Китруп. Планета с ядовитыми океанами, но подходящее место для ремонта, так как всего у полудюжины членов экипажа есть ноги, чтобы можно было стоять. Остальные – умные, темпераментные дельфины – нуждаются для работы в водной среде. К тому же это казалось подходящим местом для укрытия после катастрофы на…
Моргране.
Пункт перехода. Самый безопасный из пятнадцати путей, позволяющих перелетать от звезды к звезде. Нужно только нырнуть к звезде, находящейся под нужным углом и на нужном расстоянии, и вынырнешь в другой месте, очень далеко на звездном колесе. Даже медлительный земной корабль «Везарий» смог проделать это, правда, лишь по случайности, прежде чем человечество овладело достижениями галактической науки.
Мысль о Моргране вызвала воспоминание о Кипиру, лучшем пилоте, какого когда-либо знал Эмерсон, этом позере, который увел «Стремительный» от опасности так красиво, что поразил поджидавших в засаде, и снова нырнул в водоворот, уходя от космической битвы.
Как и от другой битвы, которая развернулась несколько недель спустя на Китрупе. Великолепные сверкающие флоты, достояние благородных кланов, рвали друг друга, в мгновения уничтожая то, чем гордились многие планеты. Руки Эмерсона мелькали: на листе туземной бумаги он рисовал взрывающиеся дуги, рвал бумагу, раздраженный своей неспособностью передать великолепную дикость и жестокость того, что видел когда-то собственными глазами.
Когда всадники снова садились на лошадей, Эмерсон разорвал рисунок, радуясь, что реук скрывает его слезы.
Позже, когда они увидели парящую вулканическую кальдеру, он неожиданно вспомнил другой бассейн, созданный из сжатого пространства, – Мелкое Скопление, последнее место, которое изучал «Стремительный» перед тем, как направиться к Морграну, место, лишенное всего достойного внимания, согласно Галактической Библиотеке.
Ум или предчувствие побудили капитана Крайдайки направить корабль в такое бесперспективное место?
Конечно, на протяжении эпох кто-то натыкался на армаду брошенных кораблей, обнаруженную «Стремительным», – причину всех его бед. Эмерсон и сейчас видит эти корабли, огромные, как луны, но почти прозрачные, словно они не вполне могут решиться существовать.
Это воспоминание причиняет другую боль. Все оно покрыто следами когтей, как будто какая-то внешняя сила пыталась разорвать его в клочья, разложить на отдельные детали, возможно, в поисках подлинного рисунка окружающих звезд, чтобы проследить путь «Стремительного» к этой точке пространства.
Эмерсон полагает, что они, видимо, потерпели неудачу. Созвездия никогда не были его специальностью.
Эмерсон, ты не обязан идти.
Голова его дергается при этом воспоминании: слова эти были произнесены за много месяцев до Морграна или Китрупа.
Эмерсон разглядывает землю лихорадочных расцветок, теперь видную с большой высоты. И находит в этих всплесках ее лицо. Встревоженное лицо, отягощенное ответственностью за сотни жизней и необходимостью сохранить необыкновенно важные тайны. Она снова говорит, и он вспоминает ее слова целиком, потому что они содержатся не в той части памяти, которая предназначена для словесных разговоров.
Потому что все, что она говорит, всегда казалось ему музыкой.
Ты нужен нам здесь. Поищем другой выход.
Но другого выхода нет. Даже саркастический тимбримийский компьютер Джиллиан не в состоянии его предложить, прежде чем Эмерсон поднимается на борт найденного теннанинского истребителя, чтобы начать отчаянную игру.
Оглядываясь назад, Эмерсон надеется, что в глазах Джиллиан было то же выражение, с каким она прощалась с Томом перед какой-нибудь опасной вылазкой.
Он видит озабоченность, даже привязанность. Но это не то же самое.
Эмерсон отрывает взгляд от измученной цветами пустыни и поворачивается на восток, к менее тревожным видам. Естественные разворачивающиеся склоны далеких гор, смягченные буйными зелеными лесами, дают возможность глазам отдохнуть.
Но тут на одной вершине что-то вспыхивает! Следует серия вспышек. Вспышки ритмичны, кажется, что они говорят.
Его заинтересованное наблюдение прерывает короткий вскрик. Эмерсон какое-то мгновение остается отчужденным, медлительным и не успевает повернуться. Он не видит, как падает Сара. Но крик Прити пронзает его, как факел, сунутый в паутину.
С невольной ясностью из его уст вырывается имя Сары. Тело его наконец начинает действовать, устремляется в преследование.
Бросаясь вниз по неровной осыпи, Эмерсон красноречиво проклинает вселенную за то, что та пытается отнять у него еще одного друга.
ЛАРК
Лицо сержанта в маскировочной раскраске. В ее' черных волосах еще видны кусочки почвы и травы: ей пришлось пробираться по расщелинам и всматриваться между кустарников. Но Ларк никогда не видел, чтобы Джени Шен выглядела лучше.
Люди расцветают, когда занимаются тем, для чего рождены. В случае Джени – это жизнь воина. Ей лучше было бы жить в те времена, когда старший и младший Дрейки из крови и огня создавали Великий Мир.
– Пока все в порядке, – сказала молодая разведчица из милиции. Пятнистый комбинезон не позволял разглядеть ее фигуру среди темных теней от ламп.
– Я подобралась близко и видела, как послы вошли в долину, неся ответ мудрецов джофурам. К ним устремилось несколько сторожевых роботов, особенно к бедному Вуббену. Они обнюхали его от колес до глазных стебельков. Затем все шесть послов направились вниз по поляне, а роботы их сопровождали. – Джени сделала скользящее движение рукой. – Теперь периметр охраняют только один-два робота! Лучшей возможности для нашего хода и ждать нельзя.
– Никаких сомнений, – добавил Ранн. Высокий человек со звезд прислонился к известковой стене, сложив руки на груди. Даник не был вооружен, но вел себя так, словно это его экспедиция. – Конечно, мы будем действовать. Другого выхода нет.
И хоть говорил он уверенно, план на самом деле принадлежал Ларку. И ему же нужно принимать решение – действовать или нет. Ему отвечать за последствия, если погибнут шестьдесят смельчаков или их поступок спровоцирует джофуров на мстительное уничтожение.
Мы можем свести на нет усилия высоких мудрецов как раз тогда, когда они убедили галактических нетреки успокоиться.
Но с другой стороны, как могут Шесть Рас заплатить цену, которую потребовали джофуры? И пока мудрецы пытаются сбить цену, кто-то должен поискать другой выход. Возможность совсем не платить.
Из всех уголков грота – одной из бесчисленных пещер, пронизывающих эти холмы, – за ним следило множество встревоженных глаз. Взгляд Линг, стоявшей далеко от Ранна, из самых неумолимых. С того времени как они работали над расшифровкой таинственных информационных пластинок, звездные повелители враждовали друг с другом. С того самого ужасного дня, когда Ранн крикнул «предательство!», а затем на гору Дуден опустилась золотистая дымка. У каждого из звездных людей были собственные причины помогать этой отчаянной вылазке.
Ларк не разделял радость Джени. Остались только один или два робота. Согласно сообщениям помощников Лестера Кембела, эти оставшиеся роботы все равно могут видеть на некоторое расстояние под землей и отразить приближающуюся угрозу. Но, с другой стороны, вся местность покрыта щелями, из которых выходит пар; постоянно происходят мелкие землетрясения. И еще тонкий рисунок песен Святого Яйца – под этими излучениями дрожит амулет на груди у Ларка.
Все смотрели на него, ждали его решения: добровольцы люди, уры и хуны плюс несколько еще не заболевших квуэнов.
– Хорошо, – кивнул Ларк. – Пошли.
Напряженный, решительный приказ. Джени с улыбкой повернулась, направляясь в глубину пещеры, за ней последовали факелоносцы.
На самом деле Ларк хотел сказать совсем другое. Дьявольщина, нет! Пошли отсюда! Куплю выпивку всем, кто согласен поднять стакан за бедного Утена.
Но если произнесет имя друга, может заплакать, выдать внутреннее горе. И поэтому Ларк занял свое место в извилистой цепочке фигур, которые, наклоняясь, двигались по темному проходу, освещенному только прикрепленными к стенам полосками.
Он шел, а мысли его метались. Например, он думал, где на склоне представители всех шести рас могут одновременно выпить после такого тоста. В очень немногих тавернах подают одновременно алкоголь и свежую кровь симлы, поскольку люди и уры испытывают взаимное отвращение к выпивке друг друга. А большинство треки вежливо отказываются есть в присутствии членов других рас.
Я знаю один бар в городе Тарек, конечно, если Тарек еще не сожжен огненным дождем с неба. После Дудена джофуры могли заняться большими городами, где живет много г'кеков.
Приходится удивляться, почему вообще г'кеки прилетели на Джиджо. Они могут двигаться только по мощеной Тропе Избавления.
Ларк покачал головой.
Банальности. Мелочи. Мозг продолжает работать, даже когда твоя единственная забота – идти за идущим перед тобой и не удариться головой о сталактит.
Посмотрев на него, все видели спокойствие и уверенность. Но про себя Ларк непрерывно болтал, пытаясь успокоиться.
Сейчас мне следовало бы оплакивать друга.
Нанять могильщика-треки, организовать роскошную церемонию мульчирования, чтобы отполированный панцирь Утена должным образом мог присоединиться к костям его предшественников на дне Великой Помойки.
Мой долг – нанести формальный визит серым королевам в том пыльном зале, в котором они когда-то правили большей частью Склона. В зале Девяноста-Вырезанных-Зубами-Колонн, где королевы по-прежнему делают вид, что правят. Но как мне объяснить этим величественным матронам, почему умерли два их лучших сына: Харуллен, разрезанный на куски лазерами чужаков, и Утен, погибший от болезни?
Могу ли я сказать этим пепельным императрицам, что следующими могут стать их остальные дети?
Утен был его лучшим другом, его коллегой, который разделял его восхищение тонкой организацией хрупкой экосистемы Джиджо. Никогда не разделяя ересь Ларка, Утен был тем единственным, кто понимал, почему расам сунеров не следовало являться на планету. Он был способен понять справедливость галактических законов.
Я покинул тебя, старина. Но если я смогу выполнить другие свои обязанности, может, мне удастся кое-чем компенсировать это.
Справедливостью.
Пол просторной пещеры усеивали обломки. Они остались здесь от заговора фанатиков, когда группа молодых мятежников по этим самым коридорам проносила взрывчатку под исследовательскую станцию даников, уничтожив подругу Линг Беш и одного из звездных повелителей ротенов. Последствия этого события все еще расходятся, как круги от большого камня, брошенного в пруд.
Теперь на развалинах станции лежит огромный боевой корабль джофуров, но никто не предлагал вторично использовать тот же способ нападения. Даже если допустить, что такой мощный корабль можно взорвать, потребовалось бы такое количество взрывчатки, что отряд Ларка таскал бы ее до следующего Дня Основателей. Да и не находилось добровольцев для того, чтобы подойти к гиганту. План Ларка включал приближение на несколько полетов стрелы. Но даже и в этом случае идти трудно и опасно.
– Отсюда проход слишком узок для серых, – сказала Джени.
Партизаны-уры в унисон повернули шеи, принюхиваясь к неприятному для них запаху, который доносился из сужающегося коридора.
Серые квуэны присели, и остальные стали снимать с их спин грузы. Если бы было достаточно времени, серые могли бы расширить коридор своими когтями для копания и крепкими, как алмазы, зубами, но Ларк считал, что лучше отослать их назад. Кто знает, сколько еще у них времени, ведь ветры распространяют по Джиджо эпидемию. Это бактериологическое оружие? Линг нашла доказательства этого на декодированных пластинках, хотя Ранн по-прежнему отрицал их ротенское происхождение.
Рассерженный человек со звезд был одержим другим фактом.
На станции, в команде генных грабителей, был шпион. Кто-то вел записи, тщательно фиксируя все преступления, совершенные ротенами и их слугами-людьми.
Агент Террагентского Совета!
Очевидно, у правительства Земли есть свой информатор в клане людей-фанатиков, обожествляющих повелителей ротенов.
Ларку очень хотелось расспросить Линг, но сейчас не время для их обычной игры в вопросы и уклонения. И не было с того момента, как они бежали от катастрофы у Дудена, бежали вместе с испуганными помощниками Лестера Кембела по лабиринту гигантских бу. Бежали новыми тропами, мимо свежесрубленных стволов, пока задыхающиеся беглецы не оказались на не отмеченной на картах поляне, где испугали группу треки. Те стояли длинным рядом и испускали ядовитые испарения, шипя, как закипающий котел.
Взводы урской милиции бросились на защиту занятых треки, щипая за ноги, словно люди – это встревоженные симлы. Отряд Кембела был отогнан от поляны и направлен в убежища на западе и востоке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90