"Да,
ведь это действительно улицы", - подумала я. Фасады закрытых домов были
обращены внутрь дворов с колодцами и емкостями для воды. Жилища
располагались относительно друг друга подобно ячейкам решетки или сети. По
плоским крышам домов расхаживали или сидели на них кур-рашаку,
неблагозвучные крики которые раздавались над улочками, заполненными
народом.
Эти люди казались мне чужими не только потому, что говорили на другом
языке, они вообще представлялись мне таковыми в сравнении с жителями
Корбека и Таткаэра. Аширен здесь бегали босиком, в их гривы были вплетены
керамические бусы. Взрослые гордо демонстрировали на своих шестипалых
руках неостриженные когти. На всех улицах слышалось пение. Колоколов не
было. На воротах висели клетки, сидевшие в них птицы-ящерицы обхватывали
своими когтями прутья и издавали пронзительные предупреждающие крики.
У ворот каждой стены - город шестикратно расширял свои границы -
Хурот предъявляла свое разрешение и спорила со стражниками по непонятным
для меня причинам. Чтобы пройти от пятой стены до первой, нам
потребовалось большая часть второй половины дня.
Возле ворот Л'ку стражники собрались вокруг каменной чаши с горящими
углями и притопывали ногами от холода. За ними располагается лабиринт из
двухэтажных зданий, дворов, пешеходных дорожек и шестиугольных портиков.
Это был древний, располагавшийся внутри Первой стены, город, основанный
еще амари Андрете.
Хурот спорила с людьми, которых я приняла за помощников и министров
та'адур - пейр-даденийского двора. Наконец, уже почти засыпая на ногах, я
вмешалась в их разговор, обратившись по-имириански. Ведь кто-нибудь должен
же был меня понять.
Я сказала, выбрав из них согласно принципу случайности одного
бледного ортеанца с золотистой гривой:
- Скажите же Т'Ан Сутаи-Телестре, что здесь находиться посланница
Доминиона.
Мужчина слегка наклонил голову, что в Пейр-Дадени считается поклоном.
Он был немолод, этот рослый ортеанец в ярко-красном одеянии с широкой
лентой и знаками различия. На его поясе висели слегка загнутые харуры.
Ромбовидный рисунок на его коже несколько явственнее проступал
теперь, перед зимней ее заменой. Одна его шестипалая рука лежала на клинке
харура. Ножны отливали золотом. Как и у многих других ортеанцев, между
пальцами у него также имелись рудиментарные плавательные перепонки, а их
тонкая кожица была проколота закрепленными в них золотыми и кварцевыми
гвоздиками. Среди ортеанцев встречалась такая склонность к модному
варварству.
- Сетелен Касси Рейхалин, - степенно представился он и продолжил
по-имириански с южно-даденийским акцентом: - Вы должны понять, что на
подобное требуется некоторое время.
- Уверяю вас, что Сутафиори потребуется немного времени, что-бы явить
свое недовольство, если вы промедлите сообщить ей это известие.
- Это легко сказать.
- Тогда скажите это ей! - прикрикнула я на него. - Я пришла сюда
через половину всей Южной земли не для того, чтобы ждать у ворот
Ширия-Шенина!
- Это правда, т ан, - сказал ему Марик. - Мы пришли сюда из Корбека
через Пустошь. Посланница иного мира жива; Сутафиори должна узнать это как
можно скорее.
- Не спускайте с них глаз. А вы подождите здесь.
Взгляд Касси скользнул по нам, прежде чем он шагнул назад через
ворота Первой стены. Я заметила, как он непроизвольно оглянулся. "Что же,
на нас не слишком приятно смотреть, - подумала я, - но зато мы живы, а это
уже кое-что."
Шум города затихал. Наступили вторые сумерки, в небо поднимался серый
дым. Скоро закончится девятый день. Я ощущала запахи готовившегося ужина.
Все мои внутренности сжались; я была более голодна, чем подозревала. Улицы
пустели, зажигались масляные фонари и вывешивались над входами телестре.
- Теперь с меня довольно, - сказала я.
- Они могут нас убить, если мы их испугаем, - озабоченно сказал
Марик, - ведь они знают, откуда мы пришли. Я еще никогда не слышал ничего
доброго об этих северных землях. Нам лучше всего вести себя тихо и ждать
С'арант.
- Мы войдем внутрь под охраной, - сказала я Хурот, - но я войду и
найду кого - нибудь, кто меня знает, иначе нам придется провести здесь всю
ночь.
Она была также мало заинтересована в том, чтобы ждать, как и я, а ее
всадники хотели как можно больше времени провести в Ширия - Шенине, прежде
чем вернуться к исполнению своих обязанностей в гарнизоне. На замечание
стражи она отреагировала резким протестом.
- Да, - сказала она, - у нас есть приказ отправить вас к Т Ан Сутаи -
Телестре, а не стоять снаружи возле ворот Л Ку. Ты, там, отойди в сторону!
Именем Богини! Они ведь под охраной, разве нет?
Уйдите с дороги!
Их командира здесь не было, поэтому сейчас она являлась старшей по
званию. На это - то я и рассчитывала.
Ярко выкрашенные ворота потеряли свой цвет в полутьме. Запахи города
уносились ветром в сторону. Начал моросить мелкий дождь. В скоплении
низких каменных стен, окружавших внутренний город, в окнах был виден
желтый свет. Дорога к воротам представляла собой туннель; когда мы шли по
нему, звуки наших шагов отражались от стен.
В центре шестиугольного двора росла суковатая тукинна, она стояла в
том месте, где плоские ступени вели вниз к крытому колодцу. На равном
расстоянии друг от друга висели фонари, бросавшие свой желтый свет на
бурые каменные плиты.
На улице Марика я увидела такое же выражение, какое, вероятно, было и
на моем - выражение испуга и потрясенности возрастом всему
сопротивляющихся и все скрывающих стен. Повсюду вдоль низких зданий с
плоскими крышами имелись ромбовидные окна-щели.
Хурот прошла мимо дерева и колодца. По ее неподвижной спине
угадывалось сильное напряжение, в котором она находилась. Когда я догнала
ее с намерением поговорить, из дальнего здания вышла какая-то женщина в
зеленом бекамиловом пальто. Ее фигура выделялась на фоне отрытой двери, и
ее стало можно хорошо разглядеть.
Она сбросила с головы капюшон, открыв черную гриву и худое, темное
лицо. Двигалась она рассеяно, опустив голову и засунув за пояс левую руку.
Пальто прямо свисало с ее правого плеча. "Я едва узнала ее; она, наверное,
очень больна", - подумала я.
- Рурик!
Она резко подняла голову, на лице появилось выражение растерянности.
Желтые глаза на мгновение затянулись пленкой и снова прояснились.
"Неужели я сильно изменилась?" - спросила я себя, когда заметила, как
медленно она меня узнавала. Однако она узнала меня.
- Кристи? О, Богиня! Кристи!
Тут мы обменялись так крепко, что не замечали ни дождя, ни сумрака;
она смеялась и хлопала меня по спине своей единственной рукой. Она
отстранилась от меня на длину руки, и мы продолжали глупо улыбаться друг
другу. Ее взгляд перебегала на Марика и на всадников из гарнизона Ай.
- Что такое? - Она покачала головой, скривив лицо и сморщив нос. - О,
Богиня! Кристи, да ведь от вас воняет!
- У меня есть оправдание этому. Даже масса оправданий. Топи,
Пустынные земли... Между прочим, вот это - мой эскорт с Разрушенной
Лестницы.
Она снова покачала головой и заулыбалась.
- Вы должны мне об этом рассказать. А Сутафиори... Она... Ротмистр...
я бы хотела выслушать ваш доклад. Кристи, вот это история!
Мне еще удалось спасти свой нож и акустический парализующий пистолет,
однако вся моя одежда и прочие вещи должны были быть сожжены. Они
находились в таком состоянии, какое мне самой казалось невероятным. Я
сняла повязки с больных рук, а когда наконец стянула свои сапоги и
временные обмотки, то в них остались два или три ногтя с пальцев ног.
Открытые обмороженные места очень болели в горячей воде ванны. Я
долгое время с прямо-таки животным удовольствием сидела в горячей воде,
освобождаясь от струпов, грязи и вшей, и мне понадобилось четыре ванны,
чтобы отмыть до розового цвета свою чернобурую кожу.
Л'ри-аны отвели меня к анфиладе комнат в карантинном зале, пришла
женщина, чтобы остричь мои безнадежно свалявшиеся волосы. После этого они
стали короче, чем то предписывалось имирианской модой. Я сидела у камина,
завернувшись в мягкую ткань, и слушала стук дождя по узким окнам.
- Кристи! - Марик, входя в комнату, одергивал на себя одежду из
хирит-гойена. Его кожа снова обрела свой телесный цвет, а ее зимняя
расцветка только едва наметилась. - Здесь, внутри, спокойнее. Все эти
люди...
- Это трудно переносить, я знаю. Думаю, мы к этому привыкнем.
Он закрыл ставни на ромбовидных окнах. В небольшой комнате было
тепло, свет ламп и огня в камине падал на висевшие на стене ковры. Здесь
можно было бы легко заснуть.
Марик присел к огню, в руках он держал кувшин с вином. На кровати
была разложена чистая одежда, и я проковыляла туда, чтобы одеться.
Марик наклонился вперед и от жара огня повел пальцами по своей гриве.
- С'арант, вы заплатите ее мне, когда она высохнет?
- Конечно, через минуту.
Ни один ортеанец не может сам заплести себе гриву, а она у Марика,
прежде коротко постриженная, стала уже довольно длиной, чтобы
соответствовать даденийской моде. Мне опять вспомнились причины этого
обстоятельства: в подобных связанных между собой общинах ортеанец никогда
не живет без брата или сестры, без родителей или малышей, поэтому ему
никогда не приходилось самому выполнять эту простую работу.
Я надела сорочку и только зашнуровала брюки, как услышала, что
открылась дверь.
- Боюсь, что сейчас начнется. Я спрашиваю себе...
Вошел ортеанец средних лет, его безукоризненная грива и плечи были
влажными от дождя. На меня дохнуло. Хлынувший в кровь адреналин на секунду
оглушил и ослепил меня, показалось, что я снова в низменностях возле
Топей, в телестре Эт.
- Я сразу пришел, только об этом услышал. - Пожатие его шестипалых
рук было сухим и крепким. - Вы не ранены?
- Нет, я... - Меня слепили слезы облегчения. Я вытерла глаза и крепко
держалось за его руки, чтобы справиться со своей истерикой. - Нет, нам
хорошо. Хал, как приятно снова вас видеть.
Не требовалось говорить еще что-либо. Между нами снова возникли
старые, дружеские отношения, как только он вошел в комнату. Я вспомнила,
как Рурик сказала: "Он хороший человек: не доверяйте ему." О хорошем мне
ничего не было известно - он обладал типичной ортеанской склонностью к
интригам и неверности, - но доверять ему я не могла.
- Теперь, - сказал он, когда мы уже сидели у камина, - пусть Ховис и
СуБаннасен попытаются сообщить Короне неправду. Теперь-то они в наших
руках!
- Они здесь?
- Т'Ан переезжает вместо с двором. Но Ховис находится здесь по
приглашению, которое Сутафиори послала ему в Корбек. Что же касается Т'Ан
Рурик и меня, - сказал он, - то она прибыла в Корбек примерно в то же
время, когда меня приволокли туда обратно, и мы там затеяли изрядный
скандал. Но никогда бы не подумал, что мертвая свидетельница вернется.
Мы вместе рассмеялись. Потом я сказала:
- Значит ли это, что на Землю сообщили о моей смерти?
- Да, ваши люди были об этом проинформированы.
- Это вызовет бюрократическую неразбериху. - Мне было трудно
разъяснить ему, что я при этом имела в виду. Поскольку напрашивалась
прямая связь, я продолжала: - Если здесь Ховис, то это означает... Фалкир
тоже здесь?
Он кивнул и осторожно посмотрел на меня.
- Да, он где-то здесь. - Возникла пауза. - Сетин умерла, старик
Колтин тоже; это увеличивает наши трудности.
Я почувствовала одновременно облегчение и печаль, но не знала что из
них перевешивало.
- Что произошло дальше с этой дикаркой? - с интересом спросил он. -
И... где Телук?
Сейчас я знала, что снова была в этом мире, и приняла его тяжесть на
свои плечи. Марик явно ждал, что я отвечу на вопрос.
- Ее убили обитатели Топей, - сказала я. - Телук мертва.
19. КОРБЕКСКИЙ ЭПИЛОГ
К концу недели (после того как отсыпалась целыми днями) я стала
беспокоиться насчет расследований. Состоялись два из них, которые можно
было бы назвать "срочными" из-за скорости, с которой по городу
распространялся скандал: расследование отчета о моей "смерти" в Корбеке и
расследование дела о наемном убийце каким-то лицом или несколькими лицами,
которые не были установлены, но предполагалось, что они относятся к кругу
членов телестре СуБаннасен. Я надеялась, что будет вскрыт ряд
неправомерных действий.
Поскольку здесь сейчас одновременно находились оба двора - как
даденийский та адур, так и имирианский такширие, - расследование
возглавляли Т Ан Сутаи-Телестре и Андрете, а слушания велись на обоих
языках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
ведь это действительно улицы", - подумала я. Фасады закрытых домов были
обращены внутрь дворов с колодцами и емкостями для воды. Жилища
располагались относительно друг друга подобно ячейкам решетки или сети. По
плоским крышам домов расхаживали или сидели на них кур-рашаку,
неблагозвучные крики которые раздавались над улочками, заполненными
народом.
Эти люди казались мне чужими не только потому, что говорили на другом
языке, они вообще представлялись мне таковыми в сравнении с жителями
Корбека и Таткаэра. Аширен здесь бегали босиком, в их гривы были вплетены
керамические бусы. Взрослые гордо демонстрировали на своих шестипалых
руках неостриженные когти. На всех улицах слышалось пение. Колоколов не
было. На воротах висели клетки, сидевшие в них птицы-ящерицы обхватывали
своими когтями прутья и издавали пронзительные предупреждающие крики.
У ворот каждой стены - город шестикратно расширял свои границы -
Хурот предъявляла свое разрешение и спорила со стражниками по непонятным
для меня причинам. Чтобы пройти от пятой стены до первой, нам
потребовалось большая часть второй половины дня.
Возле ворот Л'ку стражники собрались вокруг каменной чаши с горящими
углями и притопывали ногами от холода. За ними располагается лабиринт из
двухэтажных зданий, дворов, пешеходных дорожек и шестиугольных портиков.
Это был древний, располагавшийся внутри Первой стены, город, основанный
еще амари Андрете.
Хурот спорила с людьми, которых я приняла за помощников и министров
та'адур - пейр-даденийского двора. Наконец, уже почти засыпая на ногах, я
вмешалась в их разговор, обратившись по-имириански. Ведь кто-нибудь должен
же был меня понять.
Я сказала, выбрав из них согласно принципу случайности одного
бледного ортеанца с золотистой гривой:
- Скажите же Т'Ан Сутаи-Телестре, что здесь находиться посланница
Доминиона.
Мужчина слегка наклонил голову, что в Пейр-Дадени считается поклоном.
Он был немолод, этот рослый ортеанец в ярко-красном одеянии с широкой
лентой и знаками различия. На его поясе висели слегка загнутые харуры.
Ромбовидный рисунок на его коже несколько явственнее проступал
теперь, перед зимней ее заменой. Одна его шестипалая рука лежала на клинке
харура. Ножны отливали золотом. Как и у многих других ортеанцев, между
пальцами у него также имелись рудиментарные плавательные перепонки, а их
тонкая кожица была проколота закрепленными в них золотыми и кварцевыми
гвоздиками. Среди ортеанцев встречалась такая склонность к модному
варварству.
- Сетелен Касси Рейхалин, - степенно представился он и продолжил
по-имириански с южно-даденийским акцентом: - Вы должны понять, что на
подобное требуется некоторое время.
- Уверяю вас, что Сутафиори потребуется немного времени, что-бы явить
свое недовольство, если вы промедлите сообщить ей это известие.
- Это легко сказать.
- Тогда скажите это ей! - прикрикнула я на него. - Я пришла сюда
через половину всей Южной земли не для того, чтобы ждать у ворот
Ширия-Шенина!
- Это правда, т ан, - сказал ему Марик. - Мы пришли сюда из Корбека
через Пустошь. Посланница иного мира жива; Сутафиори должна узнать это как
можно скорее.
- Не спускайте с них глаз. А вы подождите здесь.
Взгляд Касси скользнул по нам, прежде чем он шагнул назад через
ворота Первой стены. Я заметила, как он непроизвольно оглянулся. "Что же,
на нас не слишком приятно смотреть, - подумала я, - но зато мы живы, а это
уже кое-что."
Шум города затихал. Наступили вторые сумерки, в небо поднимался серый
дым. Скоро закончится девятый день. Я ощущала запахи готовившегося ужина.
Все мои внутренности сжались; я была более голодна, чем подозревала. Улицы
пустели, зажигались масляные фонари и вывешивались над входами телестре.
- Теперь с меня довольно, - сказала я.
- Они могут нас убить, если мы их испугаем, - озабоченно сказал
Марик, - ведь они знают, откуда мы пришли. Я еще никогда не слышал ничего
доброго об этих северных землях. Нам лучше всего вести себя тихо и ждать
С'арант.
- Мы войдем внутрь под охраной, - сказала я Хурот, - но я войду и
найду кого - нибудь, кто меня знает, иначе нам придется провести здесь всю
ночь.
Она была также мало заинтересована в том, чтобы ждать, как и я, а ее
всадники хотели как можно больше времени провести в Ширия - Шенине, прежде
чем вернуться к исполнению своих обязанностей в гарнизоне. На замечание
стражи она отреагировала резким протестом.
- Да, - сказала она, - у нас есть приказ отправить вас к Т Ан Сутаи -
Телестре, а не стоять снаружи возле ворот Л Ку. Ты, там, отойди в сторону!
Именем Богини! Они ведь под охраной, разве нет?
Уйдите с дороги!
Их командира здесь не было, поэтому сейчас она являлась старшей по
званию. На это - то я и рассчитывала.
Ярко выкрашенные ворота потеряли свой цвет в полутьме. Запахи города
уносились ветром в сторону. Начал моросить мелкий дождь. В скоплении
низких каменных стен, окружавших внутренний город, в окнах был виден
желтый свет. Дорога к воротам представляла собой туннель; когда мы шли по
нему, звуки наших шагов отражались от стен.
В центре шестиугольного двора росла суковатая тукинна, она стояла в
том месте, где плоские ступени вели вниз к крытому колодцу. На равном
расстоянии друг от друга висели фонари, бросавшие свой желтый свет на
бурые каменные плиты.
На улице Марика я увидела такое же выражение, какое, вероятно, было и
на моем - выражение испуга и потрясенности возрастом всему
сопротивляющихся и все скрывающих стен. Повсюду вдоль низких зданий с
плоскими крышами имелись ромбовидные окна-щели.
Хурот прошла мимо дерева и колодца. По ее неподвижной спине
угадывалось сильное напряжение, в котором она находилась. Когда я догнала
ее с намерением поговорить, из дальнего здания вышла какая-то женщина в
зеленом бекамиловом пальто. Ее фигура выделялась на фоне отрытой двери, и
ее стало можно хорошо разглядеть.
Она сбросила с головы капюшон, открыв черную гриву и худое, темное
лицо. Двигалась она рассеяно, опустив голову и засунув за пояс левую руку.
Пальто прямо свисало с ее правого плеча. "Я едва узнала ее; она, наверное,
очень больна", - подумала я.
- Рурик!
Она резко подняла голову, на лице появилось выражение растерянности.
Желтые глаза на мгновение затянулись пленкой и снова прояснились.
"Неужели я сильно изменилась?" - спросила я себя, когда заметила, как
медленно она меня узнавала. Однако она узнала меня.
- Кристи? О, Богиня! Кристи!
Тут мы обменялись так крепко, что не замечали ни дождя, ни сумрака;
она смеялась и хлопала меня по спине своей единственной рукой. Она
отстранилась от меня на длину руки, и мы продолжали глупо улыбаться друг
другу. Ее взгляд перебегала на Марика и на всадников из гарнизона Ай.
- Что такое? - Она покачала головой, скривив лицо и сморщив нос. - О,
Богиня! Кристи, да ведь от вас воняет!
- У меня есть оправдание этому. Даже масса оправданий. Топи,
Пустынные земли... Между прочим, вот это - мой эскорт с Разрушенной
Лестницы.
Она снова покачала головой и заулыбалась.
- Вы должны мне об этом рассказать. А Сутафиори... Она... Ротмистр...
я бы хотела выслушать ваш доклад. Кристи, вот это история!
Мне еще удалось спасти свой нож и акустический парализующий пистолет,
однако вся моя одежда и прочие вещи должны были быть сожжены. Они
находились в таком состоянии, какое мне самой казалось невероятным. Я
сняла повязки с больных рук, а когда наконец стянула свои сапоги и
временные обмотки, то в них остались два или три ногтя с пальцев ног.
Открытые обмороженные места очень болели в горячей воде ванны. Я
долгое время с прямо-таки животным удовольствием сидела в горячей воде,
освобождаясь от струпов, грязи и вшей, и мне понадобилось четыре ванны,
чтобы отмыть до розового цвета свою чернобурую кожу.
Л'ри-аны отвели меня к анфиладе комнат в карантинном зале, пришла
женщина, чтобы остричь мои безнадежно свалявшиеся волосы. После этого они
стали короче, чем то предписывалось имирианской модой. Я сидела у камина,
завернувшись в мягкую ткань, и слушала стук дождя по узким окнам.
- Кристи! - Марик, входя в комнату, одергивал на себя одежду из
хирит-гойена. Его кожа снова обрела свой телесный цвет, а ее зимняя
расцветка только едва наметилась. - Здесь, внутри, спокойнее. Все эти
люди...
- Это трудно переносить, я знаю. Думаю, мы к этому привыкнем.
Он закрыл ставни на ромбовидных окнах. В небольшой комнате было
тепло, свет ламп и огня в камине падал на висевшие на стене ковры. Здесь
можно было бы легко заснуть.
Марик присел к огню, в руках он держал кувшин с вином. На кровати
была разложена чистая одежда, и я проковыляла туда, чтобы одеться.
Марик наклонился вперед и от жара огня повел пальцами по своей гриве.
- С'арант, вы заплатите ее мне, когда она высохнет?
- Конечно, через минуту.
Ни один ортеанец не может сам заплести себе гриву, а она у Марика,
прежде коротко постриженная, стала уже довольно длиной, чтобы
соответствовать даденийской моде. Мне опять вспомнились причины этого
обстоятельства: в подобных связанных между собой общинах ортеанец никогда
не живет без брата или сестры, без родителей или малышей, поэтому ему
никогда не приходилось самому выполнять эту простую работу.
Я надела сорочку и только зашнуровала брюки, как услышала, что
открылась дверь.
- Боюсь, что сейчас начнется. Я спрашиваю себе...
Вошел ортеанец средних лет, его безукоризненная грива и плечи были
влажными от дождя. На меня дохнуло. Хлынувший в кровь адреналин на секунду
оглушил и ослепил меня, показалось, что я снова в низменностях возле
Топей, в телестре Эт.
- Я сразу пришел, только об этом услышал. - Пожатие его шестипалых
рук было сухим и крепким. - Вы не ранены?
- Нет, я... - Меня слепили слезы облегчения. Я вытерла глаза и крепко
держалось за его руки, чтобы справиться со своей истерикой. - Нет, нам
хорошо. Хал, как приятно снова вас видеть.
Не требовалось говорить еще что-либо. Между нами снова возникли
старые, дружеские отношения, как только он вошел в комнату. Я вспомнила,
как Рурик сказала: "Он хороший человек: не доверяйте ему." О хорошем мне
ничего не было известно - он обладал типичной ортеанской склонностью к
интригам и неверности, - но доверять ему я не могла.
- Теперь, - сказал он, когда мы уже сидели у камина, - пусть Ховис и
СуБаннасен попытаются сообщить Короне неправду. Теперь-то они в наших
руках!
- Они здесь?
- Т'Ан переезжает вместо с двором. Но Ховис находится здесь по
приглашению, которое Сутафиори послала ему в Корбек. Что же касается Т'Ан
Рурик и меня, - сказал он, - то она прибыла в Корбек примерно в то же
время, когда меня приволокли туда обратно, и мы там затеяли изрядный
скандал. Но никогда бы не подумал, что мертвая свидетельница вернется.
Мы вместе рассмеялись. Потом я сказала:
- Значит ли это, что на Землю сообщили о моей смерти?
- Да, ваши люди были об этом проинформированы.
- Это вызовет бюрократическую неразбериху. - Мне было трудно
разъяснить ему, что я при этом имела в виду. Поскольку напрашивалась
прямая связь, я продолжала: - Если здесь Ховис, то это означает... Фалкир
тоже здесь?
Он кивнул и осторожно посмотрел на меня.
- Да, он где-то здесь. - Возникла пауза. - Сетин умерла, старик
Колтин тоже; это увеличивает наши трудности.
Я почувствовала одновременно облегчение и печаль, но не знала что из
них перевешивало.
- Что произошло дальше с этой дикаркой? - с интересом спросил он. -
И... где Телук?
Сейчас я знала, что снова была в этом мире, и приняла его тяжесть на
свои плечи. Марик явно ждал, что я отвечу на вопрос.
- Ее убили обитатели Топей, - сказала я. - Телук мертва.
19. КОРБЕКСКИЙ ЭПИЛОГ
К концу недели (после того как отсыпалась целыми днями) я стала
беспокоиться насчет расследований. Состоялись два из них, которые можно
было бы назвать "срочными" из-за скорости, с которой по городу
распространялся скандал: расследование отчета о моей "смерти" в Корбеке и
расследование дела о наемном убийце каким-то лицом или несколькими лицами,
которые не были установлены, но предполагалось, что они относятся к кругу
членов телестре СуБаннасен. Я надеялась, что будет вскрыт ряд
неправомерных действий.
Поскольку здесь сейчас одновременно находились оба двора - как
даденийский та адур, так и имирианский такширие, - расследование
возглавляли Т Ан Сутаи-Телестре и Андрете, а слушания велись на обоих
языках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87