– Восхитительно.
– Его имя Стефан Абрахам. Жил в Ноттинг-Хилле. Скульптор. На первый взгляд нет ничего, что связывало бы его с Росс.
– Возможно, нам следует проверить, не связан ли он так или иначе с Лэнгом.
– Это с каким же Лэнгом? С американцем, что ли?
Дейли утвердительно кивнул:
– Именно. Судя по всему, этот парень поселился у Росс. Вот почему мы не смогли его обнаружить после того, как он съехал из «Монарха».
Смит присвистнул.
– А соседка не ошибается?
– Говорит, что слышала его голос.
– Что вы собираетесь делать?
Дейли докурил сигарету и очень точно попал окурком в середину намокшего розового куста, посаженного чьими-то заботливыми руками.
– Я собираюсь их арестовать. И Лэнга, и Росс. Доведите это до сведения прессы и телевидения. Нам просто необходимо выяснить, что задумали эти двое. Если их не было дома в момент убийства, пусть скажут, где они были, что делали в это время. И вообще, по словам свидетельницы, в квартире находилось несколько незнакомых ей людей. Вот пусть и расскажут, что это за гости у них были и зачем собрались в квартире мисс Росс. А если Лэнг и Росс все-таки находились там, следовало бы задать им вопрос: отчего это они сбежали на ночь глядя из собственного дома?
Лаура позвонила Роберту, но к телефону никто не подошел. Она положила трубку и оглядела комнату. В ней царил приятный сумрак. Маленькое бра освещало увеличенную черно-белую фотографию, запечатлевшую грандиозную постройку Дуомо во Флоренции. Свет лампы на металлическом штативе позволял до мелочей разглядеть ее рабочий стол. Там царил невообразимый беспорядок: неоплаченные счета перемешались с нераспечатанными письмами, запаянными в целлофан рекламными проспектами и открытками из разных стран. Там же находилась фотография Лауры и Роберта, улыбавшихся на фоне сапфирового цвета моря. Закатное солнце отбрасывало на них золотисто-алые лучи, а тени у них под ногами лежали длинными, мягко очерченными силуэтами. Лаура взяла карточку со стола и поднесла к глазам. Закат на побережье Средиземного моря. Там кожа Роберта приобрела шоколадный оттенок. Он всегда отлично загорал – ни красноты, ни ожогов. Волосы у него на снимке были короче, чем он обычно носил, они выцвели и отливали тусклым золотом…
Где он сейчас? Что с ним? Лаура вспомнила, какой ужасный вид был у него в клинике. Серая кожа ежеминутно покрывалась испариной, каждое прикосновение вызывало у него раздражение и, по-видимому, боль. Она снова набрала его номер. Никто не ответил. Кто знает; возможно, он сейчас рядом с Рейчел Кейтс? Лауре очень хотелось ошибиться, но логика событий упрямо диктовала свое. Девушка обреченно поникла головой и печально улыбнулась в ответ собственным мыслям. Кто она, спрашивается, такая, чтобы рассчитывать на успех в борьбе за Роберта с той женщиной? Богатой, безупречно красивой и наделенной всевозможными талантами, а главное – поразительной уверенностью в собственной избранности?
И что она с ней сделала? Схватила за горло и впилась пальцами в шею! Тогда Лаура почувствовала, что переполнявшая ее ярость стала отступать, улетучиваться без остатка – помимо ее воли. Но худшее наступило потом. Эта женщина пыталась внушить ей, что Роберта она никогда не получит, что все ее притязания на его взаимность смешны и беспочвенны, что Роберт отличен от нее и место ему среди избранных. Сила убеждения Рейчел была такова, что, когда она предложила ей убираться домой, Лаура так и поступила.
Вернувшись, она принялась бесцельно бродить по квартире и, чтобы успокоиться, выпила пару бокалов вина. Но алкоголь не помог. Она вспомнила, в каком плачевном состоянии она застала Роберта, когда Сара Рейнолдс бросила его. Отчего эта легкомысленная кокетка предпочла ему Энтони Бейкера, по-прежнему оставалось для Лауры загадкой.
Запутанные отношения с Робертом обернулись для нее очередным поражением. Они, разумеется, делали вид, что всего только дружат, хотя частенько отправлялись вместе в постель. Но, увы, на самом деле все было иначе. Она влюбилась в Роберта, и это следовало признать, а также вспомнить, когда это началось. Лаура не могла судить об этом с уверенностью. Впрочем, если ревность что-нибудь и значит, свидетельства ее любви к Роберту можно было обнаружить еще во времена его разрыва с Сарой Рейнолдс. Лаура ненавидела ее всей душой за то, что той удалось завладеть сердцем Роберта.
К удивлению и даже негодованию Лауры, по ее щеке скатилась одинокая слеза. Ей стало по-настоящему стыдно, хотя в квартире никого, кроме нее, не было. Она сердито смахнула неприятное свидетельство собственной слабости, достала сигарету и закурила, выдув огромный клуб дыма в самый центр своего уютного, озаренного мягким золотистым светом лампы гнездышка. Теперь Лаура осматривала квартиру в надежде отыскать не столь важные ранее свидетельства существования Роберта в ее жизни.
Вот, к примеру, поношенные джинсы Роберта, которые висят сейчас на спинке стула. Когда-то она позаимствовала их у него и забыла вернуть. Они почти полностью выцвели, были во многих местах разорваны и совершенно потеряли форму. Тем не менее за последние дни Лаура пришла к выводу, что этот предмет из гардероба Роберта представляет для нее большую ценность. Стоило ей перед сном бросить на джинсы взгляд, как она вспоминала своего неверного любовника. Имелись и другие сувениры – старые ресторанные меню, листки бумаги, исписанные его рукой, в которых он ставил Лауру в известность о том или ином событии, если его не оказывалось дома. аудиокассеты, которыми они обменивались, и различные фотографии, на которых они были запечатлены – одни или с друзьями. Лаура пролистала потрепанный томик «Парфюмера» Патрика Зюскинда. Роберт вручил ей книгу с настоятельными рекомендациями прочитать, а она так и не удосужилась. В одном из ящиков письменного стола она обнаружила два надорванных билета на концерт группы «Ю-ту» на стадионе Уэмбли.
Лаура вновь попыталась дозвониться до Роберта, но безуспешно. Она набрала номер справочного бюро, чтобы узнать телефон Рейчел, но выяснилось. что таковой в их списках не значился. Тогда Лаура снова взглянула на фотографию, где они с Робертом улыбались на фоне лазурного моря. Ждать, когда он снова отзовется, не имело смысла – бездеятельность сводила Лауру с ума. Она поцеловала карточку и прошептала:
– Я люблю тебя, Роберт.
Потом она аккуратно положила снимок обратно в ящик стола и взяла с полки ключи от машины.
– Шлюха!
– Нет, прошу тебя, нет! – взмолилась она, но было слишком поздно.
Кулак попал Кэсси в щеку. Вернон вложил в удар всю силу, поэтому Кэсси отлетела назад, задела бедром низенький полированный столик, потеряла равновесие и упала на ковер.
– Как ты осмелилась украсть у меня детей?! – прорычал он, приблизив лицо к женщине и тыча ей в грудь указательный палец. – Это мои дети!
– Я… я вовсе не крала их. Верни. Я просто… мне показалось, что им потребуется немного времени. чтобы позабыть…
– Заткнись! Захлопни свою мерзкую пасть!
Он поднялся во весь рост и отвернулся от нее. Подумать только, его жена проникла в квартиру, словно презренная воровка, словно преступница, – а ведь это как-никак был их общий дом! К тому же она тщательно рассчитала время и оказалась там в тот момент, когда его не должно было быть дома.
В квартире царил полнейший хаос. Вернон здесь все перерыл и разбросал в тот самый день, когда она уехала невесть куда, прихватив с собой Кевина, Мелиссу и собаку. Подумать только, еще и собаку! В припадке ярости Вернон сорвал со стен даже обои и драпировки, на которые Кэсси потратила столько сил и денег, тщательнейшим образом подбирая их по цвету, а потом наклеивая и развешивая по стенам. Пол на кухне был усыпан разноцветными осколками хрусталя и стекла – остатками рюмок и бокалов, коллекция которых была гордостью его жены и великолепным свидетельством ее вкуса. Замечательные тарелки из китайского фарфора превратились в разноцветное кружево осколков, которые теперь с трудом можно было отличить друг от друга.
Кэсси рыдала. Но ему было необходимо выяснить, где она прячет детей. Все остальное представлялось не столь уж значимым. Вернон присел на корточки, прислонился спиной к стене и сложил руки – ему требовалось подумать и решить, каким способом выманить эту бесценную информацию у провинившейся жены. До сих пор она не реагировала на его словесные угрозы – не помогла также небольшая взбучка. Ее несчастное избитое тело выглядело жалким, а глаза были воспалены и покраснели от слез.
– Где они, Кэсси? Скажи мне, и я не стану делать тебе больно.
– Я тебя ненавижу. – прошептала Кэсси.
– Где они? – взвизгнул Вернон.
Он подошел к Кэсси и схватил ее за волосы. Она снова принялась рыдать от испуга и боли. Вернон не обратил внимания на ее слабые попытки стукнуть его в лицо, тем более что эти слабые удары пришлись на его массивные плечи и грудь. Теперь угрожающая речь Вернона звучала невнятно, поскольку у него от злости тряслись губы.
– Оставьте ее! – прозвучала команда у него за спиной.
Вернон повернулся и увидел Роберта, который стоял у входа в гостиную. Когда Вернон понял, кто именно побеспокоил его в тот момент, когда он предавался праведному гневу, он расправил грудь и плечи и ткнул в сторону Роберта пальцем.
– Вы только посмотрите, кто к нам пожаловал! Лучший друг моей жены! Ну-ка отвечай, как ты сюда попал, придурок?
Для того чтобы попасть в квартиру Лоренцо, Роберту пришлось сломать замок на входной двери, но эта операция, впрочем, не показалась ему такой уж сложной. Когда его кулак сокрушил дерево и сорвал замок с винтов, он почти этого не почувствовал, да и на руке никаких следов не осталось. Он оглядел гостиную Лоренцо – на полу сверкали и переливались осколки посуды и хрусталя.
– Отпустите ее.
– Проваливай отсюда, Старк!
– Роберт, прошу вас! – воздела к нему руки Кэсси. – Помогите мне, я…
– Заткнись! – гаркнул Вернон и потряс ее за волосы, которые продолжал сжимать в руке.
Роберт не слишком хорошо понимал, что намеревался сделать со своей женой Вернон Лоренцо – то ли убить, то ли побить и запугать, но теперь ему было на это наплевать.
– Назад! – с грозным видом предупредил его хозяин дома.
Роберт не послушался, а вместо этого схватил руку Вернона и сдавил. Тот сморщился от боли и разжал пальцы. Кэсси получила свободу и постаралась как можно скорее удалиться от них обоих.
– Что происходит? – спросил Роберт у Кэсси.
Муж и жена почти одновременно взглянули на консьержа и подивились произошедшей с ним перемене. Его кожа цвета слоновой кости была гладкой, словно у девушки, глаза сверкали, а волосы обрели удивительную пышность и блеск.
Вернон начал было излагать собственную версию происшедшего:
– Эта тварь вернулась сюда…
– Замолчите! – приказал Роберт с несвойственной ему прежде решительностью. – Я разговариваю с Кэсси.
– Tы не смеешь говорить со мной так…
Роберт схватил Вернона за горло и тем самым лишил малейшей возможности высказывать свое мнение. У него это получилось так ловко, будто он всю жизнь тренировался. Потом он повернулся к Кэсси и сказал:
– Продолжайте, Кэсси. Расскажите мне всю правду.
Женщина сидела в углу, где она укрылась в ужасе от предстоявшей драки, и пыталась оправить юбку. Одновременно она свободной рукой старалась смахнуть со лба выбившиеся из прически волосы. Вернон же изо всех сил тер помятую Робертом шею, пытаясь поглубже вздохнуть, снова обрести дар речи и выразить консьержу свое негодование.
– Я вернулась, чтобы собрать кое-какие вещички для ребят. Я очень надеялась, что его не будет дома.
– Ах ты, твою мать, как трогательно! – прохрипел Вернон, которому удалось-таки продышаться.
– А когда я не захотела ему сказать, где мы с детьми остановились, он начал меня… он начал меня…
– Выйдите отсюда ненадолго, – приказал Роберт Кэсси.
– Черт возьми, подожди, не уходи! – запротестовал Вернон.
Кэсси не знала, что и делать, – она лишь переводила взгляд с одного мужчины на другого.
– Выйдите отсюда! – повторил Роберт, но на этот раз в его голосе звенел металл. – Выйдите и не заходите!
Внутри у Роберта что-то сжалось, а потом распрямилось, подобно стальной пружине. Кровь стала в избытке приливать к мускулам, наполняя их силой. Самое интересное, что все это происходило помимо его воли и желания. Он сам вряд ли бы мог сказать, что чувствует в данный момент – печаль, ненависть или ярость. Возможно, им руководил всего лишь какой-то инстинкт – кто знает? Так или иначе, он стал ощущать странное давление изнутри, способное, казалось, разорвать его на части.
– Идите! – крикнул он, заметив, как медленно и неуклюже поднимается на ноги Кэсси.
Верной попытался было присоединиться к ней, но Роберт перехватил его в каком-нибудь ярде от двери. В следующее мгновение Кэсси вышла из комнаты. Она, словно молния, пронеслась по коридору и хлопнула за собой дверью, так ни разу и не оглянувшись на своего постылого муженька.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54