Иссигорянка сидела за черным столом. Ее внешнее спокойствие никак не вязалось с частыми беглыми взглядами на существо в ярко-зеленом бурнусе, замершее между дверью и витриной в том самом месте, где несколько часов назад стоял Тиксу. Голову скаита скрывал просторный капюшон.
Словно самонаводящаяся камера, Тиксу проскользнул в другую комнату и обнаружил прячущихся за дверью притивов Он слышал шумное дыхание Бабсе, стук ее пальцев по столешнице, шелест бедер, поскольку она то и дело скрещивала ноги… Молодая женщина все больше нервничала, поглядывая на часы и обращаясь к скаиту-чтецу:
– Он должен вот-вот появиться…
Из-под капюшона донесся металлический голос:
– Вы уверены? В таком случае мне непонятно, почему я не могу засечь его присутствие… Однако вы мне не солгали. Странно! Быть может, во всем этом присутствует колдовство.
– Возможно, – прошептала Бабсе. Ей было не по себе. – Он хочет отправиться на Селп Дик, к рыцарям-абсуратам.
– Этим гнусным еретикам уготована участь, которую они заслужили, – бесстрастно произнес скаит. – Если информация подтвердится, ваш шанс быть переведенной на Венисию появится раньше, чем вы думаете.
Бабсе усмехнулась, усмешка ее была одновременно удовлетворенной и горькой, но в ее карих глазах зажглись огоньки отчаяния.
Где-то рядом с Тиксу раздался металлический скрежет. Он тут же вернулся на улицу. Открыл глаза и увидел сверкающие направляющие дискомета, который направлял на него притив, стоявший метрах в двадцати. Кровь оранжанина мгновенно насытилась адреналином. Из-под белой маски раздался гнусавый голос:
– Не двигаться!
Тиксу быстро огляделся. Ближайший перекресток находился метрах в десяти на углу здания, к которому он прижимался. Остальные наемники, услышав крик, выбегали из соседних улочек. Редкие прохожие, оказавшиеся в гуще событий, застыли на месте. Тиски сжимались. Тиксу задержал дыхание. Она дал наемникам возможность подойти ближе, потом внезапно бросился к перекрестку, свернул за угол и исчез в ближайшем проходе справа. Диск ударился о стену, срезал серую известку и, звеня, упал к ногам перепуганного прохожего. Тиксу не стал оглядываться, пробежал по короткому проходу и углубился в змеистую улочку. Он слышал крики и топот ног преследователей. Оттолкнул нескольких прохожих, прорвался сквозь толпу у экрана. Поворачивал направо, налево, снова направо, пока не выбился из сил и не остановился, чтобы перевести дыхание, под навесом магазинчика, в витрине которого стояли священные фигурки и предметы традиционных маркинатских культов. Он вдруг сообразил, что отчаянное бегство привело его на улицу Священных Ювелиров.
Кровь громко колотилась в висках, но он нашел в себе силы прислушаться – и не услышал никакого шума. Тиксу решил, что сумел оторваться от притивов. Но не знал, что те сознательно отказались от погони по лабиринту извилистых улочек Дуптината. Наемники не спешили: они передали обонятельные координаты зонду-автомату и двинулись по его следу. Сыщик-нюхач двигался неторопливо, но никогда не ошибался. Притивы знали, что черное гудящее блюдечко, летящее в метре над землей, будет идти по следу беглеца и обязательно выведет их к добыче.
Тиксу заметил мастерскую Жеофо Анидола. Ставни были открыты, хотя магазинчик не работал. Бывший корреспондент Лоншу Па вернулся домой раньше обычного. Оранжанин не стал колебаться. Он решительным шагом пересек улицу, подошел к двери и нажал на ручку. Дверь открылась, и он бесшумно проник в темный коридор дома. Массивная деревянная дверь со скрипом закрылась. Издали донесся женский голос:
– Это вы, Жоаб-Ти?
Тиксу двинулся по темному коридору, пропитанному горькими запахами расплавленного метала и воска. И оказался в застекленной пристройке-мастерской. В глубине, через большое окно виднелся внутренний дворик и белая стена. Дневной свет врывался в помещение через толстые витражи.
В центре помещения, среди множества статуэток и ювелирных изделий возились две женщины. Они следили за работой робота-пылесоса, программируя его с помощью консоли, укрепленной на стене. Женщины не выглядели красивыми: коротконогие толстушки с круглыми лицами и волосами, собранными в шиньон на затылке. У них был суровый вид, который подчеркивали грубые одежды, скроенные из одного куска накрахмаленной ткани.
Они заметили присутствие Тиксу, когда одна из них, ведомая внезапным предчувствием, подняла голову и увидела незнакомца в дверном проеме. Ее светлые глаза округлились от ужаса. Она отступила на три шага и запуталась в шлангах робота, который вдруг зашипел, как легендарная гидра. Вторая женщина также испугалась. Однако они сумели выговорить:
– Кто… кто вы такой?
– Вы знаете ювелира Жеофо Анидола? – громко спросил оранжанин, перекрывая рев автомата.
– А что? Что вы от него хотите? – агрессивно спросила одна из женщин. – И вообще, к людям не входят без приглашения!
Тиксу улыбнулся. Собеседниц нельзя было пугать: сейчас малейший сквозняк мог лишить их способности рассуждать.
– Прошу вас простить меня. Я звонил, но вы, наверное, не слышали, – спокойно разъяснил он. – Я хотел бы поговорить с Жеофо Анидолом. У меня очень важное и спешное дело.
– Мы его дочери, – ответила одна из женщин, и ее лицо еще больше омрачилось. – Вы пришли слишком поздно, отца арестовали сегодня утром эти…
Презрительная усмешка исчезла с ее лица. Она вдруг сообразила, что открывает свои чувства незнакомцу, чьих намерений не знала.
– … эти люди в белых масках. Утром после возвращения из ежемесячного посещения провинциальных мастерских…
Вторая женщина выбралась из шлангов робота. Рев немедленно прекратился.
– Папа едва сошел с утреннего автобуса, как они взяли его. – Она с трудом сдерживала слезы. – И сейчас мы не знаем, что с ним… Почему вы хотели его видеть?
Арест ювелира на мгновение обескуражил Тиксу. Но объяснял мрачную атмосферу, царившую в доме, и нервное состояние его дочерей.
– Я хотел передать ему привет от старого друга, – сказал оранжанин. – Быть может, он вам известен? Его зовут Лоншу Па.
Женщины переглянулись.
– Рыцарь?.. – пробормотала женщина постарше.
Тиксу заметил, что тон ее голоса стал более благожелательным, словно она перевела гостя в разряд союзников.
– Да, он самый, рыцарь Ордена абсуратов, – подтвердил Тиксу.
– Мы его не знаем лично, но папа часто говорил о нем, – сказала женщина помоложе. – Он вызывал у него безграничное восхищение. Вы давно с ним встречались?
– Четыре дня назад, на Красной Точке. Он и дал мне ваш адрес… Мне надо немедленно отправиться на Селп Дик, на планету абсуратов, и рыцарь сказал, что у вашего отца есть деремат… Древний, как он утверждал, но который может сослужить неоценимую службу… У вас машину не реквизировали?
– Вы, наверное, говорите об огромном черном шаре, который пылится на чердаке? Но он уже который год не работает! Когда мы были маленькими, использовали его при игре в прятки.
– Пожалуйста, отведите меня к этой машине, – попросил Тиксу, пытаясь скрыть охватившее его возбуждение. – Время не терпит, а ставка невероятно велика! Арест вашего отца доказывает, что надо спешить! Я специалист по этим машинам. Мне понадобится всего минута, чтобы удостовериться, работает она или нет.
Они снова переглянулись. Каждая ждала согласия другой.
– Пошли. Надо подняться на чердак! Она уже двадцать лет стоит там.
Одна из женщин пробежалась пальцами по клавиатуре. Робот втянул в себя все щупальца.
– Меня зовут Исалика. А ее Софрена. Она моложе меня на три года.
– Если вам не все равно, предпочел бы не называть свое имя. Не из недостатка вежливости. Не хочу, чтобы у вас из-за меня возникли неприятности…
– Мы вас понимаем. Пошли!
Они вскарабкались на чердак по винтовой лестнице, начинающейся в коридоре между магазинчиком и мастерской. Неровные, шатающиеся ступени едва виднелись в полумраке. Дерево протяжно скрипело под их ногами. Тиксу трижды споткнулся, но удержался на ногах, схватившись за перила.
На площадке чердака Исалика протяжно свистнула. Вспыхнула лампа, выхватив из тьмы невероятный хаос, царящий на чердаке: груды поврежденных кукол, антикварную сломанную мебель, тряпки, куски тканей, банки с воском, старые кисти, коробки из-под светящейся эмульсии… Кучи гвоздей, деревянных ящичков усеивали синий палас, вытертый до самой основы. В воздухе висел стойкий запах пыли и плесени.
Резкий свет лампы бросал тени на низкие стены и балки, затянутые паутиной.
– Папа хотел, чтобы мы стали ювелирами, но мы не очень одарены, – сказала Софрена.
– Наверное, здесь следует поработать нашему роботу, – добавила Исалика.
Она оттолкнула ногой металлические обломки. Свет лампы отразился от черного бока металлической сферы, затаившейся в углу мансарды.
– А вот и машина!
Она наполовину утонула под заполненными картонными коробками, покрытыми густым слоем пыли, из-под которого проступали имена и адреса поставщиков мастерской. Тиксу с первого взгляда понял, что перед ним очень старая модель, с пульта которой нельзя было вводить параметры с той же точностью, как на современных дерематах. Используя машину этого типа, он понимал, существует один шанс из двух, что рематериализация произойдет в пространстве и пассажир разлетится в виде облака микрочастиц, а если она доставит его на Селп Дик, то в девяти случаях из десяти он очутится на улице, застрянет в крыше дома или окажется в океане, который покрывал девяносто процентов поверхности планеты… Он подошел к машине и коснулся ее округлого брюха.
– Вы можете посветить внутрь? – спросил он у Исалики.
Подгоняемая свистом девушки, лампа пересекла чердак, застыла над машиной и осветила стеклянный нарост. Производители первых моделей дерематов не считали нужным устраивать боковые люки. Надо было протискиваться в кабину передачи через верхнее отверстие. Тиксу освободил поручни из-под коробок. Пыль забила нос и глотку. Он взобрался на машину и разжал крепления люка, который занял вертикальное положение.
Тишину вдруг разорвал вопль:
– Исалика! Софрена! Люди в сером! Они здесь! Они… – Крик перешел в протяжный хрип.
– Это был голос Жоаба-Ти, нашего соседа! – прошептала Исалика, побледнев. – Боже, что они от нас хотят?
– Они ищут не вас, а меня, – сказал оранжанин. – И отыскали. А я думал, что ушел от них! Скажите им, что я заставил вас помочь мне! Спасибо и прощайте!
Он просунул ноги и бедра в люк кабины. Потом погрузился внутрь машины. Лампа почти израсходовала свою энергию, и он ничего не видел. На ощупь, ударяясь головой о металлические выступы, он отыскал программирующее устройство клавиатуру с круглыми кнопками, подключенную напрямую к мемодиску дезинтеграции в обход электронных цепей контроллера. Работу цепи воссоздания клеток проверить было невозможно. Машина вполне могла рематериализовать лишь часть его тела или перепутать введенные данные. Он уже видел на голофильмах результаты подобных пересылок: деформированные, неузнаваемые тела… Но у него не было выбора, и он рискнул.
Он нажал на рычаг ручного программирования и стал ждать инструкций и данных, которые должны были появиться на черном выпуклом экране. Пространственные координаты Селп Дика он помнил смутно и проклинал себя за глупость: их следовало освежить в памяти в любом туристическом агентстве или в геозвездном институте.
Свора ворвалась в магазинчик, потом в мастерскую. Шум шагов, голосов, хлопающих дверей просочился через пол чердака. Дочери ювелира прижались друг к другу и застыли посреди чердака.
Экран не зажигался. Тиксу нервно просунул руку под него и понял, что программатор отключен от фильтра частиц. Наверное, Анидол принял меры предосторожности, чтобы девочки, играя, случайно не совершили непоправимую глупость… Пальцы оранжанина забегали в поисках недостающего кабеля. Лампа была готова погаснуть в любой момент. По его лбу текли крупные капли пота, глаза щипало, движения были неверными, неумелыми, мочевой пузырь раздуло. Он резким движением вырвал вспомогательный кабель, висевший под кушеткой пассажира, в надежде, что тот не играет существенной роли для запуска деремата. Зубами и ногтями содрал изоляцию, скрутил провода с проводами программатора и фильтра. На экране возникли пятна света. Он молился, чтобы конструкция выдержала нарастание энергии. Ладони вспотели, он уже различал крики преследователей… Наконец строчки данных выстроились на экране. Кабина погрузилась в зеленый полумрак. Он нащупал клавиатуру и набрал координаты Селп Дика. И подавил последние сомнения, надеясь, что не ошибся. Во время стажировки на Урссе он вызубрил все координаты планет Конфедерации, но это было так давно… Другой мир… Другое время… Он рухнул на кушетку. Кости брошены. Послышалось потрескивание, потом шорох и зловещая дрожь. Он решил, что куча ржавого железа взрывается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
Словно самонаводящаяся камера, Тиксу проскользнул в другую комнату и обнаружил прячущихся за дверью притивов Он слышал шумное дыхание Бабсе, стук ее пальцев по столешнице, шелест бедер, поскольку она то и дело скрещивала ноги… Молодая женщина все больше нервничала, поглядывая на часы и обращаясь к скаиту-чтецу:
– Он должен вот-вот появиться…
Из-под капюшона донесся металлический голос:
– Вы уверены? В таком случае мне непонятно, почему я не могу засечь его присутствие… Однако вы мне не солгали. Странно! Быть может, во всем этом присутствует колдовство.
– Возможно, – прошептала Бабсе. Ей было не по себе. – Он хочет отправиться на Селп Дик, к рыцарям-абсуратам.
– Этим гнусным еретикам уготована участь, которую они заслужили, – бесстрастно произнес скаит. – Если информация подтвердится, ваш шанс быть переведенной на Венисию появится раньше, чем вы думаете.
Бабсе усмехнулась, усмешка ее была одновременно удовлетворенной и горькой, но в ее карих глазах зажглись огоньки отчаяния.
Где-то рядом с Тиксу раздался металлический скрежет. Он тут же вернулся на улицу. Открыл глаза и увидел сверкающие направляющие дискомета, который направлял на него притив, стоявший метрах в двадцати. Кровь оранжанина мгновенно насытилась адреналином. Из-под белой маски раздался гнусавый голос:
– Не двигаться!
Тиксу быстро огляделся. Ближайший перекресток находился метрах в десяти на углу здания, к которому он прижимался. Остальные наемники, услышав крик, выбегали из соседних улочек. Редкие прохожие, оказавшиеся в гуще событий, застыли на месте. Тиски сжимались. Тиксу задержал дыхание. Она дал наемникам возможность подойти ближе, потом внезапно бросился к перекрестку, свернул за угол и исчез в ближайшем проходе справа. Диск ударился о стену, срезал серую известку и, звеня, упал к ногам перепуганного прохожего. Тиксу не стал оглядываться, пробежал по короткому проходу и углубился в змеистую улочку. Он слышал крики и топот ног преследователей. Оттолкнул нескольких прохожих, прорвался сквозь толпу у экрана. Поворачивал направо, налево, снова направо, пока не выбился из сил и не остановился, чтобы перевести дыхание, под навесом магазинчика, в витрине которого стояли священные фигурки и предметы традиционных маркинатских культов. Он вдруг сообразил, что отчаянное бегство привело его на улицу Священных Ювелиров.
Кровь громко колотилась в висках, но он нашел в себе силы прислушаться – и не услышал никакого шума. Тиксу решил, что сумел оторваться от притивов. Но не знал, что те сознательно отказались от погони по лабиринту извилистых улочек Дуптината. Наемники не спешили: они передали обонятельные координаты зонду-автомату и двинулись по его следу. Сыщик-нюхач двигался неторопливо, но никогда не ошибался. Притивы знали, что черное гудящее блюдечко, летящее в метре над землей, будет идти по следу беглеца и обязательно выведет их к добыче.
Тиксу заметил мастерскую Жеофо Анидола. Ставни были открыты, хотя магазинчик не работал. Бывший корреспондент Лоншу Па вернулся домой раньше обычного. Оранжанин не стал колебаться. Он решительным шагом пересек улицу, подошел к двери и нажал на ручку. Дверь открылась, и он бесшумно проник в темный коридор дома. Массивная деревянная дверь со скрипом закрылась. Издали донесся женский голос:
– Это вы, Жоаб-Ти?
Тиксу двинулся по темному коридору, пропитанному горькими запахами расплавленного метала и воска. И оказался в застекленной пристройке-мастерской. В глубине, через большое окно виднелся внутренний дворик и белая стена. Дневной свет врывался в помещение через толстые витражи.
В центре помещения, среди множества статуэток и ювелирных изделий возились две женщины. Они следили за работой робота-пылесоса, программируя его с помощью консоли, укрепленной на стене. Женщины не выглядели красивыми: коротконогие толстушки с круглыми лицами и волосами, собранными в шиньон на затылке. У них был суровый вид, который подчеркивали грубые одежды, скроенные из одного куска накрахмаленной ткани.
Они заметили присутствие Тиксу, когда одна из них, ведомая внезапным предчувствием, подняла голову и увидела незнакомца в дверном проеме. Ее светлые глаза округлились от ужаса. Она отступила на три шага и запуталась в шлангах робота, который вдруг зашипел, как легендарная гидра. Вторая женщина также испугалась. Однако они сумели выговорить:
– Кто… кто вы такой?
– Вы знаете ювелира Жеофо Анидола? – громко спросил оранжанин, перекрывая рев автомата.
– А что? Что вы от него хотите? – агрессивно спросила одна из женщин. – И вообще, к людям не входят без приглашения!
Тиксу улыбнулся. Собеседниц нельзя было пугать: сейчас малейший сквозняк мог лишить их способности рассуждать.
– Прошу вас простить меня. Я звонил, но вы, наверное, не слышали, – спокойно разъяснил он. – Я хотел бы поговорить с Жеофо Анидолом. У меня очень важное и спешное дело.
– Мы его дочери, – ответила одна из женщин, и ее лицо еще больше омрачилось. – Вы пришли слишком поздно, отца арестовали сегодня утром эти…
Презрительная усмешка исчезла с ее лица. Она вдруг сообразила, что открывает свои чувства незнакомцу, чьих намерений не знала.
– … эти люди в белых масках. Утром после возвращения из ежемесячного посещения провинциальных мастерских…
Вторая женщина выбралась из шлангов робота. Рев немедленно прекратился.
– Папа едва сошел с утреннего автобуса, как они взяли его. – Она с трудом сдерживала слезы. – И сейчас мы не знаем, что с ним… Почему вы хотели его видеть?
Арест ювелира на мгновение обескуражил Тиксу. Но объяснял мрачную атмосферу, царившую в доме, и нервное состояние его дочерей.
– Я хотел передать ему привет от старого друга, – сказал оранжанин. – Быть может, он вам известен? Его зовут Лоншу Па.
Женщины переглянулись.
– Рыцарь?.. – пробормотала женщина постарше.
Тиксу заметил, что тон ее голоса стал более благожелательным, словно она перевела гостя в разряд союзников.
– Да, он самый, рыцарь Ордена абсуратов, – подтвердил Тиксу.
– Мы его не знаем лично, но папа часто говорил о нем, – сказала женщина помоложе. – Он вызывал у него безграничное восхищение. Вы давно с ним встречались?
– Четыре дня назад, на Красной Точке. Он и дал мне ваш адрес… Мне надо немедленно отправиться на Селп Дик, на планету абсуратов, и рыцарь сказал, что у вашего отца есть деремат… Древний, как он утверждал, но который может сослужить неоценимую службу… У вас машину не реквизировали?
– Вы, наверное, говорите об огромном черном шаре, который пылится на чердаке? Но он уже который год не работает! Когда мы были маленькими, использовали его при игре в прятки.
– Пожалуйста, отведите меня к этой машине, – попросил Тиксу, пытаясь скрыть охватившее его возбуждение. – Время не терпит, а ставка невероятно велика! Арест вашего отца доказывает, что надо спешить! Я специалист по этим машинам. Мне понадобится всего минута, чтобы удостовериться, работает она или нет.
Они снова переглянулись. Каждая ждала согласия другой.
– Пошли. Надо подняться на чердак! Она уже двадцать лет стоит там.
Одна из женщин пробежалась пальцами по клавиатуре. Робот втянул в себя все щупальца.
– Меня зовут Исалика. А ее Софрена. Она моложе меня на три года.
– Если вам не все равно, предпочел бы не называть свое имя. Не из недостатка вежливости. Не хочу, чтобы у вас из-за меня возникли неприятности…
– Мы вас понимаем. Пошли!
Они вскарабкались на чердак по винтовой лестнице, начинающейся в коридоре между магазинчиком и мастерской. Неровные, шатающиеся ступени едва виднелись в полумраке. Дерево протяжно скрипело под их ногами. Тиксу трижды споткнулся, но удержался на ногах, схватившись за перила.
На площадке чердака Исалика протяжно свистнула. Вспыхнула лампа, выхватив из тьмы невероятный хаос, царящий на чердаке: груды поврежденных кукол, антикварную сломанную мебель, тряпки, куски тканей, банки с воском, старые кисти, коробки из-под светящейся эмульсии… Кучи гвоздей, деревянных ящичков усеивали синий палас, вытертый до самой основы. В воздухе висел стойкий запах пыли и плесени.
Резкий свет лампы бросал тени на низкие стены и балки, затянутые паутиной.
– Папа хотел, чтобы мы стали ювелирами, но мы не очень одарены, – сказала Софрена.
– Наверное, здесь следует поработать нашему роботу, – добавила Исалика.
Она оттолкнула ногой металлические обломки. Свет лампы отразился от черного бока металлической сферы, затаившейся в углу мансарды.
– А вот и машина!
Она наполовину утонула под заполненными картонными коробками, покрытыми густым слоем пыли, из-под которого проступали имена и адреса поставщиков мастерской. Тиксу с первого взгляда понял, что перед ним очень старая модель, с пульта которой нельзя было вводить параметры с той же точностью, как на современных дерематах. Используя машину этого типа, он понимал, существует один шанс из двух, что рематериализация произойдет в пространстве и пассажир разлетится в виде облака микрочастиц, а если она доставит его на Селп Дик, то в девяти случаях из десяти он очутится на улице, застрянет в крыше дома или окажется в океане, который покрывал девяносто процентов поверхности планеты… Он подошел к машине и коснулся ее округлого брюха.
– Вы можете посветить внутрь? – спросил он у Исалики.
Подгоняемая свистом девушки, лампа пересекла чердак, застыла над машиной и осветила стеклянный нарост. Производители первых моделей дерематов не считали нужным устраивать боковые люки. Надо было протискиваться в кабину передачи через верхнее отверстие. Тиксу освободил поручни из-под коробок. Пыль забила нос и глотку. Он взобрался на машину и разжал крепления люка, который занял вертикальное положение.
Тишину вдруг разорвал вопль:
– Исалика! Софрена! Люди в сером! Они здесь! Они… – Крик перешел в протяжный хрип.
– Это был голос Жоаба-Ти, нашего соседа! – прошептала Исалика, побледнев. – Боже, что они от нас хотят?
– Они ищут не вас, а меня, – сказал оранжанин. – И отыскали. А я думал, что ушел от них! Скажите им, что я заставил вас помочь мне! Спасибо и прощайте!
Он просунул ноги и бедра в люк кабины. Потом погрузился внутрь машины. Лампа почти израсходовала свою энергию, и он ничего не видел. На ощупь, ударяясь головой о металлические выступы, он отыскал программирующее устройство клавиатуру с круглыми кнопками, подключенную напрямую к мемодиску дезинтеграции в обход электронных цепей контроллера. Работу цепи воссоздания клеток проверить было невозможно. Машина вполне могла рематериализовать лишь часть его тела или перепутать введенные данные. Он уже видел на голофильмах результаты подобных пересылок: деформированные, неузнаваемые тела… Но у него не было выбора, и он рискнул.
Он нажал на рычаг ручного программирования и стал ждать инструкций и данных, которые должны были появиться на черном выпуклом экране. Пространственные координаты Селп Дика он помнил смутно и проклинал себя за глупость: их следовало освежить в памяти в любом туристическом агентстве или в геозвездном институте.
Свора ворвалась в магазинчик, потом в мастерскую. Шум шагов, голосов, хлопающих дверей просочился через пол чердака. Дочери ювелира прижались друг к другу и застыли посреди чердака.
Экран не зажигался. Тиксу нервно просунул руку под него и понял, что программатор отключен от фильтра частиц. Наверное, Анидол принял меры предосторожности, чтобы девочки, играя, случайно не совершили непоправимую глупость… Пальцы оранжанина забегали в поисках недостающего кабеля. Лампа была готова погаснуть в любой момент. По его лбу текли крупные капли пота, глаза щипало, движения были неверными, неумелыми, мочевой пузырь раздуло. Он резким движением вырвал вспомогательный кабель, висевший под кушеткой пассажира, в надежде, что тот не играет существенной роли для запуска деремата. Зубами и ногтями содрал изоляцию, скрутил провода с проводами программатора и фильтра. На экране возникли пятна света. Он молился, чтобы конструкция выдержала нарастание энергии. Ладони вспотели, он уже различал крики преследователей… Наконец строчки данных выстроились на экране. Кабина погрузилась в зеленый полумрак. Он нащупал клавиатуру и набрал координаты Селп Дика. И подавил последние сомнения, надеясь, что не ошибся. Во время стажировки на Урссе он вызубрил все координаты планет Конфедерации, но это было так давно… Другой мир… Другое время… Он рухнул на кушетку. Кости брошены. Послышалось потрескивание, потом шорох и зловещая дрожь. Он решил, что куча ржавого железа взрывается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80