-Я вижу.
- Я оказался один, когда принял сообщение, - сказал Карелла. - Буш с Фоетером успокаивали поножовщину в баре. Реардон так и не появился, - Карелла на секунду замолчал. -Разве не так, Буш?
Буш кивнул.
- Если вы были заняты, какого черта тогда приехали сюда? -буркнул второй коп.
Карелла усмехнулся. Он был человеком атлетического телосложения, но не тяжеловесным. От него исходило впечатление необычайной силы, но не той силы, которую даст большой вес, а скорее поджарая мускулистость. Его каштановые волосы были коротко подстрижены. Карие глаза с необычным разрезом придавали его лицу восточный облик. Широкоплечий, узкобедрый, он всегда казался элегантным -даже когда носил рабочую кожаную куртку. Сейчас он широко развел в стороны свои большие руки.
- Мне сидеть на телефоне, когда совершено убийство? - его улыбка стала еще шире. - Я оставил там Фостера, он у нас новобранец.
- Как нынче дела со взятками? - спросил второй коп.
- Вас надо спросить, - сухо ответил Карелла.
- Некоторым парням везет. От трупа-то уж точно ничего не получишь.
- Кроме черви, - заметил первый коп.
- Говори по-английски, - ласково посоветовал Буш. Его тихий, спокойный голос всегда удивлял не знакомых с ним собеседников, не ожидавших такого голоса от человека ростом шесть футов и четыре дюйма и весом по меньшей мере двести двад-
цать фунтов. Неухоженные волосы пышно курчавились на голове Буша, как будто мудрое провидение за его фамилию подарило ему соответствующую шевелюру . Их огненно-рыжий цвет удивительным образом срчетался с оранжевой спортивной рубашкой. Мощные мускулистые руки Буша были по локоть открыты. На правой белел длинный ножевой шрам. Фотограф подошел к группе полицейских.
- Какого черта вы его трогали? - сердито спросил он.
- Мы хотели выяснить, кто это такой, - сказал второй коп. -А в чем дело?
- Я еще не сказал, что закончил фотографировать.
- Хорошо. Вы закончили?
- Да, но следовало хотя бы спросить.
- Бог мой, да вы на кого работаете? На фотоаппарат?
- Вот что, у меня от полицейских ищеек уже...
- Идите домой и займитесь негативами, хорошо? Фотограф взглянул на часы. Он намеренно держал их так, чтобы полицейский не мог увидеть время. Первый коп со вздохом посмотрел на свои собственные часы и отметил время на бланке. Он вычел несколько минут и записал также время прибытия Буша и Кареллы.
Карелла рассматривал затылок убитого. Его лицо оставалось бесстрастным, за исключением мгновенного выражения муки, мелькнувшего в глазах и тут же исчезнувшего.
- Какое было оружие? - спросил он. - Пистолет?
- 45-й калибр, - сказал первый коп. - Мы нашли гильзы.
- Сколько?
- Две штуки.
- Понятно. Почему бы нам не перевернуть его?
- Машина из морга выехала? - тихо спросил Буш.
- Да, - ответил первый коп. - Сегодня все опаздывают.
- Сегодня все тонут в поту, - сказал Буш. - Я предпочел бы тонуть в пиве.
- Давайте сюда, - сказал Карелла. - Помогите мне. - Второй коп наклонился, помогая Карелле. Они перевернули тело на спину. Мухи, сердито жужжа, взлетели вверх и снова начали опускаться на кровавое месиво, которое недавно было человеческим лицом. В полумраке Карелла увидел зияющую дырку на месте левого глаза. Вторая пуля прошла под правым глазом, вывернув скулу, и зазубренные осколки кости торчали наружу, протыкая кожу.
- Бедный дурень, - сказал Карелла.
Часто сталкиваясь со смертью, Карелла никак не мог к ней привыкнуть. Он служил в полиции уже двенадцать лет и хорошо изучил то физическое ощущение ошеломленности и абсолютной безысходности, которое приносит с собой смерть. Но он никак не мог привыкнуть к одному: к мысли о ее необратимости, к превращению живого существа в бессмысленную кучу сочащегося кровью мусора.
- Есть у кого-нибудь фонарь? - спросил Буш.
Первый коп сунул руку в левый карман брюк. Он нажал на кнопку, и кружок света запрыгал по мостовой.
- На лицо, - сказал Буш.
Свет переместился на лицо мертвеца. Буш шумно сглотнул. -Это Реардон, -тихо сказал он; затем повторил почти шепотом: - Господи, это же Майк Реардон.В 87-м полицейском участке работали шестнадцать детективов, и Дэвид Фостср был одним из них. По правде говоря, в участке могли бы работать и сто шестнадцать детективов и работы хватило бы всем. Территория участка располагалась к югу от Прибрежного шоссе - от высотных зданий с важными швейцарами и лифтерами, через центр с его ресторанами и кинотеатрами, через Калвер-авеню и ирландский квартал до пуэрториканских трущоб и Гровер-парка, кишащего шайками молодежи и карманниками. С запада на восток территория участка охватывала примерно тридцать пять улиц. В этом прямоугольнике между рекой и парком, в широкой полосе из тридцати пяти кварталов, проживало 90 000 человек.
Дэвид Фостер был одним из них.Дэвид Фостср был негром.Он родился и вырос на территории этого участка. Когда ему исполнился двадцать один год, он прошел по конкурсу экзаменационный отбор в полицию и был определен на службу патрульным - молодой парень, здоровый физически и умственно, на четыре дюйма выше установленного минимального уровня в пять футов восемь дюймов, с отличным зрением и без единого привода в полицию за свою жизнь.
Ему было положено жалованье 3725 долларов в год, и он отрабатывал его хорошо - так хорошо, что через пять лет был переведен в отдел расследований. Теперь он стал детективом 3-й степени, и жалованье его возросло до 5230 долларов в год. Работал он так же хорошо, как и раньше.
В час ночи 24 июня, в то самое время, когда кровь из безжизненного тела Майка Реардона перестала вытекать на мостовую, Дэвид Фостер отрабатывал свое жалованье, допрашивая человека, которого они с Бушем задержали за поножовщину в баре.
Допрос проводился в здании участка, на втором этаже. Справа от конторки на первом этаже висела неприметная грязноватая белая табличка с надписью "Отдел расследований". Рука с указующим пальцем, подрисованная внизу, предупреждала посетителей, что в любой момент сверху может свалиться коп.
Узкая металлическая лестница содержалась в безукоризненной чистоте. После пролета в шестнадцать ступенек лестница заворачивала в противоположную сторону и еще через шестнадцать ступенек выходила в узкий, тускло освещенный коридор.
На лестничной площадке перед входом в коридор по правую руку находились две стальные днери с табличками "Камера". В начале коридора слева у стены стояла деревянная скамейка со спинкой, а справа - скамейка без спинки, задвинутая в выемку перед запечатанными дверьми, которые когда-то вели в лифтовую шахту. Еще дальше по правую сторону была дверь с надписью "Мужской туалет", а по левую - дверь с маленькой табличкой "Канцелярия".
Комната отдела расследований располагалась в самом конце коридора.Вход в нос был разделен на две части стальными перилами. Внутри слева можно было видеть столы с телефонами, фанерный щит, покрытый фотографиями и сообщениями, свисающий с потолка абажур в форме шара и зарешеченные окна, выходящие на улицу. Справа от перил ничего нельзя было увидеть, так как эту часть комнаты загораживали два громадных шкафа, стоящих вплотную друг к другу. Именно здесь Фостер и допрашивал человека, недавно задержанного в баре.
- Имя? - спросил он.
- No hablo ingles, - ответил тот.
- Черт бы тебя побрал, - в сердцах сказал Фостер. Он был плотно сложен, с кожей темно-шоколадного оттенка и карими глазами. Рукава его белой рубашки были закатаны до локтей, открывая мускулистые руки.
- Cual es su nombre? - спросил он на плохом испанском.
- Томас Перилло.
- Адрес? - Фостер выждал паузу. - Direccion?
- Tres-tres-cuatro Mei-son.
- Сколько тебе лет? Edad? Перилло пожал плечами.
- Ну хорошо, - сказал Фостер. - Где нож? Ох, парень, так мы этой ночью не закончим. Послушай, donde esta el cuchillo? Puede usted decirme?
- Creo que no.
- Как нет? Бог ты мой, у тебя же был нож!
- No se.
- Слушай, сукин сын, ты же отлично знаешь, нож был. Дюжина людей видела его у тебя в руках. Ну, где он?
Перилло молчал.
- Tiene usted un cuchillo? - спросил Фостер. - No.
- Ты врешь! - прорычал Фостер. - Нож у тебя был. Куда ты его дел после того, как порезал того парня в баре?
- Donde esta el servicio? - спросил Перилло.
-Не твое дело, где здесь туалет,-резко сказал Фостер.-Стой прямо, бога ради! Здесь тебе не бильярдная. Вынь руки из карманов!
Перилло вытащил руки из карманов.
- Где нож?
- No se.
- "Не знаю, не знаю", - передразнил Фостер. - Хорошо, выметайся в коридор. Сядь там на скамейку. Сейчас придет коп, который хорошо говорит на твоем языке, - так-то, приятель. Давай, топай.
- Bien, - сказал Перилло. - Donde esta e! servicio?
- Слева по коридору. Только не вздумай сидеть там всю ночь. Перилло вышел, Фостер состроил гримасу. Человек, которого ударил Перилло, отделался легким порезом. Если досконально расследовать каждую паршивую драку, то очень скоро придется заниматься только драками. Он подумал, каково было бы служить в участке, где привлекали бы к ответственности за разделку индейки ножом, и улыбнулся собственной шутке. Затем он пододвинул к себе пишущую машинку и начал печатать отчет о краже со взломом, случившейся несколько дней назад.
Карелла и Буш ворвались в комнату, как будто куда-то очень спешили. Карелла сразу подошел к телефону, пробежал глазами список, висящий на стене, и.начал набирать номер.
- Что случилось? - спросил Фостер.
- Убийство, - ответил Карелла.
- Да ну?
- Убит Майк.
- Как ты сказал? Кто?
- Майк Реардон.
- Что? - сказал Фостер. - Что? - повторил он.
- Двумя пулями в затылок. Я звоню лейтенанту. Он должен немедленно узнать об этом.
- Эй, он что, шутит? - Фостер взглянул на Буша и сразу же понял, что Карелла не шутит.
Лейтенант Бирнс руководил работой отдела расследований в 87-м полицейском участке. Его небольшое, плотно сбитое тело заканчивалось головой, похожей на заклепку. Глаза у него были крошечные, голубого цвета - но эти глаза умели замечать чертовски много и не пропускали ничего, что творилось вокруг. Лейтенант знал, что обстановка на территории его участка не очень благоприятная, но трудности только радовали его. В таком районе, как наш, любил он повторять, работа полиции действительно нужна людям. Он гордился тем, что работает в отделе, который честно отрабатывает свое жалованье. Еще недавно в его отделе работали шестнадцать человек; теперь их осталось пятнадцать.
Десять из этих пятнадцати человек сейчас собрались в комнате рядом с ним, пятеро находились на сыскной работе, откуда не могли отлучиться. Люди сидели на стульях, на краях столов, стояли у зарешеченных окон или облокотившись на металлические шкафы. Комната выглядела, как всегда в то время, когда новые дежурные приходили сменить отработавших. Правда, сейчас не было слышно обычных шуточек. Все присутствующие знали, что Майк Реардон убит.
Дежурный лейтенант Линч стоял рядом с Бирнсом, набивающим свою трубку. Бирнс обхватил черенок трубки короткими, сильными пальцами, большим пальцем уплотняя в чашечке табак. На собравшихся он не глядел.
Карелла наблюдал за ним. Карелла уважал лейтенанта и тоже восхищался им, хотя многие называли Бирнса "старым болваном". Во многих участках такие вот старики любят хвататься за кнут вместо того, чтобы пораскинуть мозгами. Не очень-то хорошо иметь начальником тирана. Но Бирнс был не таков. Он был прежде всего хорошим полицейским, и к тому же - умным полицейским. Поэтому Карелла единственный из всех уже слушал, хотя Бирнс пока еще не сказал ни слова.
Бирнс чиркнул спичкой и зажег трубку. Он выглядел беззаботным, как человек, собирающийся выпить рюмку портвейна после плотного обеда, но на его щеках яростно играли желваки. Казалось, каждая клеточка его тела была возмущена гибелью одного из лучших людей в отделе.
- Обойдемся без бодрых речей, - неожиданно сказал он. -Отправляйтесь работать и найдите мерзавца.
Он выпустил клуб дыма и отогнал его в сторону широкой ладонью.
- Если вы читаете газеты и верите тому, что там пишут, то должны знать, что копы ненавидят тех, кто их убивает. Это закон джунглей, это закон выживания. Малейший намек на месть - и газеты обольют нас дерьмом. Мы не можем допустить убийства полицейских, потому что полицейский — это символ законности и порядка. Уберите этот символ, и вы получите стада животных, разгуливающих по улицам. Одно из них уже гуляет на свободе.
Я хочу, чтобы вы нашли убийцу не потому, что Реардон работал в нашем участке, и даже не потому, что он был хорошим полицейским. Я хочу, чтобы вы нашли этого мерзавца потому, что Реардон был Человеком - замечательным человеком.
Делайте все, что необходимо, вы знаете свою работу. Постоянно сообщайте в рапортах обо всем, что обнаружите в архивах и на оперативной работе. Найдите его. Это все.
Лейтенант вышел вместе с Линчем и несколькими копами, которые сейчас занимались обработкой архивной информации на владельцев оружия 45-го калибра. Некоторые направились в Скотский архив, где хранились сведения обо всех известных преступниках, проживающих на территории участка, собираясь проверить тех подонков, путь которых в разное время пересекался с Реардоном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
- Я оказался один, когда принял сообщение, - сказал Карелла. - Буш с Фоетером успокаивали поножовщину в баре. Реардон так и не появился, - Карелла на секунду замолчал. -Разве не так, Буш?
Буш кивнул.
- Если вы были заняты, какого черта тогда приехали сюда? -буркнул второй коп.
Карелла усмехнулся. Он был человеком атлетического телосложения, но не тяжеловесным. От него исходило впечатление необычайной силы, но не той силы, которую даст большой вес, а скорее поджарая мускулистость. Его каштановые волосы были коротко подстрижены. Карие глаза с необычным разрезом придавали его лицу восточный облик. Широкоплечий, узкобедрый, он всегда казался элегантным -даже когда носил рабочую кожаную куртку. Сейчас он широко развел в стороны свои большие руки.
- Мне сидеть на телефоне, когда совершено убийство? - его улыбка стала еще шире. - Я оставил там Фостера, он у нас новобранец.
- Как нынче дела со взятками? - спросил второй коп.
- Вас надо спросить, - сухо ответил Карелла.
- Некоторым парням везет. От трупа-то уж точно ничего не получишь.
- Кроме черви, - заметил первый коп.
- Говори по-английски, - ласково посоветовал Буш. Его тихий, спокойный голос всегда удивлял не знакомых с ним собеседников, не ожидавших такого голоса от человека ростом шесть футов и четыре дюйма и весом по меньшей мере двести двад-
цать фунтов. Неухоженные волосы пышно курчавились на голове Буша, как будто мудрое провидение за его фамилию подарило ему соответствующую шевелюру . Их огненно-рыжий цвет удивительным образом срчетался с оранжевой спортивной рубашкой. Мощные мускулистые руки Буша были по локоть открыты. На правой белел длинный ножевой шрам. Фотограф подошел к группе полицейских.
- Какого черта вы его трогали? - сердито спросил он.
- Мы хотели выяснить, кто это такой, - сказал второй коп. -А в чем дело?
- Я еще не сказал, что закончил фотографировать.
- Хорошо. Вы закончили?
- Да, но следовало хотя бы спросить.
- Бог мой, да вы на кого работаете? На фотоаппарат?
- Вот что, у меня от полицейских ищеек уже...
- Идите домой и займитесь негативами, хорошо? Фотограф взглянул на часы. Он намеренно держал их так, чтобы полицейский не мог увидеть время. Первый коп со вздохом посмотрел на свои собственные часы и отметил время на бланке. Он вычел несколько минут и записал также время прибытия Буша и Кареллы.
Карелла рассматривал затылок убитого. Его лицо оставалось бесстрастным, за исключением мгновенного выражения муки, мелькнувшего в глазах и тут же исчезнувшего.
- Какое было оружие? - спросил он. - Пистолет?
- 45-й калибр, - сказал первый коп. - Мы нашли гильзы.
- Сколько?
- Две штуки.
- Понятно. Почему бы нам не перевернуть его?
- Машина из морга выехала? - тихо спросил Буш.
- Да, - ответил первый коп. - Сегодня все опаздывают.
- Сегодня все тонут в поту, - сказал Буш. - Я предпочел бы тонуть в пиве.
- Давайте сюда, - сказал Карелла. - Помогите мне. - Второй коп наклонился, помогая Карелле. Они перевернули тело на спину. Мухи, сердито жужжа, взлетели вверх и снова начали опускаться на кровавое месиво, которое недавно было человеческим лицом. В полумраке Карелла увидел зияющую дырку на месте левого глаза. Вторая пуля прошла под правым глазом, вывернув скулу, и зазубренные осколки кости торчали наружу, протыкая кожу.
- Бедный дурень, - сказал Карелла.
Часто сталкиваясь со смертью, Карелла никак не мог к ней привыкнуть. Он служил в полиции уже двенадцать лет и хорошо изучил то физическое ощущение ошеломленности и абсолютной безысходности, которое приносит с собой смерть. Но он никак не мог привыкнуть к одному: к мысли о ее необратимости, к превращению живого существа в бессмысленную кучу сочащегося кровью мусора.
- Есть у кого-нибудь фонарь? - спросил Буш.
Первый коп сунул руку в левый карман брюк. Он нажал на кнопку, и кружок света запрыгал по мостовой.
- На лицо, - сказал Буш.
Свет переместился на лицо мертвеца. Буш шумно сглотнул. -Это Реардон, -тихо сказал он; затем повторил почти шепотом: - Господи, это же Майк Реардон.В 87-м полицейском участке работали шестнадцать детективов, и Дэвид Фостср был одним из них. По правде говоря, в участке могли бы работать и сто шестнадцать детективов и работы хватило бы всем. Территория участка располагалась к югу от Прибрежного шоссе - от высотных зданий с важными швейцарами и лифтерами, через центр с его ресторанами и кинотеатрами, через Калвер-авеню и ирландский квартал до пуэрториканских трущоб и Гровер-парка, кишащего шайками молодежи и карманниками. С запада на восток территория участка охватывала примерно тридцать пять улиц. В этом прямоугольнике между рекой и парком, в широкой полосе из тридцати пяти кварталов, проживало 90 000 человек.
Дэвид Фостер был одним из них.Дэвид Фостср был негром.Он родился и вырос на территории этого участка. Когда ему исполнился двадцать один год, он прошел по конкурсу экзаменационный отбор в полицию и был определен на службу патрульным - молодой парень, здоровый физически и умственно, на четыре дюйма выше установленного минимального уровня в пять футов восемь дюймов, с отличным зрением и без единого привода в полицию за свою жизнь.
Ему было положено жалованье 3725 долларов в год, и он отрабатывал его хорошо - так хорошо, что через пять лет был переведен в отдел расследований. Теперь он стал детективом 3-й степени, и жалованье его возросло до 5230 долларов в год. Работал он так же хорошо, как и раньше.
В час ночи 24 июня, в то самое время, когда кровь из безжизненного тела Майка Реардона перестала вытекать на мостовую, Дэвид Фостер отрабатывал свое жалованье, допрашивая человека, которого они с Бушем задержали за поножовщину в баре.
Допрос проводился в здании участка, на втором этаже. Справа от конторки на первом этаже висела неприметная грязноватая белая табличка с надписью "Отдел расследований". Рука с указующим пальцем, подрисованная внизу, предупреждала посетителей, что в любой момент сверху может свалиться коп.
Узкая металлическая лестница содержалась в безукоризненной чистоте. После пролета в шестнадцать ступенек лестница заворачивала в противоположную сторону и еще через шестнадцать ступенек выходила в узкий, тускло освещенный коридор.
На лестничной площадке перед входом в коридор по правую руку находились две стальные днери с табличками "Камера". В начале коридора слева у стены стояла деревянная скамейка со спинкой, а справа - скамейка без спинки, задвинутая в выемку перед запечатанными дверьми, которые когда-то вели в лифтовую шахту. Еще дальше по правую сторону была дверь с надписью "Мужской туалет", а по левую - дверь с маленькой табличкой "Канцелярия".
Комната отдела расследований располагалась в самом конце коридора.Вход в нос был разделен на две части стальными перилами. Внутри слева можно было видеть столы с телефонами, фанерный щит, покрытый фотографиями и сообщениями, свисающий с потолка абажур в форме шара и зарешеченные окна, выходящие на улицу. Справа от перил ничего нельзя было увидеть, так как эту часть комнаты загораживали два громадных шкафа, стоящих вплотную друг к другу. Именно здесь Фостер и допрашивал человека, недавно задержанного в баре.
- Имя? - спросил он.
- No hablo ingles, - ответил тот.
- Черт бы тебя побрал, - в сердцах сказал Фостер. Он был плотно сложен, с кожей темно-шоколадного оттенка и карими глазами. Рукава его белой рубашки были закатаны до локтей, открывая мускулистые руки.
- Cual es su nombre? - спросил он на плохом испанском.
- Томас Перилло.
- Адрес? - Фостер выждал паузу. - Direccion?
- Tres-tres-cuatro Mei-son.
- Сколько тебе лет? Edad? Перилло пожал плечами.
- Ну хорошо, - сказал Фостер. - Где нож? Ох, парень, так мы этой ночью не закончим. Послушай, donde esta el cuchillo? Puede usted decirme?
- Creo que no.
- Как нет? Бог ты мой, у тебя же был нож!
- No se.
- Слушай, сукин сын, ты же отлично знаешь, нож был. Дюжина людей видела его у тебя в руках. Ну, где он?
Перилло молчал.
- Tiene usted un cuchillo? - спросил Фостер. - No.
- Ты врешь! - прорычал Фостер. - Нож у тебя был. Куда ты его дел после того, как порезал того парня в баре?
- Donde esta el servicio? - спросил Перилло.
-Не твое дело, где здесь туалет,-резко сказал Фостер.-Стой прямо, бога ради! Здесь тебе не бильярдная. Вынь руки из карманов!
Перилло вытащил руки из карманов.
- Где нож?
- No se.
- "Не знаю, не знаю", - передразнил Фостер. - Хорошо, выметайся в коридор. Сядь там на скамейку. Сейчас придет коп, который хорошо говорит на твоем языке, - так-то, приятель. Давай, топай.
- Bien, - сказал Перилло. - Donde esta e! servicio?
- Слева по коридору. Только не вздумай сидеть там всю ночь. Перилло вышел, Фостер состроил гримасу. Человек, которого ударил Перилло, отделался легким порезом. Если досконально расследовать каждую паршивую драку, то очень скоро придется заниматься только драками. Он подумал, каково было бы служить в участке, где привлекали бы к ответственности за разделку индейки ножом, и улыбнулся собственной шутке. Затем он пододвинул к себе пишущую машинку и начал печатать отчет о краже со взломом, случившейся несколько дней назад.
Карелла и Буш ворвались в комнату, как будто куда-то очень спешили. Карелла сразу подошел к телефону, пробежал глазами список, висящий на стене, и.начал набирать номер.
- Что случилось? - спросил Фостер.
- Убийство, - ответил Карелла.
- Да ну?
- Убит Майк.
- Как ты сказал? Кто?
- Майк Реардон.
- Что? - сказал Фостер. - Что? - повторил он.
- Двумя пулями в затылок. Я звоню лейтенанту. Он должен немедленно узнать об этом.
- Эй, он что, шутит? - Фостер взглянул на Буша и сразу же понял, что Карелла не шутит.
Лейтенант Бирнс руководил работой отдела расследований в 87-м полицейском участке. Его небольшое, плотно сбитое тело заканчивалось головой, похожей на заклепку. Глаза у него были крошечные, голубого цвета - но эти глаза умели замечать чертовски много и не пропускали ничего, что творилось вокруг. Лейтенант знал, что обстановка на территории его участка не очень благоприятная, но трудности только радовали его. В таком районе, как наш, любил он повторять, работа полиции действительно нужна людям. Он гордился тем, что работает в отделе, который честно отрабатывает свое жалованье. Еще недавно в его отделе работали шестнадцать человек; теперь их осталось пятнадцать.
Десять из этих пятнадцати человек сейчас собрались в комнате рядом с ним, пятеро находились на сыскной работе, откуда не могли отлучиться. Люди сидели на стульях, на краях столов, стояли у зарешеченных окон или облокотившись на металлические шкафы. Комната выглядела, как всегда в то время, когда новые дежурные приходили сменить отработавших. Правда, сейчас не было слышно обычных шуточек. Все присутствующие знали, что Майк Реардон убит.
Дежурный лейтенант Линч стоял рядом с Бирнсом, набивающим свою трубку. Бирнс обхватил черенок трубки короткими, сильными пальцами, большим пальцем уплотняя в чашечке табак. На собравшихся он не глядел.
Карелла наблюдал за ним. Карелла уважал лейтенанта и тоже восхищался им, хотя многие называли Бирнса "старым болваном". Во многих участках такие вот старики любят хвататься за кнут вместо того, чтобы пораскинуть мозгами. Не очень-то хорошо иметь начальником тирана. Но Бирнс был не таков. Он был прежде всего хорошим полицейским, и к тому же - умным полицейским. Поэтому Карелла единственный из всех уже слушал, хотя Бирнс пока еще не сказал ни слова.
Бирнс чиркнул спичкой и зажег трубку. Он выглядел беззаботным, как человек, собирающийся выпить рюмку портвейна после плотного обеда, но на его щеках яростно играли желваки. Казалось, каждая клеточка его тела была возмущена гибелью одного из лучших людей в отделе.
- Обойдемся без бодрых речей, - неожиданно сказал он. -Отправляйтесь работать и найдите мерзавца.
Он выпустил клуб дыма и отогнал его в сторону широкой ладонью.
- Если вы читаете газеты и верите тому, что там пишут, то должны знать, что копы ненавидят тех, кто их убивает. Это закон джунглей, это закон выживания. Малейший намек на месть - и газеты обольют нас дерьмом. Мы не можем допустить убийства полицейских, потому что полицейский — это символ законности и порядка. Уберите этот символ, и вы получите стада животных, разгуливающих по улицам. Одно из них уже гуляет на свободе.
Я хочу, чтобы вы нашли убийцу не потому, что Реардон работал в нашем участке, и даже не потому, что он был хорошим полицейским. Я хочу, чтобы вы нашли этого мерзавца потому, что Реардон был Человеком - замечательным человеком.
Делайте все, что необходимо, вы знаете свою работу. Постоянно сообщайте в рапортах обо всем, что обнаружите в архивах и на оперативной работе. Найдите его. Это все.
Лейтенант вышел вместе с Линчем и несколькими копами, которые сейчас занимались обработкой архивной информации на владельцев оружия 45-го калибра. Некоторые направились в Скотский архив, где хранились сведения обо всех известных преступниках, проживающих на территории участка, собираясь проверить тех подонков, путь которых в разное время пересекался с Реардоном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21