Едва кончилась гроза, добрались они до своего становища и рассказали все, как было, и кто больше никогда не вернется. А тут вдруг сам ужасный чародей идет.
Пали ниц скифы и попросили грозного бога их пощадить. Милостиво кивнул Зев и остался с ними.
Волхв быстро понял хищническую сущность степняков. И пару раз продемонстрировал им свои умения. Но понимал Зев, что долго так продолжаться не может. Нетерпеливые и жадные степные разбойники потребуют все новых и новых чудес. А их ведь по заказу не сотворишь.
Поэтому взял Зев у своих неофитов лучший кривой кинжал, который звался акинаком, и который потомки неверно назовут мечом. Взял и кошель с желтыми кругляшками, которые, как он понял, имеют здесь ценность.
А потом собрал свое крыло и заставил сплести в одну несколько длинных веревок, благо было их много у охотников за рабами. А потом подняли его на этой веревке как воздушного змея, которого тянули несколько всадников. И улетел Зев.
Разнеслась слава о нем по степи. Появлялся он еще несколько раз в разных становищах. То грозы вызывал, то вождей лечил. То, наоборот, порчу наводил на тех, кто пытался его славу и власть оспорить.
И сам стал немного скифом. Агрессивным, жестоким, жадным. Всегда готовым пустить в ход свой акинак.
Так попал Зев к царским скифам и стал придворным чародеем у их царя Мадая.
Уже состоя в свите Мадая, приехал Зев в свой первый греческий город Херсонес. Белые каменные дома, синее теплое море. Пестрое многолюдье торжищ. Все это понравилось Зеву. И когда он узнал, что есть города и побольше, то покинул он Мадая, и знатным богатым путником ступил на греческий корабль, идущий на юг.
Дальнейший путь Зева дальний потомок назвал бы стремительной карьерой. Но стремительности этой карьеры вряд ли стоило бы удивляться.
Ибо северный ведун совмещал в себе идеального колдуна и идеального воина. Две ипостаси тогдашней элиты. Иной читатель, согласившись с характеристикой Зева как сильного колдуна, мог бы усомниться в его качествах воина.
С точки зрения воинского искусства Зев был на первый взгляд полным неумехой. Но это только на первый взгляд. Ибо, стрелял из лука и бросал копье северный охотник лучше любого гвардейца. Был чудовищно выносливым, ловким, сильным. И владел методами самолечения и самовосстановления.
Что еще требовалось тогдашнему воину? Владеть коротким мечем, боевым топором, да скакать на лошади. Но это Зев с его то природной ловкостью и силой со временем освоил.
И стал Зев кочевать по дворам тогдашних царей и царьков, признанным магом, чародеем и, говоря словами его дальних потомков, самым авторитетным военным технократом.
Ибо против во время вызванной грозы среди ясного неба что могли поделать противники? Которые прозвали Зева Громовержцем.
Так бы и стал Зев, которого на местный манер стали звать Зевсом, со временем каким-нибудь царьком, отнявшим трон у иного зазевавшегося хозяина. Да что-то стал он чувствовать себя не важно. А однажды посмотрев в полированную гладь бронзового зеркала, понял опытный волхв, что пора ему приобщиться к общей силе волховского сбора. Иначе станет он вскоре простым смертным.
Не смог взлететь огрузневший придворный деятель. Да и говора местных небес не понимал. Шепот придворных интриг понимать научился. А о шепоте небес как-то позабыл.
И поплыл к Лысой горе через моря на собственном корабле. Знатным вельможей.
Но вельможа не волхв. Многое подзабыл Зевс Хорошо, хоть устье Большой реки не пропустил, не спутал с другими.
Но, поднявшись немного вверх по реке и подойдя к большим порогам, задумался. Когда летишь, идешь налегке, или плывешь на легкой долбленке, таких преград и не замечаешь. А перетащить корабль волоком в обход порогов нелегкое дело.
Тут никакое колдовство не поможет. И хотя делают это многие купцы, но спутники жадно ждут, – ну, сотвори чудо, Громовержец! Нельзя разочаровывать их. Нельзя, чтобы слух пошел, Громовержец Зевс далеко не все может.
– Оставайтесь здесь! И ждите меня! – властно сказал он. – Дальше Богам надо идти одним.
Отвел глаза спутникам и исчез.
И пошел налегке. Как плохой волхв, разучившийся летать, но желающий оставаться бессмертным, напитавшись энергией большого сбора.
Глава 4. Первый полет
Ветер бил в крутой обрыв, взметая мелкий сор.
– Прыгай Рыська! – орал Сварог. – Прыгай!
Рыська еле удерживала огромное крыло, закрепленное на спине.
– Боюсь, дяденька Сварог!
– Прыгай, зверина мелкая! Прыгай, а то шкуру спущу и шапку себе сделаю.
Это я то, зверина мелкая! Ну, дяденька Сварог, не ожидала, что ты такой злой! Обиделась, но не прыгнула.
Сварог ухмыльнулся своей клыкастой волчьей улыбкой. Достал из-за пазухи единственное рыськино богатство. Сказал перед полетом, что у него лучше сохранится. Рыська и отдала.
И вот теперь размахнулся злой волхв.
– Не прыгнешь, выброшу!
– Не надо, дяденька Сварог!
Не хочет Рыська расстаться со своим единственным маленьким богатством. Не жить ей после этого.
И прыгает.
Ветер подхватил ее как сухой стебелек прошлогодней травы. И поднял сразу высоко. Дух захватило. И не замечает Рыська, что с ней происходит.
– Нагнись вперед! – орет Сварог.
Она нагибается. Ветер перестает заваливать ее на спину. И как-то сразу легко и вроде даже ласково несет на своих плечах.
Как хорошо! Как интересен мир сверху. И совсем не страшно.
А Сворог тут как тут. И когда успел взлететь?
– Любо летать, Рыська?
– Любо, дяденька Сварог!
– Где Дикое озеро, знаешь?
– Знаю, конечно! Вон там!
– Ох, и глупа ты еще Рыська. Не там, а совсем напротив. Теперь смотри на меня и делай как я.
Сварог заваливается на бок. Ветер разворачивает его. Потом он выравнивается. Они уже довольно высоко. И Сварог сильно наклоняется вперед. Ветер не дает ему это сделать, но крыло все же наклонилось.
И заскользил Сварог вниз, как по невидимой горке.
Рыська все сделала так же. Ее маленькое ловкое тело все уверенней держалось в воздухе. Эх, обгоню дядьку! Я ему покажу зверину мелкую! Пусть на толстозадую лосиху Яру обзывается!
Понимает Рыська, что чем сильнее нагнешься, тем быстрее полетишь. Откуда понимает, не знает. Умение как бы выплывает из памяти.
Она несется мимо Сварога, чуть не задевая его.
На лице волхва нешуточное опасение. Рыська заваливается назад. Ветер подхватывает разогнавшееся крыло и подбрасывает вверх. Теперь она уже выше Сворога.
– Рыська! Не гоняй!
– Испугался, волхв?! Испугался зверины мелкой?! – орет Рыська сверху. Заваливается вниз и…
Да, настоящая ведунья родилась сегодня. Потомок бы сказал, пересекла курс в опасной близости. К тому же в опасном маневре пикирования.
– Рыська! Дурная! И себя и меня завалишь!
– Мы же бессмертные! – смеется Рыська.
– Бессмертные не безголовые!
Лихо выравнивает Рыська крыло. Чутьем каким-то понимает, что нельзя вот так с ходу, летя вниз, разворачиваться. А вот теперь можно. Теперь довольно далеко в сторону и вниз она от Сварога. Снова откидывается назад, ловит ветер, поднимается на высоту и летит рядом с волхвом.
Внизу блестит озеро.
– Видишь отмель? – говорит волхв.
– Вижу.
– Вот туда и летим.
– А зачем туда?
– В случае чего просто плюхнешься в воду.
– А назад как? Там же не взлетим.
– О, да ты и это поняла! Назад пешком.
– Не хочу пешком. Поворачиваем.
– Рыська! По ветру лететь больше умения надо. Да и как на землю сядешь? Ведь первый раз летишь.
Но Рыська не слушает.
Она набирает высоту. Потом разворачивается. И почти не наклоняясь, летит по ветру, медленно теряя высоту.
– Рыська!
– Поспевай, зверина клыкастая! – орет Рыська.
Очаг в жилище волхва бросает отблески на раскрасневшееся рыськино лицо. Тянет Рыська к огню свои тонкие, но сильные пальчики. Потом вскидывает голову.
– Отдай мое сокровище, Сварог!
– Обиделась? Не обижайся. Ведь как летаешь! Как летаешь! Но могла бы так и не полететь, трусиха.
– Отдай сокровище! – Рыська непреклонна. Голубым огнем сверкают глаза. Они гневно сузились и, кажется, еще больше взлетели к вискам. Она сейчас похожа не на рысенка, а на рассерженную рысь.
– Какое сокровище? – вдруг как будто все забыв, рассеянно говорит Сварог.
– Дядька! – Рыська подается вперед. Ух, растерзает сейчас бешеная рысь!
А Сварог все так же растеряно достает из-за пазухи незнакомую вещь. Большое золотистое кольцо охватывает красивый непрозрачный голубой камень с разводами. А внизу само кольцо охватывает с трех сторон серебристый полукруг. На этом полукруге лежат семь золотистых лучей. Внизу больших, к краям все меньших.
Лучи блестят. Но не как на рыськином талисманчике. Как-то иначе. Тяжело и жирно. Не знает Рыська, чем отличается золото от бронзы. Но чувствует, что это не бронзовая бирюлька. А что-то гораздо более дорогое. Настолько дорогое, что даже у лосихи Яры нет такого.
Сверху к кольцу прикреплено колечко поменьше. А через него продет шнурок. Материал незнакомый, блестящий, золотистый, какой-то переливающийся и скользкий.
Застыла Рыська в изумлении и обо всем забыла.
А Сварог поднялся и надел ей это великолепие на шею.
Забыла Рыська обо всем на свете. Не помнит, как встала. И стоит не шевелясь.
А Сварог взял ее за руку и сказал.
– Это теперь твой знак, ведунья, Рысье Сердце.
Распахнутые рыськины глаза переливаются в полумраке. Голова запрокинута назад. На губах полуулыбка. Она смотрит на Сварога снизу и спрашивает шепотом, как будто боясь кого-то разбудить.
– Это и есть любовь, волхв?
– Да, ведунья.
– Мне понравилось.
Она тихо смеется.
– А правда, мы ведуны без любви не можем?
– Правда, Рысье Сердце.
– Сварог, не называй меня так. Пусть я буду Рысьим Сердцем для других. А для тебя навек останусь Рыськой.
– Хорошо, моя колдунья.
– И все же. Расскажи про колдовскую любовь. О ней так много говорят.
– Потом, Рыська, потом. Твои старшие сестры расскажут тебе все.
– Мои старшие сестры ничего не знают.
– Я не о родовичах твоих. А о сестрах-ведуньях. Начнешь у них учиться.
– А потом?
– Потом полетим на Лысую гору, что у Большой реки. Там наши старшие утвердят твое ведовство.
Рыська смеется.
– Чему смеешься, моя ведунья?
– Я и до Дикого озера не долечу, заплутаю.
– Вместе полетим.
– Не обманешь?
Рыська улыбается. И ее острые зубки мерцают в полумраке.
– Ведуны не обманывают.
– А оберег с моим камешком у меня обманом выманил.
– Эх, Рыська, какая ты еще девчонка. Много лет пройдет, пока настоящей ведуньей станешь.
– А я не спешу. Мы же бессмертные. Но оберег отдай. Я его любимой племяшке подарю.
Глава 5. Веда
Не замешкался Сварог. На следующий день снова поднялись в воздух. И полетели. Летели полдня. Сели на землю на вершине большого холма. Разобрали крылья. Спустились вниз.
У подножья холма чернел вход в подземелье.
– Веда! Можно к тебе?! – прокричал Сварог.
Из подземелья вышел подросток. Стройный, худощавый. Светлые волосы, серые глаза. Посмотрел отрок внимательно на Сварога, и кивнул, приглашая войти.
Подземелье было явно рукотворным. Проход был просторным и шел не вниз, а немного вверх. Откуда-то лился слабый рассеянный свет. Пол был выложен диким камнем.
Они вошли в большой зал, стенами которого служили огромные дубовые бревна. Пола не было видно, он весь был устлан медвежьими и волчьими шкурами. Посреди зала было свободное от шкур место, и горел большой открытый очаг. Дым утягивало куда-то вверх. В зале было тепло и сухо.
У очага стояла женщина. Рыська сразу поняла, что она ведунья. Хотя не могла сказать, почему она так решила.
– Здрава будешь, Веда, – поприветствовал Сварог.
– И ты будь здрав, Сварог, – ответила женщина. – С чем пришел?
– С новой ведуньей. Зовут Рысье Сердце. Летает отменно, на травы и камни чутье имеет. Но больше ничего не умеет. Научи нашему делу.
Женщина внимательно посмотрела на Рыську. И той вдруг стало страшно. Женщина смотрела спокойно и приветливо, но такая глубина была в ее взгляде, что Рыське показалось, что это Небо смотрит на нее.
– Хорошая ведунья будет, – спокойно сказала Веда. – Не самая лучшая, но не плохая. А потом, не это ведь для нее главное. Так ведь, Сварог?
Рыська не поняла о чем речь, но слушала Веду внимательно.
А Сварог неопределенно хмыкнул:
– Так берешь?
– Беру. С год у меня пробудет. Потом на Лысую гору. Потом опять ко мне. А там посмотрим.
– Благодарю, Веда.
– Благодарить потом будешь. А пока лети себе назад. Прилетишь на вторую луну нового года.
– Понял, Веда.
Рыська осталась стоять. Она оробела, особенно когда Сварог ушел. Надо было что-то сказать, но она не знала, как ей следует обратиться к Веде.
Та усмехнулась. Все так же приветливо, но чуть холодновато и устало.
– Зови меня просто Ведой, – сказала она. – А сына моего, – она показала на подростка, – зови Велесом.
– У тебя такой молодой сын? – изумилась Рыська.
Веда рассмеялась.
– А что, я такой старой кажусь?
И почему Рыська решила, что Веда стара? Сама не понимала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53