Нужно было только убедиться, что я на правильном пути. А для этого необходимо было поговорить с матерью Ольги. И не по телефону.
Принципиально не желая обращаться к боссу за помощью, я позвонила в справочную, чтобы узнать адрес по номеру телефона. Но там меня послали так далеко, что минут пять после этого в ушах стоял звонкий голос разъярённой диспетчерши, которую я обозвала ленивой дурой. Они, видите ли, не дают такой информации! Тоже мне, секретная служба…
— Что за шум, какие-то проблемы? Босс опять высунул нос из своей двери и просверлил меня насмешливым взглядом.
— У меня? Никаких, — мило улыбнулась я. — Спасибо за сводки.
— Пустяки. Я тут подумал, может, тебе адрес нужен…
Он бросил на стол листок из блокнота и демонстративно зевнул.
— Ужас, как спать хочется в такую погоду. Кстати, я все ещё жду твоего заявления об отпуске.
И снова исчез. Жадными руками ухватив бумажку, я прочитала на ней адрес Ольги Семёновой. Улыбка сама собой расползлась по моему лицу, и чувство тёплой благодарности к боссу заслонило давешнюю обиду на телефонного диспетчера. Не раздумывая более ни секунды, я сорвалась с места, накинула плащ, взяла сумочку, ключи от джипа и через пять минут уже ехала по Сретенке в направлении Садового кольца. Ольга когда-то жила на Таганской улице. Где она живёт теперь и живёт ли вообще — не знал никто.
В моей сумочке всегда валялись липовые документы на все случаи жизни.
Ещё в начале моей славной деятельности в качестве секретарши босс снабдил меня этими корочками, сказав, что при нашей работе никто из наших оппонентов не должен точно знать, с кем имеет дело. К тому же это могло помочь в различных неприятных ситуациях, которых у нас было хоть отбавляй. И несколько раз это действительно срабатывало. Где босс их достал, меня никогда не волновало, главное, что все они были настоящими, с печатями и моими фотографиями, но с другой фамилией и разными должностями. В зависимости от ситуации я могла быть студенткой, страховым агентом, членом общества по охране животных, журналисткой, сотрудницей МУРа и так далее. На этот раз я выбрала себе вторую по древности профессию, то бишь выудила из потайного отдела сумочки корочку корреспондента «Вечерней Москвы».
Пятиэтажный кирпичный дом, в котором проживала Ольга, я нашла сразу, едва пересекла Таганскую площадь и встроилась в поток машин на Таганской улице.
Серый и невзрачный, дом стоял справа по ходу, омытый непрекращающимся дождём и потрёпанный временем. Свернув во двор, я припарковалась на стоянке у мусорных баков и вышла.
Десятая квартира находилась на третьем этаже. Осмотрев деревянную дверь с глазком, окрашенную в ядовито-вишнёвый цвет, я, чувствуя сильное волнение в душе, нажала на кнопку звонка. Если несчастная мать пошлёт меня опять, мрачно размышляла я, то мне придётся добывать информацию силой. А для этого нужно будет скрутить ни в чем не повинную женщину и начать пытать… бр-р-р-р! Мне аж самой стало зябко от таких мыслей, но возвращаться к боссу несолоно хлебавши я тоже не собиралась.
Послышались шаркающие шаги, и усталый женский голос спросил:
— Кто там?
— Здравствуйте, я из газеты, по поводу розыска вашей дочери, — сказала я и поднесла к глазку удостоверение.
Женщина помолчала, видимо, рассматривая, потом спросила:
— И что вы хотите?
— Хочу, чтобы вы рассказали, как милиция ищет Ольгу.
— Как ищет?! — сорвалась вдруг бедная мать. — Да никак не ищет! Одни отговорки и больше ничего! Сволочи они все…
— Минуточку, не все сразу! — крикнула я, доставая блокнот и ручку. — Я записываю. И говорите, пожалуйста, погромче — через дверь плохо слышно…
Загремел замок, дверь отворилась, и моему взору предстала высокая худощавая женщина в махровом халате и мягких тапочках на босу ногу. Ей было что-то между сорока и пятьюдесятью, длинные волосы, свисающие нечёсаными прядями, были совсем седыми, под ввалившимися глазами виднелись синие мешки.
Судя по всему, раньше она была решительной и властной женщиной, но пропажа дочери отняла у неё не один десяток лет и последние силы. Недоверчиво осмотрев меня с головы до ног, она все же отступила и сухо бросила:
— Входите же.
Сдержав облегчённый вздох, я перешагнула порог и сразу почувствовала тяжёлую атмосферу квартиры, её затхлый воздух и давящую на мозги энергетику.
Здесь жило горе…
Зоя Михайловна, так звали Ольгину мать, внимательно изучила моё удостоверение, затем провела меня в квартиру, и вскоре мы сидели за маленьким столом, едва помещавшимся в мизерной кухоньке, и пили чай с крекерами. И все это время она не переставая жаловалась на наши бездушные, ленивые и трусливые, по её словам, правоохранительные органы. Я согласно кивала, сочувственно вздыхала, тщательно записывая все в блокнот, и выжидала момент, когда наконец смогу узнать то, за чем пришла сюда. Минут через двадцать, когда уже стало ясно, что с такой милицией человечеству долго не протянуть, я все-таки решилась сменить тему.
— Скажите, а вы не пробовали сами её искать? — мягко спросила я.
— Пробовала, конечно, — резко ответила она в своей манере. — Да что толку. Вы уж там пропишите про этих ментов, может, зашевелятся.
— Обязательно, Зоя Михайловна. За этим и пришла. А как она пропала, не расскажете?
— Да я уже сто раз рассказывала. — Она безнадёжно махнула рукой. — Все мозги мне проели…
— Извините, но мне для статьи нужно. Тяжело вздохнув, она взяла печенье с тарелки, поднесла ко рту, потом передумала и начала вертеть в руках, разглядывая невидящими глазами.
— Просто ушла — и все, — тихо начала она. — Сказала, к подружке. И раньше так всегда говорила, но домой возвращалась. Или звонила, что не придёт, останется у кого-то. Но в последнее время редко куда уходила — все больше за компом своим сидела…
— За чем?
— За компом — это она так свой компьютер называла. Как на работу устроилась в банк, так через полгода и купила себе. — Женщина криво усмехнулась. — Все девки как девки, с парнями встречаются, замуж выходят, детей рожают, а эта нашла себе забаву… Словно помешалась на нем. Иной раз до самого утра просиживала, все по клавиатуре своей долбила, спать мне не давала. Знаете, даже взгляд у неё как-то изменился в последнее время: глаза затуманенные, блестят так тускло, будто наркотиков объелась, и все думает, думает о чем-то своём, смотрит внутрь себя, ничего не замечая вокруг. Ну вот скажите, это нормально?
— Нет, конечно.
— Вот и я ей говорила: брось ты этот ящик чёртов, пойди найди себе парня нормального, можешь даже домой привести и на ночь оставить, только оторвись от компьютера, ради всего святого!
— А она что?
— Да ничего! — с горечью воскликнула Зоя Михайловна. — Смотрит, глазищи вытаращит, а в них ничего нет. Помешалась совсем. Ну я понимаю, Ольга у меня не красавица, но нельзя же так себя насиловать? Для каждой женщины, какой бы она ни была, где-то есть свой мужчина, только его найти нужно — это я так считаю.
— И совершенно правильно считаете, — опять поддакнула я, вежливо улыбнувшись.
— Ну вот! — обрадовалась она, почувствовав поддержку. — А сидя дома, ведь никого не найдёшь, под лежачий камень, так сказать, вода не потечёт. Так и просидит у компьютера всю жизнь, бацая по своим клавишам, провалились бы они все пропадом, сгорели бы ясным пламенем! И этот поганый Интернет вместе с ними…
— А она вам не рассказывала? Может, с кем-то познакомилась по Интернету? — осторожно начала я прощупывать почву.
Женщина уставилась на меня так, словно я сказала какую-то страшную ересь. Видимо, она вполне разделяла чувства Шуры по отношению к сетевым знакомствам.
— Что это вы такое говорите? — усмехнулась она. — Какое же это знакомство? Разве может молодая девушка получать удовольствие от того, кого ни разу не видела и не слышала? Это ж даже хуже, чем секс по телефону! Это уже извращение какое-то. Что ей, живых парней на улице мало? — И решительно покачала головой. — Нет, ничего такого она не рассказывала.
— Простите, а могу я осмотреть её компьютер? — как бы между прочим спросила я, но она сразу насторожилась:
— Это ещё зачем? Собираетесь писать о том, какой странной была у меня дочь? Не вздумайте…
— Что вы, упаси меня бог! — искренне заверила я, честно глядя ей в глаза. — Просто хочу взглянуть, может, там есть нечто, что подскажет, где её можно искать, понимаете?
Зоя Михайловна задумалась. Лицо её, серое и осунувшееся, немного просветлело, в глазах мелькнула надежда, она несмело улыбнулась и, удивлённо качнув головой, сказала:
— Надо же, какая вы умница. В милиции до этого не дотюмкались.
— А вы им говорили про компьютер?
— Нет. Они и не спрашивали. Ладно, идёмте в её комнату…
Совсем новый компьютер с цветным монитором стоял на письменном столе у окна небольшой комнаты, где жила Ольга. Кровать была аккуратно застелена розовым пледом, на ковре над ней в рамочке висела фотография очень серьёзной девушки с вытянутым, как у матери, не очень красивым, если не сказать больше, лицом. У двери стоял старый трехстворчатый шкаф, на полу лежал круглый коврик.
На столе рядом с клавиатурой лежала «мышь» и стояла ещё одна фотография Ольги, более ранняя, по всей видимости. На застеклённых полках были книги, учебники по компьютеру и какие-то толстые тетради. Ни одной художественной книжки я там не заметила.
— Видите, все как было при ней, — грустно проговорила мать, остановившись у двери со скрещёнными на груди руками. — Я ничего не трогаю, только пыль вытираю…
— Не расстраивайтесь, она ещё вернётся сюда, — бодро сказала я, разглядывая комнату. — Я вам это обещаю.
Зоя Михайловна хотела что-то ответить, но потом вдруг махнула рукой, закрыла ладонью лицо и беззвучно заплакала. Мне стало неловко. И не потому, что я её обманывала или ещё что, ведь я и вправду могла найти её дочь, правда, уже совсем случайно, заодно с Ариной, так сказать, а потому, что вообще не переносила чужих слез. Чтобы не видеть этого, я отодвинула стул и уселась за компьютер…
Экран монитора осветился голубым светом, начала загружаться программа, и я уж было воспряла духом, как вдруг все изменилось и словно кто-то начал ластиком изнутри стирать все буквы и значки. Через минуту стало ясно: на моих глазах вирус сожрал все программы вместе с возможной информацией о местонахождении Ольги. Ничего не сказав об этом матери, я выключила систему и с сожалением произнесла:
— Увы, Зоя Михайловна, но, наверное, у неё что-то сломалось. Компьютер не работает.
— Не может такого быть, — испуганно проговорила та, вытирая слезы тыльной стороной ладони. — Я тут ничего не трогала и не включала.
— Значит, он у неё раньше сломался.
— Нет, не ломался, — неожиданно твёрдо сказала женщина. — Я точно помню, что она стучала по клавишам перед уходом. И компьютер у неё хороший, новый, он не мог сломаться — такие деньжищи угрохали…
— Да, вы правы. Скорее всего просто я не знаю, как он включается.
— Вот это похоже на правду, — успокаиваясь, вздохнула она. — Ну, все теперь?
— Да, спасибо вам большое. И извините, если что не так.
— Ничего, главное, чтобы помогло…
Пообещав сообщить ей по телефону, когда выйдет статья, я уехала. Все было ясно. К другим, исчезнувшим бесследно, ехать уже не имело смысла — мне достаточно было и двух совпадений. У обеих девушек был компьютер, они обе проводили за ним много времени, но главное, что и у той, и у другой после их исчезновения появился вирус. Теперь у меня уже не осталось сомнений, что в Москве завелись новые маньяки — виртуальные. А поскольку вид этот был новым и неизученным, то никто, включая меня, не знал, как с ним бороться и возможно ли это вообще. Но тем не менее я была полна оптимизма, зная, что в крайнем случае босс не оставит меня в беде и все равно поможет. Но до этого я должна была сама испробовать все варианты. Учитывая, что вариантов было раз-два и обчёлся, поводов для оптимизма у меня было достаточно…
К Интернету я подключалась около трех месяцев назад, ещё летом. Но поскольку ничего интересного для себя не нашла, то перестала вносить абонентскую плату, и меня отключили. Знай я тогда, что это может мне когда-нибудь пригодиться, я бы, конечно, нашла деньги и время и сейчас бы не было проблем, но моя коварная интуиция меня, видать, подвела. В результате теперь мне нужно было срочно искать любую фирму, которая могла бы очень быстро оформить мне доступ к компьютерной сети. Ибо, как мне казалось, только так можно было выйти на след виртуального паука-маньяка, наверняка уже поджидающего очередную жертву в одном из уголков всемирной паутины. Других способов я не видела.
Босс сидел в своём кабинете и с интересом смотрел на монитор своего компьютера, который включал на моей памяти только один раз — когда купил. И то лишь для того, чтобы проверить, работает ли он. Больше он им не пользовался, опасаясь облучения и здраво полагая, что для этого существует секретарша, то бишь я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Принципиально не желая обращаться к боссу за помощью, я позвонила в справочную, чтобы узнать адрес по номеру телефона. Но там меня послали так далеко, что минут пять после этого в ушах стоял звонкий голос разъярённой диспетчерши, которую я обозвала ленивой дурой. Они, видите ли, не дают такой информации! Тоже мне, секретная служба…
— Что за шум, какие-то проблемы? Босс опять высунул нос из своей двери и просверлил меня насмешливым взглядом.
— У меня? Никаких, — мило улыбнулась я. — Спасибо за сводки.
— Пустяки. Я тут подумал, может, тебе адрес нужен…
Он бросил на стол листок из блокнота и демонстративно зевнул.
— Ужас, как спать хочется в такую погоду. Кстати, я все ещё жду твоего заявления об отпуске.
И снова исчез. Жадными руками ухватив бумажку, я прочитала на ней адрес Ольги Семёновой. Улыбка сама собой расползлась по моему лицу, и чувство тёплой благодарности к боссу заслонило давешнюю обиду на телефонного диспетчера. Не раздумывая более ни секунды, я сорвалась с места, накинула плащ, взяла сумочку, ключи от джипа и через пять минут уже ехала по Сретенке в направлении Садового кольца. Ольга когда-то жила на Таганской улице. Где она живёт теперь и живёт ли вообще — не знал никто.
В моей сумочке всегда валялись липовые документы на все случаи жизни.
Ещё в начале моей славной деятельности в качестве секретарши босс снабдил меня этими корочками, сказав, что при нашей работе никто из наших оппонентов не должен точно знать, с кем имеет дело. К тому же это могло помочь в различных неприятных ситуациях, которых у нас было хоть отбавляй. И несколько раз это действительно срабатывало. Где босс их достал, меня никогда не волновало, главное, что все они были настоящими, с печатями и моими фотографиями, но с другой фамилией и разными должностями. В зависимости от ситуации я могла быть студенткой, страховым агентом, членом общества по охране животных, журналисткой, сотрудницей МУРа и так далее. На этот раз я выбрала себе вторую по древности профессию, то бишь выудила из потайного отдела сумочки корочку корреспондента «Вечерней Москвы».
Пятиэтажный кирпичный дом, в котором проживала Ольга, я нашла сразу, едва пересекла Таганскую площадь и встроилась в поток машин на Таганской улице.
Серый и невзрачный, дом стоял справа по ходу, омытый непрекращающимся дождём и потрёпанный временем. Свернув во двор, я припарковалась на стоянке у мусорных баков и вышла.
Десятая квартира находилась на третьем этаже. Осмотрев деревянную дверь с глазком, окрашенную в ядовито-вишнёвый цвет, я, чувствуя сильное волнение в душе, нажала на кнопку звонка. Если несчастная мать пошлёт меня опять, мрачно размышляла я, то мне придётся добывать информацию силой. А для этого нужно будет скрутить ни в чем не повинную женщину и начать пытать… бр-р-р-р! Мне аж самой стало зябко от таких мыслей, но возвращаться к боссу несолоно хлебавши я тоже не собиралась.
Послышались шаркающие шаги, и усталый женский голос спросил:
— Кто там?
— Здравствуйте, я из газеты, по поводу розыска вашей дочери, — сказала я и поднесла к глазку удостоверение.
Женщина помолчала, видимо, рассматривая, потом спросила:
— И что вы хотите?
— Хочу, чтобы вы рассказали, как милиция ищет Ольгу.
— Как ищет?! — сорвалась вдруг бедная мать. — Да никак не ищет! Одни отговорки и больше ничего! Сволочи они все…
— Минуточку, не все сразу! — крикнула я, доставая блокнот и ручку. — Я записываю. И говорите, пожалуйста, погромче — через дверь плохо слышно…
Загремел замок, дверь отворилась, и моему взору предстала высокая худощавая женщина в махровом халате и мягких тапочках на босу ногу. Ей было что-то между сорока и пятьюдесятью, длинные волосы, свисающие нечёсаными прядями, были совсем седыми, под ввалившимися глазами виднелись синие мешки.
Судя по всему, раньше она была решительной и властной женщиной, но пропажа дочери отняла у неё не один десяток лет и последние силы. Недоверчиво осмотрев меня с головы до ног, она все же отступила и сухо бросила:
— Входите же.
Сдержав облегчённый вздох, я перешагнула порог и сразу почувствовала тяжёлую атмосферу квартиры, её затхлый воздух и давящую на мозги энергетику.
Здесь жило горе…
Зоя Михайловна, так звали Ольгину мать, внимательно изучила моё удостоверение, затем провела меня в квартиру, и вскоре мы сидели за маленьким столом, едва помещавшимся в мизерной кухоньке, и пили чай с крекерами. И все это время она не переставая жаловалась на наши бездушные, ленивые и трусливые, по её словам, правоохранительные органы. Я согласно кивала, сочувственно вздыхала, тщательно записывая все в блокнот, и выжидала момент, когда наконец смогу узнать то, за чем пришла сюда. Минут через двадцать, когда уже стало ясно, что с такой милицией человечеству долго не протянуть, я все-таки решилась сменить тему.
— Скажите, а вы не пробовали сами её искать? — мягко спросила я.
— Пробовала, конечно, — резко ответила она в своей манере. — Да что толку. Вы уж там пропишите про этих ментов, может, зашевелятся.
— Обязательно, Зоя Михайловна. За этим и пришла. А как она пропала, не расскажете?
— Да я уже сто раз рассказывала. — Она безнадёжно махнула рукой. — Все мозги мне проели…
— Извините, но мне для статьи нужно. Тяжело вздохнув, она взяла печенье с тарелки, поднесла ко рту, потом передумала и начала вертеть в руках, разглядывая невидящими глазами.
— Просто ушла — и все, — тихо начала она. — Сказала, к подружке. И раньше так всегда говорила, но домой возвращалась. Или звонила, что не придёт, останется у кого-то. Но в последнее время редко куда уходила — все больше за компом своим сидела…
— За чем?
— За компом — это она так свой компьютер называла. Как на работу устроилась в банк, так через полгода и купила себе. — Женщина криво усмехнулась. — Все девки как девки, с парнями встречаются, замуж выходят, детей рожают, а эта нашла себе забаву… Словно помешалась на нем. Иной раз до самого утра просиживала, все по клавиатуре своей долбила, спать мне не давала. Знаете, даже взгляд у неё как-то изменился в последнее время: глаза затуманенные, блестят так тускло, будто наркотиков объелась, и все думает, думает о чем-то своём, смотрит внутрь себя, ничего не замечая вокруг. Ну вот скажите, это нормально?
— Нет, конечно.
— Вот и я ей говорила: брось ты этот ящик чёртов, пойди найди себе парня нормального, можешь даже домой привести и на ночь оставить, только оторвись от компьютера, ради всего святого!
— А она что?
— Да ничего! — с горечью воскликнула Зоя Михайловна. — Смотрит, глазищи вытаращит, а в них ничего нет. Помешалась совсем. Ну я понимаю, Ольга у меня не красавица, но нельзя же так себя насиловать? Для каждой женщины, какой бы она ни была, где-то есть свой мужчина, только его найти нужно — это я так считаю.
— И совершенно правильно считаете, — опять поддакнула я, вежливо улыбнувшись.
— Ну вот! — обрадовалась она, почувствовав поддержку. — А сидя дома, ведь никого не найдёшь, под лежачий камень, так сказать, вода не потечёт. Так и просидит у компьютера всю жизнь, бацая по своим клавишам, провалились бы они все пропадом, сгорели бы ясным пламенем! И этот поганый Интернет вместе с ними…
— А она вам не рассказывала? Может, с кем-то познакомилась по Интернету? — осторожно начала я прощупывать почву.
Женщина уставилась на меня так, словно я сказала какую-то страшную ересь. Видимо, она вполне разделяла чувства Шуры по отношению к сетевым знакомствам.
— Что это вы такое говорите? — усмехнулась она. — Какое же это знакомство? Разве может молодая девушка получать удовольствие от того, кого ни разу не видела и не слышала? Это ж даже хуже, чем секс по телефону! Это уже извращение какое-то. Что ей, живых парней на улице мало? — И решительно покачала головой. — Нет, ничего такого она не рассказывала.
— Простите, а могу я осмотреть её компьютер? — как бы между прочим спросила я, но она сразу насторожилась:
— Это ещё зачем? Собираетесь писать о том, какой странной была у меня дочь? Не вздумайте…
— Что вы, упаси меня бог! — искренне заверила я, честно глядя ей в глаза. — Просто хочу взглянуть, может, там есть нечто, что подскажет, где её можно искать, понимаете?
Зоя Михайловна задумалась. Лицо её, серое и осунувшееся, немного просветлело, в глазах мелькнула надежда, она несмело улыбнулась и, удивлённо качнув головой, сказала:
— Надо же, какая вы умница. В милиции до этого не дотюмкались.
— А вы им говорили про компьютер?
— Нет. Они и не спрашивали. Ладно, идёмте в её комнату…
Совсем новый компьютер с цветным монитором стоял на письменном столе у окна небольшой комнаты, где жила Ольга. Кровать была аккуратно застелена розовым пледом, на ковре над ней в рамочке висела фотография очень серьёзной девушки с вытянутым, как у матери, не очень красивым, если не сказать больше, лицом. У двери стоял старый трехстворчатый шкаф, на полу лежал круглый коврик.
На столе рядом с клавиатурой лежала «мышь» и стояла ещё одна фотография Ольги, более ранняя, по всей видимости. На застеклённых полках были книги, учебники по компьютеру и какие-то толстые тетради. Ни одной художественной книжки я там не заметила.
— Видите, все как было при ней, — грустно проговорила мать, остановившись у двери со скрещёнными на груди руками. — Я ничего не трогаю, только пыль вытираю…
— Не расстраивайтесь, она ещё вернётся сюда, — бодро сказала я, разглядывая комнату. — Я вам это обещаю.
Зоя Михайловна хотела что-то ответить, но потом вдруг махнула рукой, закрыла ладонью лицо и беззвучно заплакала. Мне стало неловко. И не потому, что я её обманывала или ещё что, ведь я и вправду могла найти её дочь, правда, уже совсем случайно, заодно с Ариной, так сказать, а потому, что вообще не переносила чужих слез. Чтобы не видеть этого, я отодвинула стул и уселась за компьютер…
Экран монитора осветился голубым светом, начала загружаться программа, и я уж было воспряла духом, как вдруг все изменилось и словно кто-то начал ластиком изнутри стирать все буквы и значки. Через минуту стало ясно: на моих глазах вирус сожрал все программы вместе с возможной информацией о местонахождении Ольги. Ничего не сказав об этом матери, я выключила систему и с сожалением произнесла:
— Увы, Зоя Михайловна, но, наверное, у неё что-то сломалось. Компьютер не работает.
— Не может такого быть, — испуганно проговорила та, вытирая слезы тыльной стороной ладони. — Я тут ничего не трогала и не включала.
— Значит, он у неё раньше сломался.
— Нет, не ломался, — неожиданно твёрдо сказала женщина. — Я точно помню, что она стучала по клавишам перед уходом. И компьютер у неё хороший, новый, он не мог сломаться — такие деньжищи угрохали…
— Да, вы правы. Скорее всего просто я не знаю, как он включается.
— Вот это похоже на правду, — успокаиваясь, вздохнула она. — Ну, все теперь?
— Да, спасибо вам большое. И извините, если что не так.
— Ничего, главное, чтобы помогло…
Пообещав сообщить ей по телефону, когда выйдет статья, я уехала. Все было ясно. К другим, исчезнувшим бесследно, ехать уже не имело смысла — мне достаточно было и двух совпадений. У обеих девушек был компьютер, они обе проводили за ним много времени, но главное, что и у той, и у другой после их исчезновения появился вирус. Теперь у меня уже не осталось сомнений, что в Москве завелись новые маньяки — виртуальные. А поскольку вид этот был новым и неизученным, то никто, включая меня, не знал, как с ним бороться и возможно ли это вообще. Но тем не менее я была полна оптимизма, зная, что в крайнем случае босс не оставит меня в беде и все равно поможет. Но до этого я должна была сама испробовать все варианты. Учитывая, что вариантов было раз-два и обчёлся, поводов для оптимизма у меня было достаточно…
К Интернету я подключалась около трех месяцев назад, ещё летом. Но поскольку ничего интересного для себя не нашла, то перестала вносить абонентскую плату, и меня отключили. Знай я тогда, что это может мне когда-нибудь пригодиться, я бы, конечно, нашла деньги и время и сейчас бы не было проблем, но моя коварная интуиция меня, видать, подвела. В результате теперь мне нужно было срочно искать любую фирму, которая могла бы очень быстро оформить мне доступ к компьютерной сети. Ибо, как мне казалось, только так можно было выйти на след виртуального паука-маньяка, наверняка уже поджидающего очередную жертву в одном из уголков всемирной паутины. Других способов я не видела.
Босс сидел в своём кабинете и с интересом смотрел на монитор своего компьютера, который включал на моей памяти только один раз — когда купил. И то лишь для того, чтобы проверить, работает ли он. Больше он им не пользовался, опасаясь облучения и здраво полагая, что для этого существует секретарша, то бишь я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60