– Не справлюсь я сама.
Тот глянул на меня огромными глазищами, поморгал жалобно.
– Извини, но я совсем не врач, – потрепала я домового по мохнатой голове. – Сейчас друзей растолкаю, у нас лекарь свой есть, получше меня будет.
У ребят резвости в движениях не прибавилось – двигались они так, что любая черепаха сделала бы их в два счета. Я подошла, пощелкала пальцами. О! Реакция есть! Но вялая какая-то… Деда Макса бы… Или волхва… Я вытащила из кармана рубашки переговорник:
– Лиса! Как дела? – послышался густой величавый бас Макарыча.
– Плохо дела, – угрюмо произнесла я. – Маг ваш сильно покалечен. Мои друзья, как пришибленные, по земле ползают, ни на что не реагируют.
– Та-ак, – протянул Глеб Макарыч. – Только без паники. Нужна живая вода. У тебя ее случайно нету? Хотя, откуда? А домовой у Ярослава есть?
– Есть у меня! – что есть мочи завопила я. – Вода то есть! Кого поливать?
– Тише, деточка, не кричи, – попытался утихомирить меня волхв. – Кропи, значит, недруга вашего. В области сердца.
– Как это? – озадачилась я. – Его-то за что?
– Ты делай давай, что тебе говорят, – ворчливо сказал волхв. – Рассуждать потом будешь.
Я недоуменно почесала макушку, отдала части «чехла» домовому, чтобы подержал в разомкнутом виде. Тот ходил за мной хвостом, будто приклеенный. Стараясь не думать – а мысли, как на грех, так и лезли в голову, и все какие-то нехорошие, – достала ларец Жозефины.
Знала бы ведьма, на кого ее вода пошла…
Я мрачно открутила пробку, принюхалась. Пахло… Нет, разило нашатырем.
– Лиса, ты еще тут? – затопило весь двор басом Макарыча.
– Тут, – недовольно морщась, пробурчала я. – А что, у живой воды должен быть такой запах?
– О! – обрадовался волхв. – Значит, и верно, у тебя вода живая есть. Кропи давай.
Я пожала плечами. Да у нас на Земле этой живой воды – хоть залейся! Я осторожно приблизилась к поверженному некроманту, зажала пальцем горлышко (чтобы все снадобье ненароком не ухнуть), покапала на грудь. Ничего не случилось.
– Глеб Макарыч, а может, его сперва это, мертвой надобно было кропить? – скептически поинтересовалась я. В голову лезли обрывки народных рецептов, в которых фигурировали половинки ворон, серебряные короны, а также мертвая, и живая вода.
– Да ты что! Совсем ополоумела? Нам же не воскрешать его надо, а всего лишь его мертвую хватку ослабить. Ну как, эффект есть?
Я оглянулась. Парни лежали без движения.
– Глеб Макарыч, – они же это… совсем… того…
Компаньоны, ранее шевелившиеся, теперь лежали и вовсе без движения. Мое сердце помчалось к пяткам. Я – к парням.
– Лиса! Что там происходит? Они уснули?
– Ага! – приглядевшись повнимательнее, воспрянула духом я. – Это надолго?
– Буди, чего стоишь?! Время упустишь! – рассердился волхв. – И чему тебя только Иваныч учил? Ты же элементарных вещей не знаешь!
– В мою программу обучения, – заявила я, влепляя пощечину друиду, – искусство врачевания не входило.
Бац! Вторая пощечина, еще звонче. Эх! Хорошо пошла! А еще не надо?
– Ты чего дерешься?! – взревел металлист, подымаясь. – Больно же!
– Совсем девка охренела, – поддержал товарища друид.
– О! Ожили! Глеб Макарыч, они совсем как настоящие! Ребята, как же я рада! – вопила я, уворачиваясь от цепкой лианы, нацелившейся мне под коленки. – Антон, прекрати! Деда Глеб, ну скажите же им!
– А ну прекратить безобразие!! Как там Ярослав? Жив еще?
Через несколько минут все устроилось. Спутники пришли в себя, извинились, поблагодарили за спасение. Друид, не мешкая, принялся врачевать хозяина дома. Металлист устроился прямо на траве со своим неразлучным наладонником – описывать события по горячим следам. Я без сил плюхнулась рядом.
– Лиса, ты мне не могла бы помочь? – не дал мне задремать Антон.
Я поплелась на помощь друиду. Следом за мной поднялся металлист.
– Что делать надо?
– У тебя сил много осталось? А то у меня не хватит на все повреждения. Я и так на переломы много потратился, – как-то виновато сказал друид.
– Я сейчас с тобой поделюсь, – отодвинул меня в сторону Илья. – Еще чего не хватало! Из девчонки силу тянуть! У тебя, там, кажется, аптечка была, – повернулся он ко мне. – Не стой столбом, иди, загляни внутрь. Вдруг от ожогов что найдется?
И впрямь! В суматохе я совсем позабыла об объемистом холщовом мешочке. Та-а-к… Посмотрим…
Снадобье нашлось. И такое сильное, что через пару минут от страшных ожогов ничего не осталось. В отличие от живой водицы, оно пахло куда более приятно. Смолой сосновой.
– Ну, вот и все, – устало поднялся с колен друид. – Надо покамест оставить. Хозяина в покое. Чтобы новая кожа. Укрепилась. А не то. Рубцы останутся.
Не обиженный ораторским даром Антон говорил отрывистыми даже не фразами, но словами. Видать, устал очень сильно.
– Но почему он спит? – спохватилась я. Вспомнила, как старый волхв пятнадцать минут назад велел будить компаньонов, и немедленно. – С ним что-то не то?
Тишка жалобно ткнулся носом в мою ладонь.
– Да нет, – успокоил меня друид. – Это я. Его усыпил. Ему. Поспать полезно. Пойдемте. Присядем куда-нибудь. Устал я что-то. Только этого мертвяка. В осину упакую. На всякий. Случай.
***
Тиша расстарался – сбегал в соседний зажиточный дом, к своему другу. Вдвоем домовые натаскали нам еды столько, что на целый полк хватило бы. В результате совместных усилий енотоподобных на столе стояли: супы, по крайней мере, двух видов, цыплята жареные, котлетки медвежьи, пироги со всякой всячиной, куча салатов и еще много других блюд. Медвежатину я отказалась есть наотрез. Зато блинов с начинкой наелась так, что пришлось джинсы чуть расстегнуть. Ребята комплексами по поводу братьев наших крупных не страдали, уписывали кушанья во все щеки.
– Уфф, – наконец отвалился от стола друид. – Смотри-ка, руки дрожать перестали. Спасибо, Тиша.
Металлист тоже буркнул что-то благодарное, домовой галантно расшаркался.
– Что делать будем? – спросила я. – Как там наш хозяин?
– Спит ишшо, – важно ответил Тиша. Но потом резко сменил интонацию: – А вы ведь не уйдете? А то мне что-то боязно. Вдруг еще кто заявится…
Мы заверили домового, что никуда не уйдем, по крайней мере, пока не поговорим с Ярославом. Тишка вздохнул с облегчением, спросил, откуда у нас хозяйская пулька.
– Какая пулька? – не поняла я.
Оказалось, что пулькой именовался тот самый деревянный цилиндрик, залитый воском, что болтался у меня на шее. Как я поняла, пулька была чем-то вроде почтового голубя, но без возможности самоходного перемещения в пространстве. Подделать ее было абсолютно невозможно – на нем была аура владельца, единственная в своем роде.
– Интересно, что там внутри? – спросила я, вертя пульку. – Записка?
– Нет, она же голосом разговаривает, – удивленно посмотрел на меня домовой. – А ты что, не знала?
– Просто никогда пользоваться не доводилось, – ушла я от ответа. – Вот, в первый раз волхву помогаю, курьером работаю.
Уж не знаю, поверил ли мне Тиша, или нет, но виду не подал. Кивнул степенно, и пошел куда-то по своим делам. Я же отправилась к товарищам.
– …кому это выгодно, – услышала я, когда подошла поближе к ним.
– Что выгодно? – переспросила я, поудобнее устраиваясь в кресле.
– Кому выгодно нападать на ремесленника по амулетам, – пояснил мне металлист.
– И как, выяснили?
– Нет, – ответил друид. – Информации ноль. Но ночью решили караулить. На всякий пожарный.
Металлист вызвался дежурить первым, и друид, утомленный врачеванием, тут же заснул. Мне не спалось, хотя по идее, следовало отдохнуть перед дежурством, которое должно было наступить через пару-тройку часов. Я нацедила в кружку настойки шиповника, и устроилась в огромном старом кресле с видом на камин. Конечно, не так комфортабельно, как у начальства, но тоже ничего. И ноги помещаются.
Долго сидеть в одиночестве мне не пришлось. Металлист отложил в сторонку наладонник, подсел поближе.
– Странный ты какой-то боевой маг, – начал светскую беседу он.
– Это почему же?
– Ну, хотя бы потому, что ты не пошла путем наращивания пробивной мощи удара, – пожал плечами собеседник. – И не стала усиливать защиту голеней, предплечий, и иже с ними.
– Я даже не пробовала.
– А почему? Характер-то у тебя задиристый… Только не вскипай, я всего лишь сказал то, что думаю.
Как говорил классик, правду говорить легко и приятно?
А слушать?
– Хорошо, не буду. А про боевых магов… Они же походят на гоблинов. И руки себе уродуют, стены прошибая. А мне нравятся живые конечности, а не костные наросты. И, потом… Мне проще иметь дело с элементалами, чем с людьми. Я же не убийца какая.
Металлист неопределенно хмыкнул. Может мага давешнего вспомнил. Может, нет. Я, по опыту зная, что вразумительного ответа от него не добьюсь, отвернулась. Уставилась на пышущие жаром угли.
Это зрелище мне не надоедало никогда. Завораживало, грело – не только тело, но и душу. Ко мне подошел домовой Тиша, и, положив голову на колени, свернулся калачиком. Прикрылся пушистым хвостом. Постепенно его глаза начали закрываться, и он уснул.
– А как ты вообще в Заповеднике очутилась? – вновь нарушил тишину металлист.
– Было как минимум две причины.
– Первая?
– Сначала я разочаровалась в работе на университетского дядю…
– А тебе не кажется, что ты здесь по прихоти очередного «дяди»?
– Кажется, – пожала плечами я. – Только теперь я с «дядей» заодно, мне интересно так жить, и вообще… А чего это ты спрашиваешь?
– Да так, интересно просто.
– Небось, в наладонник запишешь, и будешь потом перечитывать, когда захочется узнать, как не надо поступать по жизни?
– Не кипятись понапрасну. Мне действительно интересно. Чем больше с тобой общаюсь, тем понятнее становится характеристика, заочно выданная тебе шефом.
– Это какая же? – надулась я на всякий случай.
– Это про Иванушку-дурачка в юбке, – оправдал мое дутье металлюга. – Впервые сталкиваюсь с такой непосредственностью по жизни.
– В таком случае вы неправы оба.
– Да неужели? А чем докажешь?
– Я юбок не ношу.
Металлист не ответил – только хмыкнул выразительно. Хотел было уже отвернуться, как что-то вспомнил.
– А вторая причина?
– В одно не шибко прекрасное утро у моей комнаты в общаге на Воробьевых горах появилась троица в черном. Кстати, местного покроя.
– И ты их испугалась? – усмехнулся наставник по металлу.
На то, что одежка оказалась из этого измерения, Илья, казалось, вообще не обратил внимания.
– Я от них удрала.
– ?
– Удрала, – спокойно повторила я. – А потом встретилась с начальством, и оно меня отбило.
– А сама не могла?
– Я тогда даже не подозревала, что у меня есть способности к магии. И…
– Когда же это было?
– Почти год назад.
Илья снова впал в прострацию – видать, не знал обо мне таких подробностей. Судя по отрешенному выражению лица, замолчал он надолго. А потом и наладонник извлек…
Я же мысленно вернулась к характеристике, выданной мне заочно Борисом Ивановичем. «Ваня-дурак в юбке!» А как, казалось бы, все хорошо начиналось! «Специалист, которому не будет равных!» Эх…
Будь я в силах, я бы еще долго не смогла уснуть от негодования. Но в этот раз я пожелала собеседнику спокойного дежурства, да наказала разбудить меня вовремя. Устроилась, как смогла, возле домового, накрылась джинсовой рубашкой, и уснула.
Я так намаялась за день, что не почувствовала, как металлист, ворча что-то о простуженных компаньонах, накрыл меня спальником…
***
Ночь прошла спокойно. Мы свое откараули на пару с домовым – тот проснулся вместе со мной. Я не больно-то сопротивлялась неожиданной помощи: вдвоем веселее. Мы подбросили дров в камин, и так просидели, пялясь на огонь, до трех ночи, пока не подошло время будить друида.
Ранним утром (а я проспала каких-то два часа после дежурства), мне больше всего на свете хотелось придушить хозяина жизнерадостного голоса, вклинившегося в мои сонные мозги:
– Здравствуйте, гости дорогие!
«Ага, оклемался, все-таки», – сонно подумала я. – «Боже, как все-таки спать хочется…»
Но пришлось вставать, плестись из избы вон, к умывальнику, смывать сонную одурь ледяной водой. Большие часы на правом соседском флюгере показывали пять. На левом соседском подворье истошно кукарекал петя.
– Д-доброе утро, – вернулась я в комнату. – Здравствуйте, Ярослав. Меня Лиса зовут.
– И ты здравствуй, девица, – радостно приветствовал меня хозяин.– Как спалось? Как там учитель Глеб?
– Отлично выспалась, – широко зевнула я. – Глеб Макарович вполне себе жив и здоров. А как ваше самочувствие?
– Сейчас я тебе скажу, – не дал ответить Антон хозяину дома. – Ярослав, давай сюда руку.
Друид выглядел до безобразия бодрым. Видать, потому, что караулил последним, и успел проснуться за пару часов.
Вот и сейчас, стоял, и, как натуральный доктор Айболит, то ли пульс измерял, то ли еще какой процедурой диагностического характера занимался. Я с любопытством уставилась на врача и его пациента. Даже по сравнению с моим утонченным другом, хозяин дома выглядел на редкость хлипким.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Тот глянул на меня огромными глазищами, поморгал жалобно.
– Извини, но я совсем не врач, – потрепала я домового по мохнатой голове. – Сейчас друзей растолкаю, у нас лекарь свой есть, получше меня будет.
У ребят резвости в движениях не прибавилось – двигались они так, что любая черепаха сделала бы их в два счета. Я подошла, пощелкала пальцами. О! Реакция есть! Но вялая какая-то… Деда Макса бы… Или волхва… Я вытащила из кармана рубашки переговорник:
– Лиса! Как дела? – послышался густой величавый бас Макарыча.
– Плохо дела, – угрюмо произнесла я. – Маг ваш сильно покалечен. Мои друзья, как пришибленные, по земле ползают, ни на что не реагируют.
– Та-ак, – протянул Глеб Макарыч. – Только без паники. Нужна живая вода. У тебя ее случайно нету? Хотя, откуда? А домовой у Ярослава есть?
– Есть у меня! – что есть мочи завопила я. – Вода то есть! Кого поливать?
– Тише, деточка, не кричи, – попытался утихомирить меня волхв. – Кропи, значит, недруга вашего. В области сердца.
– Как это? – озадачилась я. – Его-то за что?
– Ты делай давай, что тебе говорят, – ворчливо сказал волхв. – Рассуждать потом будешь.
Я недоуменно почесала макушку, отдала части «чехла» домовому, чтобы подержал в разомкнутом виде. Тот ходил за мной хвостом, будто приклеенный. Стараясь не думать – а мысли, как на грех, так и лезли в голову, и все какие-то нехорошие, – достала ларец Жозефины.
Знала бы ведьма, на кого ее вода пошла…
Я мрачно открутила пробку, принюхалась. Пахло… Нет, разило нашатырем.
– Лиса, ты еще тут? – затопило весь двор басом Макарыча.
– Тут, – недовольно морщась, пробурчала я. – А что, у живой воды должен быть такой запах?
– О! – обрадовался волхв. – Значит, и верно, у тебя вода живая есть. Кропи давай.
Я пожала плечами. Да у нас на Земле этой живой воды – хоть залейся! Я осторожно приблизилась к поверженному некроманту, зажала пальцем горлышко (чтобы все снадобье ненароком не ухнуть), покапала на грудь. Ничего не случилось.
– Глеб Макарыч, а может, его сперва это, мертвой надобно было кропить? – скептически поинтересовалась я. В голову лезли обрывки народных рецептов, в которых фигурировали половинки ворон, серебряные короны, а также мертвая, и живая вода.
– Да ты что! Совсем ополоумела? Нам же не воскрешать его надо, а всего лишь его мертвую хватку ослабить. Ну как, эффект есть?
Я оглянулась. Парни лежали без движения.
– Глеб Макарыч, – они же это… совсем… того…
Компаньоны, ранее шевелившиеся, теперь лежали и вовсе без движения. Мое сердце помчалось к пяткам. Я – к парням.
– Лиса! Что там происходит? Они уснули?
– Ага! – приглядевшись повнимательнее, воспрянула духом я. – Это надолго?
– Буди, чего стоишь?! Время упустишь! – рассердился волхв. – И чему тебя только Иваныч учил? Ты же элементарных вещей не знаешь!
– В мою программу обучения, – заявила я, влепляя пощечину друиду, – искусство врачевания не входило.
Бац! Вторая пощечина, еще звонче. Эх! Хорошо пошла! А еще не надо?
– Ты чего дерешься?! – взревел металлист, подымаясь. – Больно же!
– Совсем девка охренела, – поддержал товарища друид.
– О! Ожили! Глеб Макарыч, они совсем как настоящие! Ребята, как же я рада! – вопила я, уворачиваясь от цепкой лианы, нацелившейся мне под коленки. – Антон, прекрати! Деда Глеб, ну скажите же им!
– А ну прекратить безобразие!! Как там Ярослав? Жив еще?
Через несколько минут все устроилось. Спутники пришли в себя, извинились, поблагодарили за спасение. Друид, не мешкая, принялся врачевать хозяина дома. Металлист устроился прямо на траве со своим неразлучным наладонником – описывать события по горячим следам. Я без сил плюхнулась рядом.
– Лиса, ты мне не могла бы помочь? – не дал мне задремать Антон.
Я поплелась на помощь друиду. Следом за мной поднялся металлист.
– Что делать надо?
– У тебя сил много осталось? А то у меня не хватит на все повреждения. Я и так на переломы много потратился, – как-то виновато сказал друид.
– Я сейчас с тобой поделюсь, – отодвинул меня в сторону Илья. – Еще чего не хватало! Из девчонки силу тянуть! У тебя, там, кажется, аптечка была, – повернулся он ко мне. – Не стой столбом, иди, загляни внутрь. Вдруг от ожогов что найдется?
И впрямь! В суматохе я совсем позабыла об объемистом холщовом мешочке. Та-а-к… Посмотрим…
Снадобье нашлось. И такое сильное, что через пару минут от страшных ожогов ничего не осталось. В отличие от живой водицы, оно пахло куда более приятно. Смолой сосновой.
– Ну, вот и все, – устало поднялся с колен друид. – Надо покамест оставить. Хозяина в покое. Чтобы новая кожа. Укрепилась. А не то. Рубцы останутся.
Не обиженный ораторским даром Антон говорил отрывистыми даже не фразами, но словами. Видать, устал очень сильно.
– Но почему он спит? – спохватилась я. Вспомнила, как старый волхв пятнадцать минут назад велел будить компаньонов, и немедленно. – С ним что-то не то?
Тишка жалобно ткнулся носом в мою ладонь.
– Да нет, – успокоил меня друид. – Это я. Его усыпил. Ему. Поспать полезно. Пойдемте. Присядем куда-нибудь. Устал я что-то. Только этого мертвяка. В осину упакую. На всякий. Случай.
***
Тиша расстарался – сбегал в соседний зажиточный дом, к своему другу. Вдвоем домовые натаскали нам еды столько, что на целый полк хватило бы. В результате совместных усилий енотоподобных на столе стояли: супы, по крайней мере, двух видов, цыплята жареные, котлетки медвежьи, пироги со всякой всячиной, куча салатов и еще много других блюд. Медвежатину я отказалась есть наотрез. Зато блинов с начинкой наелась так, что пришлось джинсы чуть расстегнуть. Ребята комплексами по поводу братьев наших крупных не страдали, уписывали кушанья во все щеки.
– Уфф, – наконец отвалился от стола друид. – Смотри-ка, руки дрожать перестали. Спасибо, Тиша.
Металлист тоже буркнул что-то благодарное, домовой галантно расшаркался.
– Что делать будем? – спросила я. – Как там наш хозяин?
– Спит ишшо, – важно ответил Тиша. Но потом резко сменил интонацию: – А вы ведь не уйдете? А то мне что-то боязно. Вдруг еще кто заявится…
Мы заверили домового, что никуда не уйдем, по крайней мере, пока не поговорим с Ярославом. Тишка вздохнул с облегчением, спросил, откуда у нас хозяйская пулька.
– Какая пулька? – не поняла я.
Оказалось, что пулькой именовался тот самый деревянный цилиндрик, залитый воском, что болтался у меня на шее. Как я поняла, пулька была чем-то вроде почтового голубя, но без возможности самоходного перемещения в пространстве. Подделать ее было абсолютно невозможно – на нем была аура владельца, единственная в своем роде.
– Интересно, что там внутри? – спросила я, вертя пульку. – Записка?
– Нет, она же голосом разговаривает, – удивленно посмотрел на меня домовой. – А ты что, не знала?
– Просто никогда пользоваться не доводилось, – ушла я от ответа. – Вот, в первый раз волхву помогаю, курьером работаю.
Уж не знаю, поверил ли мне Тиша, или нет, но виду не подал. Кивнул степенно, и пошел куда-то по своим делам. Я же отправилась к товарищам.
– …кому это выгодно, – услышала я, когда подошла поближе к ним.
– Что выгодно? – переспросила я, поудобнее устраиваясь в кресле.
– Кому выгодно нападать на ремесленника по амулетам, – пояснил мне металлист.
– И как, выяснили?
– Нет, – ответил друид. – Информации ноль. Но ночью решили караулить. На всякий пожарный.
Металлист вызвался дежурить первым, и друид, утомленный врачеванием, тут же заснул. Мне не спалось, хотя по идее, следовало отдохнуть перед дежурством, которое должно было наступить через пару-тройку часов. Я нацедила в кружку настойки шиповника, и устроилась в огромном старом кресле с видом на камин. Конечно, не так комфортабельно, как у начальства, но тоже ничего. И ноги помещаются.
Долго сидеть в одиночестве мне не пришлось. Металлист отложил в сторонку наладонник, подсел поближе.
– Странный ты какой-то боевой маг, – начал светскую беседу он.
– Это почему же?
– Ну, хотя бы потому, что ты не пошла путем наращивания пробивной мощи удара, – пожал плечами собеседник. – И не стала усиливать защиту голеней, предплечий, и иже с ними.
– Я даже не пробовала.
– А почему? Характер-то у тебя задиристый… Только не вскипай, я всего лишь сказал то, что думаю.
Как говорил классик, правду говорить легко и приятно?
А слушать?
– Хорошо, не буду. А про боевых магов… Они же походят на гоблинов. И руки себе уродуют, стены прошибая. А мне нравятся живые конечности, а не костные наросты. И, потом… Мне проще иметь дело с элементалами, чем с людьми. Я же не убийца какая.
Металлист неопределенно хмыкнул. Может мага давешнего вспомнил. Может, нет. Я, по опыту зная, что вразумительного ответа от него не добьюсь, отвернулась. Уставилась на пышущие жаром угли.
Это зрелище мне не надоедало никогда. Завораживало, грело – не только тело, но и душу. Ко мне подошел домовой Тиша, и, положив голову на колени, свернулся калачиком. Прикрылся пушистым хвостом. Постепенно его глаза начали закрываться, и он уснул.
– А как ты вообще в Заповеднике очутилась? – вновь нарушил тишину металлист.
– Было как минимум две причины.
– Первая?
– Сначала я разочаровалась в работе на университетского дядю…
– А тебе не кажется, что ты здесь по прихоти очередного «дяди»?
– Кажется, – пожала плечами я. – Только теперь я с «дядей» заодно, мне интересно так жить, и вообще… А чего это ты спрашиваешь?
– Да так, интересно просто.
– Небось, в наладонник запишешь, и будешь потом перечитывать, когда захочется узнать, как не надо поступать по жизни?
– Не кипятись понапрасну. Мне действительно интересно. Чем больше с тобой общаюсь, тем понятнее становится характеристика, заочно выданная тебе шефом.
– Это какая же? – надулась я на всякий случай.
– Это про Иванушку-дурачка в юбке, – оправдал мое дутье металлюга. – Впервые сталкиваюсь с такой непосредственностью по жизни.
– В таком случае вы неправы оба.
– Да неужели? А чем докажешь?
– Я юбок не ношу.
Металлист не ответил – только хмыкнул выразительно. Хотел было уже отвернуться, как что-то вспомнил.
– А вторая причина?
– В одно не шибко прекрасное утро у моей комнаты в общаге на Воробьевых горах появилась троица в черном. Кстати, местного покроя.
– И ты их испугалась? – усмехнулся наставник по металлу.
На то, что одежка оказалась из этого измерения, Илья, казалось, вообще не обратил внимания.
– Я от них удрала.
– ?
– Удрала, – спокойно повторила я. – А потом встретилась с начальством, и оно меня отбило.
– А сама не могла?
– Я тогда даже не подозревала, что у меня есть способности к магии. И…
– Когда же это было?
– Почти год назад.
Илья снова впал в прострацию – видать, не знал обо мне таких подробностей. Судя по отрешенному выражению лица, замолчал он надолго. А потом и наладонник извлек…
Я же мысленно вернулась к характеристике, выданной мне заочно Борисом Ивановичем. «Ваня-дурак в юбке!» А как, казалось бы, все хорошо начиналось! «Специалист, которому не будет равных!» Эх…
Будь я в силах, я бы еще долго не смогла уснуть от негодования. Но в этот раз я пожелала собеседнику спокойного дежурства, да наказала разбудить меня вовремя. Устроилась, как смогла, возле домового, накрылась джинсовой рубашкой, и уснула.
Я так намаялась за день, что не почувствовала, как металлист, ворча что-то о простуженных компаньонах, накрыл меня спальником…
***
Ночь прошла спокойно. Мы свое откараули на пару с домовым – тот проснулся вместе со мной. Я не больно-то сопротивлялась неожиданной помощи: вдвоем веселее. Мы подбросили дров в камин, и так просидели, пялясь на огонь, до трех ночи, пока не подошло время будить друида.
Ранним утром (а я проспала каких-то два часа после дежурства), мне больше всего на свете хотелось придушить хозяина жизнерадостного голоса, вклинившегося в мои сонные мозги:
– Здравствуйте, гости дорогие!
«Ага, оклемался, все-таки», – сонно подумала я. – «Боже, как все-таки спать хочется…»
Но пришлось вставать, плестись из избы вон, к умывальнику, смывать сонную одурь ледяной водой. Большие часы на правом соседском флюгере показывали пять. На левом соседском подворье истошно кукарекал петя.
– Д-доброе утро, – вернулась я в комнату. – Здравствуйте, Ярослав. Меня Лиса зовут.
– И ты здравствуй, девица, – радостно приветствовал меня хозяин.– Как спалось? Как там учитель Глеб?
– Отлично выспалась, – широко зевнула я. – Глеб Макарович вполне себе жив и здоров. А как ваше самочувствие?
– Сейчас я тебе скажу, – не дал ответить Антон хозяину дома. – Ярослав, давай сюда руку.
Друид выглядел до безобразия бодрым. Видать, потому, что караулил последним, и успел проснуться за пару часов.
Вот и сейчас, стоял, и, как натуральный доктор Айболит, то ли пульс измерял, то ли еще какой процедурой диагностического характера занимался. Я с любопытством уставилась на врача и его пациента. Даже по сравнению с моим утонченным другом, хозяин дома выглядел на редкость хлипким.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51