двадцать четыре часа. После землетрясения Центрального тектонического района точность прогнозирования очень повысилась. Таково свойство этого явления. Далее. Увеличивается опасность вулканического взрыва в системе вулканов Норикура в центральной Японии. В течение двадцати часов должно произойти большое извержение, вызванное утренним землетрясением…
— А нельзя составить план, где, когда и что должно произойти? А? — спросил член комиссии, скривив губы. — Тогда мы могли бы составить план эвакуации с минимальными потерями. Сколько у вас тут оборудования, компьютеров, а вы не можете сделать такую малость?
— Ваши слова лишний раз доказывают, что вы ничего не понимаете, — холодно сказал Наката. — Знаете игру «Куча шахматных фигур»? Нужно по одной вытаскивать из кучи фигуры, но так, чтобы куча не обвалилась. Вы что, думаете, компьютер может предсказать, на какой фигуре начнется обвал, а после обвала — какую конфигурацию примет куча и сколько фигур можно будет вытащить до следующего обвала? Вы думаете, компьютер может в деталях рассчитать весь процесс? Да еще наша наблюдательная сеть — все равно, что блохи на теле кита. Но одно можно сказать точно. Если обвал не происходит в тот момент, когда вытаскивают очередную фигуру из кучи, при вытаскивании следующей фигуры вероятность обвала намного повышается, или если обвал произойдет, то до следующего обвала на какое-то время наступает относительная стабильность… Вот и все.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78