Я почувствовал за спиной какое-то движение и, обернувшись, увидел Кинкейда. Подхватив на руки Архив, он бежал через поле. Один из Красных бросился ему наперерез. В руке Кинкейда возник полуавтоматический пистолет, и он, не сбавляя хода, всадил вампиру две пули между глаз. Тот начал опрокидываться навзничь, и Кинкейд, уже пробегая мимо, выпустил еще несколько пуль в живот, оставив вампира дергаться на земле.
– Гарри, сзади! – завопил Томас.
Я не стал оборачиваться. Вместо этого я рванулся вперед и вбок. Я услышал злобное шипение промахнувшегося вампира, и он вихрем пролетел мимо меня. Повернувшись, я разрядил в него еще один заряд из жезла, но промахнулся. Вампир крутанулся на месте и, бросившись на меня, плюнул в лицо отравленной слюной.
Мне доводилось испытывать на себе действие вампирской слюны, и эта гадость срабатывают почти мгновенно, особенно в больших количествах. Однако я принял свой эликсир, так что не ощутил ничего, кроме сильного зуда. Зато я использовал это время для того, чтобы накопить новый заряд, который и разрядил, почти уткнув жезл нападавшему в грудь. Разряд прожег в нем дыру размером с мой кулак на входе и фута в два диаметром на выходе. Тварь задергалась в судорогах, и я ногой отшвырнул ее прочь от себя.
Семь или восемь вампиров приближались ко мне. Томас тоже бежал в мою сторону, размахивая невесть откуда взявшимся ножом. Наскочив на ближнего к нему вампира сзади, он одним ударом вспорол ему живот, и тот повалился на траву.
– Гарри, уходите!
– Нет! – крикнул я в ответ. – Вынесите отсюда Сьюзен!
Томас оскалился, но послушно изменил курс. Добежав до барьера, он легко перемахнул через него и побежал вверх по рядам.
На постороннюю помощь рассчитывать не приходилось, да и времени на раздумья не оставалось. Я припал на колено и сосредоточился.
– Defendre, defendre,– нараспев произнес я.
Трудно было выстраивать защитное поле без браслета-оберега, но мне все же удалось выставить вокруг себя невидимый купол.
Вампиры врезались в него с разбегу и заколотились о невидимое препятствие, визжа от ярости, как безумные. Любой из них запросто отшвырнул бы моего Жучка футов на десять – пятнадцать. Удары, с какими бились они о мой щит, могли бы раздробить бетон. Уже через пару секунд я понял, что долго мне так не продержаться. Стоит щиту рухнуть, и ничто уже не помешает им буквально разорвать меня на мелкие кусочки. Я накачал в щит всю свою волю и все равно ощущал, как он медленно, но верно рушится под их натиском.
Послышался рев, вспыхнул ослепительный свет. Огненная струя просвистела над моей головой и ударила одному из вампиров в голову. Голова расцвела огненным цветком, тварь с визгом замолотила по воздуху неестественно тонкими руками и опрокинулась на траву. Щит рухнул от перегрузки, и я пригнулся еще ниже.
Следующая струя испепелила голову другому вампиру. Остальные в замешательстве отпрянули.
Стоявший у барьера Кинкейд отшвырнул на землю дымившийся дробовик. Потом сунул руку в сумку для гольфа и плавным, профессиональным движением достал из нее другой двуствольный дробовик. Один из вампиров бросился на него, но Кинкейд оказался быстрее. Он спустил курок, и оглушительный рев послышался снова. Огненная струя пришлась вампиру в шею, прошла насквозь и проделала в барьере дырку размером с мою голову. За спиной у Кинкейда послышался шум, и он, повернувшись, разрядил второй ствол в вампира, большими скачками спускавшегося к нему с трибуны. Дымящиеся останки покатились вниз по проходу, Кинкейд отбросил в сторону и этот дробовик и потянул из сумки третий.
Стоило Кинкейду отвернуться от вампиров, как они бросились к нему.
Этим пришлось иметь дело с Архивом.
Девочка выступила из-за кинкейдовой сумки; мордитовый шар парил у нее между рук. Она развела руки и чуть махнула правой.
Маленькое облачко темноты устремилось к вампирам и прошлось по ним с частотой пинг-понгового мячика: тюк-тюк-тюк… Каждый такой «тюк» сопровождался вспышкой красновато-золотого огня, и шар летел дальше, оставляя за собой медленно оседающее на землю облачко пепла. Я едва успевал уследить за перемещением шара, так быстро все произошло. Только что вампиры готовились к атаке, а в следующее мгновение они просто исчезли. Ну, кроме серого пепла, осталось еще несколько обугленных косточек.
Воцарилась тишина. Все, что я слышал, – это собственное хриплое дыхание да рев пульса в ушах. Я лихорадочно огляделся по сторонам, но Ортеги нигде не обнаружил. Двое вампиров со вспоротыми животами слабо копошились на земле. Кинкейд достал из своей сумки последний дробовик и добил обоих.
Мордитовый шар скользнул обратно к Архиву и повис у нее между ладоней. Долгое мгновение она молча смотрела на меня. Лицо ее не выражало ничего. И глаза не выражали ничего. Вообще ничего. Я почувствовал, что проваливаюсь в ее глаза, и поспешно отвел взгляд.
– Кто первым нарушил священные правила дуэли, Кинкейд? – спросила Архив.
– Не знаю точно, – ответил Кинкейд. Он даже не запыхался. – Но Дрезден побеждал.
Архив постояла так еще с полминуты.
– Спасибо за то, что разрешили погладить вашу киску, мистер Дрезден, – произнесла она наконец. – И спасибо за мое имя.
Это звучало до жути похоже на прощание, но ответить вежливо я мог единственным образом:
– Всегда пожалуйста, Ива.
Архив кивнула и снова повернулась к Кинкейду:
– Кинкейд. Шкатулку, пожалуйста.
Я покосился на Кинкейда – тот как раз ставил деревянную шкатулку на землю у ног Архива. Она легким движением руки послала мордитовый шар в шкатулку и, наклонившись, закрыла крышку.
– Что ж, с формальностями покончено.
Я посмотрел на кости, пепел и обугленные, дымящиеся вампирские тела.
– Ты уверена?
Архив равнодушно на меня поглядела и снова повернулась к Кинкейду.
– Поехали. Мне уже давно пора спать.
– Я проголодался, – сообщил Кинкейд, закидывая на плечо лямку от своей сумки. – У нас по дороге «Макдоналдс». Могу купить вам бисквит.
– Бисквиты не полезны для здоровья, – возразила Архив, но улыбнулась.
– Дрезден, – окликнул Кинкейд. – Передадите мне вон то?
Я тупо посмотрел на землю, куда он показывал. Там лежал дробовик. Стволы до сих пор дымились. Я осторожно поднял его за цевье и протянул прикладом вперед Кинкейду, который завернул его вместе с остальными использованными дробовиками в какое-то подобие одеяла с серебряной каймой.
– Что это, черт возьми, у вас за штуки такие? – поинтересовался я.
– Зажигательные патроны, – ответил он, протянув мне оброненный посох. – Против Красных здорово эффективны, но температура выстрела такая, что стволы деформируются. Если не повезет, второй выстрел может разорвать ствол прямо тебе в лицо, поэтому ружья, получается, все равно что разовые.
Я кивнул в знак благодарности и взял посох.
– Где бы найти пару таких?
– Знаю я одного парня, – ухмыльнулся Кинкейд. – Попрошу его позвонить вам. Пока, Дрезден.
Кинкейд и Архив скрылись под трибунами. Только тут я снова обрел хотя бы частично способность соображать и бегом бросился на первую базу. Томас легко перемахнул через барьер. Я перевалился через него и помчался вверх по лестнице.
Томас уже хлопотал над Сьюзен. Он снял с нее куртку и подложил ей под ноги, чуть приподняв их. Он слегка запрокинул ей голову, чтобы облегчить дыхание. При моем приближении он поднял взгляд.
– Без сознания, но жива, – сообщил он.
Я тоже склонился над ней и для верности пощупал пульс на горле.
– Травмы тяжелые?
Он покачал головой:
– Трудно сказать.
– Надо срочно доставить ее в больницу, – сказал я, вставая.
Томас поймал меня за рукав.
– Вы же не хотите, чтобы она очнулась, раненная, оглушенная, в доме, под завязку набитом потенциальной добычей?
– Черт, что же нам тогда делать?
– Послушайте, если она не мертва, велик шанс того, что она оклемается. – Томас поднял руку и вынул из кармана шариковую ручку. Повернув колпачок, он произнес: «Чисто». Потом повернул его обратно и спрятал ручку в карман.
Не прошло и полминуты, как по проходу к нам сбежал Мартин. Правда, даже на бегу он ухитрился сохранять скучающий вид, словно ему не терпелось занять место перед очередной подачей. Это особенно впечатляло, если учесть, что в руке он держал здоровенную винтовку – снайперскую, с оптическим прицелом и лазерной подсветкой. Отложив винтовку в сторону, он профессионально осмотрел и ощупал Сьюзен.
– Поболит изрядно несколько дней, – заявил он наконец.
– Вы? – не выдержал я. – Это вы стреляли?
– Разумеется, – кивнул Мартин. – А для чего, как вы думали, мы вообще в Чикаго?
– Сьюзен сказала – собрать вещи.
Он смерил меня скептическим взглядом.
– И вы поверили? Я полагал, вы знаете Сьюзен достаточно хорошо, чтобы понимать: материальные вещи не представляют для нее особой ценности.
– Это я знаю, – возразил я. – Но она говорила… – Я осекся и опустил голову.
Мартин поднял голову.
– Мы узнали, что Ортега собирается убить вас. Мы знали, что, если ему это удастся, он, возможно, и остановит войну – только для того, чтобы возобновить ее лет через двадцать, в гораздо более выгодных условиях. Меня послали, чтобы не позволить ему убить вас и чтобы, по возможности, устранить его самого.
– И как, устранили?
Мартин покачал головой.
– Он хорошо спланировал пути к отступлению. Двое вассалов вытащили его во время перестрелки. Не знаю, сильно ли я его ранил, но будем исходить из того, что ему все-таки удастся добраться до Касаверде живым.
– Вы хотите, чтобы война продолжалась. Вы надеетесь, что Белый Совет уничтожит для вас Красную Коллегию. Так?
Мартин кивнул.
– Как вы узнали про дуэль?
Мартин не ответил.
Я прищурился и посмотрел на Томаса. Тот изобразил на лице оскорбленно-невинное выражение.
– Что вы смотрите на меня так? Я пьяный, обдолбанный плейбой, которого не заботит ничего, кроме перетраха, сна и жратвы. И если даже я и имел бы желание поквитаться с Красной Коллегией, я слишком бесхребетен для того, чтобы по-настоящему драться с кем-либо. – Он одарил меня ослепительной улыбкой. – Я же совершенно безобиден.
– Ясно, – кивнул я, сделал глубокий вдох и некоторое время молча смотрел в лицо Сьюзен. Потом нагнулся, сунул руку к ней в карман и достал из него ключи от машины. – Вы прямо сейчас уходите отсюда, Мартин?
– Да. Не думаю, чтобы наше присутствие кто-либо заметил, но смысла рисковать тоже нет.
– Позаботьтесь о ней ради меня, – попросил я. Мартин внимательно посмотрел на меня и кивнул.
– Все, что в моих силах, – тихо ответил он. – Обещаю.
Я кивнул.
– Спасибо. – Я встал и направился к выходу, застегивая куртку, чтобы прикрыть кобуру с пистолетом.
– Куда вы сейчас? – окликнул меня Томас.
– В аэропорт, – отозвался я. – Надо переговорить кое с кем насчет старика и простыни.
Глава тридцать первая
Когда я припарковал машину на платной стоянке, не доезжая аэропорта О'Хара, часы показывали пять минут восьмого. Я выбрался из машины, держа в руках жезл и посох. На всю стоянку горел всего один старый фонарь, но луна светила так ярко, что я сразу увидел подъезжающего Майкла. Его белый пикап с хрустом остановился на усыпанной гравием дорожке передо мной. Я обошел машину и открыл пассажирскую дверцу. Саня подвинулся, освобождая мне место. На нем были белые джинсы и большая черная ковбойская шляпа.
– Гарри, – улыбнулся Майкл. – А я уже начал было беспокоиться. Победили?
– Не совсем.
– Проиграли?
– Не совсем. Я прижал Ортегу к канатам, и он сжульничал. Оба покинули ринг. Я более или менее целиком; он – по частям, но все же ушел.
– Со Сьюзен все в порядке?
– Ее швырнули в воздух на двадцать пять ярдов, и она упала на бетон и железки. Но все будет хорошо. – Что-то насторожило меня, и я принюхался. В кабине пикапа стоял острый запах железа. – Майкл, вы что, в доспехах?
– Я в доспехах, – кивнул Майкл. – И в плаще.
– Да вы что, Майкл! Мы же в аэропорт едем. Там повсюду детекторы.
– Все в порядке, Гарри. Все будет в порядке.
– Уж не надеетесь ли вы, что все сирены разом выйдут из строя? – Я покосился на младшего рыцаря. – А чего Саня тогда не в доспехах?
Саня повернулся ко мне и распахнул джинсовую куртку. Под курткой обнаружился кевларовый жилет.
– Очень даже в доспехах, – серьезно сказал он. – Пятнадцать слоев с керамическим усилением в критически важных местах.
– Ну, вы по крайней мере не смотритесь персонажем карнавала, – заметил я. – И потом, эта штуковина действительно может защитить. Новая или старая?
– Новая, – сказал Саня. – Удерживает все типы гражданских боеприпасов и даже некоторые боевые.
– Но не ножи и не когти, – буркнул Майкл. – И не стрелы.
Саня нахмурился, застегивая куртку.
– А твоя – не держит пуль.
– Меня защищает вера, – сказал Майкл.
Мы с Саней обменялись скептическими взглядами.
– О'кей, Майкл, – сказал я. – Так у нас есть мысли насчет того, где искать нехороших парней?
– В аэропорту, – ответил Майкл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49