– Моя вахта, – сказала Маев. – Ты что, забыл, что спишь с солдатом?
Ньянгу рыкнул на нее, но потом рассмеялся, и она улыбнулась ему в ответ.
– И потом, Т'Лаан здесь для подкрепления, – продолжала она. – Так что можем отойти за едой или выпивкой, когда захочешь.
– Потом, может быть, – сказал Ньянгу. – Мне и здесь хорошо.
– Тогда заткнись и танцуй.
– Есть, мэм, – ответил Ньянгу. Маев положила голову ему на плечо.
Через некоторое время Ньянгу спросил:
– Ты счастлива?
– Ага, – ответила она. – Знаешь, что я думаю, Ньянгу? Про после войны?
Ньянгу дернулся:
– Не сглазь.
– Да брось, – сказала Маев. – Ты слишком большой негодник, чтобы погибнуть на честной законной войне, в военной форме и все такое.
– Спасибо. Ладно, и что ты придумала… на потом?
– Я никогда не могла разобраться в собственных поступках, – сказала Маев. – А тем более в чьих-нибудь еще.
– Добро пожаловать в ряды человечества.
– Я вот и думала, может, если… То есть, извини, когда все закончится, мне вернуться к учебе. Изучать психологию, а может, и социологию.
– Ну, не знаю, – сказал Ньянгу. – Мне это не нравится. Станешь вся такая ученая и начнешь меня обходить.
Маев рассмеялась мелодичным серебристым смехом:
– А до тебя медленно доходит. Я все время тебя обхожу.
– Что ты думаешь о детях? – спросил Хедли у Энн Хейзер, когда они поставили тарелки на стол и сели. Официант в белой форме спросил, что они будут пить, и ушел с заказом.
– Поконкретнее, Джон, – сказала Хейзер. – О детях в качестве десерта, студентов, собеседников, физиков?
– Нет, в смысле завести детей.
– А. Вопрос оригинальный, – ответила она. – У тебя есть повод его задавать?
– Ну, я… да нет. Мне вроде как было любопытно, – смутился Хедли.
– Рождалась у меня и такая мысль, – сказала Энн.
– Неудачный был каламбур.
– Да, неудачный, – согласилась она. – Поскольку у тебя с этим, похоже, проблемы, позволь мне уточнить. Ты имеешь в виду завести твоих детей?
– Ну, вроде как.
– Вроде как? Ты что, сторонник гипотезы непорочного зачатия?
– Может, хватит, Энн? Я никогда не думал, что придется задавать такой вопрос, но…
– Да, Джон Хедли, – серьезно сказала Энн Хейзер. – Я ждала этого вопроса. И мой ответ – да.
– И что это значит? – спросила Язифь, рассматривая браслет с подвешенным на нем амулетом.
– Это самая лучшая миниатюрная модель лариксанского корабля, какая только получилась у ювелира, – объяснил Гарвин. – Корабль вроде того, что ты подстрелила. Смотри, тут есть место для новых.
– Хм, Язифь Миллазин – ас Корпуса. Звучит как в романе.
– Именно, – согласился Гарвин.
– А по какому поводу?
– Я просто хотел показать тебе, как я восхищен тем, что ты сделала, и… Ну, тем, кто ты есть.
– Можешь поцеловать меня, Гарвин Янсма. Я тоже тобой восхищена.
Гарвин так и сделал. Когда они, наконец, оторвались друг от друга, Гарвин как раз успел заметить Дарод Монтагну, танцующую с высоким и красивым сентом, которого он слегка знал.
Он отвернулся и снова поцеловал Язифь.
– Какой ты у меня сегодня страстный, – прошептала она.
– Да я уж надеюсь.
– Тогда тебе лучше потанцевать со мной. По крайней мере, пока твоя страсть не поуляжется, – хихикнула Язифь.
– Ну, это вряд ли случится. Особенно если учесть твой стиль танца.
– Тогда давай поищем темный угол.
– Замечательно, – произнес Данфин Фрауде, поздравив Хейзер и Хедли. – Энн, тебе не придется менять монограммы на белье.
Она рассмеялась:
– Да, мужчины настоящие романтики. Правда, Хо?
– Иногда они бывают довольно романтичными, – ответила Хо Канг. – Но, вообще, что плохого в практичности?
– Данфин, пора бы тебе сделать ей предложение, – сказала Хейзер. – Вряд ли ты найдешь кого-нибудь, кто подходит тебе больше.
Канг слегка покраснела.
– Вообще-то, – отозвался Фрауде, – у меня была такая мысль. Но я не собирался делать это при свидетелях.
– Мы уже уходим, – успокоил его Хедли. – Это, черт возьми, заразно. И потом, я хочу еще похвастаться своими способностями к танцам.
Он взял Хейзер за руку, и они направились на танцплощадку.
– Ты это серьезно? – спросила Хо Канг.
– Очень серьезно, – ответил Фрауде.
Он вынул из кармана коробочку, открыл ее, и мерцающее освещение отразилось в большом бриллианте.
– Ой, – вырвалось у нее, – ты и правда серьезно. – Она встряхнула прямыми черными волосами и оглядела свою худую фигуру. – Я и не думала, что кто-нибудь когда-нибудь…
– Замолчи, – велел Данфин Фрауде. Он обнял ее и поцеловал.
– Ну, – задумчиво сказала она через некоторое время, – у меня не осталось выбора, так? Правда, его и с самого начала не было.
Другие гости вступали в менее законные и более временные связи и уходили с вечеринки с новыми партнерами.
Ангара наблюдал за тем, как они уходили, и решил, что завтрашний утренний рапорт будет либо самым лживым во всей истории Корпуса, либо, если он будет честным, ему придется обратить внимание на отсутствующий личный состав.
– И что ты собираешься делать, дорогой? – спросила его жена.
Ангара решил было, что высказал свои мысли вслух, но потом понял, что не делал этого.
– Мы так долго вместе, что и говорить уже не надо. Это даже пугает, – сказал он. – Наверное, у Корпуса будут самые чистые туалеты в мире.
– И ты не можешь просто не обращать внимания?
– Нет, конечно.
– Нет, конечно, – повторила за ним его жена.
Дарод Монтагна танцевала с разными партнерами до тех пор, пока играла музыка. Потом она вернулась одна в свою квартиру в общежитии и не была несчастна.
Через неделю после вечеринки у Язифи подразделения Корпуса отправились в космос для последнего столкновения с Лариксом и Курой.
Глава 24
Ларикс
Первая волна была направлена против лариксанских кораблей в космосе. Камбрийцы не рисковали и не совершали героических деяний. Три-четыре маленьких камбрийских корабля нападали на лариксанский истребитель, а для окончательного уничтожения «кейн» присылал еще.
«Велвы» тучей атаковали выделенные им в качестве добычи патрульные суда, а «аксаи», всегда в звеньях по четыре или больше, использовались против вспомогательных и торговых судов. Одинокие волки вроде Дилла и Аликхана злились, но количество жертв оставалось небольшим.
Корабли с Ларикса загнали обратно на их планеты, которые теперь были изолированы друг от друга точно так же, как Ларикс от Куры.
В лариксанское космическое пространство вошли новые корабли – транспортники и их эскорт. На кораблях пехотинцы чистили оружие, точили ножи и, как всегда, разносили слухи:
– Лариксане собираются сдаться, и вторжения не потребуется.
– У лариксан есть тайное оружие, поэтому они и отступили на родные планеты. На флот нападут в любую минуту.
– Вторжение будет, и оно будет кровавым, потому что все припасенные лариксанские корабли выйдут из своих укрытий и разорвут камбрийцев на кусочки прежде, чем они достигнут планеты.
Самый популярный слух гласил, что вторжение будет легкой прогулкой. Этому было некоторое подтверждение: при нападении на Камбру лариксанские солдаты сражались далеко не как львы. Да, соглашались многие офицеры, быстрая война, внезапные повышения в чине, и домой – так все и будет.
Гарвин, Ньянгу и Маев сразу сказали, что это ерунда. Лариксане плохо воевали на D-Камбре потому, что они были на чужой планете и не питали настоящей вражды к своим противникам. На родных планетах, сражаясь за родной дом, они будут действовать по-другому. К ним мало кто прислушивался. То, что они одними из немногих сражались с лариксанами на их планете, значения не имело. Информированные источники, как всегда, знали лучше. Особенно тогда, когда не надо было уточнять происхождение их информации.
Гарвин с огорчением обнаружил, что и коуд Фицджеральд соглашалась с этим мнением.
– Мы видели, как плохо обучены лариксане и как плохо ими руководят, – заявила она. – Достаточно будет нескольких резких ударов, и они выбросят белые флаги.
Дант Ангара и Хедли скептически держали свое мнение при себе.
Началась третья стадия. Небольшие эскадрильи нанесли атмосферные удары по трем второстепенным планетам Ларикса, уничтожая все, что они нашли в воздухе и на аэродромах. Но основной удар был направлен на Ларикс Приму. Над ней пронеслись фаланги военных кораблей. Любой взлетавший или обнаруженный на земле корабль обстреливался и уничтожался вместе с аэродромами, диспетчерскими башнями, ремонтными помещениями, аэрокосмическими заводами.
Жертвы среди камбрийцев росли. Войска ПВО на Лариксе были хорошо обучены, и оружие у них было первоклассное. У них были ракеты вроде «Фьюри», только управляемые, 100-миллиметровая автоматическая пушка, наводившаяся радаром, и синхронизированные пулеметы для атак на малой высоте, которые могли передавать цель от орудия к орудию.
Когда количество авиакосмических целей уменьшилось, корабли нацелились на правительственные здания Ларикса, места расположения войск, общественный транспорт, корабли на воде и систему обеспечения электроэнергией. Часто удары не попадали в цель, задевали гражданские здания, и гибли мирные жители. Один пилот хвастался, что когда войска высадятся, им ничего особо делать не придется. Стрелять будет уже не во что, и им надо будет только ловить перепуганных солдат.
Дилл, Бурсье и Аликхан вспоминали, насколько малоэффективной оказалась мусфийская тактическая авиация против рассеявшихся камбрийских войск, и помалкивали. Они также заметили, как хитроумно лариксане прятали свои оставшиеся корабли. Склад, парк, четко обозначенный госпиталь – везде мог оказаться военный корабль Редрута. И никто не мог найти оставшиеся крейсера. Ларикс Прима покрылась кратерами, как Луна. Ее дороги были усеяны оспинами, а города – ранами.
Но покоя не было. Пилотам так и не удалось полностью подавить ПВО, так что камбрийцы продолжали гибнуть. В бой вступили «грирсоны» и «жуковы» и начали неустанно бомбардировать и обстреливать планету. Но лариксане отстреливались.
В штабах проводили подсчеты, изучали аэрофотосъемку, данные электронной и коммуникационной разведки. Ангара перевел свой штаб на «Бастонь», усовершенствованный штурмовой транспортник. Он знал, что должен командовать из космоса, чтобы видеть четкую панораму боя. Но он был старым пехотинцем, отказывался посылать туда свои войска и явно был не готов отправиться туда сам.
На следующий день он объявил всему флоту дату и время высадки первой волны на Ларикс Приме.
Глава 25
Ларикс/Ларикс Прима
Селидон прошел через дюжину постов охраны, продвигаясь все глубже внутрь командного пункта Редрута. Расположен он был хитро – не под самим дворцом, а примерно в полукилометре от него.
«Хитро, да не слишком», – кисло подумал Селидон. Может, это и защищало Редрута от возможного ядерного удара, но вот отвечать на его вызовы легче от этого не становилось. Селидон в последнее время передвигался в «айше» с четырьмя другими в качестве поддержки и приманки, и то только при необходимости. Когда они вылетели из собственного бункера Селидона возле крупнейшего космопорта, то еле ушли от пары патрулировавших «велвов». Когда «айша» Селидона села у дворца, ее обстрелял «аксай». А сам Селидон торопился по туннелю в командный центр – все ниже и ниже мимо компьютерных залов, штабных кабинетов, спален и кафетериев.
Два вооруженных адъютанта из гвардии Протектора ввели Селидона в офис Редрута, но не ушли. Они остались стоять по стойке «смирно», держа руку на кобуре.
Комната была громадная, со стальными стенами и деревянным полом. Повсюду были огромные экраны и карты. Над большим столом возникали и исчезали голограммы. Было темно, и комнату освещали несколько спрятанных в разных местах ламп и экраны. Селидон заметил рядом с адъютантами темное пятно на полу.
Редрут сидел за столом, рассматривая экран. Селидон подошел и отдал ему честь. Беловолосый наемник гордился своим командирским выражением лица, не менявшимся, что бы ни происходило вокруг. Селидон был рад этой своей способности, потому что Редрут выглядел ужасно. Его лицо постарело и покрылось морщинами, хотя Селидон последний раз видел диктатора всего месяц назад. Позднее он заметил свое отражение в экране и понял, что и сам выглядит не лучше.
– Добро пожаловать, лейтер, – сказал Редрут, не отреагировав на приветствие Селидона. – Я вызвал вас, потому что, наконец, разработал план удара, который приведет камбрийцев в чувство и заставит их вернуться в собственную систему.
Его веко дернулось раз, другой.
– Вот, – сказал Редрут. – План на этом экране. Внимательно изучите его – я хочу, чтобы именно вы повели моих неустрашимых солдат в бой.
Селидон заметил, что впервые с тех пор, как он служил Редруту, тот носил личное оружие. И это здесь, в самом надежном месте остававшегося у него королевства. Селидон посмотрел на экран и снова почувствовал благодарность за свое каменное выражение лица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42