Нарвался на железнодорожников. Некоторые шипы торчали в панцире, не проникнув в тело хищника, но некоторые. Вместо глаз, к примеру, были две чёрные дыры. Метились гады, не наугад стреляли, а значит, встречались с горынычами и раньше. Железнодорожникам тоже не очень повезло. Десяток из них были размазаны по прилегающим валунам, как видно отлетали от удара булавовидного хвоста, другие же были просто раскушены или раздавлены. Тихомир решил рассмотреть шип, но не смог его вытащить из брони горыныча. Тогда он побродил вокруг и нашёл один на земле. Похоже, шип действительно был сделан из стали. Все признаки на это указывали. Не зная зачем, Тихомир положил шип в сумку, и они двинулись дальше.
После увиденного Тихомир шёл с двойной осторожностью. Но это не спасло его от неожиданной встречи с горынычем. Вероятно, тот каким-то образом ориентировался в тумане и сидел в засаде. Горыныч вынырнул из тумана так неожиданно, что Тихомир никак бы не смог среагировать. Даже рука не успела дёрнуться к мечу. Остался жив Тихомир лишь благодаря неожиданному событию – волосы на спине у Люмбрика встали дыбом, заискрились, и изо рта зверя полыхнула синяя молния. Горыныч застыл в сантиметре от лица Тихомира, а две трети задней части его тела забились в конвульсиях. Тихомир от неожиданности застыл тоже.
– Хорошо, что я не ел несколько дней, – дрожащим голосом сказал он Синистре, наблюдая за тем, как утихают конвульсии задней части тела хищника, – что это было?
Тихомир потрогал застывшее тело хищника перед собой. Твёрдая…
– Камень, – объяснил Люмбрик.
– Так это ты его так уделал? – удивился Тихомир, рассматривая зверька.
– Люмбрик, – утвердительно покачал головой тот.
– Неужели горыныч превратился в камень?
– Не весь, – подала голос Синистра, – только передняя часть тела.
– Но как это возможно? Трансмутация химических элементов?
– А как ты объяснишь, что Люмбрик всё это время трескал камни и не набирал вес?
– Очевидно, он каким-то образом преобразовывал их в какой-то вид энергии, а когда мне грозила опасность, использовал её для атаки. Доказательством этой версии служит то, что не весь горыныч превратился в камень, а лишь его передняя часть.
– Учти, или Люмбрик экономил энергию, или у неё этой энергии совсем не осталось.
Тихомир опустил Люмбрика на землю и, почему-то, как собаке, скомандовал:
– Ищи.
Люмбрик порыскал минут десять и выкатил целую кучу небольших камушков, которые Тихомир запихнул в сумку. После того, как зверь опять устроился на руке, Тихомир поднёс её к полуоткрытой сумке. Люмбрик сразу ухватил ближайший камушек и принялся его усердно грызть. Надо приучить его, что б он сам брал камни, а то в тумане его голос раздавался слишком уж громко.
– А ты говорила, что он опасен, – укорил Синистру Тихомир.
– А с чего ты взял, что он пытался спасти твою шкуру? Скорее всего свою.
– А какая мне разница? При этом моя всё равно осталась цела.
Пришёл момент, когда они дошли до валуна с уступом, от которого, собственно говоря, весь путь и начинали.
– Как пойдём дальше? – спросила Синистра, – Если наугад, то можем приблизится к путям, где нам окажут тёплый приём работники железной дороги.
– В принципе, дорога на большом участке прямая, а сапоги могут не только запоминать маршрут, но и указывать направление. Я примерно помню, под каким углом идёт дорога. Укажем сапогам направление параллельно дороге и для подстраховки добавим пару градусов.
Так и сделали. Шли долго. Почти двое суток. Туман рассеиваться и не собирался. На горынычей не напоролись ни разу, но то, что они хозяйничают в окрестностях, судя по периодически доносящимся рыкам, было несомненно. Несколько раз они попадали в нити, висящие с потолка, но меч без труда их перерубал. Интересный случай произошёл, когда камешки в сумке, куда Люмбрик уже ползал самостоятельно, закончились. Вместо привычного «камень», Люмбрик произнёс слово «ищи». Тогда ещё Тихомир улыбнулся, что, мол, словарный запас зверя пополнился третьим словом. Во время путешествия Тихомир как-то привык к страху и перестал бояться всего этого тумана и того, что в нём жило. Страх, конечно вещь важная. Никакой организм без страха долго бы не прожил. Он заставляет оглядываться по сторонам, впиваться взглядом в каждый уголок пространства, передвигаться медленно и осторожно. Но нервные клетки, отвечающие за это состояние, вероятно, тоже устают, и когда их перенапряжение достигает максимума, организм решает их сберечь на будущее. И страх отступает. Иногда напрасно. Тихомир быстрым шагом обходил один из валунов, когда сверху, из тумана, на него налетело какое-то существо, сбило его с ног, и, через несколько мгновений, он оказался в воздухе. Ничего, подумал Тихомир, доставая меч, сейчас мы этому орлику крылышки подрежем. Он махнул мечём сверху – ничего не происходило. Потом по бокам и снизу. Тоже никакого эффекта.
– Люмбрик, – позвал он зверя, надеясь, что он поможет ему в этой беде.
Тот недоумённо таращил глаза.
Тихомир расправил крылья и попытался двигаться. Ничего не вышло. Он двигался, но совсем не в ту сторону куда хотел.
– Синистра, что происходит, – может программа что-нибудь знает.
– Без понятия. Может, нас держат в каком-то силовом поле? – предположила она.
– Да нет, я отчётливо чувствую, как мы проплываем через туман.
– Но что-то нас держит.
В это время туман начал рассеиваться. Далеко впереди Тихомир увидел каких-то существ, широко размахивающих крыльями, а по соседству с ним, в воздухе извивалось несколько горынычей. Они летели с такой же скоростью, как и Тихомир. Куда же их несут (везут?). Тихомир прислушался к своим ощущениям. Создавалось впечатление, что его кто-то тянет за кольчугу. Он запрокинул руки за спину и на уровне поясницы почувствовал какой-то чужеродный предмет. Что-то типа полувязкой лепёшки. Попытался её сковырнуть, но это оказалось сделать весьма непросто.
– Синистра, может ты подсобишь? – взмолился он, – почему-то мне кажется, что эта штука нас держит.
Меч не без труда подковырнул лепёшку и Тихомир расправил крылья. Ну, наконец, освободились. В это время лепёшка с тихим свистом полетела к летающим существам, а догнав, звучно шмякнулась одному в задницу. Существо обернулось и издало громкий вопль. Сразу пять её сородичей кинулись на Тихомира.
Так, подумал Тихомир, скорее всего, в тумане эти летающие твари прилепили к нему эту лепёшку. Метнули, наверное, потому что краем глаза он видел эту тварь. Сейчас они попытаются сделать то же.
– Синистра, защиту.
Уже на подлёте существ послышался громкий плевок, и серая лепёшка шмякнулась о защиту, медленно сползла и полетела обратно, видно, притягиваемая существом. То не успело увернуться и получило лепёшкой по зубастой морде. Четверо оставшихся не поверили неудаче первой и повторили её попытку. С таким же результатом.
Тихомир, воспользовавшись их замешательством, кинулся в атаку. Пролетев между первыми двумя, он крутанулся винтом с, протянутым в руках, мечём. Одна из тварей оказалась разрубленной наполовину, а вторая с отсечённой головой. Остальные трое пришли в себя, и повели себя довольно грамотно: разлетелись в разные стороны на одинаковое расстояние и одновременно кинулись на Тихомира. Тот взмыл вверх, отходя от удара, но одна из них схватила его за голень. Благодаря штанам, вреда это не причинило, но тварь начала яростно трясти головой. В глазах у Тихомира зарябило и, пока он мечём смог достать до неё, прошло довольно много времени. Он обернулся – их осталось двое. Тихомир понял, что ему дан выбор: либо он убьёт левую и правая ему раскрошит руку, либо убьёт правую и левая ему раскусит голову. Он выбрал левую. В тот момент, когда он её разрубал, вспыхнула молния, и последнее существо каменной статуей полетело вниз.
– Камень, – подал голос Люмбрик.
Тихомир осмотрелся. Внизу туман. Непонятных тварей больше не видно. Туман везде, только с одной стороны видна каменная стенка. Он активировал линзы и начал её рассматривать. Наконец, взгляд его наткнулся на маленькую расщелину. Необходимо было отдохнуть после всего этого дурдома, и Тихомир направился туда. Расщелина оказалась маленькой пещеркой. Метра через четыре, после её начала, она заканчивалась тупиком. Тихомир устало опустился на пол и достал бурдюк с водой.
– Синистра, – позвал он.
– Ну.
– Дай мне поспать.
– Зачем? Мы потеряем много времени.
– Если я не посплю, я просто свихнусь от того количества информации, которое свалилось на мою голову в последние дни.
– Ладно, сейчас отпущу те нервные клетки, которые отвечают за сон.
Внезапно веки Тихомира стали тяжёлыми. Он ещё подивился – оказывается можно так сильно хотеть спать, и стены пещеры исчезли. Он видел сон, когда-то, вероятно, бывший реальностью. Алина сидела у него в квартире около компьютера, а он делал на кухне кофе. Вот она подошла и начала наблюдать за тем, как он это делает. Потом появилось какое-то тепло. Тепло беседы, чувств, эмоций. Наверное, только двое ненормальных молодых людей, встретившись, предпочитают не лежать в кровати, а обсуждать, как можно время из линейной зависимости перевести в трёхмерное пространство. Потом пришло время кровати. Снова тепло, снова чувства и эмоции. Но совершенно другие. Он встал с постели, что бы покурить. Не уходи, кури здесь. Зачем я буду тебя обкуривать. Он подходит к окну, садиться и закуривает, а она надевает его рубашку и, сложив руки на его коленях, кладёт на них голову. Снова тепло, снова чувства и эмоции. И снова совершенно другие. За окном начинает темнеть. Только что было солнце, и вот его уже нет. Он смотрит за окно. Тысячи ворон заслонили солнце. Злорадно каркая, они начинают носиться по улицам и клевать друг друга. Он спешит закрыть окно. Это там, на улице, другой мир. Со злобными чёрными воронами, которые закрыли солнце, с не менее злыми людьми, которые… Это люди превратились в этих ворон. Их становиться всё больше и больше, пока они не заполоняют весь воздух. Он закрыл окно. Сотни ворон бьются об стекло. А здесь тепло и уютно. Стоит остывший кофе в кружках. Не застеленная кровать с тёплым одеялом. Но страшно, что в этот тёплый мир кто-то рвётся. Они прячутся в кровать и накрываются одеялом, чтобы не слышать гогот ворон. Но те разбивают стёкла и начинают носиться по комнате. Обитаемый тёплый мир сузился до маленькой кровати и двух спрятавшихся под одеялом людей. Они жмутся друг к другу, но им тепло. А вороны носятся по комнате. Они разрушают всё то, что казалось когда-то… Вороны разворачивают кружки, из которых когда-то они с Алиной пили кофе, опрокидывают стулья, на которых они с Алиной когда-то сидели и, наконец, начинают стягивать с них одеяло. Мир рушится. Вороны кидаются на Тихомира и начинают его клевать. Он кричит. А Алина, раздражённо отмахиваясь от назойливых птиц, надевает куртку и уходит. Здесь стало слишком неуютно.
– Да не ори так, – зашептала Синистра в голове, – неизвестно как они отреагируют на звуки.
Тихомир открыл глаза. Тысячи ворон пролетали в нескольких метрах от него.
– Что случилось за окном, в смысле, снаружи, – спросил он у Синистры.
– Не знаю, – набычилась та, – спать меньше надо.
Тихомир ещё раз посмотрел на выход из пещеры. Тысячи неизвестных существ с огромной скоростью пролетали мимо пещеры.
– И давно эти… перелётные птицы летают?
– Четвёртый час.
Вылететь во время такого безобразия не представлялось возможным. А где Люмбрик? Тихомир осмотрелся. Ого, он насобирал камней и сложил их в кучку. Высотой около метра, а сам сидел невдалеке и с невозмутимым видом грыз один из них.
– Люмбрик, – мягко сказал Тихомир, протягивая к зверю руку, – Ну зачем тебе столько камней?
– Гробницу себе строить буду, – внезапно ответил Люмбрик.
– Ого, – удивилась Синистра, – в нём действительно просыпается твоя память. Только скажи, что это не твой чёрный юмор.
– Но я так никогда не говорил.
– Значит, просыпается не напрямую, а как-то бессознательно. В любом случае интересно, что будет дальше.
Прошло двое суток, но количество птиц не уменьшалось. Куда они летят? Неизвестно. Тихомир за это время обсмотрел и обстучал все стены пещеры, надеясь, что найдёт какой-нибудь скрытый проход, но, похоже, выхода из пещеры не было. Он нашёл какой-то минерал, похожий на мел и от безделья нарисовал на стене мамонта, убегающего от человека с копьём. Вот хохма будет, если когда-нибудь, кто-то это найдёт. Люмбрик оприходовал все подходящие для него камни и с недовольным видом сидел на руке. Тихомир попробовал его обучить нескольким словам, но тот, как только понял, что его будут учить, общаться с Тихомиром наотрез отказался. Синистра что-то считала. Тихомир пробовал от неё добиться что именно, но программа не признавалась. Вода закончилась, и он уже давно ощущал возрастающее чувство жажды.
Глава 6
К исходу третьих суток, во время того, как Тихомир наблюдал за пролетавшими мимо птицами, те внезапно растаяли, и всё пространство превратилось в белое пятно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
После увиденного Тихомир шёл с двойной осторожностью. Но это не спасло его от неожиданной встречи с горынычем. Вероятно, тот каким-то образом ориентировался в тумане и сидел в засаде. Горыныч вынырнул из тумана так неожиданно, что Тихомир никак бы не смог среагировать. Даже рука не успела дёрнуться к мечу. Остался жив Тихомир лишь благодаря неожиданному событию – волосы на спине у Люмбрика встали дыбом, заискрились, и изо рта зверя полыхнула синяя молния. Горыныч застыл в сантиметре от лица Тихомира, а две трети задней части его тела забились в конвульсиях. Тихомир от неожиданности застыл тоже.
– Хорошо, что я не ел несколько дней, – дрожащим голосом сказал он Синистре, наблюдая за тем, как утихают конвульсии задней части тела хищника, – что это было?
Тихомир потрогал застывшее тело хищника перед собой. Твёрдая…
– Камень, – объяснил Люмбрик.
– Так это ты его так уделал? – удивился Тихомир, рассматривая зверька.
– Люмбрик, – утвердительно покачал головой тот.
– Неужели горыныч превратился в камень?
– Не весь, – подала голос Синистра, – только передняя часть тела.
– Но как это возможно? Трансмутация химических элементов?
– А как ты объяснишь, что Люмбрик всё это время трескал камни и не набирал вес?
– Очевидно, он каким-то образом преобразовывал их в какой-то вид энергии, а когда мне грозила опасность, использовал её для атаки. Доказательством этой версии служит то, что не весь горыныч превратился в камень, а лишь его передняя часть.
– Учти, или Люмбрик экономил энергию, или у неё этой энергии совсем не осталось.
Тихомир опустил Люмбрика на землю и, почему-то, как собаке, скомандовал:
– Ищи.
Люмбрик порыскал минут десять и выкатил целую кучу небольших камушков, которые Тихомир запихнул в сумку. После того, как зверь опять устроился на руке, Тихомир поднёс её к полуоткрытой сумке. Люмбрик сразу ухватил ближайший камушек и принялся его усердно грызть. Надо приучить его, что б он сам брал камни, а то в тумане его голос раздавался слишком уж громко.
– А ты говорила, что он опасен, – укорил Синистру Тихомир.
– А с чего ты взял, что он пытался спасти твою шкуру? Скорее всего свою.
– А какая мне разница? При этом моя всё равно осталась цела.
Пришёл момент, когда они дошли до валуна с уступом, от которого, собственно говоря, весь путь и начинали.
– Как пойдём дальше? – спросила Синистра, – Если наугад, то можем приблизится к путям, где нам окажут тёплый приём работники железной дороги.
– В принципе, дорога на большом участке прямая, а сапоги могут не только запоминать маршрут, но и указывать направление. Я примерно помню, под каким углом идёт дорога. Укажем сапогам направление параллельно дороге и для подстраховки добавим пару градусов.
Так и сделали. Шли долго. Почти двое суток. Туман рассеиваться и не собирался. На горынычей не напоролись ни разу, но то, что они хозяйничают в окрестностях, судя по периодически доносящимся рыкам, было несомненно. Несколько раз они попадали в нити, висящие с потолка, но меч без труда их перерубал. Интересный случай произошёл, когда камешки в сумке, куда Люмбрик уже ползал самостоятельно, закончились. Вместо привычного «камень», Люмбрик произнёс слово «ищи». Тогда ещё Тихомир улыбнулся, что, мол, словарный запас зверя пополнился третьим словом. Во время путешествия Тихомир как-то привык к страху и перестал бояться всего этого тумана и того, что в нём жило. Страх, конечно вещь важная. Никакой организм без страха долго бы не прожил. Он заставляет оглядываться по сторонам, впиваться взглядом в каждый уголок пространства, передвигаться медленно и осторожно. Но нервные клетки, отвечающие за это состояние, вероятно, тоже устают, и когда их перенапряжение достигает максимума, организм решает их сберечь на будущее. И страх отступает. Иногда напрасно. Тихомир быстрым шагом обходил один из валунов, когда сверху, из тумана, на него налетело какое-то существо, сбило его с ног, и, через несколько мгновений, он оказался в воздухе. Ничего, подумал Тихомир, доставая меч, сейчас мы этому орлику крылышки подрежем. Он махнул мечём сверху – ничего не происходило. Потом по бокам и снизу. Тоже никакого эффекта.
– Люмбрик, – позвал он зверя, надеясь, что он поможет ему в этой беде.
Тот недоумённо таращил глаза.
Тихомир расправил крылья и попытался двигаться. Ничего не вышло. Он двигался, но совсем не в ту сторону куда хотел.
– Синистра, что происходит, – может программа что-нибудь знает.
– Без понятия. Может, нас держат в каком-то силовом поле? – предположила она.
– Да нет, я отчётливо чувствую, как мы проплываем через туман.
– Но что-то нас держит.
В это время туман начал рассеиваться. Далеко впереди Тихомир увидел каких-то существ, широко размахивающих крыльями, а по соседству с ним, в воздухе извивалось несколько горынычей. Они летели с такой же скоростью, как и Тихомир. Куда же их несут (везут?). Тихомир прислушался к своим ощущениям. Создавалось впечатление, что его кто-то тянет за кольчугу. Он запрокинул руки за спину и на уровне поясницы почувствовал какой-то чужеродный предмет. Что-то типа полувязкой лепёшки. Попытался её сковырнуть, но это оказалось сделать весьма непросто.
– Синистра, может ты подсобишь? – взмолился он, – почему-то мне кажется, что эта штука нас держит.
Меч не без труда подковырнул лепёшку и Тихомир расправил крылья. Ну, наконец, освободились. В это время лепёшка с тихим свистом полетела к летающим существам, а догнав, звучно шмякнулась одному в задницу. Существо обернулось и издало громкий вопль. Сразу пять её сородичей кинулись на Тихомира.
Так, подумал Тихомир, скорее всего, в тумане эти летающие твари прилепили к нему эту лепёшку. Метнули, наверное, потому что краем глаза он видел эту тварь. Сейчас они попытаются сделать то же.
– Синистра, защиту.
Уже на подлёте существ послышался громкий плевок, и серая лепёшка шмякнулась о защиту, медленно сползла и полетела обратно, видно, притягиваемая существом. То не успело увернуться и получило лепёшкой по зубастой морде. Четверо оставшихся не поверили неудаче первой и повторили её попытку. С таким же результатом.
Тихомир, воспользовавшись их замешательством, кинулся в атаку. Пролетев между первыми двумя, он крутанулся винтом с, протянутым в руках, мечём. Одна из тварей оказалась разрубленной наполовину, а вторая с отсечённой головой. Остальные трое пришли в себя, и повели себя довольно грамотно: разлетелись в разные стороны на одинаковое расстояние и одновременно кинулись на Тихомира. Тот взмыл вверх, отходя от удара, но одна из них схватила его за голень. Благодаря штанам, вреда это не причинило, но тварь начала яростно трясти головой. В глазах у Тихомира зарябило и, пока он мечём смог достать до неё, прошло довольно много времени. Он обернулся – их осталось двое. Тихомир понял, что ему дан выбор: либо он убьёт левую и правая ему раскрошит руку, либо убьёт правую и левая ему раскусит голову. Он выбрал левую. В тот момент, когда он её разрубал, вспыхнула молния, и последнее существо каменной статуей полетело вниз.
– Камень, – подал голос Люмбрик.
Тихомир осмотрелся. Внизу туман. Непонятных тварей больше не видно. Туман везде, только с одной стороны видна каменная стенка. Он активировал линзы и начал её рассматривать. Наконец, взгляд его наткнулся на маленькую расщелину. Необходимо было отдохнуть после всего этого дурдома, и Тихомир направился туда. Расщелина оказалась маленькой пещеркой. Метра через четыре, после её начала, она заканчивалась тупиком. Тихомир устало опустился на пол и достал бурдюк с водой.
– Синистра, – позвал он.
– Ну.
– Дай мне поспать.
– Зачем? Мы потеряем много времени.
– Если я не посплю, я просто свихнусь от того количества информации, которое свалилось на мою голову в последние дни.
– Ладно, сейчас отпущу те нервные клетки, которые отвечают за сон.
Внезапно веки Тихомира стали тяжёлыми. Он ещё подивился – оказывается можно так сильно хотеть спать, и стены пещеры исчезли. Он видел сон, когда-то, вероятно, бывший реальностью. Алина сидела у него в квартире около компьютера, а он делал на кухне кофе. Вот она подошла и начала наблюдать за тем, как он это делает. Потом появилось какое-то тепло. Тепло беседы, чувств, эмоций. Наверное, только двое ненормальных молодых людей, встретившись, предпочитают не лежать в кровати, а обсуждать, как можно время из линейной зависимости перевести в трёхмерное пространство. Потом пришло время кровати. Снова тепло, снова чувства и эмоции. Но совершенно другие. Он встал с постели, что бы покурить. Не уходи, кури здесь. Зачем я буду тебя обкуривать. Он подходит к окну, садиться и закуривает, а она надевает его рубашку и, сложив руки на его коленях, кладёт на них голову. Снова тепло, снова чувства и эмоции. И снова совершенно другие. За окном начинает темнеть. Только что было солнце, и вот его уже нет. Он смотрит за окно. Тысячи ворон заслонили солнце. Злорадно каркая, они начинают носиться по улицам и клевать друг друга. Он спешит закрыть окно. Это там, на улице, другой мир. Со злобными чёрными воронами, которые закрыли солнце, с не менее злыми людьми, которые… Это люди превратились в этих ворон. Их становиться всё больше и больше, пока они не заполоняют весь воздух. Он закрыл окно. Сотни ворон бьются об стекло. А здесь тепло и уютно. Стоит остывший кофе в кружках. Не застеленная кровать с тёплым одеялом. Но страшно, что в этот тёплый мир кто-то рвётся. Они прячутся в кровать и накрываются одеялом, чтобы не слышать гогот ворон. Но те разбивают стёкла и начинают носиться по комнате. Обитаемый тёплый мир сузился до маленькой кровати и двух спрятавшихся под одеялом людей. Они жмутся друг к другу, но им тепло. А вороны носятся по комнате. Они разрушают всё то, что казалось когда-то… Вороны разворачивают кружки, из которых когда-то они с Алиной пили кофе, опрокидывают стулья, на которых они с Алиной когда-то сидели и, наконец, начинают стягивать с них одеяло. Мир рушится. Вороны кидаются на Тихомира и начинают его клевать. Он кричит. А Алина, раздражённо отмахиваясь от назойливых птиц, надевает куртку и уходит. Здесь стало слишком неуютно.
– Да не ори так, – зашептала Синистра в голове, – неизвестно как они отреагируют на звуки.
Тихомир открыл глаза. Тысячи ворон пролетали в нескольких метрах от него.
– Что случилось за окном, в смысле, снаружи, – спросил он у Синистры.
– Не знаю, – набычилась та, – спать меньше надо.
Тихомир ещё раз посмотрел на выход из пещеры. Тысячи неизвестных существ с огромной скоростью пролетали мимо пещеры.
– И давно эти… перелётные птицы летают?
– Четвёртый час.
Вылететь во время такого безобразия не представлялось возможным. А где Люмбрик? Тихомир осмотрелся. Ого, он насобирал камней и сложил их в кучку. Высотой около метра, а сам сидел невдалеке и с невозмутимым видом грыз один из них.
– Люмбрик, – мягко сказал Тихомир, протягивая к зверю руку, – Ну зачем тебе столько камней?
– Гробницу себе строить буду, – внезапно ответил Люмбрик.
– Ого, – удивилась Синистра, – в нём действительно просыпается твоя память. Только скажи, что это не твой чёрный юмор.
– Но я так никогда не говорил.
– Значит, просыпается не напрямую, а как-то бессознательно. В любом случае интересно, что будет дальше.
Прошло двое суток, но количество птиц не уменьшалось. Куда они летят? Неизвестно. Тихомир за это время обсмотрел и обстучал все стены пещеры, надеясь, что найдёт какой-нибудь скрытый проход, но, похоже, выхода из пещеры не было. Он нашёл какой-то минерал, похожий на мел и от безделья нарисовал на стене мамонта, убегающего от человека с копьём. Вот хохма будет, если когда-нибудь, кто-то это найдёт. Люмбрик оприходовал все подходящие для него камни и с недовольным видом сидел на руке. Тихомир попробовал его обучить нескольким словам, но тот, как только понял, что его будут учить, общаться с Тихомиром наотрез отказался. Синистра что-то считала. Тихомир пробовал от неё добиться что именно, но программа не признавалась. Вода закончилась, и он уже давно ощущал возрастающее чувство жажды.
Глава 6
К исходу третьих суток, во время того, как Тихомир наблюдал за пролетавшими мимо птицами, те внезапно растаяли, и всё пространство превратилось в белое пятно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46