А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


– Ты чего молчишь, Брайан? – с тревогой спрашивает Мартин. – Как ты себя чувствуешь?
– Отлично. Через пару дней буду дома. Кстати, мы с тобой участвуем в «Огненной Серии», ты не забыл? Скажи Биллу, чтоб подавал заявку.
– Брайан, – осторожно начинает Мартин, – ты уверен, что это правильное решение?
– Еще бы! Ты не боись, со мной все в порядке. Главврач сказал, что противопоказаний для участия нет.
Тут раздается деликатный стук в дверь.
– Мистер Макдилл, вы не забыли? Профессор Рабиш ждет.
– Ладно, Мартин, пока, меня зовут на процедуры.
Карл Рабиш встречает меня, как родного. Вернее, как любимую и очень интересную игрушку – вероятно, ему до жути нравится копаться в моих мозгах. Возможно, он напишет потом на моем «материале» очередной учебник…
– Как спалось, Брайан?
– Отлично, док, отлично. Правда, было одно крохотное происшествие…
– Что такое? – беспокоится он.
– Да вот. Нашел у себя в палате. – Протягиваю ему отобранный у Ирэн прибор. – Вы случайно не знаете, что это такое?
– Гипноизлучатель! – Рабиш буквально вырывает его у меня из рук. – Они запрещены к использованию. Откуда он у вас?!
– Говорю же, нашел в палате.
– Не может быть! В моей клинике такое не применяется! За такое лишают лицензии и отправляют под суд. Десять лет строгого режима как минимум!
– Спокойнее, док. Я вас ни в чем не обвиняю. Больше того, предлагаю сохранить мою находку в секрете. Все останется строго между нами. Кстати, док, а нельзя ли установить, что за текст был вложен в этот прибор? Что именно он должен внушать и кому?
– Текст… да, можно…
Рабиша весьма ощутимо колотит. Он еще не оправился от потрясения. Тем не менее он делает что-то с гипноизлучателем, раздается щелчок, и у него на ладони оказывается крохотный диск. Рабиш вставляет диск в паз визора, пробегает пальцами по клавиатуре, и на экране появляется текст:
«Брайан Макдилл, ты должен ответить „да“ на предложение, которое тебе сделают».
Вот так-так! Значит, сон, который мне приснился, был и не сном вовсе. Вернее, лайдер, Сятя и Мартин мне снились, а послание было самым настоящим. Вот только от кого? И что это, в конце концов, за предложение?
Рабиш смотрит на меня. Он уже успел успокоиться и взять себя в руки. Теперь в его умных глазах интерес и рассудительное любопытство ученого, который встретился с увлекательной, требующей решения проблемой. Пожалуй, мне все больше и больше нравится этот дядька. Из него может получиться незаменимый союзник.
– Я думаю, это дело рук тех же, кто ставил вам чип подчинения, – говорит Рабиш. – Теперь они решили пойти другим путем.
Я киваю, а он снова набирает команды на клавиатуре.
– Давайте-ка посмотрим, какой уровень внушения они для вас задали… Что?! – Он внезапно смеется. – Да это просто чья-то шутка! Розыгрыш! Злой и неуместный, но розыгрыш!
– В чем дело, док? – тревожусь я.
– Посмотрите сами. – Рабиш тычет рукой в экран визора на колонку цифр и непонятных мне терминов. – Они установили программу в режиме быстрой прокрутки и всего на десять минут!
– Док! – рычу я. – Что это значит? Да объясните все толком, не томите!
– Быстрая прокрутка – это вспомогательный режим. С его помощью проверяют, правильно ли введен гипнотизирующий текст. Перед тем, как задать уровень внушения, гипнотизер включает режим быстрой прокрутки и сам выслушивает свой текст. Понимаете, Брайан? Режим быстрой прокрутки абсолютно безвреден. Нет, конечно, очень внушаемого человека можно загипнотизировать и в этом режиме, но воздействие должно продолжаться несколько часов, а уж никак не десять минут. Так что… Я не знаю, какова цель этой мистификации и чего хотел от вас тот, кто устанавливал вам гипноизлучатель, но это точно был не сеанс гипноза!
Я растерянно чешу затылок. Розыгрыш… Гипноизлучатель стоит сотню кусков, и за его использование полагается десять лет строгача… М-да… Не слишком ли дороговато для розыгрыша? А чип подчинения у меня в голове? А угнанное такси и трупы боевиков? Тоже розыгрыш? Если так, то кто-то явно решил оторваться по полной, что называется, повеселиться от души. Как говорится, гулять так гулять.
– Похоже, здесь есть еще один текст, – бормочет Рабиш и снова тычет пальцами в клавиатуру. – Второй текст спрятан под первым, но его можно вытащить… Ага… Вот он.
По экрану визора бегут новые строки:
«Ты принесешь гипноизлучатель ночью в палату Брайана Макдилла. Ровно через десять минут заберешь гипноизлучатель и положишь в карман. Как бы невзначай разбудишь Брайана Макдилла и сделаешь вид, что пытаешься уйти. Ты забудешь про гипноизлучатель. Будешь помнить только, что Брайан Макдилл очень нравится тебе. Тебя влечет к нему. Ты мечтаешь отдаться ему. Когда он снова уснет, ты уйдешь, отправишься домой и ляжешь спать. Проснувшись, ты будешь помнить, что провела замечательную ночь с Брайаном Макдиллом, и твердо знать, что для него эта ночь ничего не значит. Даже если он станет утверждать обратное, знай – он врет. На самом деле он презирает тебя и смеется над тобой. За глаза называет тебя дешевой шлюхой и рассказывает о тебе своим друзьям, чтобы они тоже посмеялись над тобой. Ты будешь чувствовать обиду, горечь, депрессию. Будешь сторониться Брайана Макдилла и ненавидеть его. Через два дня подашь заявление об уходе из клиники, придешь домой и покончишь с собой – вскроешь себе вены. Предсмертную записку писать не надо».
Некоторое время мы с Рабишем молчим, переваривая прочитанное, а потом я спрашиваю чужим и каким-то скрипучим голосом:
– А установки, док? Тоже режим быстрой прокрутки?
Он вызывает на экран колонку цифр и мрачнеет.
– Четвертый уровень внушения, три часа. Это максимально возможный режим для человека.
– И что это значит, док? – Я и сам знаю ответ, но надеюсь: а вдруг все не так плохо.
Но Рабиш развеивает мою призрачную надежду.
– Это значит, что тот… или та… которая подверглась данному внушению, выполнит заложенную программу до конца.
Ага, то есть потрахается со мной, впадет в депрессию и через два дня вскроет себе вены. Чувствую, как кровь начинает стучать в висках от нарастающего во мне тяжелого яростного бешенства. Найду, кто это сделал, убью мерзавцев! Засуну головой в плазменный реактор своего лайдера!
– И кто именно через два дня подаст заявление об уходе, я могу узнать? – нарочито спокойным тоном спрашивает Рабиш.
– Медсестра… Ирэн, не знаю ее фамилии.
– Это у нее вы забрали гипноизлучатель?
– Да.
– Понятно. – Рабиш трет ладонями лицо и мельком смотрит на меня. – Вы вступали с ней в половую связь этой ночью?
– Да. – Мне паршиво так, что хочется выть.
– Ясно… – Он о чем-то размышляет, рассеянно скользя взглядом по кабинету, и барабанит пальцами по столу. – Я должен задать вам несколько… м-м-м… неприятных вопросов и надеюсь получить откровенные ответы. Поймите меня правильно, Брайан, я не собираюсь смаковать подробности вашей интимной жизни, но мне надо попытаться снять с нее гипноз, а для этого я должен точно знать, что происходило на самом деле, а что явилось плодом гипнотического воздействия.
– Конечно, док, спрашивайте все, что сочтете нужным.
И он спрашивает. А я отвечаю. Вообще-то меня достаточно трудно смутить – я прошел отличную закалку в приюте для бедных, где протекало мое детство. Там царил лишь один закон – закон стаи. И, подчиняясь ему, мы быстро отучались смущаться, жаловаться, просить и обижаться. Но Рабишу удалось не только смутить меня, он умудрился вогнать меня в краску. Его допрос продолжался около получаса, за это время я весь взмок и узнал много новых медицинских терминов. Наконец, Рабиш оставляет меня в покое и погружается в размышления.
– Ну что, док? Есть шанс удалить из ее головы эту долбаную программу? – решаюсь спросить я.
– А? Пока не знаю. Гипноизлучатель – весьма коварная штука. Я сейчас поеду к Ирэн домой, привезу ее в клинику и для начала проведу с ней пару тестов, чтобы выяснить, насколько она подвержена внушению… Кстати, вам лучше пока не попадаться ей на глаза… – Рабиш замолкает, но по-прежнему не трогается с места. Он сидит, вперив задумчивый взгляд в горный пейзаж фотопанели, и своей неподвижностью напоминает статую.
– Док, – не выдерживаю я. – Чего же вы ждете, езжайте скорее!
– Да, сейчас… – Он переводит взгляд на меня и говорит: – Знаете, какая во всем этом странность, Брайан?
– Ха! Вы мне лучше скажите, что здесь не странность, док!
– Вы, конечно, правы, но я вот о чем… Гипноз для Ирэн установлен аж на четвертом уровне внушения. Вы знаете, у всех людей разная восприимчивость к гипнозу: некоторым хватает и первого, самого легкого уровня, а некоторые сопротивляются и третьему. Но вот четвертый уровень цепляет всех. И исключений здесь нет.
– К чему вы клоните, док?
– Тот, кто задавал установки для Ирэн, очень хотел, чтобы она во что бы то ни стало выполнила программу до конца. То есть возненавидела вас и покончила с собой.
– И что? – поторапливаю его. – Док, я не так умен, как вы, наверное, обо мне думаете, я не понимаю ваших намеков.
Он морщится и поясняет:
– На первый взгляд он хочет убрать Ирэн. Избавиться от нее ее же собственными руками. Но если это так, зачем он позволил нам узнать предназначенный для нее текст? Ведь Ирэн получила свой заряд гипноза не в клинике – здесь она все время на виду, а по заданным в гипноизлучателе установкам на сеанс требовалось три часа. Нет, она, скорее всего, подверглась гипнозу у себя дома. Так зачем ее заставили тащить гипноизлучатель в клинику?
– Там же был и второй текст, для меня, – напоминаю я.
– Да, но ваш текст был фальшивкой. Вас не собирались гипнотизировать всерьез. А если даже и собирались, то все равно необязательно было лепить оба текста на один и тот же гипноизлучатель. Логичнее использовать два разных: один для нее, а другой для вас. Тогда мы не узнали бы предназначенный ей текст и не постарались стереть его из ее подсознания.
– Два гипноизлучателя – это очень много кредитов, док. Возможно, он или они просто пожалели денег.
– Я бы согласился с вами, Брайан, если бы не одно «но». Необязательно было покупать два излучателя, можно было обойтись и одним – просто стереть после сеанса первый текст, а потом уже закладывать второй. Или заставить Ирэн уничтожить диск с обоими текстами у вас в палате, как только гипноизлучатель выполнит свою работу. Короче, есть множество вариантов, чтобы не позволить посторонним прочитать текст. Но они не воспользовались ни одним из них. Нет, Брайан. Я почти уверен, что тот, кто это затеял, хотел, чтобы мы… а точнее, вы прочитали оба текста.
– Зачем?
Рабиш смотрит на меня со странным выражением то ли жалости, то ли вражды и говорит:
– Если все действительно обстоит так, как я думаю, то в их планы входит непременная, я подчеркиваю, непременная гибель Ирэн, в которой вы будете обвинять себя. Понимаете, Брайан? Ирэн для них не главное. Она всего лишь пешка, которой легко пожертвовать. На ее месте могла бы быть любая другая девушка. А главное для них – вы. Смерть Ирэн – это способ надавить на вас. Они стремятся показать вам, что могут превратить вашу жизнь в ад. И, судя по их методам, боюсь, им вполне по силам сделать это. Я не знаю, что им от вас нужно, Брайан, но советую, как… э… друг, соглашайтесь на их предложение, потому что следующей пешкой может оказаться та или тот, кто вам действительно дорог. И произойти это может в любой момент. И виноваты в этом будете вы.
– Чтобы согласиться, нужно сначала получить предложение! – повышаю я голос. – А мне пока никто и ничего не предлагал!
– Это как? – теряется он.
– А вот так. Я понятия не имею, что и кому от меня надо!
– Тогда дело плохо, – бормочет Рабиш.
– Ладно, док, – перебиваю я, – давайте сначала позаботимся об Ирэн.
Он кивает и молча идет к выходу, а я возвращаюсь в свою палату, проглатываю поданный мне завтрак, почти не чувствуя вкуса, и ложусь на кровать, закинув руки за голову. Я пытаюсь думать, но не могу. В голове только одна мысль, вернее, не мысль, а слова Рабиша: «…в их планы входит непременная, я подчеркиваю, непременная гибель Ирэн…»

* * *
Наверное, я задремал, а когда проснулся, то обнаружил, что лежу прямо на полу в маленькой, обитой светлым пластиком комнате без окон. Впрочем, света хватает – матовый потолок исправно испускает имитацию лучей дневного света.
Комната абсолютно пуста – ни стула, ни койки, и только в углу притулился легкий пластиковый унитаз, да на одной из стен светятся крупные ярко-красные цифры: 16:58. Это часы, а прямо под ними в стену вделан пульт, вот только я уверен, что пульт не имеет к часам никакого отношения. Меня почему-то начинает трясти, когда я смотрю на пульт и часы, словно я ужасно боюсь их, и в то же время они притягивают меня. Особенно пульт. Мне очень, просто-таки до дрожи хочется подойти к нему и набрать хорошо знакомую цепочку цифр и букв. Но я знаю, что этого делать нельзя. Никак нельзя…
Машинально бросаю взгляд на свою ногу, проверяя, есть ли на ней медицинский панцирь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
Поиск книг  2500 книг фантастики  4500 книг фэнтези  500 рассказов