– Это вы убили переселенца!..
Незнакомец побелел и отпрыгнул назад.
– Нет, не убил, – проговорил он. – Я не хотел убивать его…
– О! Привет, Гэлис, – спокойно произнес Полома, глядя через плечо мужчины. – А я думал, ты ушла…
Незнакомец резко повернулся, и в этот момент Мальвара ударил его по голове бутылкой. Мужчина рухнул без сознания.
Полома перевел дух, еще не веря, что все так закончилось. Колени его подогнулись, но он сохранил самообладание и остался стоять прямо.
– Идиот, – бросил он поверженному незнакомцу.
Глава 14
Паймер был заворожен голубым сиянием, исходившим от главных ворот замка Юнары. Идальго даже пришлось помахать рукой перед лицом хозяина, чтобы привести его в чувство.
– Что это?.. – слабым голосом спросил Паймер, неохотно отводя взгляд от ворот.
Как только он посмотрел в сторону, мир неожиданно предстал перед ним во всем великолепии. У старика возникло странное чувство, что все это не больше чем сон. Стоявшие неподалеку охранники покосились на герцога, но Паймер ничего не заметил.
– Ничего хорошего из этого не выйдет, вы ведь знаете, – сказал Идальго. – Вы не можете Обладать…
– Я – Кевлерен. Меня притягивает, как мед – пчелу…
– Как падаль – рака. В любом случае то, что вы видите, принадлежит императрице Лерене.
– Почему?
– Она все и создала. Сначала осталось немного… лишнего, но позже все было израсходовано. – Избранный хитро подмигнул. – Вами, например.
Паймер повернулся к воротам и заметил, что императрица пристально смотрит на него.
Она тоже видит сияние, понял герцог.
– Кто еще может видеть это?..
Идальго пожал плечами.
– Никто. По крайней мере в Омеральте.
– Хватит, дядя, – громко сказала Лерена и сурово посмотрела на старика. – Я устала не замечать ваши маленькие шалости, но когда на вас смотрит весь двор!.. Я не могу больше глядеть на это сквозь пальцы!
Паймер обернулся и заметил, что все, кто находился в пределах слышимости, уставились на него. Идальго пожал плечами, но не сказал ни слова.
Герцог поклонился императрице.
– Ваше величество… – произнес он.
– И поправьте ваш парик!
– Ваше величество… – повторил Паймер. Повисла напряженная тишина. Все чего-то ждали. Но чего именно – никто, за исключением Лерены, не знал.
Несмотря на то что лето практически наступило, здесь, в тени Вардарских гор, воздух по утрам все еще оставался холодным, поэтому изо рта каждого из присутствующих вырывались маленькие облачка пара. Точь-в-точь паровые экипажи, подумал Паймер и тихо рассмеялся.
От взгляда, которым одарила его Лерена, у герцога по спине пробежали мурашки. На секунду он даже не узнал ее лица – так сильно оно изменилось.
Она больше не его племянница, уже нет…
Паймер отвернулся от императрицы. Он опасался того, что могла сделать Лерена, но тут его внимание отвлекли охранники, открывавшие ворота.
Во двор вошли двое мужчин. В одном из них старик узнал ривальдийского посла, другой оказался его слугой.
Вошедшие остановились, явно пораженные тем, что у ворот их встречает сама императрица со всей свитой.
– Мы ждали вас, посланник, – величественно приветствовала Авенела Лерена.
– О, я вижу, ваше величество, – пролепетал Кенди. Помедлив, он подошел к императрице, сделав слуге знак следовать за ним. У Паймера создалось впечатление, будто он сидит в театре, а на сцене разыгрывается фарс вроде тех, что ставят на площади в рыночные дни. Да, сейчас ведь все еще весна, напомнил ему внутренний голос.
Так, может быть, это и есть фарс?..
Кенди низко поклонился императрице.
– Не знал, что меня ожидают, – сказал он. – Иначе я бы поторопился.
– Разумеется, – без тени усмешки в голосе произнесла Лерена и протянула руку.
Авенел вспыхнул так, словно был пойман учителем в тот момент, когда писал на парте непристойность.
– Дайте его мне, – приказала императрица. Паймер с интересом наблюдал за тем, как смущение на лице посла сменилось враждебностью. Часть души герцога ликовала и поддерживала толстяка из холодного Ривальда.
Продолжай в том же духе, подумал старик. Скажи ей, чтобы сходила поиграть с одним из попугаев Юнары. Тебе это будет стоить всего лишь головы, зато воодушевит остальных…
Однако Авенел не стал никуда посылать Лерену, а полез в карман камзола, достал оттуда официальное письмо и передал его императрице.
Даже не взглянув на конверт, Лерена передала письмо человеку, стоявшему слева от нее.
Опять этот пронырливый канцлер Малус Майком…
Малус вскрыл конверт, быстро пробежал глазами письмо, а затем громко произнес:
– Ваше величество, Комитет безопасности республики Ривальд любезно и от всего сердца приглашает вас посетить столицу республики с тем, чтобы способствовать установлению мирных и дружественных отношений между республикой Ривальд и Хамилайской империей отныне и навсегда!..
Паймер подумал, что все это очень странно и необычно. Майком закончил чтение письма. Стояла мертвая тишина; герцогу показалось, что затих весь город. Мир словно затаил дыхание, ожидая, как будут дальше разворачиваться события.
У Паймера моментально пропало ощущение, что он наблюдает за фарсом. Перед ним была сама история. Больше того – ее переломный момент.
– Это конец, – прошептал ему на ухо Идальго.
– Я принимаю приглашение, – величественно произнесла Лерена и повернулась к принцу Родину. – Вы будете управлять страной в мое отсутствие, кузен. Канцлер Майком поможет вам.
Родин, начавший было расплываться в счастливой улыбке, при упоминании имени Майкома стал мрачнее тучи, однако нашел в себе силы вежливо поклониться императрице.
Кенди изо всех сил старался выглядеть довольным.
– Когда ваше величество желает отправиться в путешествие? Если вы дадите мне знать в течение нескольких недель, я распоряжусь, чтобы в Беферене начали подготовку…
– К чему ждать, посол? – ответила Лерена и тихо рассмеялась.
Она хлопнула в ладоши, и ворота тут же распахнулись.
– Мы отправляемся немедленно!..
* * *
Кенди не знал, что сказать или сделать.
Он понимал, что нельзя заявить: «Нет, ваше величество, вы пока не можете отправиться в Ривальд». Однако понимал и то, что нельзя больше стоять перед воротами, загораживая путь процессии.
Посол слабо улыбнулся, поклонился императрице и отошел в сторону, позволяя Лерене прошествовать мимо.
Когда она оказалась рядом, Кенди вытаращил глаза. Это была не императрица, а незнакомая приземистая женщина с лицом в форме сердечка и глазами, наполненными ужасной мощью и силой, пробиравшей до костей…
Авенел зажмурился, потряс головой и снова посмотрел на Лерену. Нет, с ней все в порядке… а вот он, кажется, перегрелся.
Все придворные, за исключением принца Родина и Малуса Майкома, последовали за императрицей. В самом конце процессии двигался герцог Паймер Кевлерен, который помахал послу рукой, приглашая его присоединиться. Кенди поклонился в знак согласия.
Поравнявшись с Авенелом, старик спросил негромко:
– Комитет безопасности хотя бы понимает, что он натворил?..
Кенди, которому совершенно не хотелось разговаривать, все же хотел сказать, что не сомневается в решении комитета. Однако посол тут же подумал: а вдруг и правда комитет поражен болезненным оптимизмом обреченности, верой в то, что все плохое обойдет их родину стороной и случится с кем-то другим?..
Он мрачно отметил про себя, что и сам, находясь здесь, в Омеральте, оказался подвержен подобной болезни. Что ж… в таком случае в наказание посланник Ривальда заслужил беседу с выжившим из ума герцогом…
– Ведь они отдают отчет в своих действиях? – весело добавил Паймер. – Иначе членов комитета можно обвинить в полном идиотизме. Однако, если верить моим впечатлениям от встреч с президентом Крофтом Харкером, его трудно назвать идиотом…
– Я уверен, что комитет понимает последствия принятого решения, – солгал Кенди, а потом добавил: – Я тоже всегда считал, что президент далеко не дурак…
– Однако он был одним из тех, кто с такой беспечностью низверг моих родственников…
Кенди посмотрел герцогу в лицо, выискивая в нем признаки сарказма, но увидел лишь откровенное любопытство.
– Не всякое путешествие начинается с выбора места назначения, – сказал посол. – Иногда достаточно просто выйти из дома.
– А! Значит, вот как все было, – многозначительно произнес Паймер.
– Раз мы с вами откровенны, ваша светлость…
– Мне тоже так показалось.
– … то могу я узнать ваше личное мнение о революции?
– Поначалу я был шокирован. Затем мои чувства приобрели довольно смешанный характер. Я радовался, что империя избавилась от своего самого стойкого, непоколебимого и опасного врага, но в то же время обеспокоился тем, что мои родственники Кевлерены были низвергнуты с такой подозрительной легкостью.
– Подобное беспокойство, без сомнения, разделяет императрица. Поэтому она и отправляется в Ривальд.
Паймер вскинул голову.
– А это, как правильно подметил Идальго, привело к пониманию того факта, что революция свершилась с молчаливого согласия – или даже в результате прямого участия – Избранных.
Кенди неожиданно ощутил, как все тело словно зарядилось неведомой энергией. Его сознание, до этого сконцентрированное только на беседе со старым герцогом, расширилось, и он увидел перед внутренним взором все узловые моменты недавней истории Ривальда и Хамилая.
– Так вот что случилось… – неслышно прошептал посол.
Он был настолько шокирован открытием, что вся его депрессия и грусть мигом испарились, а осознание происходящего принесло с собой неожиданную уверенность, обновление и ощущение внутренней свободы. Несмотря на то что его родине грозила беда, Авенел почувствовал себя легко и беспечно.
Он подумал о Синессе Ардре и решил, что бывший Избранный заслужил свою ужасную смерть.
Ардра предал своего господина или госпожу, он помог обстоятельствам сложиться так, что сам стал жертвой – и погубил Ривальд…
– Теперь ваша очередь, – произнес Паймер, не замечая изменений, произошедших с Кенди.
– Ваша светлость?.. – рассеянно переспросил посол.
Идущая впереди процессия свернула на улицу, выходящую к императорскому дворцу. Кенди нашел взглядом Лерену. Она сделала это, все это ее рук дело. Мир встал с ног на голову только по ее прихоти…
– А какой была революция, с вашей точки зрения? – спросил Паймер.
– Кровавой, – не раздумывая, сказал Кенди. – Слишком кровавой. И еще более кровавым было ее завершение…
Паймер молчал. Ривальдийский посланник пристально посмотрел на него.
Кенди был уверен, что герцог в курсе всех дел, потому что именно из его докладов о путешествии по Ривальду Лерена получила сведения о произошедшем. Паймер каким-то образом раскрыл правду, и императрица начала действовать. Неудивительно, что бедняга в замешательстве…
Несмотря на всю антипатию, которую Авенел испытывал к Кевлеренам, ему стало жаль старика в дурацком рыжем парике.
События последних дней заставили посла усомниться не только в собственном здравомыслии, но и в логике мироустройства. Подумать только, эмоциональные и интеллектуальные кровосмесительные отношения между Кевлеренами и Акскевлеренами привели ривальдийских Избранных к восстанию, которое уничтожило и первых, и вторых!.. Но на этом дело не закончилось.
Легкость и беспечность исчезли вместе с четким пониманием прошлого и настоящего, оставив в душе Авенела Кенди благоговейный ужас перед грядущим.
Процессия остановилась у аудиенц-зала. Там уже ожидали паланкины и целый батальон королевской гвардии. Кенди подумал, сколько еще солдат ожидает их за городскими воротами.
Посланник решил, что дальше не пойдет. Он не знал, нужна ли императрице его компания по пути в Ривальд, но у Авенела не было никакого желания участвовать во вторжении в собственную страну.
Слуга Кенди с облегчением вздохнул, когда понял, что дальше они с господином не идут.
– Я должен предупредить Комитет безопасности, – пробормотал Кенди, хотя знал: шансы на то, что сообщение преодолеет границу, очень малы. Скорее всего Лерена опять установила преграды на пути в Ривальд… но попытаться стоит.
* * *
На какое-то мгновение, когда процессия еще не достигла старого дворца, императрица Лерена Кевлерен перестала понимать, что происходит и что она делает.
Во внутреннем дворике дворца сестры, в тени птичника, ею овладело холодное чувство осознания истинности достижения цели. Однако, оказавшись под солнцем, окруженная низкими жизнерадостными желтыми зданиями королевского дворца, императрица ощутила смятение.
Ее разум внезапно просветлел, и все снова встало на свои места. Впервые за долгое время Лерена слышала, как люди говорят друг с другом, слышала шум шагов и ветра, пыхтение паровых экипажей, двигавшихся через Омеральт… Она обоняла запахи еды, пота и нечистот, уловила на кончике языка привкус специй, человеческой жизни и дыма, идущего из тысяч каминных труб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Незнакомец побелел и отпрыгнул назад.
– Нет, не убил, – проговорил он. – Я не хотел убивать его…
– О! Привет, Гэлис, – спокойно произнес Полома, глядя через плечо мужчины. – А я думал, ты ушла…
Незнакомец резко повернулся, и в этот момент Мальвара ударил его по голове бутылкой. Мужчина рухнул без сознания.
Полома перевел дух, еще не веря, что все так закончилось. Колени его подогнулись, но он сохранил самообладание и остался стоять прямо.
– Идиот, – бросил он поверженному незнакомцу.
Глава 14
Паймер был заворожен голубым сиянием, исходившим от главных ворот замка Юнары. Идальго даже пришлось помахать рукой перед лицом хозяина, чтобы привести его в чувство.
– Что это?.. – слабым голосом спросил Паймер, неохотно отводя взгляд от ворот.
Как только он посмотрел в сторону, мир неожиданно предстал перед ним во всем великолепии. У старика возникло странное чувство, что все это не больше чем сон. Стоявшие неподалеку охранники покосились на герцога, но Паймер ничего не заметил.
– Ничего хорошего из этого не выйдет, вы ведь знаете, – сказал Идальго. – Вы не можете Обладать…
– Я – Кевлерен. Меня притягивает, как мед – пчелу…
– Как падаль – рака. В любом случае то, что вы видите, принадлежит императрице Лерене.
– Почему?
– Она все и создала. Сначала осталось немного… лишнего, но позже все было израсходовано. – Избранный хитро подмигнул. – Вами, например.
Паймер повернулся к воротам и заметил, что императрица пристально смотрит на него.
Она тоже видит сияние, понял герцог.
– Кто еще может видеть это?..
Идальго пожал плечами.
– Никто. По крайней мере в Омеральте.
– Хватит, дядя, – громко сказала Лерена и сурово посмотрела на старика. – Я устала не замечать ваши маленькие шалости, но когда на вас смотрит весь двор!.. Я не могу больше глядеть на это сквозь пальцы!
Паймер обернулся и заметил, что все, кто находился в пределах слышимости, уставились на него. Идальго пожал плечами, но не сказал ни слова.
Герцог поклонился императрице.
– Ваше величество… – произнес он.
– И поправьте ваш парик!
– Ваше величество… – повторил Паймер. Повисла напряженная тишина. Все чего-то ждали. Но чего именно – никто, за исключением Лерены, не знал.
Несмотря на то что лето практически наступило, здесь, в тени Вардарских гор, воздух по утрам все еще оставался холодным, поэтому изо рта каждого из присутствующих вырывались маленькие облачка пара. Точь-в-точь паровые экипажи, подумал Паймер и тихо рассмеялся.
От взгляда, которым одарила его Лерена, у герцога по спине пробежали мурашки. На секунду он даже не узнал ее лица – так сильно оно изменилось.
Она больше не его племянница, уже нет…
Паймер отвернулся от императрицы. Он опасался того, что могла сделать Лерена, но тут его внимание отвлекли охранники, открывавшие ворота.
Во двор вошли двое мужчин. В одном из них старик узнал ривальдийского посла, другой оказался его слугой.
Вошедшие остановились, явно пораженные тем, что у ворот их встречает сама императрица со всей свитой.
– Мы ждали вас, посланник, – величественно приветствовала Авенела Лерена.
– О, я вижу, ваше величество, – пролепетал Кенди. Помедлив, он подошел к императрице, сделав слуге знак следовать за ним. У Паймера создалось впечатление, будто он сидит в театре, а на сцене разыгрывается фарс вроде тех, что ставят на площади в рыночные дни. Да, сейчас ведь все еще весна, напомнил ему внутренний голос.
Так, может быть, это и есть фарс?..
Кенди низко поклонился императрице.
– Не знал, что меня ожидают, – сказал он. – Иначе я бы поторопился.
– Разумеется, – без тени усмешки в голосе произнесла Лерена и протянула руку.
Авенел вспыхнул так, словно был пойман учителем в тот момент, когда писал на парте непристойность.
– Дайте его мне, – приказала императрица. Паймер с интересом наблюдал за тем, как смущение на лице посла сменилось враждебностью. Часть души герцога ликовала и поддерживала толстяка из холодного Ривальда.
Продолжай в том же духе, подумал старик. Скажи ей, чтобы сходила поиграть с одним из попугаев Юнары. Тебе это будет стоить всего лишь головы, зато воодушевит остальных…
Однако Авенел не стал никуда посылать Лерену, а полез в карман камзола, достал оттуда официальное письмо и передал его императрице.
Даже не взглянув на конверт, Лерена передала письмо человеку, стоявшему слева от нее.
Опять этот пронырливый канцлер Малус Майком…
Малус вскрыл конверт, быстро пробежал глазами письмо, а затем громко произнес:
– Ваше величество, Комитет безопасности республики Ривальд любезно и от всего сердца приглашает вас посетить столицу республики с тем, чтобы способствовать установлению мирных и дружественных отношений между республикой Ривальд и Хамилайской империей отныне и навсегда!..
Паймер подумал, что все это очень странно и необычно. Майком закончил чтение письма. Стояла мертвая тишина; герцогу показалось, что затих весь город. Мир словно затаил дыхание, ожидая, как будут дальше разворачиваться события.
У Паймера моментально пропало ощущение, что он наблюдает за фарсом. Перед ним была сама история. Больше того – ее переломный момент.
– Это конец, – прошептал ему на ухо Идальго.
– Я принимаю приглашение, – величественно произнесла Лерена и повернулась к принцу Родину. – Вы будете управлять страной в мое отсутствие, кузен. Канцлер Майком поможет вам.
Родин, начавший было расплываться в счастливой улыбке, при упоминании имени Майкома стал мрачнее тучи, однако нашел в себе силы вежливо поклониться императрице.
Кенди изо всех сил старался выглядеть довольным.
– Когда ваше величество желает отправиться в путешествие? Если вы дадите мне знать в течение нескольких недель, я распоряжусь, чтобы в Беферене начали подготовку…
– К чему ждать, посол? – ответила Лерена и тихо рассмеялась.
Она хлопнула в ладоши, и ворота тут же распахнулись.
– Мы отправляемся немедленно!..
* * *
Кенди не знал, что сказать или сделать.
Он понимал, что нельзя заявить: «Нет, ваше величество, вы пока не можете отправиться в Ривальд». Однако понимал и то, что нельзя больше стоять перед воротами, загораживая путь процессии.
Посол слабо улыбнулся, поклонился императрице и отошел в сторону, позволяя Лерене прошествовать мимо.
Когда она оказалась рядом, Кенди вытаращил глаза. Это была не императрица, а незнакомая приземистая женщина с лицом в форме сердечка и глазами, наполненными ужасной мощью и силой, пробиравшей до костей…
Авенел зажмурился, потряс головой и снова посмотрел на Лерену. Нет, с ней все в порядке… а вот он, кажется, перегрелся.
Все придворные, за исключением принца Родина и Малуса Майкома, последовали за императрицей. В самом конце процессии двигался герцог Паймер Кевлерен, который помахал послу рукой, приглашая его присоединиться. Кенди поклонился в знак согласия.
Поравнявшись с Авенелом, старик спросил негромко:
– Комитет безопасности хотя бы понимает, что он натворил?..
Кенди, которому совершенно не хотелось разговаривать, все же хотел сказать, что не сомневается в решении комитета. Однако посол тут же подумал: а вдруг и правда комитет поражен болезненным оптимизмом обреченности, верой в то, что все плохое обойдет их родину стороной и случится с кем-то другим?..
Он мрачно отметил про себя, что и сам, находясь здесь, в Омеральте, оказался подвержен подобной болезни. Что ж… в таком случае в наказание посланник Ривальда заслужил беседу с выжившим из ума герцогом…
– Ведь они отдают отчет в своих действиях? – весело добавил Паймер. – Иначе членов комитета можно обвинить в полном идиотизме. Однако, если верить моим впечатлениям от встреч с президентом Крофтом Харкером, его трудно назвать идиотом…
– Я уверен, что комитет понимает последствия принятого решения, – солгал Кенди, а потом добавил: – Я тоже всегда считал, что президент далеко не дурак…
– Однако он был одним из тех, кто с такой беспечностью низверг моих родственников…
Кенди посмотрел герцогу в лицо, выискивая в нем признаки сарказма, но увидел лишь откровенное любопытство.
– Не всякое путешествие начинается с выбора места назначения, – сказал посол. – Иногда достаточно просто выйти из дома.
– А! Значит, вот как все было, – многозначительно произнес Паймер.
– Раз мы с вами откровенны, ваша светлость…
– Мне тоже так показалось.
– … то могу я узнать ваше личное мнение о революции?
– Поначалу я был шокирован. Затем мои чувства приобрели довольно смешанный характер. Я радовался, что империя избавилась от своего самого стойкого, непоколебимого и опасного врага, но в то же время обеспокоился тем, что мои родственники Кевлерены были низвергнуты с такой подозрительной легкостью.
– Подобное беспокойство, без сомнения, разделяет императрица. Поэтому она и отправляется в Ривальд.
Паймер вскинул голову.
– А это, как правильно подметил Идальго, привело к пониманию того факта, что революция свершилась с молчаливого согласия – или даже в результате прямого участия – Избранных.
Кенди неожиданно ощутил, как все тело словно зарядилось неведомой энергией. Его сознание, до этого сконцентрированное только на беседе со старым герцогом, расширилось, и он увидел перед внутренним взором все узловые моменты недавней истории Ривальда и Хамилая.
– Так вот что случилось… – неслышно прошептал посол.
Он был настолько шокирован открытием, что вся его депрессия и грусть мигом испарились, а осознание происходящего принесло с собой неожиданную уверенность, обновление и ощущение внутренней свободы. Несмотря на то что его родине грозила беда, Авенел почувствовал себя легко и беспечно.
Он подумал о Синессе Ардре и решил, что бывший Избранный заслужил свою ужасную смерть.
Ардра предал своего господина или госпожу, он помог обстоятельствам сложиться так, что сам стал жертвой – и погубил Ривальд…
– Теперь ваша очередь, – произнес Паймер, не замечая изменений, произошедших с Кенди.
– Ваша светлость?.. – рассеянно переспросил посол.
Идущая впереди процессия свернула на улицу, выходящую к императорскому дворцу. Кенди нашел взглядом Лерену. Она сделала это, все это ее рук дело. Мир встал с ног на голову только по ее прихоти…
– А какой была революция, с вашей точки зрения? – спросил Паймер.
– Кровавой, – не раздумывая, сказал Кенди. – Слишком кровавой. И еще более кровавым было ее завершение…
Паймер молчал. Ривальдийский посланник пристально посмотрел на него.
Кенди был уверен, что герцог в курсе всех дел, потому что именно из его докладов о путешествии по Ривальду Лерена получила сведения о произошедшем. Паймер каким-то образом раскрыл правду, и императрица начала действовать. Неудивительно, что бедняга в замешательстве…
Несмотря на всю антипатию, которую Авенел испытывал к Кевлеренам, ему стало жаль старика в дурацком рыжем парике.
События последних дней заставили посла усомниться не только в собственном здравомыслии, но и в логике мироустройства. Подумать только, эмоциональные и интеллектуальные кровосмесительные отношения между Кевлеренами и Акскевлеренами привели ривальдийских Избранных к восстанию, которое уничтожило и первых, и вторых!.. Но на этом дело не закончилось.
Легкость и беспечность исчезли вместе с четким пониманием прошлого и настоящего, оставив в душе Авенела Кенди благоговейный ужас перед грядущим.
Процессия остановилась у аудиенц-зала. Там уже ожидали паланкины и целый батальон королевской гвардии. Кенди подумал, сколько еще солдат ожидает их за городскими воротами.
Посланник решил, что дальше не пойдет. Он не знал, нужна ли императрице его компания по пути в Ривальд, но у Авенела не было никакого желания участвовать во вторжении в собственную страну.
Слуга Кенди с облегчением вздохнул, когда понял, что дальше они с господином не идут.
– Я должен предупредить Комитет безопасности, – пробормотал Кенди, хотя знал: шансы на то, что сообщение преодолеет границу, очень малы. Скорее всего Лерена опять установила преграды на пути в Ривальд… но попытаться стоит.
* * *
На какое-то мгновение, когда процессия еще не достигла старого дворца, императрица Лерена Кевлерен перестала понимать, что происходит и что она делает.
Во внутреннем дворике дворца сестры, в тени птичника, ею овладело холодное чувство осознания истинности достижения цели. Однако, оказавшись под солнцем, окруженная низкими жизнерадостными желтыми зданиями королевского дворца, императрица ощутила смятение.
Ее разум внезапно просветлел, и все снова встало на свои места. Впервые за долгое время Лерена слышала, как люди говорят друг с другом, слышала шум шагов и ветра, пыхтение паровых экипажей, двигавшихся через Омеральт… Она обоняла запахи еды, пота и нечистот, уловила на кончике языка привкус специй, человеческой жизни и дыма, идущего из тысяч каминных труб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53