Счастливая улыбка осветила ее лицо. В голове Тиксу возник образ белого цветка с синим пестиком. Он вдруг спросил себя, сколько же времени он не целовал женщину. Блеклые губы потаскух из бара не располагали к страстным поцелуям.
– Когда я могу отправиться?
– Как только пройдете медицинское обследование. Хотя Компания предоставляет вам специальную услугу, без медицинского контроля не обойтись… Видите кабинку?
Точно следуйте инструкциям на шаровом экране. Давайте договоримся: если психоконтролер не даст согласия, машина тут же остановит клеточное опознание. И как ни важно ваше путешествие для нашей дорогой Конфедерации…
Она не обратила никакого внимания на слова Тиксу и буквально полетела к кабинке, отделенной от главного помещения стеклянной дверью. Оранжанин набрал код включения психоконтролера.
У него было ощущение, что он совершает монументальную глупость. Использование деремата с нарушением правил ГТК считалось самым большим грехом. Теперь ему грозили не только внутренние санкции, но и уголовное наказание и внесение в Индекс раскатта. Он проклинал свою собственную глупость: он позволил обвести себя вокруг пальца, как последний из чужаков – так презрительно называли уроженцы Сиракузы всех, кто родился на других мирах.
И одновременно ощущал себя счастливым мальчишкой. Счастливым, что покончил со всей этой канителью, счастливым, что разделался с регламентом, счастливым, что подчинил действия своим мыслям. Красные лампочки психоконтролера погасли одна за другой. На экране справа вспыхнул черно-зеленый треугольник: пассажирка была физически способна перенести разложение и воссоздание клеток и ДНК. Тиксу был опечален: он уже не мог отменить свое решение. Ведь присутствие этой девушки, далекой и недостижимой, разбудило в глубинах его существа смутное чувство возврата к жизни. Она заставила его вспомнить о женщинах-алхимиках из древних легенд родной планеты, которые превращали угрюмые пустыни в плодородные земли. Явившаяся из далекого мира, столь же удаленная от него, как миры Центра от Окраины, она оказалась первым лучиком солнца в его нескончаемой зиме.
Через несколько мгновений она уже стояла перед ним. Ее окружал серо-голубой ореол: она слишком поспешно покинула кабину, и психоконтролер не успел рассеять световое поле обследования. Она действительно очень спешила.
– Все готово?
– Почти все, – нехотя ответил Тиксу. – Остается отрегулировать… финансовую проблему… Назовем это для удобства регулированием!
Юмор служащего, жалкий юмор того, кто теряет все, ее не тронул. Она достала радужную сумочку, инкрустированную рубинами, из внутреннего кармана накидки.
– Отдаю вам все. Сиракузские деньги, которые я не успела поменять на стандартные единицы. Проверьте: это соответствует восьми тысячам единиц.
– Я вам верю, – выдавил Тиксу.
Он совершал уже не первую непоправимую ошибку и в глубине души был этим доволен: у него всегда были нелады с межпланетным обменом.
– Ах да, я едва не забыл: у нас деремат очень древней модели, если не сказать совершенно устарелый…
– Но он работает?
В голосе путешественницы вновь появились нотки беспокойства.
– Да, но проблема в другом… Он обладает некоторыми недостатками, которые устранены в новейших моделях… Поймите, Двусезонье расположено далеко от всех и…
– Что за недостатки?
Он опять ощутил тяжесть ее взгляда. И покраснел до самых волос. По его лбу и шее побежали струйки пота. Горячие ручейки от подмышек текли по коже, делая липкой рубашку.
– Он запрограммирован на перенос человеческих клеток. Только человеческих клеток. Иными словами, он перенесет только ваше тело. Ваша одежда за вами не последует. И никакой другой предмет… Все, что необходимо для путешествия – сумочка, чемодан, наличные деньги, – останется тут. Вот почему я спрашивал, знаете ли вы кого-нибудь, на чей адрес я мог бы запрограммировать вашу рематериализацию.
Девушка молчала. Чувствовалось, что она боролась сама с собой: на лбу появилась глубокая вертикальная складка, и вновь предательски задрожала нога. Целомудренные сиракузянки никогда не снимали одежд в присутствии посторонних, а тем более облеган. Белизна их кожи была одним из главных канонов Церкви Крейца и сиракузской эстетики, а потому они избегали того, чтобы лучи звезд солнечного типа попадали на их драгоценную эпидерму. Охваченный безумной надеждой задержать ее на минуту, на час, на сутки, Тиксу жестко добавил:
– Вы появитесь на Красной Точке столь же обнаженной, как и в день своего рождения, мадам! А ведь эту планету не стоит рекомендовать для посещений…
Она окинула его таким презрительным взглядом, что он пожалел о сказанном.
– Я там никого не знаю, – глухо пробормотала она, – Вернее, не знаю, где живет человек, с которым должна встретиться.
– Весьма… печально.
– Полагаю, других возможностей нет…
– Есть! Отказаться от этого путешествия. Или немного подождать, чтобы подготовиться к нему. Если хотите, я вам помогу…
– И речи быть не может!
Он понял, что ему не поколебать решимости собеседницы. Он набрал код, соответствующий трехмерной карте столицы Красной Точки. По экрану побежали залитые красным светом улицы и руины зданий.
– Я сам никогда не был на Красной Точке, – сказал он. – Но знаю, что за пределами столицы нет ничего, кроме пустынного континента. Думаю, вы не хотите оказаться обнаженной и без воды в пустыне, где шестьдесят пять градусов по Цельсию… На этой карте видны разрушенные здания в южном квартале города…
. Он повернул экран в ее сторону.
– По документам, в этих руинах живут лишь бродяги. Неумеренное потребление наркотика под названием «порошок радости» делает их зачастую агрессивными. Там, в ожидании лучшего, вы, быть может, раздобудете какие-то лохмотья. Будьте осторожны: Красная Точка – главное место незаконной торговли, занесенной в Индекс, в частности, торговли человеческим товаром, рабами. Не рассчитывайте на конфедеральную полицию в случае неприятностей. Там все служители закона едят из рук преступников. Думаю, самым лучшим для вас будет запрограммировать вот это место. – Карта застыла на изображении полуразрушенного четырехэтажного дома на пустыре. – Как вы думаете?
– Я уже не думаю! – ответила она резко. – У меня нет выбора. Если я вас правильно понимаю, то вынуждена путешествовать обнаженной и разоренной, когда прибегаю к услугам вашей компании?
Тиксу сдержанно хихикнул. Он уже давно не смеялся.
– Нет, мадам. Если бы вы приняли элементарные меры предосторожности и пришли в банк, который перевел бы деньги в филиал в точке назначения… Кстати, при нормальных… трансакциях это та услуга, которую мы предлагаем клиентам…
– Не важно! Я должна отправляться немедленно. Что касается признания долга…
– Ба, забудьте о нем! Меня здесь уже не будет, если у вас вдруг возникнет дикая идея заплатить долг Компании… Зато сможете забрать свою одежду, если вдруг забредете на эту планету. ГТК гарантирует по контракту ее полную сохранность в течение двух стандартных лет, и лишь потом ее продают!
Глаза путешественницы остановились на форме Тиксу.
– Можете ее использовать, как вам заблагорассудится. Но сомневаюсь, что моя одежда вам подойдет.
Он уже забыл о своей неряшливости, о грязи, о вони. Она постаралась освежить ему память. Новая волна стыда залила его.
– Следуйте за мной! – хрипло приказал он и резким движением открыл тамбур.
Бронированная дверь с лязгом распахнулась. Он двинулся по коридору, ведущему в зал дерематов. Девушка не отставала ни на шаг. Тамбур автоматически захлопнулся за ними. Заделанные в вогнутые металлические стены контрольные экраны и передатчики зажглись один за другим. Теоретически они позволяли служащему, занятому пересылкой, наблюдать за помещениями агентства и обращаться в случае затруднений к дежурным техникам Компании.
Острое недовольство терзало душу Тиксу. Он был готов сделать что угодно, лишь бы задержать высокомерную гостью. Она презирала его, считала ошибкой природы и думала, что одним взмахом ресниц может смешать его с грязью. Но она раздула угли пожиравшего его внутреннего огня. Он не мог изгнать из головы безумную, абсурдную идею, что это великолепное существо не случайно встретилось ему на жизненном пути. Однако она вот-вот навсегда уйдет из его жизни, и эта перспектива погрузила его в бездну печали и боли.
Машина высилась на цоколе в центре сводчатого помещения. Это была полусфера с выпуклыми черными боками, похожая на древний опрокинутый котел. С первого взгляда казалось невероятным, что машина могла переслать кого-нибудь даже на другую сторону улицы.
Тиксу нажал на рычаг в нише слева от входа. Над округленной вершиной машины возник яркий световой ореол. Приоткрылся стеклянный люк.
– Забирайтесь внутрь, – прошептал оранжанин. Ему вдруг захотелось побыстрее разделаться с этим делом. – Через люк, пожалуйста. Ложитесь на кушетку и выполняйте все инструкции, которые появятся на экране. Главное, не хватайтесь за стенки. Вероятно, два-три часа после прибытия у вас будет побаливать голова. Но вам это наверняка известно… Вы ведь уже путешествовали по деремату? Думаю, да, ведь корабль придет сюда не ранее чем через две недели…
Перед тем как пролезть в узкий лаз, она повернула к нему свое прекрасное лицо:
– Вы слишком любопытны. Хотя иногда любопытство становится мощным двигателем эволюции…
– Согласен, согласен, мадам… И все же разрешите мне задать еще один вопрос. Вы знаете, осужденный всегда стремится узнать подлинную причину своего осуждения! Эта история, которую вы мне рассказали, о серьезной опасности, грозящей Конфедерации, является шуткой, не так ли? Можете признаться, вы ведь получили все, что желали…
– Мне жаль вас разочаровывать, но это вовсе не шутка! Однако я не могу вам сказать ничего другого. Чем меньше вы будете знать, тем лучше будет для вас. Но в любом случае я тысячу раз благодарна вам за то, что вы сделали для меня.
В ее голосе, глазах и улыбке было столько тепла, что Тиксу исполнился благодарности. Она ногами вперед пролезла в лаз. Черная крышка с шипением встала на место. Едва дыша от непонятного волнения, оранжанин наклонился над микрофоном и машинально произнес обычные технические данные:
– Предполагаемое прибытие в Красную Точку, столицу, через две стандартных минуты. Атмосфера пригодна для дыхания. Тринадцать часов локального времени. Температура: 49°С. Небо: красноватое. ГТК вам… Я желаю вам счастливого путешествия.
Он открыл консоль и, касаясь флуоресцирующих клавиш, набрал программу: Красная Точка, столица, координаты – широта 456, 54, долгота 321, точка реле Х2 ТЗ прим, положение лежа, час и место старта: 7, 57, Двусезонье. Цена: пятнадцать тысяч стандартных единиц, полностью выплаченных и перечисленных на депозит (его скрюченные пальцы дважды сбивались, пока он вводил последние данные).
Машина тихо заурчала, и световое гало, венчавшее купол, постепенно угасло.
Через три минуты над иллюминатором зажглась красная лампочка. Тиксу открыл люк и пролез в лаз. Одежды сиракузянки лежали на кушетке. В горячем воздухе плавал нежный аромат. Оранжанин поднял накидку. Она была приятна на ощупь. Ее цвета, то яркие, то пастельные, играли под бликами света. Опечаленный отсутствием гостьи, Тиксу яростно вдыхал ее запах. Теперь их связывал лишь канал обоняния. Присев на корточки, он уткнулся головой в белый облеган и долго втягивал в себя тончайший запах тела, пота, перца и цветов, которым была пропитана ткань.
Он вылез из кабины, ощущая сожаление. Теперь ему вновь предстояло окунуться в проклятую атмосферу агентства и смиренно ждать визита ринса.
И это, несомненно, была самая мрачная и холодная перспектива во вселенной.
Глава 3
Первое утро, Солнце Рубин,
Первая звезда окутана в розовый свет.
Первая ночь, Белый Камень,
Первая луна, вся в серебряном наряде.
Второе утро, Солнце Сапфир,
Вторая звезда блестит синевой.
Вторая ночь, Бледная Ладонь,
Вторая луна смертью дарит.
Сиракуза, о Сиракуза,
Я плачу от твоей красоты.
Сиракуза, о Сиракуза,
Я, лишенный родины…
Сиракузский фольклор, период Нафлина
Второе солнце, Солнце Сапфир, покидало небесный свод в сполохах синих и фиолетовых цветов.
Зажглись световые шары и взлетели, словно букеты фейерверка над широкими авеню и узенькими улочками Венисии.
– Глядите, дядя! – вскричал Лист Вортлинг, молодой сеньор Маркината.
Регент Стри Вортлинг кивнул и ограничился улыбкой.
Маленькие горящие лампы всплыли над землей и закончили свой неспешный полет в кронах пальмин. Они наполнили белым светом листья и прозрачные плоды огромных деревьев, сразу превратившихся в гигантские, золотистые кружева, раздуваемые ночным бризом.
– Как прекрасно! – прошептал Лист, наклоняясь над резными перилами балкона.
Наслаждаясь удивительной свежестью вторых сумерек, главных сумерек планеты, сиракузяне растекались по прямолинейным проспектам Венисии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
– Когда я могу отправиться?
– Как только пройдете медицинское обследование. Хотя Компания предоставляет вам специальную услугу, без медицинского контроля не обойтись… Видите кабинку?
Точно следуйте инструкциям на шаровом экране. Давайте договоримся: если психоконтролер не даст согласия, машина тут же остановит клеточное опознание. И как ни важно ваше путешествие для нашей дорогой Конфедерации…
Она не обратила никакого внимания на слова Тиксу и буквально полетела к кабинке, отделенной от главного помещения стеклянной дверью. Оранжанин набрал код включения психоконтролера.
У него было ощущение, что он совершает монументальную глупость. Использование деремата с нарушением правил ГТК считалось самым большим грехом. Теперь ему грозили не только внутренние санкции, но и уголовное наказание и внесение в Индекс раскатта. Он проклинал свою собственную глупость: он позволил обвести себя вокруг пальца, как последний из чужаков – так презрительно называли уроженцы Сиракузы всех, кто родился на других мирах.
И одновременно ощущал себя счастливым мальчишкой. Счастливым, что покончил со всей этой канителью, счастливым, что разделался с регламентом, счастливым, что подчинил действия своим мыслям. Красные лампочки психоконтролера погасли одна за другой. На экране справа вспыхнул черно-зеленый треугольник: пассажирка была физически способна перенести разложение и воссоздание клеток и ДНК. Тиксу был опечален: он уже не мог отменить свое решение. Ведь присутствие этой девушки, далекой и недостижимой, разбудило в глубинах его существа смутное чувство возврата к жизни. Она заставила его вспомнить о женщинах-алхимиках из древних легенд родной планеты, которые превращали угрюмые пустыни в плодородные земли. Явившаяся из далекого мира, столь же удаленная от него, как миры Центра от Окраины, она оказалась первым лучиком солнца в его нескончаемой зиме.
Через несколько мгновений она уже стояла перед ним. Ее окружал серо-голубой ореол: она слишком поспешно покинула кабину, и психоконтролер не успел рассеять световое поле обследования. Она действительно очень спешила.
– Все готово?
– Почти все, – нехотя ответил Тиксу. – Остается отрегулировать… финансовую проблему… Назовем это для удобства регулированием!
Юмор служащего, жалкий юмор того, кто теряет все, ее не тронул. Она достала радужную сумочку, инкрустированную рубинами, из внутреннего кармана накидки.
– Отдаю вам все. Сиракузские деньги, которые я не успела поменять на стандартные единицы. Проверьте: это соответствует восьми тысячам единиц.
– Я вам верю, – выдавил Тиксу.
Он совершал уже не первую непоправимую ошибку и в глубине души был этим доволен: у него всегда были нелады с межпланетным обменом.
– Ах да, я едва не забыл: у нас деремат очень древней модели, если не сказать совершенно устарелый…
– Но он работает?
В голосе путешественницы вновь появились нотки беспокойства.
– Да, но проблема в другом… Он обладает некоторыми недостатками, которые устранены в новейших моделях… Поймите, Двусезонье расположено далеко от всех и…
– Что за недостатки?
Он опять ощутил тяжесть ее взгляда. И покраснел до самых волос. По его лбу и шее побежали струйки пота. Горячие ручейки от подмышек текли по коже, делая липкой рубашку.
– Он запрограммирован на перенос человеческих клеток. Только человеческих клеток. Иными словами, он перенесет только ваше тело. Ваша одежда за вами не последует. И никакой другой предмет… Все, что необходимо для путешествия – сумочка, чемодан, наличные деньги, – останется тут. Вот почему я спрашивал, знаете ли вы кого-нибудь, на чей адрес я мог бы запрограммировать вашу рематериализацию.
Девушка молчала. Чувствовалось, что она боролась сама с собой: на лбу появилась глубокая вертикальная складка, и вновь предательски задрожала нога. Целомудренные сиракузянки никогда не снимали одежд в присутствии посторонних, а тем более облеган. Белизна их кожи была одним из главных канонов Церкви Крейца и сиракузской эстетики, а потому они избегали того, чтобы лучи звезд солнечного типа попадали на их драгоценную эпидерму. Охваченный безумной надеждой задержать ее на минуту, на час, на сутки, Тиксу жестко добавил:
– Вы появитесь на Красной Точке столь же обнаженной, как и в день своего рождения, мадам! А ведь эту планету не стоит рекомендовать для посещений…
Она окинула его таким презрительным взглядом, что он пожалел о сказанном.
– Я там никого не знаю, – глухо пробормотала она, – Вернее, не знаю, где живет человек, с которым должна встретиться.
– Весьма… печально.
– Полагаю, других возможностей нет…
– Есть! Отказаться от этого путешествия. Или немного подождать, чтобы подготовиться к нему. Если хотите, я вам помогу…
– И речи быть не может!
Он понял, что ему не поколебать решимости собеседницы. Он набрал код, соответствующий трехмерной карте столицы Красной Точки. По экрану побежали залитые красным светом улицы и руины зданий.
– Я сам никогда не был на Красной Точке, – сказал он. – Но знаю, что за пределами столицы нет ничего, кроме пустынного континента. Думаю, вы не хотите оказаться обнаженной и без воды в пустыне, где шестьдесят пять градусов по Цельсию… На этой карте видны разрушенные здания в южном квартале города…
. Он повернул экран в ее сторону.
– По документам, в этих руинах живут лишь бродяги. Неумеренное потребление наркотика под названием «порошок радости» делает их зачастую агрессивными. Там, в ожидании лучшего, вы, быть может, раздобудете какие-то лохмотья. Будьте осторожны: Красная Точка – главное место незаконной торговли, занесенной в Индекс, в частности, торговли человеческим товаром, рабами. Не рассчитывайте на конфедеральную полицию в случае неприятностей. Там все служители закона едят из рук преступников. Думаю, самым лучшим для вас будет запрограммировать вот это место. – Карта застыла на изображении полуразрушенного четырехэтажного дома на пустыре. – Как вы думаете?
– Я уже не думаю! – ответила она резко. – У меня нет выбора. Если я вас правильно понимаю, то вынуждена путешествовать обнаженной и разоренной, когда прибегаю к услугам вашей компании?
Тиксу сдержанно хихикнул. Он уже давно не смеялся.
– Нет, мадам. Если бы вы приняли элементарные меры предосторожности и пришли в банк, который перевел бы деньги в филиал в точке назначения… Кстати, при нормальных… трансакциях это та услуга, которую мы предлагаем клиентам…
– Не важно! Я должна отправляться немедленно. Что касается признания долга…
– Ба, забудьте о нем! Меня здесь уже не будет, если у вас вдруг возникнет дикая идея заплатить долг Компании… Зато сможете забрать свою одежду, если вдруг забредете на эту планету. ГТК гарантирует по контракту ее полную сохранность в течение двух стандартных лет, и лишь потом ее продают!
Глаза путешественницы остановились на форме Тиксу.
– Можете ее использовать, как вам заблагорассудится. Но сомневаюсь, что моя одежда вам подойдет.
Он уже забыл о своей неряшливости, о грязи, о вони. Она постаралась освежить ему память. Новая волна стыда залила его.
– Следуйте за мной! – хрипло приказал он и резким движением открыл тамбур.
Бронированная дверь с лязгом распахнулась. Он двинулся по коридору, ведущему в зал дерематов. Девушка не отставала ни на шаг. Тамбур автоматически захлопнулся за ними. Заделанные в вогнутые металлические стены контрольные экраны и передатчики зажглись один за другим. Теоретически они позволяли служащему, занятому пересылкой, наблюдать за помещениями агентства и обращаться в случае затруднений к дежурным техникам Компании.
Острое недовольство терзало душу Тиксу. Он был готов сделать что угодно, лишь бы задержать высокомерную гостью. Она презирала его, считала ошибкой природы и думала, что одним взмахом ресниц может смешать его с грязью. Но она раздула угли пожиравшего его внутреннего огня. Он не мог изгнать из головы безумную, абсурдную идею, что это великолепное существо не случайно встретилось ему на жизненном пути. Однако она вот-вот навсегда уйдет из его жизни, и эта перспектива погрузила его в бездну печали и боли.
Машина высилась на цоколе в центре сводчатого помещения. Это была полусфера с выпуклыми черными боками, похожая на древний опрокинутый котел. С первого взгляда казалось невероятным, что машина могла переслать кого-нибудь даже на другую сторону улицы.
Тиксу нажал на рычаг в нише слева от входа. Над округленной вершиной машины возник яркий световой ореол. Приоткрылся стеклянный люк.
– Забирайтесь внутрь, – прошептал оранжанин. Ему вдруг захотелось побыстрее разделаться с этим делом. – Через люк, пожалуйста. Ложитесь на кушетку и выполняйте все инструкции, которые появятся на экране. Главное, не хватайтесь за стенки. Вероятно, два-три часа после прибытия у вас будет побаливать голова. Но вам это наверняка известно… Вы ведь уже путешествовали по деремату? Думаю, да, ведь корабль придет сюда не ранее чем через две недели…
Перед тем как пролезть в узкий лаз, она повернула к нему свое прекрасное лицо:
– Вы слишком любопытны. Хотя иногда любопытство становится мощным двигателем эволюции…
– Согласен, согласен, мадам… И все же разрешите мне задать еще один вопрос. Вы знаете, осужденный всегда стремится узнать подлинную причину своего осуждения! Эта история, которую вы мне рассказали, о серьезной опасности, грозящей Конфедерации, является шуткой, не так ли? Можете признаться, вы ведь получили все, что желали…
– Мне жаль вас разочаровывать, но это вовсе не шутка! Однако я не могу вам сказать ничего другого. Чем меньше вы будете знать, тем лучше будет для вас. Но в любом случае я тысячу раз благодарна вам за то, что вы сделали для меня.
В ее голосе, глазах и улыбке было столько тепла, что Тиксу исполнился благодарности. Она ногами вперед пролезла в лаз. Черная крышка с шипением встала на место. Едва дыша от непонятного волнения, оранжанин наклонился над микрофоном и машинально произнес обычные технические данные:
– Предполагаемое прибытие в Красную Точку, столицу, через две стандартных минуты. Атмосфера пригодна для дыхания. Тринадцать часов локального времени. Температура: 49°С. Небо: красноватое. ГТК вам… Я желаю вам счастливого путешествия.
Он открыл консоль и, касаясь флуоресцирующих клавиш, набрал программу: Красная Точка, столица, координаты – широта 456, 54, долгота 321, точка реле Х2 ТЗ прим, положение лежа, час и место старта: 7, 57, Двусезонье. Цена: пятнадцать тысяч стандартных единиц, полностью выплаченных и перечисленных на депозит (его скрюченные пальцы дважды сбивались, пока он вводил последние данные).
Машина тихо заурчала, и световое гало, венчавшее купол, постепенно угасло.
Через три минуты над иллюминатором зажглась красная лампочка. Тиксу открыл люк и пролез в лаз. Одежды сиракузянки лежали на кушетке. В горячем воздухе плавал нежный аромат. Оранжанин поднял накидку. Она была приятна на ощупь. Ее цвета, то яркие, то пастельные, играли под бликами света. Опечаленный отсутствием гостьи, Тиксу яростно вдыхал ее запах. Теперь их связывал лишь канал обоняния. Присев на корточки, он уткнулся головой в белый облеган и долго втягивал в себя тончайший запах тела, пота, перца и цветов, которым была пропитана ткань.
Он вылез из кабины, ощущая сожаление. Теперь ему вновь предстояло окунуться в проклятую атмосферу агентства и смиренно ждать визита ринса.
И это, несомненно, была самая мрачная и холодная перспектива во вселенной.
Глава 3
Первое утро, Солнце Рубин,
Первая звезда окутана в розовый свет.
Первая ночь, Белый Камень,
Первая луна, вся в серебряном наряде.
Второе утро, Солнце Сапфир,
Вторая звезда блестит синевой.
Вторая ночь, Бледная Ладонь,
Вторая луна смертью дарит.
Сиракуза, о Сиракуза,
Я плачу от твоей красоты.
Сиракуза, о Сиракуза,
Я, лишенный родины…
Сиракузский фольклор, период Нафлина
Второе солнце, Солнце Сапфир, покидало небесный свод в сполохах синих и фиолетовых цветов.
Зажглись световые шары и взлетели, словно букеты фейерверка над широкими авеню и узенькими улочками Венисии.
– Глядите, дядя! – вскричал Лист Вортлинг, молодой сеньор Маркината.
Регент Стри Вортлинг кивнул и ограничился улыбкой.
Маленькие горящие лампы всплыли над землей и закончили свой неспешный полет в кронах пальмин. Они наполнили белым светом листья и прозрачные плоды огромных деревьев, сразу превратившихся в гигантские, золотистые кружева, раздуваемые ночным бризом.
– Как прекрасно! – прошептал Лист, наклоняясь над резными перилами балкона.
Наслаждаясь удивительной свежестью вторых сумерек, главных сумерек планеты, сиракузяне растекались по прямолинейным проспектам Венисии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80